Новогодний календарь. День 7. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Пункт 94
Автор:  lisichkalera
Канон: Кваzи, Кайноzой
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: Сашка и другие
Категория: джен
Жанр: ангст, драма, даркфик, постапокалиптика, пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Сашка очень надеется, что он простит.
Примечание: Работа содержит спойлеры к новой книге серии «кваZи» - «КайноZой»

Эта белая дверь отпечаталась в мозгу, маячила перед глазами, вызывая ненужные ассоциации с надгробной плитой.

Эта белая дверь была единственной ниточкой, которая связывала его с отцом. Сашка глубоко вздохнул и прикрыл глаза ладонью. Чертов 94-ый пункт контракта, будь он неладен! Как отец мог так с ним поступить?! Как он мог и подумать о том, чтобы бросить его, Сашку?! Еще раз. В груди заныло, на глаза навернулись слезы.

Дверь бесшумно открылась, выпуская человеческую фигуру в синем. Глаза цепкие, темные - два водоворота. И ни капли не уставшие. Это после восьмичасовой операции... Сашку не обмануть: супер-кваzи он видит издалека. Привилегия быть таким, как этот врач - не для всех. Нужно сильно отличится, стать полезным обществу, чтобы сам Михаил Бедренец, Представитель кваzи-вида, подписал разрешение.

Интересно, за что дед дал разрешение этому хирургу? Наверняка за способности и навыки, выделяющие его из многих. Сашка втянул воздух сквозь сжатые зубы и попробовал унять бешено бьющееся сердце. Раз дед выделил этого врача, раз отца привезли именно сюда - все будет хорошо...

- Саша? - спросил хирург, подходя ближе.

Так не разговаривают с родственниками пациентов. Не таким участливым тоном. Уставший врач должен резко хлопнуть дверью, и шатаясь от усталости чуть улыбнуться, положив руку на плечо... Сашка дернулся, невольно отступая на шаг.

- Да... - он сглотнул и помотал головой, ругая себя за неуверенный тон - что за ерунда, не десять лет же ему уже. Давно не десять.

- Все будет хорошо, - улыбнулся врач. - Служебный контракт у вас на руках?

Буднично так спросил. Будто про погоду за окном. Ну конечно. У всех нормальных людей с правом на возвышение без очереди контракты на руках. Зачем за них переживать, когда бессмертие - вот оно. Протяни руку и бери. Зачем откачивать полудохлого майора, если у людей такого звания возвышение всегда не за горами. 94-ый пункт. Сашка глубоко вздохнул, нервно провел рукой по короткому ежику волос - не положено курсантам длиннее.

- Конечно, - промямлил он. - Только... вы простите... я дома забыл его. Я привезу! -Отчаянно крикнул он, будто надеясь, что крик придаст его словам уверенности.

Врач неодобрительно покачал головой. Но тут же улыбнулся. Внук самого Представителя кваzи - как тут откажешь?

- Бегите домой, Саша. - спокойно сказал врач. - Я подготовлю майора Симонова к переходу.

Сашка быстрой тенью метнулся к выходу, на ходу застегивая куртку. Договор и правда был дома. Вот только в злосчастном пункте 94, отец намалевал галочку в окошке "нет". Не хотел он бессмертия. А о том, что хочет его сын и жена не подумал.

Настя была сейчас на другом конце земного шара, по какому-то особому заданию деда Миши. Что-то происходило в мире, и перемены явно были к лучшему. И то, что ее нет сейчас рядом - к лучшему. Она получит нового мужа. Обновленного.

В груди снова кольнуло - вспомнился отец. Живой еще отец. Странный иногда, со своеобразным чувством юмора, едкий и язвительный порой, но в то же время настоящий... Останется ли он таким? Простит ли Сашку? Это неважно. Он не может отказаться от единственного родного человека. Достаточно мамы, которой Сашка лишился навсегда.

Вячеслав Маркин трубку снял на удивление быстро.

- Вячеслав Дмитриевич...

- Нет. - Это "нет" было твердое и жесткое и обрывало всякую надежду. - Ты можешь позвонить Представителю. Ты можешь обвинить меня в чем угодно, Саш. Но нет.

Вячеслав все знал. Не мог не знать, слишком громкой стала вся эта история с перестрелкой. И отец в центре, закрывший собой молодого лейтенанта. Внутри вспыхнула ненависть к нему, молодому и глупому, полезшему под пули: у него-то наверняка подписан 94-ый пункт. Ну и возвысился бы... вечно молодым бы остался. А отца не вернуть.

- Хорошо. - Сашка вздохнул - Вячеславу лучше не перечить.

- Что - хорошо? - не понял тот. - И даже спорить не будешь?

- А вас что-то убедит? - обречённо прошептал Сашка.

- Да пошли вы все! - рявкнул вдруг Маркин со всей силы. - Отпуск у меня! Нет меня на работе!

И бросил трубку.

Сашка с силой сдавил телефон, до треска и усмехнулся. Вячеслав, как и он, не хотел прощаться с отцом насовсем.

Выходя из кабинета Маркина, где не была включена даже самая элементарная сигнализация, Сашка почувствовал себя самым настоящим взломщиком. Но в руках его был чистый лист контракта с пунктом 94.

Никто не отказывается от бессмертия.

На душе стало тепло и спокойно. Новый мир живет по своим законам, и пока тебе есть ради кого жить - живи.

Отец его не простит. Ни за что. Просто убьет на месте.

Но ничего. Он-то свой 94ый пункт подписал....

Сашка зажмурился и все-таки заплакал.

---

Новогодний календарь. День 6. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Гениальный план
Автор:  Любава21
Бета:  Xenya-m
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 536 слов
Пейринг/Персонажи: Завулон/Илья, Завулон/Гесер
Категория: слэш
Жанр: общий
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Илья еще никогда не руководил операцией от имени Гесера, будучи в теле Гесера, но не это осложняло задачу. Задачу осложнял сидевший напротив Завулон.
Примечание: таймлайн первой части первой книги

Илья вальяжно развалился на подушках и не спеша потягивал кальян. Порой он кивал на отчеты и отдавал распоряжения. Исполнять обязанности Гесера ему доводилось неоднократно. Опыт обмена телами тоже имелся. Правда, он еще никогда не руководил операцией от имени Гесера, будучи в теле Гесера, но не это осложняло задачу. Задачу осложнял сидевший напротив Завулон.

Илья не волновался. Во-первых, волнение выдало бы его; во-вторых, перед уходом Гесер так накачал его магией, что Илья и правда чувствовал себя непобедимым главой Ночного Дозора, древним и мудрым.

Гесер его не инструктировал. Складывалось ощущение, что решение поменяться телами пришло ему спонтанно, но Илья слишком хорошо знал шефа, чтобы в это поверить.

— Просто веди себя как я, — сказал Гесер, вручая ему мундштук кальяна.

В принципе, сделать это было несложно. Сыграть главу Ночного Дозора Москвы Бориса Игнатьевича Гесера Илья мог и перед своими, и перед Темными. Вот только Завулон знал Гесера намного дольше, чем тот управлял Дозором. Поэтому Илья выбрал самую простую тактику: лежать, курить кальян, отвечать максимально расплывчато, а лучше — вообще молчать.

Завулон выглядел спокойно-отрешенным, будто и не висела над городом гигантская воронка-инферно. Словно в подтверждение мыслей Ильи, Завулон зевнул.

— Скучно, — протянул он.

Илья пожал плечами, давая понять, что ему хорошо, а если Завулона что-то не устраивает, это его дело.

— Так займи себя чем-нибудь, — вслух сказал он.

Хотелось добавить что-то вроде «например, подумай над проблемой», но это было бы перебором. И у Завулона, и у Гесера наверняка имелись мысли на этот счет. Правда, скорее всего, разные мысли.

— Предлагаешь развлечь себя самому? — усмехнулся Завулон. — А может, и неплохая идея.

Он подался вперед, словно собирался встать, но сразу провалился в Сумрак и спустя секунду возник, лежа на полу рядом с Ильей. Завулон бесцеремонно отобрал у него мундштук и затянулся, выпустив в воздух струю дыма.

— Никогда не любил эту вашу восточную эстетику, — сказал он, медленно проводя пальцами по вырезу халата Ильи. — Но, должен признать, в этом что-то есть.

В следующий момент он резко перевернулся, подминая Илью под себя. Тот, будучи боевым магом, едва не ответил ударом, но вовремя сообразил, что Завулон не нападает. Устроившись верхом, Завулон развязал завязки на халате, развел полы в стороны и начал водить руками по груди Ильи. Тот вопросительно вскинул брови. О столь тесных отношениях Гесера и Завулона он не подозревал, но, даже если бы Завулон провоцировал, Гесер вряд ли стал бы сопротивляться.

— Что? — почти невинно удивился Завулон. — Сам виноват: знаешь же, как мне нравится этот образ.

Он наклонился вперед, и Илья машинально подался навстречу, ловя его губы. Однако поцелуй не случился. Завулон замер, лицо его исказила злая усмешка. Поначалу Илья решил, что Завулон его таки раскусил, но тот спокойно отстранился, продолжая на нем сидеть.

— Так это твой гениальный план, Гесер? — сказал Завулон, похоже, получив послание, которое ему не понравилось. — Я ожидал большего.

Пахнуло холодом Сумрака, и Илья остался один. Он сел на полу, запахнул халат поплотнее, зябко передернул плечами. Интересно, как далеко он мог бы зайти, играя роль Гесера, если бы Завулон срочно не сбежал? Думать об этом не хотелось, как и о новых открывшихся фактах о Гесере. Впрочем, он решил не гадать, что именно связывало Гесера и Завулона: странная игра или настоящие чувства. Все, что он знал: Завулон его не раскусил, а значит, Гесер на шаг впереди.

— Его планы всегда гениальны, — сказал Илья в пустоту и снова откинулся на подушки.

---

Новогодний календарь. День 5. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Встречи
Автор:  Z-I
Канон: Линия грез, Императоры Иллюзий
Размер: драббл, 340слов
Пейринг/Персонажи: Вячеслав Шегал/император Грей
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Для Шегала император — всего лишь один из атрибутов его собственного мира.

Когда Вячеслав Шегал первый раз встречается с императором Греем, он даже не акцентирует внимание на этой встрече. Шегалу искренне плевать, что Грей — император. Грей здесь главный только в глазах самого Грея. Вячеслав Шегал же прекрасно знает, что это — его собственный, Вячеслава, мир. И Император — всего лишь результат работы его собственного воображения. Так что же перед ним пресмыкаться? Его, Шегала, интересуют интересные приключения и опасные задания. А Грей… Ну, пусть правит. Ведь не Шегалу же заниматься этой ерундой. Зачем ему это?

Когда Шегал второй раз встречается с Греем, он уже знает, что император куда интереснее, чем он ранее думал. Грей — тот, кто ему нужен, если Шегалу вообще нужен хоть кто-то. И дело вовсе не в управлении Империей. И даже не в особых заданиях, что так любит Шегал. Просто Шегалу с Греем внезапно комфортно. И это интригует посильнее, чем восстание на одной из планет. И даже сильнее, чем заговор, раскрытый прямо во дворце императора.

Когда Шегал встречается с Греем в третий раз, император даже не дает ему времени на размышления. А Шегал и не возражает. Сначала ему кажется, что секс с Греем в чем-то сродни мастурбации, ведь Грея могло и не существовать без Шегала, Линии Грез и Бога из Машины. Но он быстро меняет свое мнение: Грей вполне самостоятелен и легко это доказывает.

С четвертой встречи Шегал перестает считать все те разы, когда он пересекается с императором. Да, Шегал большую часть времени проводит в разъездах, но во дворец он возвращается всегда. И не ради доклада, а ради самого Грея. Дело не в том, что Шегалу хочется похвастаться, как он выполнил очередную миссию и снова предотвратил гибель всего мира. Для Шегала теперь возвращение становится неотъемлемой частью игры. А Грей, Грей и не возражает.

Когда Шегал встречается с Греем в последний раз, он еще не знает, что этот раз — последний. Его игра ломается, и не только потому, что Кей победил, но и потому, что Шегалу больше не к кому возвращаться. Только в тронном зале, преклоняя колено перед новым императором, Шегал вдруг осознает, что игра не закончилась. В конце концов, Кей — тоже плод воображения Шегала.

---

Новогодний календарь. День 4. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Правильно
Автор:  Любава21
Бета:  Xenya-m
Канон: Линия грез, Императоры Иллюзий
Размер: драббл, 549 слов
Пейринг/Персонажи: Кей Дач/Вячеслав Шегал, намек на Кей Дач/Артур Ван Кертис, Вячеслав Шегал/Император Грей
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: В какой-то момент Кей понял, что у него никого не осталось.
Предупреждения: ООС

Кей сидел на кровати и слушал размеренное дыхание лежавшего рядом Шегала. В одной руке он держал бутылку синего мршанского, в другой — пустой бокал. Уснуть не получалось, а вот думать — напротив, даже слишком хорошо.

Один вопрос мучал Кея: почему? Почему он оказался именно здесь — в этом доме, в этой постели, рядом с этим человеком? Не то чтобы Кей предпочитал одиночество, но людей откровенно недолюбливал. Так сложилось, что ближе всего ему стали мршанец и искусственный интеллект. Артур все изменил, показал, что и человек может быть другом, партнером, возлюбленным.

Наверное, Кею стоило принять этот подарок судьбы, но он не был бы собой, если бы не ввязался в неравный бой и… нет, не проиграл, но и победителем не вышел. Он вышел Императором.

Кей поднялся с постели и подошел к окну. На горизонте занимался рассвет. Почти такой же, как тогда на Граале. Возможно, Кею стоило отказаться и сохранить то немногое, что у него было, но он оказался слишком горд для этого и в итоге все потерял. Томми ушел. Рашель осталась на Таури ухаживать за сестрой. Кей так и не смог понять, кого из них она не простила: его или себя. Артур… С ним было сложнее всего. Он все больше времени проводил в разъездах по делам «аТан», все реже заглядывал в императорский дворец, все короче становились их разговоры по гиперсвязи. В какой-то момент Кей понял, что у него никого не осталось.

Он налил вина в бокал, залпом осушил и горько усмехнулся. Разумеется, он не придумал ничего лучше, чем заявиться сюда. Сказать, что Шегал был в ярости, — значит ничего не сказать. Сначала он едва не пристрелил Кея, потому что не ожидал застать его в своем доме. Затем почти полчаса отчитывал, словно мальчишку, за то, что Кей сбежал из дворца, никому не сказав. Потом еще столько же орал на начальника службы безопасности, в панике позвонившего Шегалу. О том, что Кей у него, он так и не рассказал. «Пусть побегают», — спокойно сообщил он, доставая вино, едва видеоком выключился.

Кей подошел к рабочему столу Шегала, поднял перевернутую вчера фотографию. На него лукаво уставился Император Грей в парадной военной форме, свежий и красивый, словно только что из аТана. Хотя почему «словно», скорее всего так и было. Кею показалось, что Грей вот-вот ему подмигнет, и он вновь перевернул рамку.

Пить с Шегалом оказалось весело. Или грустно. Или горько. Кей не знал, какое именно слово подобрать. Может быть, «правильно»? Да, пожалуй. Шегал точно угадывал его желания: рассказал веселую историю, когда Кею захотелось посмеяться. Спел гимн, когда ему вдруг взгрустнулось. Первым поцеловал.

Трахать Шегала тоже казалось правильным, пока Кей не устроил его на столе и не заметил фотографию Грея. «Надеюсь, мне не придется ревновать?» — сказал он в шутку, но лицо Шегала моментально изменилось, и Кей понял, что лучше эту тему не поднимать. Шегал тут же перевернул фотографию Грея и потянул Кея в постель. А дальше все шло по накатанной. Шегал угадывал желания Кея, порой даже те, что он сам не осознавал. Поначалу Кей пытался понять, почему так. Опыт? Или же особый дар создателя вселенной? А потом Шегал опрокинул его на спину, устроился сверху, и все мысли из головы вылетели.

Кей отставил бокал, некуртуазно присосался к бутылке и вернулся в постель. Забравшись под одеяло, он прижался к Шегалу.

— Вот уж не думал, что именно ты будешь последним, кто останется со мной, — пробормотал Кей.

«Но ты уж точно никуда не денешься», — закончил он про себя.

---

Новогодний календарь. День 3. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Ретроспектива
Автор:  Исайя
Канон: Дозоры
Размер: мини
Пейринг: Игорь Теплов/Завулон
Категория: слэш
Жанр: приключения, экшн
Рейтинг: R
Предупреждения: AU, мат, исторические эпохи
Описание: случайная встреча в прошлом, о которой один не помнит, а второй забыл, как о чем-то незначительном и случайном.
От автора: мне хотелось взглянуть на то, каким был Игорь Теплов до того, как стал вечным борцом с Тьмой. Мне хотелось подумать о том, как могли бы начаться взаимоотношения между Великим Темным и — в перспективе — второранговым Светлым

— У тебя махорки не осталось? — спросил Тема, расправляя смятую пожелтевшую газету.
Артем Конев, отличный солдат, верный друг, комсомолец и редкостный проходимец. Он сидел у щели в стене сарая и разглядывал двор с удрученным видом.
— Спичек все равно нет, Конев, — отозвался Игорь устало. — Откуда у тебя газета? Не отобрали что ли?
— Да вот тут валялась. С марта, ты прикинь. Вон — какие-то сельские новости, победные наступления на фронте.
Они помолчали некоторое время. Тема все так же разглядывал двор, Игорь — чутко прислушивался.
— Но вообще, лейтенант, ты не прав, — снова нарушил тишину Тема. — Спичка у солдата — первейшая вещь! Патронов нет, оружия нет, а нож да спичка должны быть!
— Ну, ножи, положим, у нас отобрали. Как и сапоги, где у меня, лично, завалялся коробок. Хорошо хоть, веревки удалось снять. А то сидели бы мы, как две свиньи, в ожидании убоя.
Тишина, установившаяся в сарае, позволила услышать возню в доме, пару коротких разговоров и хлопок двери.
— Пора, — Игорь, как резиновый мячик, подскочил на ноги, гибко изогнувшись, и размял шею.
— Попиздовали, майор Теплов!
— Лейтенант я, дотрепишься же, Конев, — ответил Игорь недрогнувшим шепотом, однако, всем весом наваливаясь на ржавый крюк, о который они и перетерли веревки. Крюк выходил из чуть подгнившего дерева неохотно, но за день Игорь расшатал его хорошо.
— Ха! Ты, Теплов, и до полковника доберешься. Редкая ты сволочь, будем честными.
Игорь только начал было размышлять над ответом, но в это время крюк поддался его весу. Судя по всему, предназначен был он для того, чтобы подвешивать как раз свинок, очень уж он удобно был расположен. Но форма его подходила не только для того, чтобы подвешивать кого-либо. Игорь подскочил к неплотно прилегающей доске и, подцепив ее крюком, принялся раскачивать.
Тема не двигался со своего поста, только вертелся в нетерпении — все его тело пребывало в движении. Шея изгибалась, глаз оббегали наблюдаемую часть двора ежесекундно, кулаки сжимались и разжимались, губы кривила широкая злая усмешка, а видимая Игорю босая нога пальцами загребала землю.
Доска, наконец, поддалась. Игорь, боясь выдать себя шумом, замедлился и дело пошло медленнее.
— Давай, давай, родимая, — прошептал он.
— Замри! — приказал Тема. — Движение.
Игорь в секунду затолкал крюк на место и плюхнулся рядом.
— Глушим или..?
— Да погоди ты, а вдруг мимо.
Действительно, мимо. Немец, придерживая форму, пробежал в сторону нужника. Через несколько минут — обратно.
— Бля, вот бы он зашел, — позволил себе помечтать Игорь.
Тема коротко хохотнул и снова прильнул к щели.
Доску удалось отодвинуть совсем уже ночью. Как они будут выбираться в темноте, на зная разъездов и не ориентируясь на местности, Игорь представлять боялся. С другой стороны, ночь — ближайший друг диверсанта и разведчика.
— Идем, — заталкивая крюк за веревку, приспособленную вместо брючного ремня, сказал Игорь. — Я первый, ты — на три счета за мной.
Тема подобрался к узкому лазу, примерился. Двигался он неловко.
— Ты иди, командир, а я все. Отбегался.
— Перестань, уйдем мы вместе, — Игорь присел около привалившегося к стене Темы, надавил пальцами на его бедро. Спустил руку ниже. Повязка, вместо которой они приспособили рубаху Игоря, как самую чистую, была вся в засохшей крови. — Время до рассвета есть, доползем.
Ушли они чисто. Выбрались за нужником в самую крапиву, по осеннему времени подсохшую, но все еще жгучую. Игорь перемахнул через забор, посмотрел караулы. Те стояли удивительно бестолково.
Так что дохромали до леса они по холодку, даже сапоги чьи-то стащить удалось.
А вот дальше начались проблемы. Отлежаться в буреломе не получилось — у Темы начался жар. Ему нужна была помощь, но даже костер разводить было нельзя — не настолько далеко они ушли от деревеньки. Только что плюсов — собак в том расположении немца не было.
Игорь принял решение добыть машину. Разъезды на дорогах на оккупированной территории немцы пока не наладили, только постов надо было опасаться. Но километров на тридцать-сорок отвезти Тему можно было. А там уже и в деревеньку какую наведаться.

Откуда появились эти двое — он не заметил. Игорь только засел в кустах, нацепляв росы с травы, да успел помечтать о бинокле и винотовочке, разгребая сухой валежник. И тут — эти двое. Появились на поляне неподалеку от дороги, развели костер, нагло, не оглядываясь.
Форма на них была советская, знакомая. Знаков различия из-за дальности разобрать было невозможно. Игорь расстроился. Только он продумал план засады, бревно на дорогу вытащил, место лежки подобрал, как придется опять все менять. Но решил подобраться поближе. Посмотреть да послушать. Очень уж странно товарищи себя вели.
Рассвет еще едва подсветил небо, так что Игорь не боялся — в полутьме попробуй разгляди человека, который не шумит и передвигается медленно.
Подходил Игорь тихо. Шаг за шагом. Аккуратно. Потом и вовсе деревья закончились, пришлось передвигаться на корточках.
Но вот он приблизился на расстояние, на котором можно услышать негромкий разговор.
От костра одуряюще пахнуло дымом и мясом — разогревали тушенку. Игорь едва не застонал разочарованно. В лесу осенью попробуй останься голодным, но вот тушенки они не едали уже довольно давно.
Двое молчали. Только ели быстро и деловито, орудуя ложками.
На гимнастерке в петлицах у одного поблескивали подполковниьи прямоугольники, второй был без знаков различия.
— Эй, боец, — вдруг повернулся к Игорю тот, на чьей гимнастерке отсутствовали знаки различия. — Выходи-ка.
Игорь замер на пару секунд, но из кустов вышел — если что, с двумя он вряд ли справится, а шум они поднимут. Так не спастись.
— Займись другим, — бросил подполковнику второй. Тот кивнул, встал и неторопливо направился в сторону, где ждал Тема. — А ты иди сюда и садись.
Игорь окинул полянку взглядом и присел так, чтобы и дорогу видеть, и кусты, куда ушел подполковник.
Сел и наткнулся, как на кинжальный огонь, на пронзительный, холодный, отсутствующий взгляд. До печенок пробрало.
— А ты сильный. Интересный. Светлый, — склонил голову этот второй. Был он очень ладно скроен, черноволос и... проглядывало в его чертах что-то нездешнее — тонкое, узкое лицо, высокие скулы, острый нос. Как будто и не русский, хотя каких тут только кровей не намешано было в свое время. И уставший он был какой-то. Заебавшийся, просто по-человечески заебавшийся. — Давай-ка знакомиться. Зови меня Артуром.
И руку протянул.
Игорь сам не понял, как в нее вцепился. И в глазах его утонул, в серых таких, вроде и обычных, а глянуло что-то странное, острое, как крючок рыбу — подцепило, потянуло, и вот уже болтаешься на ниточке.
— И... Игорь я. Теплов. Лейтена... — дыхание перехватило. Остро так, мгновенно.
Игорь сглотнул да головой мотнул, сбрасывая наваждение.
— Даже так, Игорь... — вроде как удивился Артур. Приятно так удивился. И потянул за руку — а они все еще держались в рукопожатии. — Иди-ка сюда, лейтенант Теплов.
Игорь как стоял в полуприсяде, так и упал на колени перед Артуром. Поднял голову, рассматривая его лицо, на которое падали тени от костра. А у того опять — мельком, на секунду — отсутствующий взгляд.
А потом — кривая улыбка и интерес.
— А ты интересный, Игорь Теплов. Я тебя, пожалуй, запомню.
И поцеловал. Коснулся губами — обжигающе горячими губами — толкнулся языком в рот, скользнул по зубам. Игорь и сам не понял, как принялся отвечать.
Не было в этом той теплоты, что наполняла его с Леночкой, с женой. Не было в этом и той юношеской радости, что, бывало, охватывала Игоря, когда он гулял с девочками. Это был злой и веселый огонь, который разгорался под кожей от прикосновений Артура. Он заставлял забыться, перестать соображать, Игорь стал как оглушенный, как контуженный.
Он отвечал, он следовал за прикосновениями, на землю упала гимнастерка, полетели куда-то в кусты сапоги. Игоря не отрезвил даже холод земли под спиной и задницей, не отрезвило горячее прикосновение чужого члена к животу.
Он раскрылся, как не бывало ни разу раньше, он стал беспомощен и слаб — и видел только серые глаза Артура.
Было больно и было так сладко, что Игорь стонал. Было страшно, как будто вокруг темно, и ты падаешь в эту темноту. Медленно и неотвратимо подаешь.
А наверху над тобой — серые глаза. Красивые такие, цепляющие.
И больше нет ничего.

Игорь резко открыл глаза и сел. Он лежал на голой земле, было холодно и мерзко. Гимнастерка валялась неподалеку. Костер уже догорел, день разгорался — неохотно, но светило сквозь свинцовые тучи солнце, где-то пели птицы.
Прямо над ним стоял Артур — одетый все так же в гимнастерку без знаков различия, застегнутый на все пуговицы и какой-то задумчивый.
— Игорь Теплов, — произнес он, как будто пробуя имя на вкус. — Я вижу, что ты можешь принести мне в будущем неприятности. Стопроцентный Светлый, конечно... но потенциал слишком слаб. Чем же ты...
— Что... что такое? — спросил Игорь настороженно и завертел головой. Остро потянуло опасностью, как, бывало, под пулями. Заныло в груди, говоря, что «вот-вот, сейчас — сметь». — Послушайте, товарищ...
— Тихо! — Артур посветлел лицом, будто приняв решение. — Замолчи. Там твой друг помирает. Поторопись.
Игорь подскочил и принялся собирать одежду. Он совсем забыл про странное знакомство и про совсем уж невероятное мракобесие, которое творилось после.
Артур еще долго стоял на полянке и смотрел ему вслед.
Задумчиво так смотрел, нехорошо.

— ... Игорь! Игорь, обрати на меня внимание, пожалуйста!
Игорь вздрогнул и резко обернулся к начальнику.
— Гесер? Прости, задумался. Что случилось?
— Ты слишком увлекся своими мыслями, Игорь. Вернись к делу. — Гесер ухмыльнулся и, подумав, спросил: — Так впечатлил?
— А?
— Завулон. Всетемнейший враг мой. Впечатляет, верно?
Игорь задумчиво покосился на дверь, за которой несколько минут назад исчез темноволосый и сероглазый Иной. Темный. Внеранговый Темный.
— Словно навеяло что-то... — задумчиво обронил Игорь и нахмурился. — Что-то давнее и... сложное.

---

Новогодний календарь. День 2. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Тайный Санта
Автор:  tara_dea
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 955 слов
Пейринг/Персонажи: Антон Городецкий, Ольга, Завулон
Категория: преслэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: В Ночном Дозоре решили провести игру "тайный Санта".

Когда к Городецкому подошла Юля за две недели до нового года с предложением провести какое-нибудь объединяющее мероприятие, он решил, что она вытянула короткую спичку и отправилась выпрашивать корпоратив. Зная любовь Гесера к экономии бюджета, то за такой срок что-то организовать было почти нереально. Однако Юля предлагала провести «тайного Санту», и Антон решил, что идея в принципе неплоха. Конечно, с новыми сотрудниками пришлось провести разъяснительную беседу о важности празднования, но, в результате, новогоднее настроение захватило всех.
Глава Ночного Дозора задумку оценил и даже саморучно зачаровал шапку, из которой доставались имена, чтобы никто не мог подшаманить себе нужного одариваемого. Ребята из отдела экспериментальной магии решили опробовать новый амулет, стирающий магические отпечатки с предметов, чтобы того, кто положил под елку подарок, невозможно было идентифицировать. На общем собрании они договорились, что презенты будут чуть более чем символическими, главная задача порадовать коллегу, а не превзойти все его ожидания. Ночной Дозор захватила праздничная суета, сотрудники бегали из отдела в отдел, стараясь выяснить, кому и что хочется получить в подарок.
Ощутив всеобщее предновогоднее настроение, бухгалтерия расщедрилась на ежедневный ящик мандаринов, который с утра приносили на вход, и каждый, заходящий в офис, обязательно брал себе по символу праздника. Студентов Ночного Дозора в качестве практикума вывезли на день в Орехово-Зуевский район для того чтобы научить их консервировать атмосферу. И теперь, при подъеме на третий этаж, где красовалась трехметровая живая ель, создавалось четкое ощущение, что ты вышел на опушку хвойного леса прекрасным солнечным и снежным утром.
Тридцать первого декабря с утра там же появился кулер, наполненный шампанским, Медведь неодобрительно покачал головой и спустя час организовал рядом с ним собственный такой же, но с виски. Вереница сотрудников быстро потянулась на «водопой».
Вручение подарков назначили на три часа дня, так как приказом Гесера всем, кроме дежурных, было разрешено разойтись на празднования уже в четыре. Ольга в костюме снегурочки, с накладной косой, заставила и Антона облачиться в костюм дед мороза, аргументировав это тем, что новый год без этого вообще не праздник.
Под всеобщий хохот и веселье, собравшись в коридоре, они начали вручение подарков. Красиво упакованные разноразмерные коробочки занимали огромное количество места, и Антон уже не был уверен, что удастся расправиться с этим за час.
Им с Ольгой пришлось наложить заклинание для усиления голоса, за весельем и разговорами не было слышно, как они выкрикивают имена коллег. Взрослые люди испытывали почти детскую незамутненную радость, разворачивая яркую упаковочную бумагу, предвкушая, что же им подарил тайный Санта. Ласу достался огромный набор носков с веселыми картинками, которые отлично дополняли его футболки, Алишера порадовали упаковками со съедобными сушеными насекомыми. Игнату подарили сертификат на занятия танцами в стиле vogue, Илье же достались новые очки, но он не признавался, на что именно они зачарованы. Антон отложил свой презент в сторону, собираясь посмотреть, что там, когда все уже разойдутся, но тут Ольга снова произнесла его имя, недоуменно глядя в сторону Антона.
Конечно, сотрудники дарили друг другу подарки и вне игры, но, как правило, их клали сразу на рабочий стол, а под елкой были лишь те, которые предусматривает игра «тайный Санта». У Антона абсолютно не было идей, кто это мог быть, он сам проверял и распечатывал все имена, а Гесер наложил на бумажки с именами специальное заклинание, не позволяющее уклониться от дарения. Антон, как организатор, хотел быть уверенным, что никто не останется без приятного сюрприза.
По окончанию вручения все начали расходиться по кабинетам, заглядывая друг к другу и выспрашивая, кому и что подарили и понравилось ли ему. В первой большой упаковке лежал автомобильный пылесос, и Городецкий пытался припомнить, кого он в последнее время подвозил и насколько громко жаловался на кухне на то, что надо загнать машину на химчистку салона. Затаив дыхание Городецкий открыл вторую коробочку: на подложке из красной ленты лежал амулет. Антон неверяще смотрел на него, боясь взять в руки. Первый раз он его увидел около полугода назад: по просьбе Инквизиции они с Ольгой отправились на поимку особо опасного мага – искусственно созданного гибрида вампира, оборотня и мага, со стороны Темных присутствовал только Завулон. Придавать дело огласке было запрещено, поэтому над проблемой работали только Высшие маги. Из схрона Антону под опись был выдан амулет – чистейший рубин размером с куриное яйцо, со слов Инквизитора «уникальная вещица». Своему обладателю он позволял при взгляде на конкретный предмет видеть в реальном времени всю магическую историю за несколько месяцев. Незаменимый артефакт в руках опытного аналитика, но, естественно, по окончании операции амулет пришлось вернуть в инквизиторское хранилище, и вот теперь он лежал перед ним в красивой коробочке.
— Ну что там? — спросила, заглянувшая к нему Ольга.
—А то ты не знаешь, — рассмеялся Городецкий, — как ты его достала из цепких рук Инквизиции?
Ольга подошла ближе, заглянула в коробку и ее глаза округлились.
— Это была не я, — с запинкой произнесла она.
— В каком смысле? — недоуменно уточнил Антон.
— В прямом, Антон, я даже не очень представляю, как бы я это сделала, если захотела.
Она, так же как и Антон, понимала, что если не брать саму Инквизицию, то остается только один вариант того, кто мог подарить ему амулет. Мысль о том, что это был Завулон, заставила сердце Антона ускорить свой ход.
— Будь осторожен, — попросила Ольга, выходя из его кабинета, — пожалуйста.
Антон кивнул, стараясь не выдать обуревающих его эмоций. До этого момента все знаки внимания со стороны Завулона, он воспринимал, как свою через чур разыгравшуюся фантазию, но теперь картинка начала складываться.
—Да, Антон, — почти мгновенно снял трубку Завулон.
— Привет, спасибо за подарок, — быстро выпалил Антон, пока не передумал. Стопроцентной гарантии, что этот амулет оставил глава Дневного Дозора, у него не было, но больше никто не знал, как он хотел бы его себе.
— Рад, что тебе понравилось, — не стал отпираться тот.
— Очень, — признался Антон, — не знаю, чем одарить тебя в ответ.
На таком конце линии повисло непродолжительное молчание, как будто Завулон подбирал слова помягче, чтобы озвучить свое желание. Но все же, он произнес, и по голосу чувствовалось, что он улыбается:
—Ну, если ничего не придумаешь, то можешь просто воспользоваться красным бантом…

---

Новогодний календарь. День 1. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Пять слов
Автор:  Любава21
Бета:  Xenya-m
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 450 слов
Пейринг/Персонажи: Завулон/Антон Городецкий
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Светлые считают, что Темные не способны любить. Это неправда.
Примечание: автор вдохновился песней

возможен спойлер

«Тараканы» — «Пять слов»
Предупреждения: постшестой, инцест

Светлые считают, что Темные не способны любить. Это неправда. Темные любят так же, как и Светлые, как и люди. Просто Темные не считают, что любовь должна быть одна на всю жизнь, и, если чувства проходят, без зазрения совести оставляют возлюбленного и движутся дальше.

Однако как Светлые, так и Темные считают, что уж Завулон на любовь не способен. Многочисленные преданные им любовницы тому доказательство. Завулон не пытается развеять мифы о себе. Ему достаточно самому знать, что он не слишком отличается от других. За свою долгую жизнь он влюблялся множество раз. Казалось бы, это должно уже надоесть, но нет: каждый раз новые эмоции. Вот только Завулон никогда не ставил любовь на первое место, и если любовницей нужно было пожертвовать, он не раздумывая жертвовал. Порой он даже горевал, впрочем недолго, всегда находились те, кто его утешал.

Завулон не особо удивился, когда понял, что влюблен в Антона Городецкого. В конце концов, к этому были предпосылки. Но вот чего он не ожидал, так это взаимности от Антона. Конечно, Завулон приложил немало сил, чтобы тот сказал «да», однако поверил не сразу.

Завулон настолько гордился успехом, что пропустил момент, когда перестал ему радоваться. Антон так прочно вошел в его жизнь, что, казалось, исчезни он из нее — и это будет чужая жизнь. Вот только с каждым днем Завулон все чаще ловил себя на мысли, что был бы не против пожить иначе.

Завулон проснулся раньше и разглядывал спокойное лицо Антона. В последнее время он часто так делал: порой проводя за созерцанием несколько часов, а порой и всю ночь. Он смотрел и пытался понять, почему не может сказать Антону то, что с легкостью сказал бы любому другому. Возможно, потому, что Антон отказался ради него от жены и дочери, ушел из Дозора, в конце концов узнал об их родстве и остался. Завулон едва слышно вздохнул. Нет, такое ради него совершали и раньше. С Антоном же все было куда сложнее. Впрочем, с ним никогда не бывало просто.

Наверное, ритуал, проведенный перед Двуединым, навеки связал их, а может, просто пробудил в Завулоне давно потерянную совесть. Только теперь он не мог сказать Антону в глаза то, что хотел. В конце концов, Антон потерял из-за него самое ценное — сущность Иного. Не «ради», а именно «из-за». Почему-то Завулону это было очень важно.

Он осторожно провел кончиками пальцев по лицу Антона и едва слышно прошептал:

— Я тебя больше не люблю.

Антон даже не вздрогнул, и Завулон продолжил тихо лежать рядом, дожидаясь, пока он проснется, чтобы пожелать доброго утра.

---

Новогодний календарь и другие планы

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дорогие друзья!
Надеемся, все отдохнули после длительного перерыва. Предлагаем вам провести по традиции Новогодний календарь, тем более, что до Нового года осталось уже менее полутора месяцев, а потом новый тур феста (ориентировочно где-нибудь ближе к концу февраля, но эти сроки обсуждаемы).

Итак, начинаем подготовку к Новому году!


Новогодний календарь - это новогодне-рождественский фестиваль, в котором может принять участие любой желающий.
Задача мероприятия: поздравить фандом с праздниками и подарить всем софандомцам море радости.

Сроки и правила проведения:

Прием заявок на участие откроется с момента публикации этого поста и закончится 15 декабря 2018 г. в 23.59 МСК.

Сроки проведения календаря: с 30 декабря по 8 января.

К участию принимаются авторские и переводные фики, рисунки, коллажи, клипы и другие виды творчества. Принимаются неопубликованные ранее работы, созданные специально для Новогоднего календаря.

Формы работы:
- авторский фик. Тексты размером от 300 слов. Верхний предел текста - без ограничений. Для цикла фиков количество слов в фиках может быть меньше 300 слов, если общее число слов в цикле превышает 300 слов.
- переводной фик. Принимаются тексты размером от 300 слов. Верхний предел текста - без ограничений. Количество слов считается по оригиналу.
- клипы. Продолжительность клипа - от 40 секунд. Для клипов-трейлеров - от 20 секунд.
- арты.
- коллажи. Коллажи "тумблер-формата" принимаются, если они имеют не менее 4 кадров.
- аналитические статьи, стихотворения, аватарки (сет - от 4 штук), пирожки (сет - от 3 штук), фанмиксы (от 5 песен), дизайны для дневников, аудиофики, косплей (от 3 фотографий), авторские песни.
- другие виды работ. Если у вас есть идея, которой нет в списке, пожалуйста, свяжитесь с администрацией для уточнения деталей. Мы уверены, что вы тоже сможете участвовать в мероприятии.

Для участия в календаре мы просим вас отправить заявку в умыл нашего сообщества.
Сообщение должно содержать следующие данные:
- Ваш ник
- Форма работы. Пожалуйста, обратите внимание, что мы не просим вас предоставлять полные данные о работе (размер работы для фиков, пейринги, жанры и т.д.).
- Наиболее удобные даты для выкладки.
- Если Вы уже определились с тем, к какому произведению автора относится Ваша работа, пожалуйста, укажите канон отдельным пунктом. Информация из этого пункта не будет опубликована, но необходима для модераторов. Если Вы еще не определились, по какому произведению хотите создать работу, то это можно не указывать.

Работы на "Новогодний календарь" выполняются на свободную тему.
Напоминаем вам, что правилами @дневников запрещены работы, содержащие педофилию, зоофилию, некрофилию и пропаганду наркотиков и суицида.
Рейтинг работ не ограничен, однако работы высокого рейтинга будут закрыты от несовершеннолетних пользователей.

Срок сдачи работ для размещения в соо: не позднее, чем за трое суток до даты вашей выкладки. Принимаются только законченные работы.

Расписание:
Даты
30 декабря - воскресенье - авторский текст
31 декабря - понедельник - авторский текст
1 января - вторник - авторский текст
2 января - среда
3 января - четверг - авторский текст
4 января - пятница - авторский текст
5 января - суббота - авторский текст
6 января - воскресенье - авторский текст
7 января - понедельник - авторский текст
8 января - вторник - авторский текст

Общее расписание календаря будет содержать анонимные сведения об участниках (ведь Новый год - это время сюрпризов!), автор работы будет известен только в день своей выкладки. Просим авторов не разглашать содержание своей работы и не называть день выкладки.

Ориентировочное распределение авторов по дням: 1-3 работы в день. Если количество желающих будет больше, мы продлим календарь или увеличим количество работ, выложенных в один день.
Количество работ от одного автора не ограничено.

код

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p216626664.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0515279001413633105.png" /></a></div>

+2

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p216626664.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0956308001413643998.png" /></a></div>

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p216626664.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0168307001413633105.png" /></a></div>

---

Новогодний календарь. День 10. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Ручная работа
Автор:  ticklish
Бета:  Svanilda
Канон: Дозоры
Размер: миди
Пейринг: Антон, Завулон
Категория: преслэш
Жанр: новогодняя история
Рейтинг: PG
Предупреждения: AU, fluff, POV, Антон!тряпка
Примечание: таймлайн начала первой книги.

Антон поерзал, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, изобразив сосредоточенное внимание. Возможно, удастся немного вздремнуть.

…Шел второй день конференции «Сохраним для потомков многообразие тонкого мира», организованной тянь-шаньским филиалом Инквизиции. Докладчик призывал создать подобие Красной книги для исчезающих видов астральных сущностей и установить серьезное наказание для немотивированного и бессмысленного уничтожения Иными существ, стоящих на более низкой ступени эволюционного развития. Итогом конференции должно было стать совместное обращение участников к руководству Инквизиции о принятии соответствующего законодательного акта. Инквизиция в очередной раз решила поиграть в демократию и сделать вид, что инициатива идет от «народа». Гесер, отправляя сюда Антона, строго настрого наказал по всем подобным вопросам голосовать против и ничего не подписывать. «Они хотят еще больше связать нам руки и сделать из всех сотрудников дозоров потенциальных нарушителей», — объяснил шеф свой приказ. Сам Борис Игнатьевич от посещения заседаний уклонился, и Антон его понимал: еще бы, скучища тут была жуткая, и ни одного знакомого лица.

Он с трудом дождался кофе-брейка и пошел в зал, взял в буфете пару тарталеток, бокал красного и заозирался, ища, куда можно приткнуться. Оказалось, что он поторопился с выводами насчет отсутствия знакомых. У псевдоионической колонны за столиком на двоих в гордом одиночестве что-то вяло ковырял вилкой в тарелке глава Дневного дозора Завулон. «Надо же, — удивленно подумал Антон, — сам пришел, а не послал вместо себя сотрудника, как Гесер». Видимо, Антон слишком долго смотрел на него — Завулон поднял голову, поймал его взгляд и дернул подбородком, указывая на свободное место.

Притвориться, что не заметил приглашения, Антон не мог, пришлось идти. Он сухо поздоровался и сел напротив Завулона, не зная, как себя вести с шефом темных. Откусил тарталетку, отпил из бокала, глядя на растяжку с названием конференции (лишь бы не смотреть на соседа по столу — тогда надо о чем-то разговаривать), и невольно поморщился.

— Маразм! — подал голос Завулон. — Тонкий мир со всеми его инфернальными обитателями всегда был и всегда будет. Скорее мы, Иные, вымрем, чем эти пустоголовые тварюшки. Оттого, что какой-нибудь дозорный во время операции распылит пару элементалей, небо на землю не упадет.

— Гесер считает, что Инквизиция подобными законами хочет получить дополнительные рычаги давления на Дозоры, — для поддержания беседы заметил Антон.

— Борис, конечно, любит подозревать во всем заговор, но в этом случае я с ним согласен.

Антон молча отпил вина, посчитав, что вежливость соблюдена и продолжать разговор необязательно. Он стал обдумывать одну проблему, над которой бился на работе последние несколько дней, и не сразу заметил, что Завулон смотрит на него в упор, словно чего-то ожидая.

— Ничего не хочешь мне сказать, Антон? — понизив голос, вкрадчиво спросил он.

Антон недоуменно поднял брови. Что он, рядовой светлый, может хотеть сказать шефу Дневного дозора? Кроме самого вопроса его удивил еще и тон, каким он был задан.

— М-м-м, нет, — ответил он. — А должен?

Завулон поджал губы и немного раздраженно бросил:

— Должен? Нет, конечно.

Антон совершенно не понимал, чего от него хочет услышать Завулон. Извинений за срыв последней операции Дневного дозора? Это нелепо. Такова жизнь — одни выигрывают, другие проигрывают. Но надо с ним как-то поосторожнее. Наживать себе личного врага — Великого мага Антону не хотелось.

— Прошу прощения, если нарушил какое-нибудь неписанное правило поведения Иного, — покладисто сказал он. Но не угадал с ответом.

Глаза Завулона опасно сверкнули, и он сказал:

— Захотел поиграть со мной, светлый? Смотри, не обожгись.

Он с излишней тщательностью разгладил бумажную салфетку с эмблемой конференции, поднялся из-за стола и ушел, не прощаясь.

Антон ошеломленно смотрел ему вслед. Что это сейчас было?

Он достал мобильный и набрал шефа. После четвертого гудка тот снял трубку.

— Привет. Что там у тебя?

— Борис Игнатьевич, я сейчас на конференции столкнулся с Завулоном, и у нас произошел престранный разговор. Он мне словно бы угрожал. Только я не понял, в чем провинился и чего он от меня вообще хочет.

— Повтори дословно, что он сказал, — деловито потребовал Гесер и, выслушав Антона, протянул: — Мда-а-а. Что-то он чудит… Ты не пугайся, но бдительность не теряй. Если что, звони, — и повесил трубку.

— Спасибо, шеф, стало намного легче, — проворчал себе под нос Антон и поплелся обратно в зал. Больше в тот день Завулона он не видел.

***

Через несколько дней нелепая история получила свое продолжение. Патруль Ночного дозора задержал вампира, не прошедшего регистрацию. С кровососом пришлось изрядно повозиться, Антон чуть не получил укус, а на следующий день из Дневного дозора в Ночной поступил протест: якобы вампир как раз направлялся на регистрацию, но «склонные видеть во всем криминал» Светлые не удосужились проверить его слова (он действительно что-то такое плел, как вспомнил Антон, прежде чем начал кидаться на патрульных). В общем, обычная голословная риторика Темных, ничего нового.

Странно было другое. Во втором пункте протеста глава Дневного дозора писал, что задержание незаконно, поскольку протокол о задержании «заверен ненадлежащим образом», а конкретнее, «одно из лиц, подписавших протокол, не присутствовало при задержании».

Процитировав эту фразу Завулона, Гесер поднял глаза от бумаги и посмотрел на Антона.

— Скажи мне честно, Городецкий, ты никуда не отлучался в тот момент? Покурить, попить, отлить?

— Нет, никуда, — удивленно ответил Антон. И тут до него дошло. — Он, что, утверждает, что меня там не было?!

— Да. «…одно из лиц не присутствовало при задержании, а именно, Городецкий А.С., патрульный четвертого ранга». Я собираюсь оспорить протест, но не хотел бы бледно выглядеть перед Завулоном, если вдруг окажется, что тебя действительно не было там в тот момент. Так что лучше скажи мне правду сейчас и отделаешься простым выговором.

— Борис Игнатьевич! — вскочил Антон. — Почему вы верите ему, а не мне?! Я. Был. Там.

— Тише, успокойся. Был, значит, был — закрыли тему. Тогда я отклоняю протест. И на будущее: не следует повышать голос в кабинете начальства, я этого не люблю.

— Извините, — буркнул Антон.

Гесер что-то черкнул на документе красной ручкой, потом достал из ящика стола огарок свечи, аккуратно завернутый в фольгу, щелчком пальцев запалил фитилек и, к изумлению Антона, сжег над пламенем протест Дневного дозора. Тонкий сизый дымок закрутился в спираль и исчез.

— Именно таким способом Дозоры обмениваются важными документами, — сказал Гесер, поглядев на растерянное лицо Антона.

— Значит, в шутке «перед прочтением сжечь» есть доля правды? — пробормотал Антон.

— Разумеется. Не нравится мне все это… — он несколько раз потер подбородок большим и указательным пальцами. — Странное поведение Завулона обычно предвещает начало какой-нибудь многоходовки, — пробормотал он. — Антон, заметишь что необычное — сразу докладывай мне. Ясно?

— Честно говоря, мне до сих пор многое тут кажется необычным, — признался Антон. — Даже ваша манера сжигать письма перед отправкой.

— Ничего. Ты — парень умный, разберешься, с чем к начальству бежать, а с чем погодить, — усмехнулся Гесер. — Свободен.

***

Вечерело. За окном московского офиса «Дневного дозора» падал мокрый ноябрьский снег. Артур, подняв голову от документов, тоскливо посмотрел в окно. «Какая же мерзость на улице… Живу в столице не один десяток лет, а все никак не привыкну к прелестям поздней осени». В этот момент буквально в полуметре от его лица вспыхнули искры, и с раскатистым треском в воздухе материализовался лист бумаги с бросающимся в глаза символом Договора.

Поймав его, Артур узнал в нем свой собственный протест, не далее как вчера направленный в Ночной дозор. Под первым пунктом рукою Гесера было начертано «голословно», под вторым — «не соответствует действительности». В конце текста краснела размашистая надпись «Протест отклоняю».

Честно говоря, на первый пункт Артур особо и не рассчитывал, и на этого вампира, вообще-то, ему было глубоко плевать — так ему, дураку, и надо. Но задним числом подсовывать Городецкому протокол задержания на подпись — это верх наглости, и Глава московского Дневного дозора не хотел, чтобы это нарушение стало прецедентом. Городецкий никак не мог присутствовать при задержании, поскольку в это время он находился в другом месте — это Артур точно знал.

Артур встал и прошелся по просторному кабинету. Он не понимал поведения Гесера. «Зачем ему ссориться со мной из-за мелкого, в общем-то, происшествия? Или он хочет отвлечь мое внимание от чего-то более серьезного, как делал это уже не раз? Но уж больно топорно… На Бориса непохоже».

Проблема состояла в том, что формальных доказательств отсутствия Городецкого на задержании у Завулона до суда не появилось бы, и он наделся, что Гесер, поговорив со своим сотрудником по душам, чтобы «сохранить лицо», сам аннулирует протокол о задержании и не станет доводить дело до Инквизиции, где всё вскроется: Артур имел право потребовать, чтобы патрульные присягнули на Договоре, что присутствовали при задержании. Но если правда всплывет на слушанье, инквизиторы с большой вероятностью потребуют от Гесера, чтобы Городецкого отстранили от оперативной работы, а Артуру пока не хотелось вмешиваться в жизнь Антона. Сначала он хотел понять, что всё это означает. На недавней конференции, когда они случайно столкнулись (а случайно ли?) Городецкий сделал вид, что не понял, о чем говорит Артур. Когда этот мальчик научился так убедительно лгать?

Ладно, посмотрим, что будет дальше… Иногда для разнообразия приятно почувствовать себя не охотником, а преследуемым.

***

Антон никогда не тяготился тем, что живет один. Потребность в общении он полностью удовлетворял на работе, а вопрос с сексом решался, как правило, на чужой территории. Ему даже нравилось думать, что, если он захочет, то может ходить по квартире голышом, ковырять в носу или всё воскресенье слушать «Крематорий», и никто его не упрекнет. Нельзя сказать, что он был совсем уж отшельником — пару раз в неделю к нему обязательно забегал соседский Костик, изредка заходил Семен с работы, а месяц назад приезжала мама проведать блудного сына, зачем-то уехавшего в эту страшную Москву.

И все было прекрасно, но в последнее время что-то пошло не так. Ему стало казаться, что в квартире временами странно пахнет, что вещи вечером лежат не совсем там, где он их оставлял, а недавно он начал ощущать чужое присутствие.

Проконсультировавшись с Семеном (Гесера он стеснялся беспокоить), Антон навесил на квартиру следящие и охранные чары, но эти меры ничего не дали. Он взял себе за правило утром и перед сном осматривать квартиру в сумраке, но ничего подозрительного, кроме синего мха, не увидел. Он даже поинтересовался у Кости, не чувствует ли тот чего-нибудь странного, но Костя лишь пожал плечами.

А сегодня утром, наклонившись, чтобы завязать шнурки на ботинки, Антон периферийным зрением увидел смутный силуэт в другом конце коридора. От шока он резко выпрямился и уставился туда, но там уже никого не было. В первый раз за все три года, что он жил в этой квартире, ему захотелось, чтобы тут кроме него обитал еще кто-нибудь, из плоти и крови, ну и желательно не такой, как Костик.

Он нырнул в тень и прошелся по коридору. В сумраке пол был дощатым, и из щелей почему-то жутко дуло, хотя что может дуть из пола квартиры, находящейся на третьем этаже. На том месте, где он видел фигуру, синел островок густого мха. Никаких иных следов Антон не нашел.

«Может, мне вообще все это показалось, подумал Антон. Резко наклонился, и зрение сыграло со мной злую шутку. Потому что если бы в квартире действительно кто-то был, должны были сработать следящие чары. А мох? А мох — не доказательство, он мог вырасти на моих эмоциях, или на маминых: она тут причитала, что хочет внуков, мне скоро тридцать, а я не женат и не собираюсь». Антон поморщился, вспомнив ее упреки. Впускать в свою жизнь женщину ему совершенно не хотелось. Да и кого? Замутить с кем-нибудь в родной конторе? Работать вместе, отдыхать вместе, спать вместе? Нет, это не вариант, во всяком случае, для него. А обычной женщине, не Иной, слишком много всего пришлось бы объяснять, а еще больше — лгать. Так что с внуками маме пока придется подождать.

Он вдруг задумался, когда у него в последний раз был секс. Получилось, что месяца полтора назад. И, главное, никаких особых неудобств он от воздержания не испытывал. А еще совсем недавно всё было иначе, всё горело и кипело. И настолько, что однажды у него встало в совершенно неподходящей ситуации, и на кого?! На этого мутного Завулона. Смешно даже вспоминать, хотя в тот момент ему было не смешно. Он тогда буравил глазами худощавую спину в модном пальто и думал, что хорошо было бы нагнуть эту самую спину, глядя, как мнется дорогая шерсть под ладонями, и… Тут Завулон обернулся и впился в него колючим взглядом. Антона как холодный пот прошиб. Он съежился, пробормотал неизвестно кому извинения и отпросился у Гесера домой. Его, конечно, отпустили — в тот день он не дал Светлане Назаровой затянуть в магическую воронку Москву. Подумать только, беседовал по душам с красивой молодой женщиной, а встало на мужика.

Антон еще несколько дней пребывал в шоке от самого себя, и не знал, что думать. Коллеги списали его рассеянность и неразговорчивость на отходняк после стресса. Потом приехала мама, в тот же самый день на работе слетела база, он закрутился, отвлекся и когда вспомнил про Завулона в следующий раз, оказалось, что ему совершенно всё равно. Смущение и интерес исчезли, будто их никогда и не было.

Он слегка напрягся, столкнувшись с Завулоном на конференции — вдруг повторится? — но никаких необычных желаний не испытал. И когда Завулон задал ему этот странный вопрос, то он совершенно искренне ответил, что не понимает, о чем тот говорит.



***

Придя в офис, Антон решил, что пора, пожалуй, сходить к шефу. Если Борис Игнатьевич сочтет утреннее происшествие нестоящим своего внимания, у Антона есть отмазка —Гесер сам велел докладывать о необычном. Он сунулся было в приемную, но оказалось, что начальство отбыло на несколько дней и связываться с ним велело только по очень важным вопросам.

К вечеру ему уже почти удалось убедить себя, что то, что он видел утром, всего лишь игра воображения. Антон представил, как оторванные от важных дел сотрудники Ночного дозора обшаривают его квартиру и ничего не находят. После этого можно было бы забыть об уважении коллег и о продвижении по службе.

За час до конца рабочего дня выяснилось, что в честь окончания рабочей недели инициативная группа зарезервировала им несколько дорожек в боулинг-клубе «Галактика» недалеко от ВДНХ. И ровно в шесть они все грузятся в четыре машины и едут играть.

Он всегда любил такие сборища, тем более немного поразмяться, но сейчас одна мысль, что придется смотреть на лица коллег и изображать (почему изображать? — недоумевающе спросил его внутренний голос) веселье, показалось ему мучительной. Какая нелепость: двадесятка взрослых людей будут неизвестно ради чего сбивать ни в чем перед ними не виноватые кегли.

— Жаль, но я сегодня не могу. Встреча, — соврал Антон.

Ему сразу же посоветовали взять «встречу» с собой, но он отказался, сделав загадочное лицо.

Вернувшись домой, он побродил по квартире, включил телевизор, выключил его, взял в руки книжку, но обнаружил, что не может сосредоточиться на тексте, отбросил ее, долго и бездумно смотрел на окна противоположного дома, побрел на кухню, открыл холодильник, закрыл холодильник.

***

В субботу ближе к обеду позвонила Аня, и они пошли в кино, потом погуляли по центру. Свидание, как водится, закончилось приглашением к ней на «чашку кофе», но Антон, чувствуя, что сегодня ни на что не годен, мягко отвертелся.

«Отвертелся». Когда это он стал так думать о сексе?..

***

В воскресенье он хотел заняться генеральной уборкой, но не смог себя заставить. Вместо этого, надев спортивный костюм, отправился бегать в парк. И бегал все утро, пока не почувствовал, что еще один шаг, и свалится замертво. Придя домой, он пожарил отбивную, настрогал салата, поел и лег спать, надеясь хотя бы во сне избавиться от непонятной тоски и бессилия.

***

Он проснулся от пиликанья будильника. Нашарил на тумбочке телефон, щурясь, взглянул на экран и оторопел: оказалось, что уже понедельник, и он проспал шестнадцать часов подряд, а будильник сработал уже третий раз, и если Антон полежит еще немного, то рискует опоздать на работу.

Мысль о том, что не хватало еще по дурости получить выговор от Гесера, придала ему бодрости, и он поскакал умываться, пить кофе, одеваться.

Антон уже открывал входную дверь, когда зазвонил телефон. Чертыхнувшись, он прошел в комнату и снял трубку.

— Да? — нетерпеливо спросил он, уже понимая, что безбожно опаздывает на дежурство.

— Городецкий, — утвердительно сказал знакомый голос, который Антон меньше всего ожидал услышать будним утром.

— Да. Завулон? — спросил Антон, чувствуя себя неуютно, словно Темный маг мог дотянуться до него по телефонному проводу.

— Если тебе чего-то надо от меня, наберись смелости и просто скажи это, — устало проговорил глава Дневного дозора. Антон не уловил в его голосе ни намека на то, что он может шутить.

Он моргнул и вопросительно посмотрел на маску Чхоэн. Но она, как всегда, молча и бесстрастно взирала на него со стены темными выпуклыми глазами.

— Простите, вы о чем? — стараясь сохранять остатки самообладания, спросил Антон. — Я не совсем понимаю…

— Я не монстр. Со мной можно поговорить, — вздохнули на том конце провода.

«Да что ж это такое?!» — подумал Антон. Никто не инструктировал его, как ему, обычному светлому иному четвертого уровня силы, правильно разговаривать с Великими темными магами, особенно когда совершенно непонятно, чего они хотят.

— Да, спасибо, — на всякий случай поблагодарил он. — Да, я поговорю… только не сейчас, потом.

«…когда пойму, о чем говорить», — мысленно добавил он.

— Хорошо, — сказал Завулон и положил трубку.

Антон перевел дух. «Когда Завулон ведет себя странно, это обычно предвещает начало многоходовки», — вспомнил он слова Бориса Игнатьевича. Не оказаться бы в этой игре съеденной пешкой…

***

Артур подошел к окну и взглянул вниз. Это стало ритуалом: во дворе, под деревом, привалившись боком к стволу, неподвижно стоял Городецкий. В сером пальто, с поднятым воротником и с засунутыми в карманы руками. Голова слегка откинута назад, взгляд устремлен вверх. Всегда в этом пальто, в этот час, в этой позе — каждый день.

На слежку это не было похоже — кто ж так открыто следит? Но что тогда? Завулон ждал, что будет дальше, что сделает Городецкий. Но он не делал ни-че-го — просто день за днем стоял там, внизу, не обращая внимания ни на мелкий дождь, ни на мокрый ноябрьский снег, а через какое-то время исчезал. Ни разу Завулон не застал того момента, когда он уходит. Городецкий просто исчезал. Допустим, сам Артур умел это делать, но для слабенького новообращенного Иного это было практически невозможным.

Он попытался поговорить с Городецким на конференции, но тот так неподдельно изумился, что Артур почти поверил ему в тот момент и решил оставить всё, как есть. Он думал, что своим вопросом спугнул Городецкого, и тот больше не появится у него во дворе, но нет — тем же вечером застывшая тоскливая фигура вновь, задрав голову, глазела на окна дома.

Обнаружив, что уже начал привыкать и первым делом, возвращаясь с работы, проверяет, на месте ли Городецкий, Артур решил, что пора что-то предпринять. Он узнал засекреченный Гесером домашний телефон Городецкого (кое-что его сотрудники умели) и позвонил. Он собирался излить на Городецкого язвительность, но когда услышал его тихое «да», запал исчез. Сквозь трубку он явственно ощущал недоумение, что-то очень похожее на страх и нервозность — чего раньше в Городецком не замечал. Хотя самомнение Артура всегда было на высоте, но все же он не смог объяснить все эти эмоции Городецкого только эффектом своего внезапного звонка. Было там что-то еще.

И этот случай с задержанием вампира. Артур совершенно точно помнил, что в указанное в протоколе время Городецкий находился не в Козихинском переулке, где патруль Ночного дозора поймал нарушителя, а у него, Артура, под окном. Он не понимал, зачем Городецкому понадобилось так нелепо подставляться. Чего этим хотел добиться Гесер? Втянуть Артура в нудное разбирательство и отвлечь внимание от чего-то другого? Он утроил бдительность, накрутил хвосты ребятам из аналитического отдела, все перепроверил, но никаких следов предполагаемых происков Гесера не обнаружил. Только Городецкого под своим окном.

***

— Опаздываем? — поднял бровь Гесер, когда запыхавшийся Антон столкнулся с ним в коридоре офиса на Соколе.

Антон вздохнул и только подумал, стоит ли говорить о звонке Завулона, как Гесер, пристально глянув на него, сказал:

— Выкладывай, что там у тебя. Кстати, Антон, тебе стоит научиться управлять выражением лица, если хочешь выжить в наших джунглях.

— Утром, когда я уже уходил на работу, мне позвонил Завулон, — Антон попытался придать голосу профессионально нейтральную интонацию. — Сказал, что с ним можно поговорить.

Гесер слегка наклонил голову набок:

— О чем, осмелюсь спросить, ты собираешься говорить с Великим темным магом Завулоном?

— Да не собираюсь я с ним говорить! — вспыхнул Антон и осекся под насмешливым взглядом Гесера. — Я не знаю, что он имеет в виду, а он не объясняет, — уже сдержаннее пояснил он. — Я, говорит, не монстр, со мной можно поговорить. Неужели вербует?!

— Маловероятно, — Гесер издал короткий обидный смешок. — Ты, Антон, пока еще не достиг уровня «привлекательности» для вербовки. Повтори слово в слово, что он тебе сказал.

Выслушав Антона, Гесер задумчиво почесал подбородок:

— Что-то мудрит наш Артур. Знать бы, что… Ладно, иди.

В это время на улице из-за туч выглянуло солнце, и яркий контрастный свет обрисовал профиль Антона, стоявшего боком к окну. Гесер изумленно моргнул и схватил его за рукав.

— Стой, не двигайся! — Он обошел Антона кругом, поводил рукой. — Хм, похоже, с тебя сняли проекцию. Если б ты не встал так удачно, я бы ни за что не заметил. Как у тебя с настроением в последнее время?

— Так себе, — честно признался Антон. — Как-то неуютно стало — не могу точно описать ощущение.

— Нет ли у тебя ощущения постороннего присутствия там, где ты должен быть один?

Антон приоткрыл рот.

— Откуда вы знаете? — изумленно выпалил он.

— Видел что-нибудь странное?

— Ну… один раз в квартире мне показалось, что в конце коридора кто-то стоит. Осмотр Сумрака ничего не дал.

— Осмотр в Сумраке, ну-ну, — усмехнулся Гесер. — До какого слоя осматривал?

— А там что, их несколько? — изумился Антон.

Гесер только вздохнул.

— Поехали, поглядим на твою квартиру.

***

В тот самый момент, когда они вышли на улицу, к офису Ночного дозора подкатил матово поблескивающий черными боками автомобиль Завулона, который чуть ли не на ходу выпрыгнул из машины. Он размашистыми шагами направился к ним навстречу.

— С чем пожаловал, Артур? — холодно спросил его Гесер. — Боюсь, сейчас я не смогу тебя принять. Дела, знаешь ли…

— Я приношу протест на действия Ночного дозора, — отчеканил Завулон, сердито разглядывая Антона. Тот едва поборол малодушное желание спрятаться за спину Гесера.

Гесер тяжело вздохнул.

— А нельзя как-то с этим повременить? Тем более что ты совсем недавно уже заявлял протест. Необоснованный.

— Повременить нельзя. Дело касается вот этого твоего сотрудника, — он помедлил, посмотрел Антону в глаза, словно ждал, что тот сам в чем-то сознается, но не дождался. — Декретом Инквизиции от 1653 года запрещено искусственно создавать двойников Иных. Магическое сообщество считает это аморальным и опасным для здоровья. Тем более, непозволительно снимать проекцию с недавно инициированного мага, такого, как Городецкий, когда организм еще не до конца оправился от перестройки.

— Как трогательно, — пробормотал себе под нос Гесер. — Почему ты считаешь, что двойник создан искусственно, Артур? — ровно спросил он.

— Потому что вероятность естественного выделения второй сущности мага ничтожно мала. И судя по офигевшему лицу Городецкого, сделано это было еще и без его ведома. Ох, Борис, за такие дела тебе светит временная дисквалификация. Преемника-то хоть подготовил? — ехидно поинтересовался Завулон.

— Не гони коней, Артур. Я к этому непричастен. А вот насчет тебя у меня имеются подозрения, — веско сказал Гесер.

— Чушь! — коротко отмел его обвинение Завулон. — Зачем мне это?

— Пока не знаю, — невозмутимо ответил Гесер. — Для начала я хочу осмотреть квартиру Городецкого. Там что-то нечисто.

— Категорически настаиваю на своем присутствии.

— Это ты у Городецкого спрашивай, квартира-то его, — усмехнулся Гесер, покосившись на Антона. Похоже, от него не укрылось то, что в присутствии главы Дневного дозора Антон чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. «Он рассчитывает на то, что я не пущу Завулона к себе», — догадался он, и ему это не понравилось.

— Хорошо, присутствуйте, если считаете нужным, — кивнул он Завулону. Гесер приподнял брови, но ничего не сказал. Разумеется, Антон ни на секунду не поверил измышлениям Артура, будто Борис Игнатьевич мог каким-то образом сознательно навредить своему сотруднику, но у него из головы не выходили слова, сказанные Завулоном по телефону: «Со мной можно поговорить». Антон надеялся, что сегодня всё разъяснится, в том числе и причины странного поведения темного мага, и в этом деле можно будет поставить точку.

***

Завулон и Гесер дружно фыркнули, когда хозяин квартиры принялся было дезактивировать охранные чары. Антон обиженно насупился: чары он делал под руководством Семена и очень гордился результатом.

— Чтобы задержать таких, как мы, нужно, чтобы заклинания уходили корнями хотя бы на четвертый слой Сумрака, — сжалился над ним Борис Игнатьевич.

— Хотя бы на четвертый? — Антон пораженно приоткрыл рот. Ничего себе!

Завулон неодобрительно покачал головой. Кому было адресовано это неодобрение, Антон не понял.

Очутившись в квартире, Гесер сразу подобрался, как чистокровная гончая. Они с Завулоном обменялись непонятными взглядами и разбежались по разным концам квартиры. Антон пытался вспомнить, убрал ли утром грязные носки.

Видимо, не обнаружив в спальне ничего интересного, Гесер перешел в кухню. Он медленно прошелся до окна, обернулся и замер, уставившись куда-то наверх.

— Что это у тебя там, Антон? — спросил он, показывая на плетеное блюдо, стоявшее на шкафчике.

— Народные промыслы. Саратовская соломка, ручная работа, — смутился Антон. Блюдо, конечно, не вписывалось в дизайн кухни, но…

— Достань-ка мне этот «промысел», — зловеще потребовал Гесер.

Антон отодвинул табуретку и, сняв ботинки, взобрался на нее. В это время из гостиной вернулся Завулон. Сверху Антону был виден смешной вихор у него на макушке, и он, отвлекшись, чуть не свалился с табуретки.

— Осторожно! — проворчал Завулон, подняв на него карий бархатный взгляд. «Бархатный?» удивился причудливости своих мыслей Антон. Он потянулся за блюдом и остро ощутил взгляд Завулона у себя на спине.

— Вот, — Антон протянул мамин подарок Гесеру.

Тот повернулся к окну, присмотрелся к блюду и скомандовал:

— Дай нож!

Гесер расковырял середину блюда (Антон поморщился), что-то подцепил кончиком ножа и вытащил из соломенного плетения серебристую нить, похожую на волос.

— Что скажешь, Артур? — спросил он Завулона, осторожно протягивая ему находку двумя пальцами.

Завулон не стал брать нить руками, он наклонил голову, что-то прошептал, и Антону показалось, что по комнате пронесся теплый ветерок. Гесер же, наоборот, поежился, словно его знобило.

— Беру свои слова обратно, Борис. Это явно женская работа, — вынес заключение Завулон. — Откуда это у вас, Городецкий?

— Блюдо? Мама привезла, когда последний раз приезжала.

— А кто у нас мама? — Завулон вопросительно взглянул почему-то на Гесера. — Ведьма?

Антон открыл рот, чтобы возмутиться, но Гесер его опередил:

— Совершенно обычный человек, абсолютно точно. Антон, позвони маме и узнай, где она взяла эту… красоту.

— Хорошо, — недоуменно сказал Антон и не двинулся с места.

— Что замер?! Прямо сейчас звони! — нетерпеливо рявкнул Гесер.

Антон набрал номер. Трубку некоторое время не брали, а потом на него излился радостный поток маминых восторгов и надежд, что он звонит, чтобы сообщить что-то важное.

— Мам, — с трудом вставил он слово. — Откуда у тебя блюдо, которое ты мне подарила? В магазине? Точно в магазине? Где-где?! Что?! А как ее звали? Ясно.

Он еще некоторое время слушал виноватую скороговорку, потом не выдержал:

— Я понимаю, мам. Пока больше не могу разговаривать. Потом перезвоню.

Он смущенно взглянул на великих магов.

— Понимаете, моя мама… она очень хочет внуков. Вечно выговаривает мне, что я никак не женюсь… Короче, она почему-то решила, что на меня наложили, кхм, — он откашлялся, — венец безбрачия. И нашла в Саратове «целительницу», которая вплела ей в соломенное блюдо оберег, который снимает этот самый венец. А потом привезла блюдо мне.

— Антон, вспомни, ощущение чужого присутствия у тебя началось после приезда матери? — медленно спросил Гесер.

— Кажется, да… — пробормотал Антон. — Но это же простенький оберег. Каким образом…

— Не такой уж простенький, — хмыкнул Борис Игнатьевич. — Простенькие обереги не отделяют доппельгангеров. Особенно у магов. Нет, Антон, это мощный магический амулет. Такое под силу только очень сильной ведьме. Как ее звали?

— По словам мамы, «пресветлая госпожа Арина».

Гесер от возмущения поперхнулся воздухом:

— Какая наглость!

— Думаешь, это она? — спросил у него Завулон.

— Не знаю, но тут заряд силы, рассчитанный на разделение мага. Значит, ведьма знала, для кого готовит амулет. Так что это все требует тщательной проверки… — твердо сказал Гесер.

— Так вы хотите сказать, что у меня есть доппельгангер? — с несчастным видом спросил Антон. — Значит, это его я видел в коридоре?

Гесер пристально посмотрел на него.

— В первый раз слышу. Почему не доложил?

— Вас не было в пятницу, — буркнул Антон. — Значит, любого можно просто так разделить? — убито спросил он.

— Не любого, и не просто так, — сердито ответил Гесер. — Ты вообще на курсы ходишь или как?

— Мы этого пока не проходили, — пробормотал Антон.

— Ну если не проходили… — смягчился Борис Игнатьевич, — то вот тебе цитата: «Двойник воплощает теневые бессознательные содержания (желания, инстинкты и т. п.), вытесненные субъектом из-за несовместимости с сознательным представлением о себе (например, под влиянием морали или социума), с его «приятными и приличными» представлениями о самом себе». Проще говоря, если на душе раздрай, то такой амулет может сработать, если ты в гармонии с собой, то он бессилен.

Антон захлопал глазами. Вытесненные желания и инстинкты. Чушь какая-то.

Он поднял голову и увидел, что глаза Завулона странно блестят.

— Городецкий, — ехидно сказал он, — знаешь, чем занимался твой доппельгангер все это время?

Антон посмотрел на него и вспомнил, что в первом протесте Завулон утверждал, что Антон при задержании не присутствовал. Это значит… это значит…

— Он был с вами? — выпалил он, сладко холодея от этой мысли.

— Не то чтобы со мной, но он регулярно дежурит у меня под окном, — ухмыльнулся Завулон, нагло извращая сказанное Антоном. — Но мне нравится направление твоих мыслей.

Так Антон не краснел никогда. Ему припомнился эпизод, который он постарался выбросить у себя из головы. Та внезапная вспышка желания… которая исчезла, не оставив ни следа.

— Ну и пусть дежурит, — рявкнул он, досадуя на себя. — Я тут ни при чем, понятно вам?! Знать его не хочу!

— Не знаю, о чем вы говорите, — протянул Гесер, — но так оставлять дело нельзя. Дойник питается за твой счет, а ты слабеешь, Антон. Хочешь, чтобы он в конце концов занял твое место? Нет? То-то. Так что придется, так сказать, вернуть тебе все твои вытесненные желания, — невесело усмехнулся он. — Пора бы, Антон, начать проще относиться к жизни. Мы все порой испытываем такое, в чем сложно признаться, но живем же.

Антону хотелось кулаком стереть улыбку с самодовольной физиономии Завулона, но он взял себя в руки.

— Я понял, Борис Игнатьевич. Что от меня требуется?

— Посетить лазарет в офисе Ночного дозора. Наши целители прекрасно справятся с твоей проблемой, а если нет, то я лично им помогу. Так что, Артур, извини за хлопоты, — он повернулся к Завулону. — Обещаю, что двойник Городецкого в ближайшее время перестанет тревожить твой покой.

Показалось Антону, или извинение прозвучало как-то двусмысленно?

— Разве мы не должны сначала поймать доппельгангера? — спросил он Гесера.

— Нет, его, как бы это сказать, «притянет», когда соединяющее заклинание наберет силу.

— Так просто?

— Звучит немного проще, чем на самом деле, — криво усмехнулся Борис Игнатьевич. — Но ты не первый и не последний Иной, который не в ладах сам с собой.

Слушая Гесера, Антон избегал смотреть на Завулона, но кожей ощущал его пронзительный взгляд, чувствуя себя голым, как физически, так и морально. Он разозлился: что он, школьник что ли?

— Если у вас больше нет претензий к Ночному дозору, то не смею вас задерживать, — холодно процедил Антон, прямо уставившись на темного мага.

Ему показалось, что Завулон хотел что-то сказать, но передумал. Он поджал губы, молча кивнул, развернулся и вышел из кухни. Через несколько секунд в коридоре глухо хлопнула входная дверь, и Антон расслабился. Наверное, первый раз за день.

Он ногой отодвинул табуретку и сел, не предлагая Гесеру сделать то же самое. Сил ни на что не осталось.

— Антон, поехали обратно в офис, — сказал Борис Игнатьевич, убирая нить в пластиковый пакетик, похожий на те, в которые в кино сыщики складывают вещественные доказательства. — Не время рассиживаться.

— Если можно, я бы взял отгул, — с надеждой посмотрел на него Антон. Ехать куда-то категорически не хотелось.

— Ладно, — вздохнул Гесер, цепко оглядев Антона, — но завтра прямо с утра отправляйся к нашему целителю. Доппельгангер — это тебе не шутки.

Антон истово покивал:

— Обязательно, Борис Игнатьевич.

Дождавшись, когда Гесер уйдет, он в спальне избавился от ненавистного галстука и пристроил пиджак на спинку стула. Вернулся на кухню и выбросил раскуроченное блюдо в помойное ведро. «Ну, мам, удружила!» — фыркнул он, но обидеться на нее так и не смог. Внуки — это серьезно, тем более для такой женщины, как его мать.

На часах было половина второго, можно было бы что-то приготовить поесть, но не хотелось. Он вспомнил, что давно собирался в хозяйственный, посмотреть всякую мелочевку, о которой вспоминаешь, только когда она становится нужна, как воздух.

Домой из магазина он вернулся в четвертом часу и на лестнице столкнулся с Костей Саушкиным.

— Из института? — спросил Антон, чтобы что-нибудь спросить.

— Да. Никакой личной жизни.

Антон иногда задумывался, как происходит у вампиров эта личная жизнь, но спросить не решался — меньше знаешь, крепче спишь.

— Слушай, Кость, если не занят, заходи сейчас ко мне, кино посмотрим какое-нибудь, коньячку накатим, — повинуясь какому-то безотчетному импульсу, предложил Антон.

— Кино это хорошо, а коньячок — это ты сам, без меня, — совершенно по-вампирски ухмыльнулся Костя, и Антон сглотнул. Вечно он забывал об этом. — Сейчас брошу сумку, переоденусь — и сразу к тебе, — пообещал Саушкин. — Если мать не припахает пылесосить. О, и книжку заодно верну.

Через десять минут Костя уже звонил в дверь.

— Антон, а что ты дома так рано? Приболел? — спросил он.

— Плохо выгляжу? — невесело усмехнулся Антон.

— Да уж бывало и лучше… Ладно, что там у тебя есть из кинца?

— Может, пересмотрим «Звездные войны»? Что-то на классику потянуло…

***

Костя ушел в половине десятого, и в квартире стало сразу как-то пусто и неуютно. Антон уже было снял трубку, чтобы напроситься в гости с завтраком к Ане, но их расставание в субботу оставило у него неприятное послевкусие, и он побоялся, что у нее тоже, и что вместо приглашения он может нарваться на завуалированные упреки, а настроение и так было не очень.

Есть до сих пор не хотелось, но это ненормально, и надо было что-нибудь затолкать в себя. Пусть это будет клубничное варенье с белым хлебом и чаем, решил Антон. Кроме плетеной соломки, будь она неладна, в Саратове еще умели делать чудесное клубничное варенье, и мама, конечно же, не забыла привести пару банок. «Это вкус родины», — безапелляционно ответила она, когда Антон попенял ей, зачем тащила такую тяжесть.

Варенье и крепкий чай немного примирили его с действительностью, он вспомнил, что уже завтра к нему вернется все то, что отнял у него доппельгангер. Вкус к жизни.

Он заставил себя помыть тарелку и чашку, потом пошел в душ. Вылезая из ванны на коврик, он заметил, что из-под двери сквозит. Может, он забыл закрыть форточку на кухне, после того как покурил в нее?

Обмотавшись полотенцем, он, ежась, пересек коридор, вошел в спальню и сел на кровать, вытирая голову. В какой-то момент он поднял глаза и увидел в проеме двери фигуру. Нет, не фигуру — себя. Словно на месте двери висело зеркало, и он видел там свое отражение. Правда, отражение в отличие от него самого было одето. «Ах вот куда делись старые черные джинсы и водолазка, — мелькнула нелепая мысль. — А я-то думал, что мама выбросила».

Фигура двинулась к Антону. Доппельгангер был и похож на него, и в то же время не похож. Он был немного худее, кожа — бледнее, как если бы Антон лет пять не загорал, а глаза из-за слегка впалых щек казались больше и взирали на Антона скорбно и осуждающе.

— Напрасно ты выгнал его, — прошелестел двойник.

«Неужели у меня такой неприятный голос?» — поморщился Антон.

— Кого его? — спросил он доппельгангера.

— Артура. Ты спутал мои планы.

Это возмутило Антона. Планы у него, видишь ли!

— И в чем же состоит твой великий план? — ехидно спросил он. — Вдуть Завулону? Или самому подставиться?

— А ты вообще помалкивай, импотент! — насмешливо парировал доппельгангер. — Ты не представляешь, как я был счастлив, когда представилась возможность разойтись с тобой! Лицемер проклятый.

— Что ж, наслаждайся последними часами свободы, братец, — хмыкнул Антон. — Утром тебе придется вернуться.

Доппельгангер по-птичьи наклонил голову, рассматривая его, и в этот момент до Антона окончательно дошло, что перед ним — не человек.

— А вот этого тебе не стоило говорить, братец, — прошипел двойник.

— И почему же? — насмешливо спросил Антон, но внутри кольнуло беспокойством. Жаль, он подробнее не расспросил Гесера о доппельгангерах. Надо было ехать с ним в офис.

Двойник с кошачьей грацией перетек на середину комнаты и хищно улыбнулся:

— Потому что до завтра ты можешь не дожить. Прошу прощения, я не совсем точно выразился,— оскалился он. — Не «можешь не дожить», а «не доживешь». Теперь, когда ты поделился со мной планами на завтра, у меня просто не осталось иного выхода. Честно говоря, я собирался дать тебе еще некоторое время пожить, но раз ты так торопишься, то я не могу тянуть.

— Что ты мне мозги трахаешь? — рявкнул Антон. — Что значит, не доживу?

— Боже, какой идиот! — закатил глаза двойник. — Объяснять не буду, лучше сразу покажу.

Он скользнул еще ближе, и Антона резко замутило. Он хотел встать, но ноги подкосились, и он брякнулся обратно на кровать. Перед глазами замельтешили черные точки, он вспомнил, что все-таки Иной и способен сопротивляться, поднял руку, чтобы сотворить заклятие, но она безвольно упала.

— Сейчас будет практически то же самое, что было бы завтра, у целителя, с одним лишь небольшим отличием — главным в нашем тандеме буду я, а не ты, тряпка! — как сквозь вату донеслись до него слова доппельгагнера, и Антон почувствовал нестерпимую боль в висках. Он захлебнулся криком, не имея сил отвести взгляд от глаз двойника, казалось, черные зрачки вытягивают из него саму жизнь.

Меркнувшим сознанием он отметил какой-то резкий звук. Двойник дернулся, его глаза расширились, а потом закатились, и он без сознания рухнул перед Антоном, голова очутилась у него на коленях. Антон судорожно вздохнул, в голове постепенно прояснялось. Он автоматически провел пальцами по чужим-своим волосам.

— Прекрасно, возьми его за руку! — скомандовал знакомый голос.

Антон вскинул голову. Прямо перед ним с прикушенной губой и напряженным лицом стоял Завулон.

— В-в-вы вроде же ушли? — с трудом проговорил Антон. У него не было сил даже на то, чтобы как следует удивиться. Он наклонился и взял двойника за прохладное запястье.

— Как ушел, так и пришел, — бросил Завулон. — Держись, сейчас я верну его на место. Будет немного больно, но ни в коем случае не отпускай руку.

«Мне уже было больно!» — хотел пожаловаться Антон, но тут его словно прошило электрическим разрядом, и он краем сознания подумал, что Завулон сейчас его добьет.

Когда он очнулся, двойника видно не было, зато над ним стоял Завулон и внимательно его разглядывал. Антон внезапно вспомнил, что на нем ничего нет, и зашарил по постели в поисках покрывала.

— А где? — хрипло спросил он.

— Где ему и положено быть, — сказал Завулон. – Можешь начинать меня благодарить.

Он ухмыльнулся, и Антон второй раз за день почувствовал, как к щекам приливает кровь.

— Как вы поняли, что он здесь? — спросил он, чтобы справиться с неловкостью.

— Пока вы с Гесером болтали на кухне, я навесил на деревянную маску в гостиной определенным образом настроенные следящие чары. Так, на всякий случай. И не ошибся, как видишь.

— Это нарушение неприкосновенности жилища и тайны личной жизни, между прочим, и я вправе обратиться в Инквизицию, — строго сказал Антон, стараясь убрать с лица Завулона голодный взгляд, который причинял ему почти осязаемое неудобство.

— Должен признаться, что твой доппельгангер нравился мне гораздо больше, чем ты, Городецкий. Особенно когда сегодня утром выследил меня на подземной стоянке и начал раздеваться прямо там. Медленно…— вздохнул Завулон. — Тут у меня и закралось подозрение, что это не ты.

— Похотливая сучка! — в сердцах выплюнул Антон. — Слава Мерлину, теперь его нет.

— Я бы не был так категоричен. Все его желания вернулись к тебе, и они снова твои. Но, похоже, ты снова намерен затолкать их на задворки сознания, — неодобрительно покачал головой Завулон.

— Да потому что не хочу я ничего такого желать! Зачем мне это?! Я хочу быть нормальным и буду!

— Ладно, Городецкий, я тебя понял, — скривился Завулон. — Не напрягайся так, никто тебя ни к чему не принуждает. Это не мой стиль. Я свою пользу всё равно извлеку. За тобой теперь должок, потому что благотворительностью я не занимаюсь. И я его рано или поздно взыщу.

— Взыщите? Каким образом? — похолодел Антон.

— Придет время — узнаешь, — ухмыльнулся Завулон. — Приятно оставаться.

И ушел.

***

На следующий день он получил головомойку от Гесера.

— Ты сам, добровольно, признал долг перед Темным! Это ж каким идиотом надо быть! — орал на него Борис Игнатьевич. Антон первый раз за три года видел его в таком гневе.

— Не признавал я никакой долг! — запротестовал Антон.

— Ошибаешься. Признал — когда спросил, каким образом он собирается взыскивать. Ты все время забываешь, что мы — Иные. Что наши слова — не просто колебание воздуха. Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? — устало спросил Гесер,успокаиваясь.

Антон помотал головой.

— Уволить тебя к такой-то матери! — рявкнул Гесер. — Долг частного лица — это совсем не то же самое, что долг сотрудника Ночного дозора! Это будет уже не моя проблема.

— Мне собирать вещи? — обреченно спросил Антон.

— Нет, — отрезал Гесер. — Я подумаю, во что бы конвертировать твой долг… — непонятно сказал он. — С оперативной работы я тебя пока снимаю. Будешь сидеть в офисе.

— В офисе… — расстроено протянул Антон.

— Да, в офисе. Если понадобится, и полы будешь мыть. Если, конечно, не выберешь увольнение, — он сощурился, о чем-то подумав. — Надеюсь, ты еще помнишь Светлану Назарову? — Антон кивнул. — Она ходит на подготовительные занятия, готовится поступать к нам на работу. Так вот я хочу, чтобы ты взял над ней шефство. Раз уж ты тогда нашел с ней общий язык, почему бы не продолжить… Помогай ей, чем можешь, и всё такое. Это ясно?

— Ясно, — приободрился Антон.

— Свободен.

***

Когда Антон вышел из кабинета, Гесер довольно откинулся на спинку кресла. Похоже, Завулон со своим долгом невольно сыграл ему на руку. Городецкий с Назаровой должны пожениться, и точка.

***

…Завулон налил себе коньяка и уселся в кресло, с трудом поборов искушение выглянуть в окно. Совершенно бессмысленно желание: под деревом во дворе уже две недели никто не появлялся. Оперативники докладывали, что ив дозоры Городецкий с того дня не ходит.

Артур встал и прошелся по комнате. Его не оставляло неприятное ощущение, что он чем-то подыграл Гесеру. Старый хитрый лис! «Ну ничего, — сказал себе Артур. — Нужно просто тщательней анализировать информацию. Рано или поздно он сам даст мне подсказку, и я пойму, что он задумал».

Не осознавая, что делает, он привычно отодвинул гардину и автоматически взглянул во двор.

Городецкий был там. На окна он не смотрел, а, поеживаясь, курил. Под мышкой у него торчал какой-то сверток — отсюда было невидно, что это.

«Интересно, сколько он там уже стоит?» — задался вопросом Артур и сел ждать.

Через показавшиеся ему бесконечно долгими пятнадцать минут он ощутил вибрации охранных чар и пропустил гостя.

Раздался звонок в дверь, Артур поправил галстук и пошел открывать.

Увидев его, Городецкий шумно вдохнул, словно решаясь на что-то, и протянул ему бутылку шампанского.

— С наступающим! — сказал он хрипловато, а потом выпалил, словно в омут с головой нырнул: — Я хотел бы отдать долг. Сейчас. Не могу больше ждать. И вообще, говорят, что тащить в новый год старые долги — плохая примета.

— Ну что ж, посмотрим, что тут можно сделать, — ухмыльнулся Артур и втащил Городецкого в квартиру.

Он тоже больше не мог ждать.

---

Новогодний календарь. День 9. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Замерзшие пальцы
Автор: Anna-Mouvi
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 824 слова
Пейринг/Персонажи: Антон Городецкий, Завулон
Категория: преслэш
Жанр: ангст, повседневность
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: без учета Шестого

Завулон сразу обратил на это внимание: даже в декабре Городецкий не надевал перчатки. Его руки замерзали, кожа сохла, а пальцы периодически отказывались слушаться, но он все равно не надевал перчатки. Это было глупо, а глупость не свойственна этому удивительному Иному. И это уже тогда вызывало необъяснимое напряжение, которое Темный списывал на раздражение.
У Антона были красивые руки. Наверное, если бы не отсутствие перчаток зимой, то Завулон еще долго не придавал бы этому значение. Но теперь ко всем прочим заслугам прибавились еще и замерзшие пальцы, которые хотелось согреть, а от такого уже не отмахнуться.
Завулон вспоминал Алису, ее руки, холодные, одетые только в тонкие вельветовые перчаточки. Тонкая ткань, красивые узоры — легкомыслие, присущее в основном женскому полу. Она любила, когда Завулон ее согревал. А он любил предлагать ей теплый глинтвейн или огонь в камине, что выглядело романтично, но было одним из признаков равнодушия. Он не любил ее согревать.
На морозе кожа, о которой не заботятся, обязательно трескается. Такие трещины всегда оказываются на сгибах и складках и долго не заживают. К концу декабря у Антона все руки были в пластырях, хотя погода была не такой уж и морозной, не так, как бывает в феврале.
Уже к середине месяца Завулон заметил, что смех Антона слишком сильный, натужный, наигранный. Он улыбался очень широко, слишком ярко радовался всему хорошему, что случалось. И никогда не давал увидеть свою ауру.
Один раз Темный пронаблюдал за ним, проводил до дома, шедшего пешком Светлого. Тот плелся несколько остановок, не пряча руки в карманы и бессмысленно глядя себе под ноги. У подъезда он долго не мог ввести код от домофона и, в конце концов, сдался и достал ключ, порезавшись о металлическую молнию кармана куртки.
Именно в тот момент Завулон понял, что пластыри находятся не на сгибах. Они закрывали фаланги, были на внешней и внутренней сторонах ладоней. И в подавляющем большинстве на левой руке. Городецкий был правшой. И вот это уже пугало.
Липкое, противное чувство расползалось внутри, потому что Завулон точно знал, что это может значить. Он уже не раз и не два видел подобное поведение. Только вот точного рецепта по исправлению не существовало. В таких ситуациях могла быть только импровизация, только слепое комбинирование психологических методов в надежде, что именно это их сочетание приведет к нужному результату.
Антон шмыгал носом, но видно было, что лечить насморк он не собирается. Завулон даже пару раз слышал, как кто-то из Светлых пожурил Городецкого за то, что тот маг, мог бы уже и вылечить болячку. В ответ получил какую-то жизнерадостную отмазу из серии "Надо вспоминать, что мы все были простыми людьми" или что-то в этом духе. Это было бессмысленно. И глупо. И это совсем не понравилось Завулону.
Тридцать первого декабря Завулон, словно ему больше нечем было заняться, стоял у двери Городецкого и звонил в звонок, не переставая. До Нового Года оставалось больше десяти часов, но уже тогда логичней было бы заняться чем-то другим.
Антон открыл дверь резко, раздраженно. На руке красовался свежий пластырь, приклеенный прямо на сырое. Но, не смотря на раздражение, впустил внутрь.
Первое, что бросилось в глаза — полное отсутствие украшений. Завулон даже насмешливо поинтересовался, мол, неужели, без жены он теперь не может даже украсить свою холостяцкую берлогу. В ответ получил скупое "Идиот", что уж точно было не в стиле Городецкого.
Антон налил две чашки растворимого кофе и щедро сдобрил сахаром и молоком. Завулон кофе не просил, даже не напрашивался, поэтому и отказываться предусмотрительно не стал, даже язвить. Ведь Городецкий так же не спросил, нахрена тот приперся.
Они пили этот недокофе, смотрели на горку печенья в корзиночке и молчали. Завулон заметил у Антона на указательном пальце красноватые следы от зубов. Он мельком смотрел линии вероятностей, но пока все шло хорошо.
Зачем, почему, что с тобой? Все эти вопросы не имеют смысла. Ведь если бы Антон знал ответы, то уже давно бы что-то сделал. Значит, он не знал, значит, и ответить на них не сможет.
Они выпили по несколько чашек. Пили каждую медленно, с оттяжкой, растягивая до тех пор, пока напиток не остывал полностью, иногда выливая половину холодной бурды и наливая новую кружку.
Как-то само собой естественной оказалась совместная жарка яицницы с помидорами и сосисками. Сосиски были сочные, помидоры свежие, масло на сковородке задорно шкварчало. Ели все так же в молчании, но оно по-прежнему не казалось лишним или напрягающим.
Завулон встречал Новый Год уже бессчетное количество раз. Он перепробовал разные варианты, от бурных вечеринок, до полного игнорирования праздника. И такие вот скупые посиделки на кухне ему тоже уже были не в новинку.
Они так и не выпили ничего спиртного. Но обоим на это было абсолютно наплевать.
Вдвоем, в тишине квартиры, под звуки пьянок где-то внизу, под взрывы фейерверков и петард, под крики детворы, которой родители позволили играть на улице ночью, они тихо сидели за столом и молчали.
Только под утро, когда город совсем утих, а солнце взошло, осветив своим тусклым зимним светом, и настало время разойтись, Антон сказал "Спасибо". У него были круги под глазами, но он улыбался мягко и абсолютно искренне. Завулону показалось правильным тоже улыбнуться и ответить просто "Всегда рад", что было правдой более чем на сто процентов.

---

Новогодний календарь. День 8. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Чем хуже, тем лучше
Автор: Любава21
Канон: Линия грез, Императоры иллюзий
Размер: 600 слов
Пейринг/Персонажи: Вячеслав Шегал/Император Грей
Категория: слэш
Жанр: ангст, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: постканон
Примечание: написано на песню Земфиры «Бесконечность»
Краткое содержание: Если бы еще полгода назад Шегалу сказали, что он будет надираться до беспамятства в самом дешевом захолустье Урсы, игнорирую вызовы Императора, он счел бы этого человека сумасшедшим.

Я хочу, чтобы во рту оставался честный вкус сигарет...

Шегал затягивается и думает, что, да, вкус сигарет во рту и впрямь очень важен. Даже таких дрянных, как те, что он курит сейчас. По правде сказать, ему нравится: чем хуже, тем лучше, как бы парадоксально это не звучало. Плохие сигареты, плохой алкоголь, отвратительная забегаловка, которой лучше всего подошло бы забытое слово «кабак». Вот только певичка, выступающая на сцена под аккомпанемент какого-то местного инструмента, выбивается из этого ряда своим божественным голосом. Впрочем, что взять с булрати, у них по-другому не бывает.

Если бы еще полгода назад Шегалу сказали, что он будет надираться до беспамятства в самом дешевом захолустье Урсы, игнорируя вызовы Императора, и это не будет связано с очередной миссией, он счел бы того человека сумасшедшим. Однако вот он — сидит за грубо оструганным деревянным столом, пьем мутную жижу, явно отдающую сивухой, и слушает местную «диву» с забавным именем Зима, а его интерком снова горит красным. В очередной раз Шегал нажимает отмену вызова.

Я умираю, когда вижу, точно вижу и некому спеть...

Шегал лениво чешет заросший подбородок. Бриться лень, гораздо проще пройти аТан и вернуться чистым, посвежевшим и со здоровой печенью. Вот только аТан не лечит душевные раны. Все чаще в голове Шегала крутится мысль, а не перестать ли оплачивать аТан? Пожалуй, это решило бы многие проблемы. Все, усмехается он сам себе. Это решило бы все проблемы. Однако Шегал знает, что никогда так не поступит. Отчасти потому что слишком привык к этому миру, слишком многое за него отдал, слишком сильно его любит. Отчасти — из-за уверенности, что после смерти его ждет не ад и не пустота, а резиденция Ван Кертиса на Терре.

Замороженными пальцами в отсутствии горячей воды.
Заторможенными мыслями в отсутствии конечно тебя...

Шегал допивает залпом и жестом просит повторить. Уход Грея неожиданно сильно его потряс. Раньше он не понимал, сколько значит для него Император. Порой они спали вместе, но кроме Шегала у Грея было полно любовников и любовниц, да и сам Шегал ни в чем себя не ограничивал. Они хорошо друг друга понимали: Грей приказывал, Шегал исполнял. Однако с таким же успехом он мог бы выполнять задания любого другого человека, просто задания Императора были сложнее и интересней остальных. И уж конечно их нельзя было назвать друзьями. Тогда почему теперь, после ухода Грея, Шегал чувствует себя преданным? Словно Грей должен был... что? Попрощаться? Посоветоваться, а стоит ли сбегать? Оставить записку? Да что угодно лишь бы не бросать его вот так!

Я не нарочно.
Просто совпало.
Я разгадала
Знак бесконечность.

А Шегал не смог, да честно говоря, и не пытался. Он попросил, и ему дали то, чего он хотел. Зачем все усложнять и искать ответы на вопросы, которые сам себе придумал? Зачем проклятый Ван Кертис искал ответы? Зачем проклятый Дач искал ответы? Зачем, черт бы его подрал, Грей искал ответы? Неужели так сложно было просто наслаждаться тем, что имеешь?

Грузный немолодой булрати ставит перед Шегалом кувшин местного пойла и на скверной лингве просит рассчитаться. Шегал кидает на стол мятые бумажки местной валюты. Забавно, на Урсе до сих пор в ходу материальные деньги. Шегал наливает себе стакан и осматривается. Он мог бы завалить всех присутствующих врукопашную. Ну хорошо, используя подвернувшиеся под руку предметы в качестве оружия, и после, скорее всего, сам бы не выжил, но смог бы. Хотя какой в этом толк, если отчитываться будет некому. Он так привык, что миссия это не просто планирование и действие, но и похвала, пусть даже самая примитивная — хорошая работа, командор, — что теперь делать что-то просто так кажется глупым.

И я застыну
Кепки надвину
Что-то задвину
И добрый вечер...

На экране интеркома вновь загорается сигнал вызова. Шегал не спеша опустошает стакан, зажигает очередную сигарету, делает хорошую затяжку и нажимает «ответить».

---

Новогодний календарь. День 7. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Кажется старым и скучным
Автор:  Z-I
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 497 слов
Пейринг/Персонажи: Завулон/Егор
Категория: слэш
Жанр: romance, повседневность
Рейтинг: PG-13
Примечание: постканон, все герои - совершеннолетние

В их первую встречу Завулон кажется Егору ужасно старым и скучным. Впрочем, в отличии от большинства присутствующих, Егор не видит в нем и врага. Егор не задумывается над тем, может ли во Тьме скрываться Свет, зато он замечает, что даже от крошечного пятнышка Тьмы Свет перестает быть Светом. Егор на этом не зацикливается, но запоминает.

Перед следующей встречей проходит больше десяти лет. Завулон кажется Егору уставшим. А еще одиноким. Егор мог бы сказать, что испытывает жалость, но жалость и Завулон – слишком несовместимые понятия. Машинально Егор отмечает, что Темный почти не изменился. И никакой он не старый. Это в двенадцать все, кто старше тридцати, кажутся глубокими стариками. А когда тебе самому вот-вот стукнет тридцатник, люди, которые выглядят слегка за сорок, видятся тебе находящимися в самом расцвете сил. Даже если на самом деле им уже больше тысячи.

Завулон кажется Егору привлекательным. Егор так ему и говорит. Он привык быть честным, смелым и открытым. Завулон смеется, что это качество, скорее присущее Светлым. Егор же уверен, что это здоровый эгоизм. А эгоизм, на самом-то деле, куда ближе Темным.

Завулон на это ничего не отвечает. Но Егору почему-то мерещится, что запоминает. Иначе как еще назвать тот долгий взгляд? Как иначе понять звонки в какое-то безумно неподходящее время: в три утра, например. Егор берет трубку, сонным голосом говорит:

— Алло.

А потом старается не заснуть, слушая вкрадчивый голос Завулона. Где-то в полудреме ему чудится, что тот совсем рядом. Совсем близко. Протяни руку — и коснешься.

И он протягивает.

И дотронувшись до пустоты, Егор с каким-то сожалением думает о том, что Завулона тут нет. С каким-то предвкушением думает, что тот мог бы здесь быть.

Наверное, сначала он пугается такой идеи.

Но уже на следующий день находит ее слегка… привлекательной? Интригующей? Возбуждающей?

Егор и сам не знает.

Завулон кажется Егору… Егор боится подумать, каким.

«Нестарым» — словно подсказывает ему Завулон, когда в первый раз касается его губ. Егор запоминает только жар и спутанные мысли.

— Нескучным, — шепчет Завулон, касаясь лица Егора кончиками пальцев. Егор чувствует, как вокруг струится сила. А еще отчего-то он уверен, что Завулон готов поделиться этой силой. Не всей, разумеется, а так, крошечной капелькой, благодаря которой Егор мог бы почувствовать себя в разы сильнее. И Егор убежден, Завулон никогда и никому не предлагал настолько щедрый подарок. Только вот ему Егору, этого и не нужно.

— Не хочу, — шепчет он, в ответ касаясь лица Завулона. — не так. Егор не объясняет, как это «не так», но Завулон словно понимает. Они оба отлично знают, что огромная сила у Егора еще впереди. Краткий миг триумфа, когда Зеркало обретает почти всемогущество. Один короткий момент — это все у Егора будет, но не теперь. Потом. Когда-нибудь. А сейчас, сейчас Егору это не нужно. Зачем ему сила? Кажется, он даже произносит это вслух. Завулон усмехается. Не зло, а как-то так привычно и по-домашнему что ли, от чего Егор окончательно теряет голову в тот вечер.

Завулон кажется Егору… своим. Наверное, это самое точное определение. Только Егор никогда не расскажет о нем Завулону. На всякий случай. Мало ли как отреагирует на такое Завулон?

А Завулон не возражает.

---

Новогодний календарь. День 6. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Печать мертвеца
Автор:  tara_dea
Канон: Дозоры
Размер: миди, 12784 слова
Пейринг/Персонажи: Завулон/Антон Городецкий
Категория: преслэш
Жанр: детектив, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Антон зовет Завулона в напарники для расследования серии преступлений
Примечание: без учета событий "Шестого Дозора"

Антон вышел из машины, едва найдя парковочное место на стоянке у торгового центра, из хрипящих колонок рядом с входом раздавалась мелодия, в которой он с трудом узнал «Magic moments» Перри Комо. Едва перевалило за середину ноября, как все магазины и заведения города начали выставлять елки на витрины и перед дверью, украшать окна гирляндами и снежинками, ставить новогоднюю музыку, и за неделю до Нового года это не вызывало уже ничего кроме раздражения.
Антон прошел мимо ростовой куклы снеговика и направился к входу, бросив тяжелый взгляд в сторону колонок, которые при его приближение тут же затихли, но он этого даже не заметил. Все его мысли были заняты очередным сорванным отпуском. Предновогоднее время по праву считалось одним из самых тихих в плане происшествий, он не знал, была ли договоренность между главами Дозоров или просто так совпало, но в связи с банальным отсутствием работы оперативники в это время смело распускались в отгулы, и уезжали отдыхать в теплые страны.
У Антона тоже были все шансы отдохнуть вместе с Надюшкой даже две недели, учитывая школьные каникулы, если бы не его неожиданное промедление с визой. После развода полгода назад, они с дочерью виделись редко, несмотря на то, что они со Светланой остались друзьями. У него складывалось ощущение, что он пропускает последние годы ее детства. Конечно, девочки в четырнадцать уже вовсе не нуждались в постоянном присмотре со стороны отца, но ему все равно хотелось продолжать участвовать в ее жизни.
- Мужчина, сойдите с эскалатора! – женский голос вырвал его из задумчивости, - вы не видите, что он не работает?
Антон осмотрелся вокруг и понял, что действительно стоит на застывшем эскалаторе, наполовину поднявшись между этажами.
- Извините, не заметил, - пробурчал он, спускаясь, и направился в сторону лестницы под недоуменные взгляды персонала.
На двери третьего этажа висел видавший виды рождественский венок, искусственные иголки осыпались прямо на порог. Антон аккуратно переступил и прошел внутрь, людей в магазинах не было, судя по всему, их вывели еще сотрудники полиции, приехавшие на место происшествия. Пастухов его увидел первым, и поспешил к нему на встречу.
- Здравствуйте, Антон, - протянул руку полицейский.
- Привет, - пожал руку Городецкий, - что тут у нас?
Дмитрий неловко переступил с ноги на ногу, по нему было заметно, что в присутствии Иных он все еще нервничал.
- Я не уверен, что это по вашей части, - замялся Пастухов, - но что-то меня смущает в этом деле.
- Рассказывай с самого начала, - максимально мягко попросил Антон.
- Если бы это не происходило на моих глазах, то я бы не поверил, - сказал он, - вот вы когда на этаж поднимались, заметили, что гирлянд с игрушками не хватает?
- Я по лестнице шел, - отмахнулся Антон, - как это связано с убийством?
Дмитрий Пастухов тяжело вздохнул.
- Я подарок жене выбирал, - зашел издалека он, - на втором этаже у магазина столкнулся с этим товарищем, а он как будто даже меня не заметил, с такой скоростью понесся к краю, что я подумал, что он собирается сброситься вниз. Он явно нервничал, то ли убегал от кого-то, то ли еще что-то, я решил присмотреться к нему поближе.
Антон кивнул, показывая, что внимательно его слушает.
- Как только он подошел к скамейкам, - Дмитрий махнул в сторону, - то с потолка рухнули несколько гирлянд с украшением, он резко попятился назад. В этот момент мне показалось, что над ним, будто тучи сгустились что ли.
- Воронка? – с сомнением спросил Антон. То, что Пастухов научился узнавать Иных среди обычных людей само по себе было из ряда вон выходящим случаем, но видеть следы проклятий – это уже совсем маловероятно.
- В каком смысле? – не понял полицейский.
- Не важно, продолжай.
- В общем, он снова начал озираться по сторонам, и не заметил, как наткнулся на задержанного гражданина Федулова, который по его показаниям только купил в подарок тестю хороший охотничий нож и, достав его из ножен, рассматривал…
- Ты хочешь сказать, что этот нервный мужчина случайно напоролся на прохожего, у которого оказался в руках нож без чехла?
Пастухов кивнул.
- Говорил же ситуация абсурдна, - он пожал плечами, - я поговорил с Федуловым, подключил своих, но за ним едва ли несколько штрафов за превышение скорости да неправильную парковку. В общем, среднестатистический горожанин, он даже и не знал, кто стал его жертвой.
- А что в убитом примечательного? – заинтересовался Антон.
- Это один из заместителей руководителя Департамента труда и социальной защиты. Не первый, конечно, но все же не последний сотрудник администрации города. Может вы его осмотрите, ваши повлияли на наших, и его еще не увезли.
Антон кивнул и пошел следом за Пастуховым. Тот позвонил ему полтора часа назад, буквально сразу же после того, как все произошло. Тут уже успели потоптаться, как полицейские, так и патрульные из Ночного Дозора, которых Антон отправил на место происшествия для оцепления территории.
Крупный мужчина лежал в неестественной позе, раскинув руки в стороны, прикрытый одной белой простыней, которая уже успела в середине пропитаться кровью.
- Открыть? – поморщившись, спросил Пастухов.
- Не надо, - покачал головой Антон, смотря на тело сквозь Сумрак. Труп уже не источал никаких эманаций, даже остаточная энергия успела развеяться. Какой-то след хранили лишь треснувшие очки убитого, лежащие чуть выше, но разобрать откуда он было невозможно.
- Есть что-нибудь? – с надеждой в голосе спросил полицейский.
- Ничего такого, за что можно было бы ухватиться, - со вздохом ответил Антон, - это может быть как проклятье, так и череда случайных событий.
Дмитрий присел на скамейку и обхватил голову руками.
- Завтра на планерке нам так навтыкают за эту череду, - грустно прошептал он.
- За что?
- Так это уже третий случай за последние две с половиной недели, когда кто-то из администрации города погибает при таких вот странных обстоятельствах.
- А вот это уже интересно.
- Да вы что новости не смотрите? – Дмитрий поднял взгляд на Антона.
- Телевизора нет, - пожал плечами Антон.
- Около недели назад под машину попала начальник одного из управлений Департамента капитального ремонта. По словам очевидцев, она выбежала из своей машины после столкновения с другим автомобилем, и была сбита при попытке перебежать полосу встречного движения. А самым первым был начальник управления по подготовке территорий из отдела обеспечения безопасности строительства, этому вообще кирпич на голову упал.
- Кирпич?
- Да, кирпич, на неработающей стройке. Роковая случайность, халатность или предумышленное все еще выясняем, но каждый день без результата нам сверху стучат по шапке. До сегодняшнего дня, я думал, что это все нелепые совпадения, но после всего этого я скорее в порчу поверю или проклятье какое-то.
Антон прислонился спиной к стеклянной дверце в какой-то магазин женской одежды, чутье ему подсказывало, что тут действительно что-то не чисто, но логически он все никак не мог увязать между собой эти события. За ним раздался звук треснувшего стекла, и буквально спустя мгновение он уже оказался на полу посреди множества мелких осколков.
- Может на вас тоже проклятье? – обеспокоенно спросил Пастухов, пытаясь помочь Антону встать.
- Нет, с этим все в порядке, - послышался знакомый голос, - просто Городецкий ходячее недоразумение.
Антон поборол в себе желание показать Завулону язык, и отряхнулся.
- И тебе здравствуй, - усмехаясь, произнес Антон, - тебя уже записывать в подозреваемые?
- С чего вдруг?
- Ладно, - вздохнул Антон, - давай я переформулирую: ты здесь что забыл?
- Какой ты недоверчивый, Городецкий, уже и за покупками нельзя сходить?
Дмитрий Пастухов благоразумно прошмыгнул в сторону спасительной скамейки, чтобы не стоять между этими двумя.
- Можно, конечно, только этаж, наверное, не просто так закрыт?
Завулон прищурился, рассматривая место преступления.
- Закрыт от людей, - напомнил Завулон, - я просто решил убедиться, что Ночной Дозор не проводит тут несанкционированных операций.
- Вот только не надо стрелки переводить, Завулон, - Антон закатил глаза.
- Тем не менее, - выражение лица Завулона выдавало наигранную обиду, от того, что Антон ему не поверил, - как самочувствие? Не ушибся?
- Твоими молитвами, - кивнул Антон и вернул разбитую дверцу в ее исходное состояние.
- Ловко, - отметил Завулон, разглядывая действия Антона, - вероятно дома у тебя уже не осталось ни одной изначально целой вещи.
- Не заговаривай мне зубы, Завулон, это все-таки место преступления.
- Да? – наигранно удивился Завулон, - а я и не заметил тут следов магического воздействия.
Антон покачал головой и повернулся к Пастухову, демонстрируя, что разговор окончен.
- Дима, покажи протокол осмотра тела и показания других свидетелей.
Пастухов безропотно достал из сумки небольшую папку с бумагами, и, проследив за тем, как уходит Завулон, шепотом поинтересовался:
- А я думал, что вы играете за разные команды, типа непримиримые враги или что-то такое?
- Не отвлекайся, Дима, с ним у нас сейчас нет никаких несведенных счетов, - также тихо ответил Городецкий.
- А, особые отношения, - нервно хихикнул Пастухов, - понятно.
Спустя час, выйдя из торгового центра, Антон мог расписаться в собственном бессилии. Они еще раз осмотрели тело и все вещи убитого, пытаясь найти хотя бы намек на ведьмин мешочек или другие показатели наведенной порчи, но и тут их ждал тупик. Все свидетели описывали произошедшее так же как и сам Пастухов, разве что туч над головой жертвы никто не заметил. Впрочем, это было и не удивительно.
Антон пытался припомнить, где именно оставил машину, когда приехал, но ничего не приходило на ум, впрочем, как и обычно, когда он ездил на автопилоте полностью погруженным в собственные мысли. Он с трудом поймал тень от ресниц и посмотрел на парковку сквозь Сумрак, недалеко от выезда на улицу одна из машин светилась голубым от охранных заклинаний. Удерживая в голове изображение, он направился к ней, попутно пытаясь выстроить наиболее удобный маршрут до дома с учетом всех пробок. Дойдя до точки свечения, он понял, что метод нахождения машины его подвел.
- Потерялся, Городецкий? – с любопытством поинтересовался Завулон, разглядывая Антона.
- Скорее забыл, где машину оставил, - потупившись ответил Антон, - и не подумал, что кроме меня тут еще могут быть Иные автомобилисты.
Завулон приподнял одну бровь, всем своим видом выражая, что не верит Городецкому ни на грамм.
- А я уж было подумал, что ты ищешь напарника.
- Да что тут расследовать, - фыркнул Антон, наличие магического воздействия было не доказано, а пока Пастухов не выслал ему документы по двум предыдущим делам, он и не смог бы этого установить.
- Как знаешь, - усмехнулся Завулон, садясь в машину.
***
Наутро по пути на работу, прокручивая этот короткий разговор в голове, Антон не мог отделаться от ощущения, что Завулон как и всегда знает существенно больше, чем говорит. У входа в здание Ночного Дозора его уже дожидался Пастухов.
- Такие документы нельзя почтой высылать, - после короткого приветствия пояснил Дмитрий, - но я вам снял копию со всего, что есть.
Антон принял увесистую папку с бумагами.
- Искали связь между жертвами? – уточнил он.
Дмитрий кивнул.
- Пока что безрезультатно, нет свидетельств, что они вообще были знакомы между собой, но все варианты, конечно, перебрать не получится так сразу. Может они в один солярий ходили, а может, и вообще у них нет ничего общего кроме работы в администрации. Поможете?
- Попробую, по крайней мере, - ответил Антон, пожал руку полицейскому и поспешил скрыться в здании от пронизывающего ветра.
В офисе было малолюдно, но каждый угол пестрил мишурой, игрушками и наряженными елками. Антон прошел в свой кабинет, единственный уголок, в котором можно было спрятаться от всеобщего новогоднего настроения. Налив себе крепкий сладкий черный чай, он закурил первую сигарету за день и принялся изучать материалы.
Все очевидцы событий сходились во мнении, что жертвы вели себя очень нервно, можно было, конечно, было списать на приступ массовой истерии или же внезапно развившуюся паранойю, но Антон все больше убеждался во мнении, что все произошедшее было странным.
Антон затушил сигарету и достал чистый лист А4, необходимо было структурировать все его знания, касающиеся проклятий.
По стандартной классификации Гочева-Штрауба проклятия делились на родовое и личное, случайное и нацеленное, конкретное и неопределенное, смертоносные и вредоносные. Также проклятия делились по объекту и способу осуществления.
Родовое проклятие можно было отмести сразу, показания родителей жертв были приложены к папке с делом. Могло ли случайное проклятие стать смертоносным или это считалось взаимоисключающими факторами? Антон почесал затылок, если рассуждать гипотетически, то летальный исход мог и не закладываться тем, кто наложил заклинание.
Антон поставил знак вопроса в строке про предназначение, и перешел дальше на способ осуществления. Как правило, проклятия делились на контактные и косвенные, несмотря на то что Антон не нашел на месте преступления ведьминых мешочков или других предметов, указывающих на бесконтактный способ, но нельзя было отметать вероятность, что они хранятся в автомобилях или квартирах жертв.
Вопросов было существенно больше, чем ответов, строить гипотезы в одиночку было абсолютно бесперспективно. Антон покосился на телефон, Свете звонить было бесполезно: в Орландо сейчас было около четырех утра. Семен, Илья и Гарик уехали на неделю куда-то в Австралию, дергать Гесера по пустякам тоже не хотелось. Повинуясь внезапному порыву, он взял смартфон в руки, нашел в списке ни разу не использованный номер и нажал кнопку набора.
- Да? – вопросительно раздалось на том конце.
- Привет, слушай, - выпалил Антон, пока не передумал, - не хочешь побыть моей резиновой уточкой?
На том конце сначала была тишина, а потом едва слышный смех.
- Городецкий, ты извини, конечно, но ванну я предпочитаю принимать в одиночестве, - ответил Завулон.
- Я ничего такого не имел в виду, - замялся Антон, - это такой психологический прием, я в одной из книжек по программированию прочитал.
- Резиновая уточка? – скептически отозвался Завулон.
- Ну да. Идея в том, что ты рассказываешь о своей проблеме воображаемому утенку, задаешь ему вопросы, представляешь, что бы он тебе ответил и таким образом находишь решение.
- А мне это зачем надо? – продолжил интересоваться Завулон.
- Лекарство от скуки? – ответил вопросом на вопрос Антон. Если в Дневном Дозоре было так же тухло, как и в Ночном, то наверняка Завулон уже сходил с ума от тоски и праздничных песнопений из бухгалтерии. – В конце концов, ты сам мне предложил свою помощь вчера.
- Ну, допустим. Что конкретно ты от меня хочешь? Дело все-таки оказался более запутанным, чем ты думал?
Антон помолчал, придумывая, что ответить, он совсем не ожидал, что Завулон так быстро сдастся.
- Городецкий, ты там от счастья умер? – усмехнулся Завулон, когда молчание затянулось.
- Может быть, обсудим это где-нибудь за чашкой чая или кофе? – с сомнением произнес Антон.
Завулон расхохотался.
- Теперь на свидание зовешь что ли? – веселился он, - хорошо, когда и где?
- Через час в «Paul», который рядом с Александровским садом, - выпалил Антон первое, что пришло в голову. Он уже не был так уверен в успехе своей затеи, но отступать было поздно.
- До встречи, - произнес Завулон и положил трубку.
В заведении было мало свободных мест, несмотря на конец года люди в спешке забегали в кафе, чтобы быстро пообедать в середине рабочего дня. За угловым столиком обнаружился Завулон в деловом костюме и при галстуке, рядом с ним Антон в растянутом свитере, смотрелся как бедный программист, пришедший выпрашивать денег на стартап у солидного бизнесмена. Как только принесли заказ, Завулон повесил Сферу Невнимания и закурил, используя стакан с водой, как пепельницу.
- Рассказывай, Городецкий, зачем позвал.
Антон, молча, протянул ему папку с документами, собранными Пастуховым и с жадностью вгрызся в сэндвич с тунцом. Хрустящий багет немного царапал небо, вызывая воспоминания об отпуске в Париже.
Завулон медленно пролистал все бумаги, периодически затягиваясь длинной темной сигариллой, с каждой прочитанной страницей его лицо становилось все мрачнее.
- С каких пор Ночной Дозор участвует в расследовании человеческих преступлений? - холодно поинтересовался Завулон, - Или ты в мисс Марпл решил поиграть?
- Предпочитаю считать себя Шерлоком, - криво улыбнувшись, ответил Антон, - я не думаю, что дело тут в человеке.
Завулон приподнял одну бровь, и, затушив окурок, махнул рукой:
- Выкладывай свою версию.
Антон провел ладонью по коротким волосам на затылке и попытался выдать свои мысли более структурировано, нежели обычным потоком сознания.
- Ну, во-первых, заказные убийства можно сразу отмести: если кирпич или нож как-то вписываются в эту теорию, то быть сбитым случайной машиной – это несколько за гранью.
- А кто тебе сказал, что водитель того автомобиля, с которым она столкнулась первым не закончил бы дело другим путем, если бы она не погибла так нелепо?
- Никто, только вот девочка, управлявшая Kia Rio, с которой изначально столкнулась жертва, буквально год назад окончила школу и получила права. Не похожа она на хладнокровного киллера.
Завулон неопределенно помотал головой.
- Не стопроцентная гарантия, но такое допущение сделать можно. Дальше?
- Во-вторых, то, что это произошло случайно тоже можно не рассматривать, - глядя на скептически настроенного Завулона, Антон решил сразу пояснить свою мысль, - один раз случайность, два раза совпадение, на третий – закономерность.
- И к чему нас это выводит?
Антон тяжело вздохнул.
- К тому, что происхождение этих убийств магическое. Все указывает на проклятие, - Антон помолчал и признался, - и тут я, увы, не специалист.
Завулон налил в чашку облепихового чая, Антон, ожидавший, от него какой-нибудь «черный русский» или, в крайнем случае, американо, невольно улыбнулся.
- И ты решил обратиться к специалисту? – прищурившись, спросил Завулон.
- Да не то чтобы, - ушел от прямого ответа Антон, не зная как лучше сформулировать, - но если поможешь, то я буду очень… рад.
Городецкий по привычке хотел сказать, что будет «признателен», но с Завулона сталось бы уточнить конкретные сроки и показатели его признательности, а на его условия он соглашаться не планировал.
- Вещай, - разрешил Завулон, откинувшись на диванчике. Антон, сидящий, на пускай и удобном, но все-таки стуле слегка напрягся от такого распределения ролей, но продолжил рассказывать.
- Склоняюсь к нацеленному, конкретному, смертоносному, как самому рабочему варианту. Пастухов сказал, что видел, как тучи сгустились над последней жертвой перед смертью.
- Намекаешь на то, что он мог увидеть воронку над его головой? – усмехнулся Завулон, - В этом полицейском нет даже близко никакой Силы.
- Однако Иных от людей он отличать умеет, более того и Светлых от Темных тоже.
- По слухам, это твоих рук дело, - подколол Завулон, затем продолжил, - никогда не слышал, чтобы Иные специально нацеливали воронки на людей по заказу. Заговорить вещь – это да, такие еще встречаются, если вы всех не отловили.
- Ведьмы, вступившие на скользкий путь, никогда не закончатся, - философски ответил Антон, - к тому же отследить такую воронку к тому, кто ее навесил почти нереально. Существенно более безопасное орудие, чем артефакты, которые останутся и после смерти жертвы выведут на убийцу.
Завулон недовольно нахмурил брови.
- Воронка – это в первую очередь личная неприязнь, а потом уже дело техники. Ни одна даже самая отпетая ведьма не может «ненавидеть», - он выделил это слово кавычками в воздухе, - по приказу. А если нашелся такой способ, то нас всех ждет немало работы.
Антон грустно осмотрел пустые тарелки и закурил.
- Допустим, ты прав, но что если эти покойные работники администрации что-то сделали одной конкретной ведьме?
- Тогда мы ее вычислим, только вот есть множество более простых и безопасных методов воздействия на людей, за которые в худшем случае можно получить административное взыскание.
Антон улыбнулся.
- Хорошо. Информации по обыскам в жилищах мало, давай съездим и поищем, возможно, найдутся какие-то заговоренные вещи, приведшие к такому поведению.
- Съездим? – язвительно спросил Завулон, выделив окончание множественного числа.
- Ну, ты же первый произнес «мы», - засмеялся Антон и потушил сигарету, - теперь назад дороги нет.
Завулон снял Сферу Невнимания и жестом попросил у официанта счет.
***
Поиски нужного предмета были настолько же утомительны, насколько бесплодны. За шесть часов разъездов по Москве Антон понял две вещи: во-первых, несмотря на активный разгон пробок, ездить из одного конец в другой дело не быстрое, во-вторых, Завулон был одним из немногих водителей, с кем у Антона не дергалась правая нога в поисках педали тормоза.
Ни в одной из квартир не было ничего подозрительного, ни остаточных следов магии, ни замаскированных артефактов, ни одного намека на возможного убийцу. За это время разговор особо не клеился, они едва обменивались какими-то колкостями, пытаясь, притереться друг к другу.
Не увенчавшиеся успехом поиски закончились VIP-столиком в кальянной где-то рядом с метро Маяковская. Только устроившись на матах, разложенных прямо на полу и усыпанных небольшими подушками, Антон понял, что за весь день ему никто не позвонил и не решил узнать, где он пропадает столько времени вместо основной работы. Достав телефон из кармана, он осознал, что тот уже неизвестно, сколько времени не подает признаков жизни.
- У тебя нет зарядки с разъемом micro-USB? – спросил Антон, когда принесли кальян.
Завулон недоуменно уставился на Антона, как будто тот произнес неизвестное ему заклинание, и извлек из пиджака айфон последней модели.
- От этого подойдет?
Антон покачал головой.
- Зачем тебе вообще такой телефон?
- Алина подарила, - пожал плечами Завулон. Видимо, предполагалось, что Антон знал, кто она такая. Он напряг память, по всему выходило, что какая-то из его новых пассий, но Городецкий как-то подустал уже запоминать их имена.
- Какой план?
- Поужинать, покурить кальян, разъехаться по домам? – предположил Завулон, откинув пиджак и расстегнув пару пуговиц на рубашке.
Антон нахмурился.
- Это, конечно, заманчиво, но я про дело.
Завулон забрал из рук Антона трубку, и, не меняя мундштука, втянул в себя дым. Он не стал навешивать на них отвлекающих заклинаний, за восточной музыкой они едва слышали друг друга, лежа рядом на подушках.
- Насколько я помню, моя роль быть доктором Ватсоном, в процессе объяснения хода дела которому, на тебя должны находить гениальные идеи, или я что-то путаю?
По глазам Завулона было видно, что он откровенно смеется, но Антон повелся на уловку.
- Если ничто не указывает на исполнителя, то надо искать заказчика, раз мы думаем, что это два разных человека. Иной, который профессионально занимается подобным, вполне мог почистить за собой все следы, а за то время, которое прошло с первого убийства, так и вообще.
Завулон кивнул, соглашаясь с рассуждениями Городецкого.
- Вполне возможно, что они были замешаны в каких-то политических махинациях, и их просто выпилили, как лишние фигуры, - произнес он, выдыхая дым колечками.
Антон налил в две чашки какого-то сладко пахнущего чая.
- Полиция не нашла никаких деталей, которые могли связывать все три жертвы, так что вряд ли это по работе.
- Ты же сам понимаешь, что подковерные игры - не то, что стали бы афишировать. Возможно, готовится смена власти или у них какой-то общий проект на стороне. Из каких они департаментов?
Антон забрал кальян и стал перечислять на память, прерываясь на короткие затяжки:
- Департамент труда и социальной защиты. Департамент капитального ремонта. И, по-моему, отдел обеспечения безопасности строительства.
Завулон задумчиво потер подбородок, пытаясь сложить имеющиеся факты.
- Можно предположить, что это что-то нечистое, завязанное на стройку коммерческого объекта там, где сейчас находятся жилые дома, подлежащие капитальному ремонту.
- Притянуто за уши, конечно, но за рабочую гипотезу за неимением лучшего сойдет.
Официант принес заказанную ранее еду, и Антон понял, что в такие места скорее всего Завулон ходил с Гесером или может быть со своими пассиями для приятных бесед, а явно не для ужина. Потому что Антона маленький столик, стоящий рядом с ними, в качестве обеденного совсем не устраивал. Но есть хотелось очень, выпитый впопыхах где-то между домами второй и третьей жертвы, кофе уже давно переварился.
- Чур, завтра место для ужина выбираю я, - ляпнул Антон, когда палочки в его руках треснули вдоль. И что его на роллы внезапно потянуло, это же Света обычно заказывала во время их редких вылазок куда-то за пределы квартиры.
- А загородный дом для совместной жизни выбрать не хочешь? – удивленно спросил Завулон, наблюдая за его мучениями. – Ешь ты европейскими приборами, целее будешь.
Антон закатил глаза, наверное, Завулон никогда не устанет ему припоминать тот случай около года назад, когда он умудрился упасть к нему на руки. Да, Городецкий никогда не отличался идеальным контролем собственного тела, он регулярно сбивал с полки какие-нибудь вещи, когда слишком эмоционально размахивал руками во время очередного рассказа. Мог, задумавшись, запнуться на вроде бы ровной дороге или даже сесть мимо стула, поглощенный какой-нибудь рабочей загадкой. Но все это происходило не так уж часто для того чтобы получить прозвище «ходячее недоразумение». В тот раз они прибыли к большому загородному дому для задержания Дикого альфа-оборотня, который уже успел наломать дров прежде, чем его вычислили. Завулон собирался проследить, что Ночной Дозор не превышал полномочий во время операции и по возможности переманить этого Иного к себе в команду. Альфа-оборотни, в принципе, были достаточно редким явлением, как и Высшие у вампиров. Антон с какого-то перепуга послушавший Семена, который сказал ему взобраться по стене, не учел, что при выходе из Сумрака он окажется на достаточно скользкой поверхности, снег только окончательно лег. В общем, рухнул он тогда с высоты третьего этажа, словно барышня в каком-нибудь романтическом фильме да по счастливой или наоборот случайности его поймал Завулон. По закону жанра, между ними должно было возникнуть неловкое притяжение, но на деле нехрупкая и не дама Городецкий на руках у Завулона вызвал только грубое: «ходячее недоразумение», после чего его на удивление аккуратно поставили на землю для продолжения операции.
Антон мог сколько угодно убеждать себя, что огонек в глазах Завулона в тот момент, когда их лица оказались слишком близко, ему померещился, но с того раза в их и без того странных отношениях настала особенная пора. До дружеских им было, конечно, далековато, но что- то поменялось – это точно.
Когда они закончили ужин, на часах уже было ближе у одиннадцати, и Антон откровенно раздумывал, чтобы задремать прямо посреди уютных подушек.
- Детское время вышло, я посмотрю, - насмешливо прокомментировал Завулон, когда сонный Антон едва ли не уткнулся носом ему в плечо.
Антон недовольно открыл глаза и единственная лампочка, горящая над ними, потухла, погрузив их почти в полный мрак за исключением света от свечей в уголке.
- Разучился контролировать свои стихийные выбросы или решил добавить немного интима? – шепотом спросил Завулон, наклонившись к его уху.
Антон неловко дернул плечами, пытаясь избавиться от мурашек, побежавших по спине от его голоса.
- Иногда банан – это просто банан, - процитировал Фрейда Антон, пытаясь нащупать на столе кнопку для вызова персонала, но вместо этого опрокинув с него пустую чашку, - лампочки имеют свойство перегорать.
- Раз в десять лет, - добавил Завулон, сотворив небольшой огненный шар для освещения.
Расплатившись в ресторане «Пэко», Антон неловко протянул руку Завулону для прощания.
- Да, садись уж, - фыркнул Завулон, - подкину тебя до дома.
Антон пожал плечами и сунул руки в карманы пуховика, перчатки остались в машине на парковке возле офиса.
- Лучше до работы, - пробормотал Антон.
- Как скажешь, - нахмурился Завулон.
Дорога прошла в молчании, Антона клонило в сон от долгого дня и приятной классической музыки из колонок.
На стоянке возле здания Ночного Дозора осталось буквально пару автомобилей. Антон, нехотя, выбрался из теплого салона, коротко поблагодарив Завулона. Внутри его машины было холодно и неуютно, но желания прогревать двигатель не наблюдалось, и едва заведя, Антон тронулся в путь.
На середине пути, на приборной панели загорелась лампочка, указывающая на низкий заряд аккумулятора.
«То ли на морозе сел, то ли лопнул ремень генератора», - недовольно подумал Антон. Но метод «завтра разберусь» его еще ни разу не подводил.
Ровно до следующего утра, когда он обнаружил, что аккумулятор сел полностью, и ему предстоит топать в метель до метро. До развода за рулем чаще ездила Светлана, но после, оставив предыдущую машину бывшей жене, он купил себе небольшой поддержанный фольксваген. Как известно, человек быстро привыкает к хорошему, поэтому он, оглядевшись на падающий снег, вызвал такси.
Антон закурил, дожидаясь пока за ним приедут, сигарета немного согревала и по сложившейся довольно давно традиции прочищала мозг. Когда бьешься над какой-то задачей и не видишь решения, обязательно нужно сделать перерыв и подумать о чем-то отвлеченном, и тогда ответ не заставит себя ждать.
- Соскучился, Городецкий? – вместо приветствия произнес Завулон, отвечая на звонок.
- Безумно, - сказал Антон. За последние годы его натренировали выдавать именно такую реакцию на этот вопрос, и он словно собака Павлова сначала говорил, потом думал. – Но звоню не поэтому.
- Есть какие-то подвижки?
- Я только сейчас понял, что мы упустили из виду самое важное – их рабочие места, - мрачно ответил Антон.
- Ты меня вместо такси вызвать решил? – со вздохом произнес Завулон.
- Нет, такси я вызвал до того, как тебе позвонить, - зачем-то уточнил Антон, а потом продолжил, - у меня в двенадцать планерка, а после можем где-нибудь пересечься, м?
Завулон помолчал, то ли что-то прикидывая в голове, то ли сверяясь с планами.
- Давай, я позвоню тебе, как освобожусь?
Такси коротко посигналило, чтобы Антон ушел с проезжей части, но тот помахал ему рукой, прося остановиться.
- Заметано, - ответил Антон, садясь в машину, и положил трубку.
***
Когда ни дел, ни оперативников толком не было, то планерка проходила на удивление быстро. Мелкие происшествия на юге Москвы, несколько прошений от стажеров, все были в приподнятом предновогоднем настроении. Антон коротко рассказал Гесеру о деле, над которым работал вчера, опуская большую часть деталей. Тот благословил его на подвиги с таким видом, словно говорил «чем бы дитя не тешилось», и попросил держать в курсе, если будет что-то серьезное.
В отличие от всего остального, бумажки к концу года только плодились, и кажется, покрывали весь его стол, занимали место на подоконнике, и что-то даже валялось в кресле для посетителей. Разбирая планы обучения и мероприятий на следующий год, рабочие и пояснительные записки, докладные и море прочего, Антон мысленно пообещал себе, что в следующем году, он обязательно переведет весь Дозор, а если потребуется, то еще и Инквизицию на электронный документооборот.
Антон периодически посматривал на телефон, словно не доверял ему после вчерашнего. Время уже близилось к двум, но звонка все еще не было. Он ощутил себя барышней в ожидании внимания от возлюбленного и сам от себя поморщился. Количество бумажек по сравнению с утренним завалом уже убыло, и Антон решил, что может себе позволить отправиться на обед.
Когда половина десерта уже была съедена, а при взгляде на вторую часть его уже откровенно мутило, запиликала трель мобильного телефона. Антон подумал, что, возможно уже стоит поставить на Завулона отдельную мелодию, а то пение птичек тому совсем не подходило.
- Откуда тебя забрать, мой ненаглядный? – весело поинтересовался Завулон.
- Кого ты там провоцируешь такими словечками? – пробурчал Антон, размышляя, почему у него на лицо наползает улыбка от откровенной издевки.
- Какие провокации, Городецкий? Я вообще не по этой части. – Расхохотался Завулон. Настроение у него явно было существенно выше, чем вчера.
- «Procafe» на Волоколамском шоссе.
- Хорошо, буду через полчаса.
Антон заказал себе еще чашку кофе, в надежде скоротать время и попутно пытаясь еще раз обдумать дело и выстроить план действий. Начать он решил с простого, поискал в гугле необходимые адреса и выписал их на оборотной стороне одного из листков из папки с делом. Что они будут делать, если и там не окажется никаких зацепок, Антон не знал. Более того, он не мог четко дать себе отчет почему так вцепился в Завулона в качестве напарника, зная, что для того он просто один из возможных вариантов скрасить пустые рабочие будни перед Новым годом. На удивление работать с ним совместно оказался вовсе не так плохо, скорее даже очень хорошо. За время службы в Дозоре Антон так и не обзавелся постоянным напарником, он уже давно не выходил в ночную смену в патруль, да и чаще работал головой, чем участвовал в каких-либо заварушках. Тем не менее, раньше он всегда делился мыслями и обсуждал сложности в работе со Светланой, и сейчас ему стало не хватать, если и не партнера, то хотя бы коллеги, с которым это можно было делать.
Антон встряхнул головой, отгоняя от себя мысли о Завулоне, и сосредоточился на деле. Он совершенно не мог понять ни мотива убийств, ни как были связаны жертвы, не было орудия, одно он знал точно, что дело здесь не чисто. Антон еще раз просматривал все показания, надеясь найти то, что упустил до этого, за этим его и застал Завулон.
- Ну что, красотка, поехали кататься? – почти что пропел Завулон у него над ухом.
Антон дернулся от неожиданности.
- Я с тобой на полголовы поседею, - поморщился Антон, складывая бумаги обратно в папку.
- Обещаешь? – слегка улыбнулся Завулон, глядя на его реакцию.
Антон недовольно покачал головой и поднялся.
Путь до Никитского переулка, где расположился Департамент строительства города Москвы, без пробок занимал минут пятнадцать. Все это время Антон пытался судорожно придумать хоть одну тему для разговора, но так ничего и не вышло.
- А ты можешь меньше думать? – поинтересовался Завулон, когда они уже практически подъезжали, - а то твой мыслительный процесс так отображается на лице так, что мне кажется, тебя скоро припадок хватит.
- Это Равель, - выдал Антон первое, что пришло в голову.
- Что?
- У тебя в машине играет. Морис Равель, мы со Светланой ходили в консерваторию, ее любимый композитор.
- А, это ты так долго его имя вспоминал? – со вздохом произнес Завулон, - мог бы просто спросить. Как там Великая Светлая поживает?
Антон откашлялся, завязал разговор на свою голову, лучше бы придумал какой-то другой предлог, чтобы не ехать в молчании.
- Нормально, наверное, мы развелись, - честно ответил Антон, он не знал, зачем Завулону эта информация, но лучше было сразу дать понять, что он не хочет и дальше обсуждать эту тему.
- Вот оно как, интересно, - задумчиво протянул Завулон, пытаясь найти место на парковке возле здания.
Обойдя его вдоль и поперек, Антон мог сделать вывод, что и тут был полный провал. В здании были отголоски магического воздействия, на первом слое бурно рос синий мех, впрочем, это было следствием слишком сильных эмоций. Государственная служба дело нелегкое, так что это было не удивительным. Завулон показал себя с неожиданной стороны, везде, где можно было пройти или что-то узнать без магии, он так и делал, применяя тончайшие воздействия лишь тогда, когда без этого нельзя было обойтись.
- Дальше поедем? – неуверенно спросил Антон, когда они вышли на крыльцо. Завулон пожал плечами и закурил.
- Смысла не вижу, но тебя ж совесть съест, если ты все не проверишь, - философски отметил он.
Антон округлил глаза.
- Ну предложений лучше у меня все равно нет, к тому же тут ехать-то буквально пару километров, - Антон напрягся, посылая в пространство карту, которую запечатлел.
- Ладно, докуривай и пойдем в машину.
***
Как и в предыдущем случае в Департаменте капитального ремонта, они ничего не нашли, и Антон расстроился окончательно. Следующим пунктом назначения была улица Новая Басманная, добираясь до которой, Завулон озвучил мысли мучавшие Антона в обед.
- Какие идеи относительного того, что делать, если и там будет не за что зацепиться?
- Предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, - неохотно признал Антон.
- Великого стратега из тебя не выйдет.
- На место Гесера не претендую, - ответил Антон со смешком, а потом продолжил уже серьезно, - если и там ничего, то надо копать в сторону «орудия» убийства.
- А мы сейчас не этим занимаемся? – уточнил Завулон.
- Не совсем, - возразил Антон, - сейчас мы пытаемся подтвердить теорию, что был проклятый предмет, приведший жертв к гибели, однако у нас всегда остаются иные варианты.
- Если будем перебирать все возможности, как раз закончим к следующему тысячелетию, - нахмурился Завулон, - это я тебе как специалист говорю.
- А ты что куда-то торопишься? – вопросительно приподнял бровь Антон, по крайне мере пытался изобразить именно это. Вопрос, конечно, был риторическим, так что Завулон просто покачал головой.
Время уже близилось к пяти, когда стеклянные двери услужливо распахнулись перед ними, пропуская внутрь. В этом здании располагались сразу два Департамента правительства Москвы, и еще некая Академия генеральной прокураторы. Судя по реакции охранников, Завулона они видели не в первый раз, более того в одном из коридоров им встретился какой-то дерганный мужчина в приличном костюме, который при их приближении начал запинаясь лепетать.
- Артур Янович, здравствуйте, мы же с вами вроде бы все выяснили в прошлый раз, я же вам объяснил, что ничем помочь не могу. Вы, конечно, можете обратиться к Владимиру Аршаковичу, но он вам скажет все то же…
Поток его слов прервался резко открывшейся дверью одного из кабинета, которая ударила его ровно по лбу. Блондинка, вышедшая из кабинета, начала судорожно извиняться, но мужчина просто отодвинул ее в сторону и попытался убежать.
- Какого черта происходит? – воскликнул Антон, посмотрев на Завулона. Тот развел руками в сторону и не ответил. Антон решил, что с этим он разберется позже, и ломанулся догонять мужчину. У поворота к лестнице стало понятно, что он потерял его из виду, и ему ничего не оставалось кроме как перейти в Сумрак и попытаться его найти.
В Сумраке здание выглядело вовсе не так привлекательно как в реальном мире, старые облезшие стены с потрескавшейся штукатуркой покрывал толстый слой синего мха, лестница на первом слое была деревянной и слегка подгнившей. Антон не рискнул перейти глубже, опасаясь, что на втором уровне Сумрака ее может и не быть вовсе. Он оглянулся вокруг себя и заметил на несколько этажей выше качающуюся черную воронку.
- Ну, мальчик, ну еб твою мать, - выругался Антон.
- Шевелись, Городецкий, - раздался рядом злой голос Завулона.
На пару они поднялись на несколько пролетов, достигнув шестого этажа, Завулон дернул Антона за рукав куртки, вытягивая во внешний мир. В конце коридора, прислонившись к голой стене, пытался отдышаться мужчина, над его головой раскачивалась полутораметровая черная воронка.
- Надо сбивать, - прошептал Антон, - пока он не наделал глупостей.
- Подойдем поближе, - ответил Завулон, - попасть нужно точно в основание, без прицела никак.
В этот момент мужчина их заметил и противно завизжал.
- Артур Янович, пожалуйста, - снова начал он, выставив руки перед собой, и попятился, - Только не убивайте, у меня жена двое детей, мальчики-погодки. Пожалуйста.
Антон пытался подойти, чтобы успокоить его, но вместо этого добился обратной реакции, мужчина заплакал, продолжая отходить.
- Пожалуйста, не надо, пожалуйста, - причитал он, уперевшись в подоконник открытого на проветривание окна.
Его ноги начали скользить по наметенному ветром и еще не успевшему растаять снегу. Антон встал в боевую стойку и начал плести заклинание чистого света, чтобы сбить воронку. Это испугало мужчину еще больше.
- Я сделаю, что угодно, пожалуйста, пожалуйста, пожаааааа…. - он не успел закончить последнего слова, одним неловким движением, потеряв равновесие, вывалился из окна.
Антон подбежал и перегнулся через карниз, мужчина лежал на тротуаре в неестественной позе, и рядом с его головой растекалась лужа ярко-красной субстанции. Городецкий глянул на него сквозь Сумрак, воронка над его головой развеялась, а ауру было уже невозможно прочитать. Он почувствовал прикосновение к спине и дернулся.
- Сам не выпади, - хрипло сказал Завулон, удерживая его на месте.
- Он мертв, - невпопад ответил Антон, прокручивая в голове произошедшее. Он аккуратно убрал от себя руки Завулона и внезапно севшим голосом произнес:
- Высший Темный…
- Нет, Городецкий, - перебил его Завулон, - я знаю, что ты думаешь, но поверь, ты совершаешь ошибку.
- Высший Темный Завулон… - снова попытался Антон закончить формулу официального заключения под стражу.
Завулон закрыл его рот ладонью, и приблизился к его лицу, заглядывая в глаза.
- Прекрати, Городецкий, - попросил он, - не делай глупостей. Я что по твоему настолько идиот, чтобы подвесить на него воронку и повезти тебя на место собственного преступления?
Рука Завулона едва уловимо пахла сигаретами и терпкой туалетной водой. Антон пытался не обращать на это внимание, но запах ему однозначно нравился.
- Как-то ты не горел желанием сюда ехать, - прокомментировал Антон, убрав от лица его ладонь, - ты хочешь, чтобы я тебя не арестовывал, хотя жертва явно указала на твою причастность к делу?
- Все, на что указал этот недоумок, что он был со мной знаком, - раздраженно прошипел Завулон, - этого я отрицать не собираюсь.
- Почему-то меня мои шапочные знакомые не просят их не убивать, - ядовито произнес Антон.
- Мне нет смысла тебя сейчас обманывать. Хочешь выяснить, что нас связывало? Так поехали в офис Дневного Дозора, предоставлю тебе доступ ко всему, что имеет к этому делу отношение.
- Обязательно воспользуюсь твоим любезным приглашением.
Антон отодвинулся подальше от Завулона, нарушившего его личное пространство, от чего тот недовольно поморщился.
- Прошу не покидать пределов города, Темный, - продолжил Антон, - ты все еще под подозрением.
Лицо Завулона стало таким, как его привык видеть Антон во время всей предыдущей работы, абсолютно спокойным, выражающим в лучшем случае единственную эмоцию – грусть. Антон ощутил беспокойство по поводу этой разительной перемены, за последние несколько дней, Завулон открылся ему с совершенно другой стороны, и вот теперь контакт снова был потерян.
Антон, не спуская глаз с Завулона, набрал номер дежурного поста Ночного Дозора.
- Данила, это Городецкий. Нужен отряд зачистки на Новую Басманную, 10. Несчастный случай вследствие проклятья.
- Принято, - раздалось на том конце. Нажав отбой, Антон тут же начал звонить следующему адресату.
- Пастухов, тут у нас новая жертва, - сказал Антон, не тратя времени на приветствие, - Новая Басманная, 10, Департамент труда и социальной защиты граждан.
- Черт побери, - отреагировал полицейский.
- Дело действительно по нашей части, мои скоро будут здесь.
- Понял, - ответил Пастухов и скинул звонок.
Завулон молча, продолжал стоять рядом со скорбной миной.
- Буду у вас в офисе, как только доложусь Гесеру.
***
- Антон, ты чем думал вообще? – рявкнул Гесер, едва Городецкий закончил излагать события прошедших дней.
«Прекрасный вопрос»- подумал Антон. Чем угодно, кроме головы, видимо. Он и сам не мог толком ответить, как дошел до того, чтобы пригласить Завулона в напарники. Он начал задумываться, что может быть та фраза на парковке была подкреплена воздействием. Сомнительный вариант, Антон все-таки был Высшим Иным, и его сознание было неплохо защищено от попытки внушить что-либо. В свое оправдание он мог лишь сказать, что ему бы и в голову не пришло, что Завулон мог быть замешан в таком деле, как-то слишком мелко это для него было. С другой стороны Антон все еще не видел всей картины, вполне возможно, что эти убийства всего лишь вершина айсберга.
- Мне нужен был специалист по проклятиям, - неохотно признался Антон, опустив взгляд в пол.
- Так какого черта ты поперся к Завулону, а не пошел к Юле? – возмущенно осведомился Гесер.
- К Юле? – зачем-то переспросил Антон.
- Или ты хочешь сказать, что не знал, что она пишет диссертацию как раз на эту тему?
Антон удивленно помотал головой.
- Может ты и бумажки по обучению, не читая, подписываешь?
- Видимо не дошел еще, - пробормотал Антон, признавая свое поражение.
Гесер недовольно постучал пальцем по столу. Звук был неожиданно громким и неприятным.
- Антон, ты пойми, если кто-то из Темных освоил наложение воронки по заказу, то нас ждет множество неприятностей.
- Завулон так же сказал…
- Да забудь ты про своего Завулона, – поморщился Гесер, - как тебе объяснить-то, что ты еще не дорос с ним на равных играть.
Антон промолчал, мысленно соглашаясь с шефом. Несмотря на то, что по уровню они теперь совпадали, но многовековой опыт Завулона Антону было никогда не переплюнуть, не стоило даже и пытаться.
- В общем, зайди к аналитикам, выясни все, что необходимо, для того чтобы исключить причастность Завулона к этому делу. Если сам не справляешься с делом, то могу вызвать Илью или Семена из отпуска.
- Не надо, - мрачно ответил Антон.
- Ну, как знаешь, держи в курсе, - вроде бы успокоился Гесер.
Антон кивнул и вышел из кабинета начальства.
По пути в аналитический отдел, он пытался придумать, каким волшебным образом можно исключить причастность Завулона. Разве что тот был настолько тщеславным, что подписывал собственные воронки.
Антон рассмеялся сам себе и на всякий случай глянул, не висит ли над ним проклятье. Над головой, конечно же было пусто, но это не помешало ему отломать ручку двери в кабинет аналитиков.
- Я не специально, - вместо приветствия произнес Антон.
- Ничего страшного, Антон Сергеевич, - тут же промямлила Юля, сидящая в гордом одиночестве в большом помещении, - Вы к Анатолию?
- Нет, - растерялся Антон, - ко мне уже давно можно обращаться на «ты».
- Ой, я как-то не привыкла, - Юля смущенно пожала плечами, - вы по поводу диссертации? Я неправильно составила пояснительную записку?
Антон положил оторванную ручку на край ближайшего к входу стола и прошел внутрь. Несмотря на то, что Юле уже было за тридцать, но у Антона не получалось воспринимать ее как взрослую. Он с ужасом думал, что то же самое ждет его и когда вырастет Надюшка.
- Я еще не успел посмотреть, если честно, - неохотно сказал Антон, пытаясь придумать, как перейти к сути дела.
- Да вы присаживайтесь, - спохватилась Юля, придвигая к своему столу еще один стул.
- Спасибо, - сказал Антон, усаживаясь рядом с ней, - я хотел бы проконсультироваться с тобой, как со специалистом по проклятиям.
Юля неожиданно покраснела и опустила взгляд в стол.
- Помогу, чем смогу, - сказала она, не поднимая глаз.
- Меня интересует, как распознать автора воронки, - с места в карьер начал Антон.
- Антон Сергеевич, - погрустнела Юля, - вы же знаете, что отследить того, кто подвесил воронку магическими методами невозможно. Я, конечно, планирую работать и над этим тоже, но пока что подвижек никаких нет.
Антон положил руку ей на плечо, чтобы она, наконец, посмотрела на него.
- Я не совсем корректно сформулировал свою просьбу, - произнес он, - скорее мне нужно узнать изменяется ли как-то поведение вихря в присутствии создателя.
Юля просветлела на глазах и смущенно улыбнулась.
- Да, сейчас, - она начала что-то быстро набирать на клавиатуре ноутбука и на мониторе появилась компьютерная анимация, разделенная на две части, - вот слева воронка в ее обычном состоянии, а справа, когда рядом автор. Наблюдается резкая очерченность границ вихря, плюс дополнительный стабильный рост.
- Насколько сильный рост? - уточнил Антон.
- Это зависит от силы ненависти и от категории Иного, слабые воронки потому и являются размытыми и быстро распадаются, потому что тот, кто накладывает где-то далеко от своей жертвы. Подпитывать, например, двухметровую махину удаленно невозможно, а когда объект в зоне видимости происходят существенные изменения в структуре и размере.
- Прекрасная новость, - Антон с улыбкой вскочил со стула, который при резком движении просто с грохотом развалился.
- Ой, - пискнула Юля и зажала себе рот рукой.
- Все нормально, - усмехнулся Антон, мгновенно переходя в Сумрак, чтобы собрать стул, и вернулся обратно, - только я пойду, пожалуй, пока больше ничего не сломал.
- Антон Сергеевич, а с чем связан ваш вопрос? – Юля явно не хотела так быстро расставаться, - Работаете над каким-то новым делом?
Антон обернулся у порога и пожал плечами.
- Несколько сотрудников администрации города Москвы, покончили с собой или были убиты вследствие несчастного случая, посредством проклятья.
- Именно типа воронки? – заинтересовалась Юля, - ну это и не удивительно. Многие из них выступают по телевидению, моя бабушка вот каждый раз проклинает политиков, чиновников и прочий люд, после очередной порции новостей. Сколько раз уж ей говорила так не делать. Нужно же думать о последствиях, если каждый из многомиллионной аудитории пожелает политику, что-то не хорошее, то может же возникнуть групповая воронка…
- А можешь мне на рабочую почту выслать все, что есть по этому типу проклятья? – попросил Антон, прерывая ее речь.
- Да, конечно, сейчас сделаю.
- Спасибо, Юленька, - улыбнулся Антон, наблюдая, как от уменьшительно-ласкательного обращения у Юли покраснели даже кончики ушей, - мне надо бежать, обязательно завтра поищу твою записку и согласую, что возможно.
Она хотела что-то ответить, но Антон уже аккуратно закрывал за собой дверь, стараясь больше ничего не сломать.
***
В офисе Дневного Дозора предновогодняя суета не ощущалась так сильно, никакой безвкусной мишуры или разноцветных гирлянд, двухметровая натуральная ель, украшенная большими красными шарами и однотонными белыми огоньками.
Пропустили его без вопросов, и Антон, поднимаясь на лифте, надеялся, что правильно запомнил местоположение кабинета Завулона, но видимо охранники доложили о его прибытии, и тот встречал его прямо у выхода.
- Привет, - растерялся Антон, не зная, что еще сказать.
- Проходи, Городецкий, гостем будешь, - кивнул Завулон.
Они шли мимо длинных офисов типа опен-спейс со стеклянными перегородками, так же как и в Ночном людей было совсем немного, но, тем не менее, они проводили его недобрыми взглядами. Впрочем, какой еще реакции стоило ожидать, когда в «темное логово» забрел Высший Светлый. Ладно, как выглядит тот же Завулон, в их Дозоре представляли не все, а вот Городецкий явно был тут вполне знакомой фигурой. В молчании они дошли до дальнего кабинета за тяжелой дубовой дверью цвета венге. Секретаря на месте не было, и они сразу направились во внутреннее помещение.
- Присаживайся, - Завулон кивнул на место рядом с большим цветком, стоящим на круглом стеклянном столе, - коньяк? Виски? Или ты тут с официальным визитом?
- Виски, - сказал Антон, повесив пуховик на вешалку в углу, и опустился в кресло. Глянцевые листочки растения казались ему искусственными, и он не удержался, чтобы потрогать.
- Это замиокулькас, - прокомментировал Завулон, движение Антона не осталось для него незамеченным, - цветок безбрачия, как его еще называют.
- Прекрасное название, - философски произнес Антон. Он не знал, так ли это было на самом деле, но пока что оно оправдывалось полностью.
Завулон усмехнулся и протянул ему тяжелый невысокий стакан с толстым дном. Виски едва покрывал несколько кубиков льда. Антон напомнил себе, что завтра все же надо будет разобраться с аккумулятором в машине, а то он так сопьется, не дождавшись Нового года.
- За скорое и успешное разрешение дела, - предложил тост Завулон. Они чокнулись бокалами, и Антон немного пригубил обжигающей горло жидкости, - зачем приехал?
- Сказать, что был не прав, - неохотно признал Антон.
Завулон кивнул и слегка улыбнулся уголками губ.
- Сам дошел или подсказал кто?
Антон неопределенно пожал плечами.
- Обратился к специалисту по проклятиям, чтобы исключить твою причастность к созданию той воронки.
- Мммм, - нахмурился Завулон, - и кто у нас теперь этот самый специалист в Ночном Дозоре.
- Юля, - ответил Антон, не чувствуя подвоха.
- А, эта влюбленная в тебя девочка, - Завулон посмотрел на Антона, и в его глазах мелькнуло что-то крайне недоброе.
- Она уже давно не девочка, - поправил Антон, отпивая из бокала.
- Ты себя этим успокаиваешь? – из уст Завулона это прозвучало как упрек.
- У нас исключительно рабочие отношения, - начал оправдываться Антон, убеждая себя, что делает это исключительно ради доброго имени Юли, а вовсе не потому, что Завулон откровенно недовольно себя вел.
Завулон отошел к большому письменному столу. На нем в аккуратные стопки были сложены различные папки, бумаги, и не было никакого намека на личность владельца.
- У тебя здесь можно курить? – поинтересовался Антон, чтобы разрядить обстановку.
- Если только в окно, - сказал Завулон, открывая форточку и протягивая Антону пепельницу. Городецкий подошел к нему ближе и закурил, он не знал, как предложить Завулону продолжить расследование вместе, да и нужно ли это было делать.
Завулон выбил из пачки длинную темную сигариллу, Антон поднес к ней зажигалку.
- Мы снова в тупике, - констатировал Завулон, прикуривая от огонька.
- А количество жертв может продолжить расти, - подтвердил Антон, - Юля должна была мне скинуть на почту всю информацию, что есть по этому типу проклятий, возможно, там найдется ключ к разгадке этого дела.
Завулон сдвинул брови, демонстрируя, как относится к этой идее, но Антон уже набирал номер Толика.
- Антоха, привет, - раздался жизнерадостный голос на том конце, словно тот уже вовсю отмечал праздники.
- И тебе не хворать, - в тон ответил Городецкий, - ты случайно не на работе еще? Можешь мой комп включить, чтобы я мог по рдп подрубиться?
Завулон склонил голову ближе к плечу Антона, прислушиваясь к разговору. По его лицу было видно, что нет смысла отгораживаться от него звуконепроницаемой сферой, тот едва ли понимал через слово.
- Да, даже если бы и на работе был, - усмехнулся Толик, - на твоем этаже проводка сгорела, починят в лучшем случае завтра к обеду.
- Как сгорела? Я ж только что из офиса.
- А ты в кабинет свой заходил? – ехидно поинтересовался Толик, - То-то и оно, замыкание как раз и произошло, как только ты на обед пошел.
- Понятно, - мрачно ответил Антон, - спасибо, извини, что отвлек.
- Да ничего, давай.
Антон положил трубку и закурил еще одну сигарету, в последнее время все вокруг него ломалось, разбивалось, а теперь вот еще и самовозгоралось.
- Что-то везет тебе, как утопленнику, - в подтверждении его мыслей произнес Завулон.
- Как никогда оправдываю свое прозвище, - криво усмехнулся Антон.
- Вон и цветок мне загубил.

Продолжение в комментариях

---

Новогодний календарь. День 5. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Новая глава
Автор:  tara_dea
Бета:  Z-I
Канон: Дозоры
Размер: 891 слово
Пейринг/Персонажи: Завулон/Антон Городецкий
Категория: слэш
Жанр: зарисовка
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Антон пытается вспомнить, чем закончился вчерашний вечер.
Примечание: автор вдохновился строчкой из песни Анимации: «А потом найти слова, чтобы новая глава начиналась не похмельем, а бодрячком…»

Пойти в бар вечером первого января показалось вчера Антону прекрасной мыслью. Закончив с проверкой отчетов дежурных за день, он обзвонил коллег на предмет их планов и без труда забронировал столик. Судя по тому, что проснулся он на удивление бодрым и полным сил, это и впрямь было хорошей идеей. Семен всегда говорил, что пить Антон не умеет, и принципиально отказывался снимать симптомы похмелья на утро. Впрочем, сегодня голова не болела, но мышцы приятно тянуло, как бывает после хорошего секса или продолжительной тренировки. Антон подумал, что, вероятно, вчера, слегка перебрав, отжигал на танцполе, но смутное чувство беспокойства заставляло переживать, что, возможно, это была драка, а вовсе не диско.
Антон попытался вспомнить, что и как вчера прошло, и обнаружил провал в памяти. До бара они доехали около десяти вечера с Ильей, Семеном и Ласом. В баре было многолюдно, но новогодняя атмосфера и красивые официантки в крайне откровенных костюмах «Санты» не давали заскучать. Ласа буквально через пару часов позвали на другую вечеринку, и он уехал, около часа ночи сдался Семен, сказав, что слишком стар для всего этого, и Антон с Ильей остались вдвоем. Дальше события были как в тумане, Антон даже не был уверен, как именно и во сколько добрался до дома.
Антон приоткрыл один глаз, в комнате было светло, но что, без всякого сомнения, его радовало, так это то, что он все-таки был в своей квартире. Кровать была в лютом беспорядке, скорее всего ему снилась погоня или другой энергичный сон. Антон перевернулся на бок, на прикроватной тумбочке светился телефон, который зарядился до ста процентов. Он отсоединил его от провода и посмотрел на часы – половина первого. Неплохо, учитывая его нынешнее состояние. Антон даже задумался, возможно, кто-то успел наложить на него пару заклинаний для восстановления здоровья и снятия неприятных последствий загула.
Он разблокировал смартфон и начал проверять последнюю переписку, забрать себя из бара он никого не просил, неприличные сообщения не слал. Антон определенно мог собой гордиться, в последний год он был настолько увлечен главой Дневного Дозора, что писал ему едва ли ни во время каждой пьянки. Последнюю пару месяцев перед новым годом он вообще предпочитал избегать алкогольных возлияний, для того чтобы держать себя хотя бы под видимостью контроля. Антон открыл журнал вызовов: один исходящий в половину третьего ночи, и один входящий спустя сорок минут. Он несколько раз ударился головой о подушку, ругая себя, на чем стоит свет.
Ведь прекрасно же знал, что ни к чему хорошему это не приведет, но все равно упорно пытался взобраться на грабли. Антон закрыл лицо руками и попытался вспомнить, о чем они разговаривали. Входящий очень короткий, буквально пятнадцать секунд, достаточно для того чтобы послать его к черту. А вот когда звонил Антон, они о чем-то разговаривали три с лишним минуты. Он хотел надеяться, что не пытался все это время заплетающимся языком признаться тому в любви.
В голове мелькали отдельные картинки, он помнил, что танцевал с какой-то блондинкой, и она очень откровенно терлась об него в процессе. Антон еще раз мысленно выругался, вот что ему стоило уехать с этой девушкой домой, а не звонить Завулону. Вряд ли он, конечно, его разбудил, но время для общения было точно неподходящим. Стоило переспать с ним, когда предлагали, а не отказываться, ссылаясь на жену. В результате он добился только развода со Светланой и обрел мужика в качестве ночных фантазий. Антон открыл телеграмм, собираясь написать Илье, но увидел, что от него последнее сообщение было в три ночи о том, что тот успешно добрался до дома.
Класс, значит, все самое интересное началось после отъезда коллег, и никто не мог ему помочь восстановить события прошедшего вечера. Он внезапно вспомнил ощущение горячих губ Завулона на своей шее, его руки, гладящие по бокам и спине под футболкой, и Антону стало откровенно жарко. Он попытался расслабиться и думать о чем-то другом, но вместо этого увидел перед мысленным взором, как кусает того за подбородок, а затем, облизав мочку уха Завулона, тихо предлагает поехать к Антону домой. Следующей вспышкой он уже опускается перед ним на колени в прихожей, даже не дав стянуть пальто, потом мелькает воспоминание о том, как уже в постели Антон целует его грудь, устроившись на Завулоне верхом.
Антон ощутил намек на эрекцию и с удивлением понял, что сегодня первый раз за полгода, когда он проснулся без стабильного утреннего стояка. Значит, вчера он действительно уехал домой не один, Антон приподнялся на кровати, пытаясь оглядеть комнату на предмет чужих вещей, ниже поясницы неприятно затянуло, что разбивало последние надежды на то, что он был здесь с женщиной. Его одежда ворохом лежала на полу, так что было не разобрать, есть ли в этом бардаке чьи-то еще брюки, к примеру.
Сам он был абсолютно голым и в меру удовлетворенным, только мысли кружащие в голове не давали насладиться покоем законного выходного. Антон со вздохом опустился обратно на подушку, он не имел не малейшего представления, что делать дальше. Ну в самом деле, не звонить же Завулону с вопросом, что между ними вчера было, может быть, он вообще и не приезжал вчера в бар, а просто Антон нашел кого-то, показавшегося с пьяных глаз похожим на Завулона.
В этих терзаниях он лежал бы еще час-другой, если бы не открывшаяся дверь в комнату. Завулон собственной персоной стоял на пороге в одних домашних штанах Антона, которые были ему немного коротковаты.
- Городецкий, ты сегодня вставать собираешься? Или ждешь кофе в постель? – с усмешкой спросил Завулон, всячески демонстрируя наигранное недовольство.
- Или я жду тебя, - ответил Антон, расплываясь в идиотской улыбке. А что ему еще оставалось делать, когда новый год так интересно начинался.

---

Новогодний календарь. День 4. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Перемен
Автор: Любава21
Бета: Xenya-m
Канон: Дозоры
Размер: 623 слова
Пейринг/Персонажи: Завулон/Антон Городецкий
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: постшестой, инцест, смесь книги и фильма
Краткое содержание: Антон бросил все и уехал. Но от Завулона так просто не сбежишь.
Примечание: автор вдохновился этим постом

Кружит Земля, как в детстве карусель,
А над Землей кружат Ветра Потерь,
Ветра потерь, разлук, обид и зла,
Им нет числа, им нет числа.

Небольшой магнитофон стоит у окна. Антон предпочел бы радиоприемник, но такое ощущение, что их теперь вообще не производят. Зато за ту же цену можно купить хороший CD-магнитофон. Правда, кто в наше время слушает CD? Вот и приходится использовать его только для радио.

«Ветер перемен» включают каждый день. Оригинал, не один из множества современных каверов. Обычно ее ставят после больших новостей в полдень или вечером. Видимо, чтобы люди немного отошли от вываленной на них информации. «Ретро» — компромисс между тем, что нравится клиентам и хозяину заведения.

Час дня. Вернее — час пятнадцать. Милый детский голос заполняет комнату. Антон устало собирает инструменты, протирает стол. Полдень — разгар рабочего дня. Люди выбирают обеденный перерыв, чтобы забежать в парикмахерскую и быстро подстричься. А парикмахеру приходится извиваться, чтобы сделать все быстро, качественно и принять как можно больше народу. Потому что нужно платить за аренду помещения, за свет и воду, за шампунь и прочие материалы. Ну и есть тоже иногда хочется.

Почему именно парикмахерская? Вряд ли Антон сам мог бы объяснить. Может, потому, что все началось с парикмахерской. А может, ему просто хотелось заняться чем-то совсем непривычным. Поначалу он даже решил уехать в деревню, купить домик, завести хозяйство. Но, подумав, понял, что слишком любит городскую жизнь.

Сотни лет и день, и ночь вращается
Карусель-Земля…

Антон оборачивается и вздрагивает от неожиданности. В дверях стоит человек. Очень хочется сказать что-то вроде «я не узнал тебя в нормальной одежде», но это будет ложью. Антон узнает его в любом виде. Да и одежда не такая уж и простая. Украшения на шее и обоих запястьях (черт их разберет: амулеты или простые побрякушки), серьги с алмазами в ушах. И все же в обычной черной куртке он выглядит несколько иначе. Зато взгляд все такой же — цепкий, надменный, как будто бы безразличный, но видящий все.

Завулон окидывает холодным взглядом комнату. Клиентов нет. Интересно: случайно или по воле Темного? Впрочем, Антон уже достаточно давно работает, чтобы выучить ритм города. Завулон просто дождался подходящего часа.

Больше всего Антону хочется сказать «мы закрыты», но это было бы совсем по-детски. Подавив первый порыв, он делает приглашающий жест.

— Чего изволите? — выдавливать из себя улыбку он не собирается.

— Это парикмахерская? Так подстригите меня.

Кажется, Антон слышал нечто подобное в каком-то фильме. Он молча указывает на кресло. Пока он завязывает фартук, Завулон внимательно наблюдает за ним в зеркало.

— Как будем стричь? — привычно спрашивает Антон.

— На ваш вкус.

Антон перебирает светлые волосы, пытаясь унять дрожь в руках. Над прической Завулона наверняка работал кто-то из именитых мастеров столицы. Антон без тени сожаления берет ножницы. Какое-то время проходит в тишине. Лишь музыка несколько разряжает напряжение.

— Она стоит через дорогу, — внезапно выдает Завулон.

— Кто? — Антон теряется настолько, что заготовленный вопрос: как коротко стричь — остается невысказанным.

— Моя машина, — поясняет Завулон. — Бросай все, и уезжаем прямо сейчас.

— Я работаю.

— Могу подождать до закрытия.

— Убирайся! — Антона вдруг накрывает волной ярости. — Думаешь, после всего случившегося ты можешь просто заявиться ко мне и как ни в чем не бывало предложить поехать домой?!

— Именно так и думаю.

— Тебя вообще ничего не смущает?

— Меня мало что может смутить. Я слишком долго живу на этом свете и делал за свою жизнь разные вещи.

— Например, спал с родным внуком.

— Инцест не самое страшное, что может случиться, — Завулон пожимает плечами. — А уж когда он добровольный и между взрослыми людьми, вообще не вижу проблем.

— А я все еще вижу.

— Все еще, — эхом повторяет Завулон и одним движением сдергивает с себя накидку. — Я приеду через месяц. Потом еще через месяц, и еще. Пока ты не уедешь со мной. Или пока мне не надоест. Надеюсь, первое произойдет раньше.

Он уходит, а Антон так и остается стоять с ножницами в руках.

Сотни лет все в жизни возвращается
Hа круги своя.

---

Новогодний календарь. День 3. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Скука
Автор:  Aquamarine_S
Канон: Дозоры
Герои: Завулон, Городецкий
Размер: драббл, 912 слов
Саммари: Охота бывает разной. И чем выше ставки — тем лучше.
Рейтинг: детский, но с кинком на руки в перчатках
Категория: автор видит в этом преслэш, но ни разу не настаивает
Предупреждение: абсурд и шалость. Совсем-совсем абсурд. Потому как «нельзя просто так взять и не» (с) Честно предупреждаю, что во всём виноваты «Ёлки 1914» и Вержбицкий в мехах. Автор просто не смог в канун НГ не пошалить. Ведь генералы они такие… генералы
Примечание: в подарок всем, а еще тем, кто любит «Ёлки»

Завулону было скучно. Вот абсолютно. До оскомины и противного зуда в пальцах, до нудного зубовного скрежета.

Рука сама потянулась ткнуть в номер Хэны.

— У меня заявка на охоту.

— Так еще на прошлой неделе выдал тебе весь лимит на Дневной Дозор, — хмуро отозвался тот в динамик телефона. — Сколько ж можно?

— Мне на другую. Без лицензий. Для личного пользования.

Хэна быстро сообразил и тяжело вздохнул. Высшие иногда баловались, в обход официальной лотерее и с согласования инквизиторов позволяли себе «поохотиться» на собратьев. Завулон, в частности, любил идти по следу юнца-оборотня, высматривать, вынюхивать детали преследования человека, оценивать степень адекватности подчиненного. Бывало, конечно, увлекался, и оборотень не выживал. Но сегодня Завулону было скучно — значит, выживет, еще и таким опытом обогатится, о котором подчиненные предпочитали лишний раз не болтать. Хэна думал долго, но все-таки согласился и прислал-таки бланк, заверенный сумеречной печатью. Что ж, лишь бы добыча сегодня оказалась поактивнее да посмазливее. Для полного удовольствия Завулону не хватало лишь противника высшей категории, но где таких отыскать? Подобных Темных Завулон предпочитал гнать из Москвы взашей, конкуренция слишком мозолила глаз, а Гесеровские выкормыши были слишком осторожны, чтобы рисковать и лишний раз их провоцировать.

Оборотень-медведь оказался каким-то тормознутым, подозрительно не жадным, то ли зима на него так влияла, то ли банальная лень. Завулон шел по третьему слою за охотой след в след и скучающе зевал. Ничто не способно удивить его, как-то разнообразить жизнь уставшего от обыденности Высшего Темного мага, и хоть стреляйся — докатились Дозоры, позорище, хоть саморучно рукава закатывай да берись за реформы, Столыпина поминая.

Жертва в реальности наконец жалобно заскулила, а оборотень защелкал зубами. Завулон опять душераздерающе зевнул: хватит с него, надоело, лучше уж домой, в тепло, да писать мемуары. Завулон надвинул меховую шапку на самые брови, подышал на замерзшие пальцы, облаченные в тонкие кожаные перчатки — не особо полегчало. У охотников было поверье, что на след надо выходить в том самом обличье, в котором последний раз несказанно повезло. У Завулона, дай Мерлин памяти, если такое и случалось, то лишь пару раз в прошлых столетиях, поэтому вырядиться пришлось в генеральское: в меховую накидку да в шапку из соболя. Генеральская сабля, когда-то боевая, с эманациями боли и смерти, теперь же висевшая сбоку лишь для антуража, невероятно раздражала. Хотелось чего-то…

Чего угодно, лишь бы оно радовало да встряхивало от скуки. Кажется, накаркал…

Полыхнул портал. Светлый.

— Незаконная охота. Всем выйти из сумрака! Ночной Дозор.

Голос был знакомым. Настолько, что внутри сразу сладко заныло и зазвенело, будто натянутая струна. Ну что ж, сам напросился.

— Городецкий, всё законно. Вот, читай бланк.

Оборотень, поспешно сглатывая недожеванное, промычал что-то невнятное, тоже предъявляя лицензию.

— Податель сего уполномочивается инквизиторским отделом на любые засекреченные действия в пользу Договора и иже с ним, — зачитал Городецкий, подсвечивая себе в ночи каким-то странным фонариком. — Сии действия выходят за рамки регламента Дозоров и преследованию не подлежат.

Оборотень испуганно икнул и истерично сгинул в сумраке. Преследовать его Завулону не было резона, а дозорный от Светлых лишь ошалело хлопал глазами и видимо пытался мысленно связаться с наставником и выяснить у Пресветлого, что за засекреченные такие действия, препятствовать которым он не в праве.

— Кстати, — как можно невиннее надавил на него Завулон, — охоту ты мне сорвал, это раз; жертву, а то есть оборотня с его низшим уровнем доступа озадачил и напугал, зачитав и перечислив неположенное в его присутствии, и теперь, понятное дело, поползут нежелательные слухи — это два; а в-третьих…

— В-третьих, ты сейчас затребуешь оплату, но я не стану торговаться, — оборвал Городецкий, как-то странно поглядывая на шапку, но больше на перчатки, на пальцы, обхватившие эфес сабли. Завулон оказал любезность: перехватил ее по-другому, дал вдоволь полюбоваться на свои пальцы, на богатство выделки кожи, на вязь защитных заклинаний, исходящих от перстней, надетых поверх перчаток. Городецкий, похоже, совсем растерялся.

— Так это же прекрасно, — проворковал очень довольный Завулон. — Что назову, на том и сойдемся. Иначе пошлю протест Гесеру. И не личный, а от всего Дневного Дозора — во век не откупишься, не расплатишься.

— Ты не понял, Завулон. Я не намерен за что-то платить. В известность меня не ставили, значит, любое нарушение с моей стороны носит случайный характер, то есть непреднамеренный. Максимум что от меня потребуют, так это принести письменные извинения. А это я в любой момент — бумаги не жалко.

— Учеными все стали, сил нет, — проворчал Завулон. Но легко сдаваться он был не намерен. Хрен с ней с этой медвежатиной и сорванной охотой, пропади пропадом те котлеты с хреновиной и хреновухой. В перспективе замаячило дельце позанятнее.

— А чего это ты так… вырядился? — Городецкий всё продолжал пялиться на соболью шапку и накидку. Саблю пожирал глазами. Моргать даже забывал. И отчего-то жадно сглатывал, как тот голодный оборотень. — Странные какие пристрастия… Генералисимус? Никак австрийский? Австряк, надо же..

— Ну-ну! — строго осадил Завулон. — Все-таки при исполнении. Оба мы при исполнении, так что без вольностей, будь любезен.

— Интересно, — продолжал рассуждать Городецкий, нимало не смущаясь, — а Гесер на подобное дело выходит в турецких шароварах что ли?

— Почему? — неподдельно удивился Завулон. Даже сабля звякнула, резко выпущенная из рук.

— Да как понимаю, ваши секретные дела — это давние заскоки, не более того, значит…

— Между прочим, — ласково и максимально опасно проговорил Завулона, — в инквизиторском бланке не вписано имя того, на кого позволена охота. Вот выведу там сейчас твоё имя и… И никто не посмеет мне запретить. И на пути никто не встанет. Даже Гесер.

— Сначала попробуй поймай.

— Это глупая бравада или всё-таки прямое предложение? Ты со словами поосторожнее, Городецкий. Меня ведь дважды просить не придется.

— Ну-ну, — усмехнулся наглец и как-то подозрительно быстро скрылся на нижних слоях сумрака.

Завулон помедлил немного, выверяя все нюансы состоявшегося разговора, но не нашел ничего опасного для себя и сразу же кинулся в погоню.

Скука испарилась, как и не бывало. А азарт всё нарастал…

---

Новогодний календарь. День 2. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Ночной позор
Автор:  Исайя
Размер: мини, 1971 слово
Пейринг/Персонажи: Завулон
Категория: джен
Жанр: экшен, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Обычный бал на рождество: небольшая случайность, обручальное кольцо и дар Судьбы. В процессе Антон обзавелся интересным знакомством, немного пошалил и влез в историю, которая его не касалась.
Примечание: дело происходит до того, как Антон обрел силу, сравнимую с силой Завулона.

Уже с утра Городецкого мучило ожидание неприятностей. Чувство исключительно мешающее, как внимательный и плотоядный взгляд в спину, к примеру. И все шло не так — дела валились из рук, усидеть на месте было сложно... так что, благополучно запоров пару проектов, Антон поскребся у шефа, выяснил, что того не будет сегодня и завтра и решил — нужен будет, его и дома найдут. И, насвистывая, сбежал из офиса, тем более, что, вроде бы и его рабочий день к концу подошел.
До дома Городецкий решил прогуляться пешком. А что? Светланы дома не было, Надюшка гостила у бабули, а неприятности? А что, может быть, и выветрятся теплым июньским воздухом.
Так что, когда кривая вывела его в этот тупик, он даже не удивился, только вздохнул расстроенно.
Вообще, тупик, конечно, перегораживала тонированная заниженная иномарка, но возня, вскрики, и тоненький девичий вой не давали думать, что все там в порядке. Антон шагнул в Сумрак и отлично рассмотрел, как в машину заталкивают белокурую девочку — совсем еще юную, лет пятнадцати на вид. Та усиленно сопротивлялась, выкручиваясь из чужих рук, даже пыталась визжать, но ее перехватывал то один, то другой мужчины. Оба — явно выраженной кавказской национальности, одетые по последней моде и при деньгах, судя по иномарке, но не при мозгах.
Антон шагнул вперед, так, чтобы появиться прямо кавказцами, и сосредоточился. Этому фокусу его научил Семен. «В тех случаях, когда очень надо, но нельзя, можно, но осторожно», — говорил он с хохотком. И учил. Вот этому наговору на самого себя, к примеру. На людей оно не действовало от слова вообще, его можно было обратить только на себя. На читающего, то есть. Оно делало тебя... не внушительнее, а на несколько секунд ты сам становился настолько внушительным, насколько ты мог бы быть. Причем, в это входили и деньги, и сила, и влияние, и...энергетика, аура.
«Иногда хватает одного мгновения, — учил его Семен. — Секунды».
И Антон, начитав наговор, шагнул из Сумрака. Прямо в поле зрения мужчин.
Те с невнятным «бля—ядь!» уронили девочку и вскочили в машину, и даже не оглянувшись, дали по газам. Антон сам опешил от такого, но к девочке рванул, набросил на ее плечи куртку, принялся гладить по голове, не пробуя даже поднять с земли.
— Как вы? — спросил он, когда девочка немного успокоилась. Та вскинула на него отчаянно похожие на голубые омуты глаза и прошептала что-то.
— Что? — переспросил Антон.
— Несправедливо! — воскликнула девочка, и Антон почувствовал удар по затылку.

Очнулся он от того, что замерз. Холод кусал за ноги, руки, нос. Пальцы, к примеру, он уже не чувствовал совсем. Антон с трудом сел. Вокруг было темно. Но понять то, что он лежал на снегу, Антон смог. Он тупо уставился вниз, на едва припорошенную снегом мостовую. Мостовую, не асфальт! Снег! Темно!
Благо, погода была в Москве не такой жаркой, как могло бы обещать лето, и Антон был одет в джинсы и белую свободную рубашку. Куртку-то он оставил на плечах девочки. Вот и не успел околеть, как мог бы, одень он сегодня с утра шорты.
— О, еще один, нажрамшись, да хде там, глаза залили, и не тудысь все сворачивають, не тудысь, — вдруг послышалось из темноты. Антон вскочил, отводя руку для броска. — Ишь, воинственный какой! Аника-воин, ну прости меня, Господи, грешную рабу твою...
— Простите, — проговорил Антон, начиная видеть сумрачную фигуру на том самом месте, откуда шел голос.
— А вежливыя, выжливыя... — насмешливо проговорила косматая старуха, выходя в серебряный свет луны. — Да светленький какой, посмотри-ка. Иди-ка сюды, судрь, — поманила она его пальцем.
Антон сделал несколько шагов вперед, начиная чувствовать себя все лучше.
— Извините, — повторил он. — Вы не могли бы подсказать, где я оказался?
Старуха осмотрела его с ног до головы, больше всего уделив внимания кожаным конверсам.
— Чудной какой, — покачала она головой. — Ну да слово, уговор был — троих сегодня одарю. Третий и пришел, сам нашел, да не выманивал.
Она протянула Антону саблю в кожаных ножнах, богато украшенных камнями и жемчугом. Лунный свет, упавший на рукоять, заставил ту засиять тысячами искристых лучиков, разбрасывая холодный отблеск.
— Но мне не надо... — растерянно сжал руки в кулаки, чтобы не вцепиться в саблю (по примеру всякого нормального мужчины, холодное оружие он любил). — Мне только скажите, где я.
Бабка покачала головой.
— Энто, иш, кто за тридевять земель идет заради лишь взгляда благосклонного, а кому в руки плывет, не возьмет. Ты возьми, возьми, чужачок, не со зла, не во вред отдаю. Простодушие, оно в меру хорошо, в меру.
Антон нахмурился. Ситуация была и так не очень, а тут еще непонятные подарки от сомнительных старух...
— Да возьми же, мочи нетути на морозе стоять, так за ляжки кусает, окаянный! — прикрикнула старуха. — А куда идти, я тебе покажу.
Антон принял саблю, так получилось, на две руки, как величайшую драгоценность, а старуха, приглядевшись, ловко его опоясала. Перехватила за локоть и поволокла за собой с прытью, подходящей скорее молодой девушке, нежели старухе.
Они выбрались из темноты, оказавшейся всего лиши затаенным переулком. И оказались у двухэтажного дома, освещенного факелами и свечами.
— Там все ваши, — ткнула старуха пальцем на ярко освещенный подъезд. — Да смело иди, не перед кем взгляда не опускай.
И пропала.
Антон окончательно уверился, что все это галлюцинация, фантом, морок, сон. Не было силы в старухе на простейшую заморочку. Не то, чтобы на портал.
Припомнил слова старухи и пошел — прямо, прямо, на лестницу, мимо слуг в ярких и богатых ливреях, мимо коней, запряженных в кареты, мимо разряженных, как в сказках, дам, мимо их кавалеров, не уступающих им в яркости и вычурности нарядов.
Ступил под сени дома, и остановился, задохнувшись от осознания — каждый здесь был Иным. Каждый! Вот уж действительно «там все ваши».
Некоторые лица Антону показались знакомыми, и он, отступив в сень и перехватив бокал с кроваво-красным вином у официанта, принялся рассматривать благородную публику.
Вот — мимо прошел Иной с лицом, напоминающим одного Иного с картинок из учебник по истории. Он погиб, когда останавливал сумрачный вихрь, погиб, развоплотился. Но остановил его.
А эта девушка — будто сошла со страниц сказки про Абсолютную, что принесла своим существованием три проклятия на город — мор, глад и чуму. А вот... Антон бросился вперед, удержал девушку за руку, стараясь не наступить на подол платья.
— Тигренок! — воскликнул он.
— Мы знакомы? — обернулась девушка. И правда — Тигренок. Только высокомерная маска превосходства портила ее лицо. — Мы не были представлены, — процедила она, скривив губы. — Отпустите мою руку, и забуду о вашем промахе, сударь.
Антон от неожиданности отпустил ее, отступил, случайно толкнув толстенького господина в арабской шапочке.
— Как вы смеете? — воскликнул тот. — Вы испортили...!
— Извините, — отскочив, Антон сбежал и от него. Спрятался за колонной, чтобы отдышаться и попытаться понять, что вообще такое происходит, и понял, что до сих пор сжимает в руках саблю.
— Черт, черт. Черт, — выдохнул он и принялся неумело прилаживать ножны к поясу.
Когда он немного поуспокоился и снова выглянул из-за колонны, то снова столкнулся с Тигренком. Та стояла, склонив задумчиво голову к плечу, и разглядывала, как диковинку, синий веер в своих руках.
— Поверите, нет, столько лет за ним охотилась, а теперь он в моих руках. Абсолют. Абсолютное могущество, абсолютная власть, а я... не знаю, что с ним делать.
Ее взгляд вспыхнул интересом.
— Ага! Вы тоже один из счастливчиков! И как вам старуха?
— Послушай, Тигренок... — начал Антон, но был прерван взмахом веера.
— А! Вы уже знакомы с моей задавакой-сестрой? Это она — Тигренок, а меня будьте добры называть — Мари.
— М...мари. Вы можете объяснить, что здесь происходит?
— Бал, конечно, — распахнула глаза Тигренок. — Самый обычный бал. И вы получили дар от хозяйки вечера. Счастливчик. Как и я! — Она на секунду нахмурилась, прислушиваясь. — Сейчас будут играть этот новомодный вальс. А я хочу танцевать. Пойдемте, я позволю вам пройтись со мной в одном туре. — Она протянула руку, одетую в кружевную перчатку Антону. — Это будет забавно — два счастливых обладателя подарка самой Судьбы в туре вальса.
Антон обреченно взялся за ее руку.
— Хотя, конечно, то, что вы выбрали для карнавала костюм пирата, это... — она взмахнула закрытым веером.
Музыка и правда заиграла — совершенно стандартный вальс. Антон поспешил, взяв, как привык, девушку за талию и подхватив безвольную ладошку, влиться в круг танцующих.
— А вы смелы. Редко кто осмеливается положить руку девушке на спину, но вы держите меня за талию.
Антон дрогнул рукой, собираясь поднять ее выше.
— Оставьте! Это так смело и, в то же время, мило...
Вальсовая фигура вынесла их на балкон, где несколько пар столкнулись и сейчас вылезали из кучи-малы юбок и кружев. Тигренок-Мари поспешила, выдернув руку и смеясь, скрыться от него.
Антон остался один, а через пару мгновений еще и наедине с... Завулоном?
— Завулон? — шепотом воскликнул он, надеясь то ли на то, что тот его узнает, то ли на совершенно противоположное.
Завулон мгновенно обернулся, настороженный и какой-то зло-взъерошенный.
— Это ты, я узнал тебя! — воскликнул он. Антон попятился. — Как ты успел раньше меня? И как Мари так быстро тебя нашла? — Завулон пошел вперед.
Это тоже был своеобразный вальс — Завулон наступал, Антон отступал, пока не уткнулся поясницей в столбик ограждения. Звездная морозная ночь позади не светилась ни одним огнем, будто балкон плыл в совершеннейшей тьме, а не нависал над парком. Скрылась даже луна, и только свет, падающий из дверей балкона, освещал все, придавая фигуре Завулон поистине зловещий вид.
Завулон подошел, неспешный и злой. Протянул руку к ножнам сабли. Погладил воздух над ними.
— Да, это он. Отдай мне его. Отдай, он нужен мне!
— Зачем? — спросил Антон, и сам не узнал свой голос.
— Для чего тебе знать? — опешил Завулон.
— Если ты хочешь зла, то я не отдам его тебе.
— А если — добра?
Антон, помедлив, кивнул.
— Тогда он твой.
Лицо Завулона исказила ликующая радость — и это смотрелось в тысячу раз страшнее, чем если бы это была злость.
— Подарком Судьбы нельзя творить зло, клянусь тебе в этом тьмой, — он поднял ладонь, показывая пляшущий на ней темный огонек.
Антон принялся медленно снимать с себя саблю — расставаться с ней отчего-то не хотелось, но он пообещал.
— Нечестно! Нечестно! — вдруг послышался знакомый голос от входа. Это была знакомая уже Антону белокурая девушка. Теперь она была одета не в джинсы и футболку, а в длинное синее платье. — Так-не-честно!!
— Скройся, несчастная! — прикрикнул на нее Завулон. — Он добровольно мне его отдает.
— Ты все равно не воспользуешься подарком — он не твой, он его. Обменяй его — ненадолго, не навсегда. Иначе не пойдет на пользу!
— Кликуша, — прошипел сквозь зубы Завулон. — Чтоб тебе на месте провалиться, кликуша! — проклятие, сформировавшееся, было, над девушкой, тут же исчезло в светлой вспышке.
— Ты сам сказал, что я кликуша. Нас не проклясть, а вот мы — можем. Так что вот тебе мое проклятие: только отдав самое дорогое, возьмешь его дар Судьбы. — И девушка, хлестнув по воздуху юбкой, сбежала обратно в залу.
Антон, сам себя не понимая, расхохотался. Наверное, это была истерика.
— А ты что смеешься? — устало спросил Завулон, опираясь рукой о перила.
— Вечно тебе не везет с проклятиями, Завулон, — сказал Антон. — Всегда. Везде. Только их и стоит тебе опасаться, да?
Завулон взглянул на него с интересом.
— Ты меня знаешь, а я тебя нет. Как так? — спросил он. Но тут же отмахнулся. — Погоди. Все потом. Мне нужна сабля. Мне нужен дар Судьбы.
Завулон нахмурился.
— Отдать. Надо отдать. Что? Что отдать? — И вдруг принялся судорожно стаскивать с мизинца обручальное кольцо. Тоненькое такое, явно на девичью руку. — Вот, возьми! И отдай же дар!
Антон отшатнулся, распахнув глаза.
— Да стой ты, змея! Возьми его, одень, а мне саблю дай. Потом вернешь. А я тебе — дар. Самое же дорогое отдаю.
И, схватив Антона за ладонь, он напялил прямо на обручальный палец это кольцо, нахально засветившее Антону в лицо искрящимся лучиком.
Да ловко так стащил саблю вместе с поясом и ножнами.
А потом Антон начал падать во тьму, слыша растянутое: «Ку-у-у-уда-а-а?».

Задница болела, в голове покалывало, а в глаза будто песка насыпало.
Антон огляделся.
Ни девочки, ни кавказцев не было. Только сидел перед ним на корточках неодобрительно смотрящий Гесер, да стоял неподалеку Завулон, сложив руки на груди.
— Вставай, Антон, я тебя подлечил, — бросил Гесер и поднялся.
Антон еще раз недоуменно осмотрелся. Кинул взгляд на палец. Обручальное кольцо все так же вызывающе смотрело на него одиноким бриллиантом. Антон поспешил как можно незаметнее повернуть его камнем вниз и начал вставать.
— Это были обычные люди, — еще раз осмотревшись и даже принюхавшись, сказал Гесер Завулону. — Видишь, даже воздействия никакого не было.
— Вижу, — говорит Завулон, мрачно смотря на Антона. — Ночной позор, — ворчит он вроде бы себе под нос, но Городецкий его отлично слышит и бросает яростный взгляд в ответ.

---

Новогодний календарь. День 1. Авторский текст

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Западня
Автор:  midory09
Канон: Линия Грез, Императоры иллюзий
Размер: драббл, 562 слова
Пейринг/Персонажи: Кей Дач/ Вячеслав Шегал, Артур ван Кертис
Категория: преслэш
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: аТан, постканон

Из этой западни был только один путь – в аТан. Они сами зарыли себя в эту могилу. Сами забили гвозди в крышку гроба. Одного на двоих.

Шегал вспомнил древний похоронный обряд Терры, показавшийся ему весьма уместной ассоциацией их теперешнего безвыходного положения. Хотел спросить, посетили ли Кея подобные мысли, но не стал.
Смотрел в неверном свете мигающих ламп на Кея, сидящего у противоположенной стены шахты, упираясь коленями в его колени, и думал, почему он любил одного Императора и ненавидел другого.

Ненавидел, но продолжал служить верой и правдой. Функция оказалась сильнее разума, сильнее эмоций. Функция оказалась всем, самой сутью его существа. За это открытие, и ни за что больше, в этом он себя убедил и не собирался сдавать позиции, Шегал Кея и ненавидел.

Ненавидел настолько, что вынудил на насилие. Заставил. Напросился. Подставился. Ему жизненно необходимо было проверить отличается ли секс с одним императором, от секса с другим. От того, что он привык считать любовью. Если бы это тоже было частью функции, Шегал в тот же знаменательный вечер сделал бы так, чтобы аТану нечего было воскрешать.

Не было.

Кей подыграл, конечно. Он всегда был умненьким. Понимал клинч-командора Вячеслава Шегала как никто другой. Знал, что ему нужно. Еще он был любопытным, и его тоже интересовал результат…

Проверку они прошли. Оба.

Кей не был жесток. Шегал не был разочарован. Во всех смыслах. Его любовь осталась с ним, как часть его, не функции.

Они потом повторили. Пару десятков раз. Для закрепления. По крайней мере, Шегал так себе это трактовал. Чем оправдывался Кей пред светлым ликом своего мальчика он не знал, и знать не хотел. Ему хватало собственных потайных комнат в темных подвалах разума, комнат с дверьми на проржавевших петлях и с потерянными ключами…

Они сидели рядом в полутьме и тишине. Откуда то сверху едва слышно доносился ровный гул работающей на износ техники поисковых отрядов. Их действительно страстно желали достать живыми – тогда мятежники получили бы козырь в борьбе с Империей. Впрочем, трупы они тоже найдут, куда применить…

Шегал шевельнул ногой, привлекая внимание ушедшего в себя Кея.

– Зачем ты со мной поперся, Император? Я бы прекрасно справился один.

Кей смотрел на него, склонив голову чуть набок, как пес. Милый доберман, который может порвать горло в один укус. Ответил равнодушно:

– Скучно было. Совещания, аудиенции, встречи… деловые. Хотелось развлечься.

Шегал поверил. Чихнул от набившейся в горло цементной пыли. Глубоко вдохнул. Попытался. Воздуха в их могиле оставалось катастрофически мало. Сказал, растягивая пересохшие губы в улыбке:

– Время умирать, мой Император.

Кей кивнул и передал шмель. Горячие пальцы на миг коснулись его ладони – тело прошило ледяным ознобом. Шегал старался дышать не глубоко, но ровно, чтобы унять вдруг ускорившее бег сердце: сейчас ему нужна была крепкая рука.

Кей закрыл глаза. Смотреть в его расслабленное лицо было почему-то почти больно… Красивое, такое красивое лицо…

– Знаешь, за что я тебе никогда не прощу?

Шегал моргнул, сгоняя, наваждение – мозгу уже явно не хватало кислорода. Прошептал сухим ртом:

– За Трех сестер? За недетство в приюте? – он стремился задеть больнее, но Кей лишь улыбался самым краешком потрескавшихся губ. Хотелось слизать этот намек на улыбку. Оставить себе. Украсть. Возможно, он даже сделает это. Потом. Однажды.

Шегал порадовался, что Кей его сейчас не видит. Он сдался и переспросил:

– За что?

– За Томми. За то, что у него не было выбора.

Шегал пару минут молчал, а потом кивнул. Закрыл глаза, поднял руку и нажал на гашетку. Приставил шмель к своей голове и надавил снова.

***
В этот раз они умрут вместе.

Где-то в императорской резиденции на Терре коротко стонет во сне Артур.

---

Расписание календаря

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дорогие друзья! Мы начали прием заявок от участников на Новогодний календарь!

Прием заявок на участие закончится 15 декабря 2017 г. в 23.59 МСК.

Для участия в календаре мы просим вас отправить заявку в умыл нашего сообщества.
Сообщение должно содержать следующие данные:
- Ваш ник
- Форма работы. Пожалуйста, обратите внимание, что мы не просим вас предоставлять полные данные о работе (размер работы для фиков, пейринги, жанры и т.д.).
- Наиболее удобные даты для выкладки.
- Если Вы уже определились с тем, к какому произведению автора относится Ваша работа, пожалуйста, укажите канон отдельным пунктом. Информация из этого пункта не будет опубликована, но необходима для модераторов. Если Вы еще не определились, по какому произведению хотите создать работу, то это можно не указывать.

Срок сдачи работ для размещения в соо: не позднее, чем за трое суток до даты вашей выкладки. Принимаются только законченные работы.

С полными правилами Вы можете ознакомиться по ссылке. Если у вас есть вопросы, Вы можете задать их в посте с правилами или связаться с нами с помощью умылов.

Расписание будет обновляться по мере обработки заявок. Мы всегда высылаем ответный умыл на полученную заявку, если вам не ответили в течении 24 часов, пожалуйста, уточните, что мы действительно получили ваше письмо.
Ориентировочное распределение авторов по дням: 1-3 работы в день (первоочередно заполняются пустые дни). Если количество желающих будет больше, мы продлим календарь или увеличим количество работ, выложенных в один день.
Количество работ от одного автора не ограничено.

Расписание
Даты
30 декабря - суббота - авторский текст
31 декабря - воскресенье - авторский текст
1 января - понедельник - авторский текст
2 января - вторник - авторский текст
3 января - среда - авторский текст
4 января - четверг - авторский текст
5 января - пятница - авторский текст
6 января - суббота - клип
7 января - воскресенье - авторский текст
8 января - понедельник - авторский текст

код

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p213933771.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0515279001413633105.png" /></a></div>

запись создана: 31.10.2017 в 23:13

---

Новогодний календарь-2018

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дорогие друзья! Мы предлагаем вам начать подготовку к новогодним праздникам и принять участие в Новогоднем календаре!

Новогодний календарь - это новогодне-рождественский фестиваль, в котором может принять участие любой желающий.
Задача мероприятия: поздравить фандом с праздниками и подарить всем софандомцам море радости.

Сроки и правила проведения:

Прием заявок на участие откроется 30 октября в 0.00 и закончится 15 декабря 2017 г. в 23.59 МСК.

Сроки проведения календаря: с 30 декабря по 8 января.

К участию принимаются авторские и переводные фики, рисунки, коллажи, клипы и другие виды творчества. Принимаются неопубликованные ранее работы, созданные специально для Новогоднего календаря.

Формы работы:
- авторский фик. Тексты размером от 300 слов. Верхний предел текста - без ограничений. Для цикла фиков количество слов в фиках может быть меньше 300 слов, если общее число слов в цикле превышает 300 слов.
- переводной фик. Принимаются тексты размером от 300 слов. Верхний предел текста - без ограничений. Количество слов считается по оригиналу.
- клипы. Продолжительность клипа - от 40 секунд. Для клипов-трейлеров - от 20 секунд.
- арты.
- коллажи. Коллажи "тумблер-формата" принимаются, если они имеют не менее 4 кадров.
- аналитические статьи, стихотворения, аватарки (сет - от 4 штук), пирожки (сет - от 3 штук), фанмиксы (от 5 песен), дизайны для дневников, аудиофики, косплей (от 3 фотографий), авторские песни.
- другие виды работ. Если у вас есть идея, которой нет в списке, пожалуйста, свяжитесь с администрацией для уточнения деталей. Мы уверены, что вы тоже сможете участвовать в мероприятии.

Для участия в календаре мы просим вас отправить заявку в умыл нашего сообщества.
Сообщение должно содержать следующие данные:
- Ваш ник
- Форма работы. Пожалуйста, обратите внимание, что мы не просим вас предоставлять полные данные о работе (размер работы для фиков, пейринги, жанры и т.д.).
- Наиболее удобные даты для выкладки.
- Если Вы уже определились с тем, к какому произведению автора относится Ваша работа, пожалуйста, укажите канон отдельным пунктом. Информация из этого пункта не будет опубликована, но необходима для модераторов. Если Вы еще не определились, по какому произведению хотите создать работу, то это можно не указывать.

Работы на "Новогодний календарь" выполняются на свободную тему.
Напоминаем вам, что правилами @дневников запрещены работы, содержащие педофилию, зоофилию, некрофилию и пропаганду наркотиков и суицида.
Рейтинг работ не ограничен, однако работы высокого рейтинга будут закрыты от несовершеннолетних пользователей.

Срок сдачи работ для размещения в соо: не позднее, чем за трое суток до даты вашей выкладки. Принимаются только законченные работы.

Расписание:
Даты
30 декабря - суббота
31 декабря - воскресенье
1 января - понедельник
2 января - вторник
3 января - среда
4 января - четверг
5 января - пятница
6 января - суббота
7 января - воскресенье
8 января - понедельник

Общее расписание календаря будет содержать анонимные сведения об участниках (ведь Новый год - это время сюрпризов!), автор работы будет известен только в день своей выкладки. Просим авторов не разглашать содержание своей работы и не называть день выкладки.

Ориентировочное распределение авторов по дням: 1-3 работы в день. Если количество желающих будет больше, мы продлим календарь или увеличим количество работ, выложенных в один день.
Количество работ от одного автора не ограничено.

код

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p213933771.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0515279001413633105.png" /></a></div>

+2

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p213933771.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0956308001413643998.png" /></a></div>

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/p213933771.htm" target="_blank"><img src="http://j-p-g.net/if/2014/10/18/0168307001413633105.png" /></a></div>