Автор: tara_dea
Бета: Josephine.
Канон: Дозоры
Размер: мини, около 3000 слов
Пейринг: Завулон/Антон
Категория: слэш
Жанр: бездуховное порно
Рейтинг: NC-17
Примечание/Предупреждения: без учета Шестого, автор вдохновлялся идеей из заявки 2.12, но на соответствие не претендует
Музыкальное сопровождение: читать дальше
Говорят, что корпоративы в конце года специально придумали жадные руководители, чтобы не выплачивать тринадцатую зарплату. Впрочем, встречались и отдельные компании, в которых полагались и квартальная, и годовая премии, да еще и роскошный праздник в дополнение.
За окном автомобиля шел легкий снежок, подтаивавший сразу же, как достигал асфальта. От МКАДа требовалось проехать тринадцать километров, чтобы попасть на место празднования. На дворе было первое января, машин не то чтобы не было совсем, скорее, большая часть народа продолжала застолья, оставив свои автомобили по парковкам.
За время работы Антона в Дозоре это был всего второй случай, когда Инквизиция организовала коллективный новогодний фуршет. Вполне возможно, что десятилетие проходило для них словно год, и они просто не замечали этого временного промежутка. В прошлый раз ему удалось отсидеться на дежурстве, но теперь должность не позволяла отказываться от приглашения. Хотя лично Антону идея проведения бал-маскарада среди Иных казалась донельзя странной. Тяжело не понять, кто перед тобой, когда в любой момент можно посмотреть на ауру сквозь Сумрак.
Корпоратив должен был пройти в загородном клубе, расположенном в природной зоне в городе Балашиха. Несмотря на организованный сбор и доставку Иных до места проведения на автобусах, Антон решил добираться на машине. Это давало ему минимальную иллюзию контроля над ситуацией, по крайней мере, если ему станет совсем скучно, он сможет уехать, когда пожелает.
Парковка клуба «Artiland» была рассчитана приблизительно на сотню машин. К моменту, когда подъехал Антон, оставался свободным едва ли десяток мест. Его сердце резко ударилось о ребра, когда он с удивлением заметил BMW Завулона, стоявший посреди незнакомых машин. Антон неожиданно осознал, что приглашения на бал пришли не только Ночному Дозору. И вроде это было вполне логичным, но он действительно плохо представлял Темных и Светлых, мило общающихся на нейтральной территории.
Уличное освещение было довольно скудным, но Антон все же разглядел указатели, направлявшие к залу «Панорамный», где и должно было пройти торжество. Вход был через небольшой зал с барной стойкой и камином; в дверях поджидала девушка со списком гостей, на бейджике значилось: «Анита Архипова. Администратор». Он попытался посмотреть на нее сквозь Сумрак, но тот оказался закрыт. Городецкий почувствовал легкий прилив паники: за двадцать лет жизни Иного он уже отвык от этого ощущения. Спросив его имя и фамилию, девушка с профессиональной радушной улыбкой проводила его к дверям дальнего зала.
Пройдя внутрь, Антон мысленно присвистнул. Инквизиция однозначно не поскупилась на место проведения маскарада. Зал, площадью около четырехсот квадратов, с высокими потолками, большими панорамными окнами, более чем подходил для проведения бала. Столы для фуршета были расставлены по периметру, а в дальнем углу танцпола собрался небольшой оркестр, наигрывавший что-то классическое.
Иных собралось несколько сотен, они разбились на небольшие кучки, видимо, определив за масками друзей и коллег. Когда Антон получил приглашение на бал-маскарад, он вовсе не хотел заморачиваться, но Ольга недвусмысленно намекнула ему на то, что прийти без костюма будет дурным тоном. Сейчас, глядя на присутствующих, Антон понимал, что она была права – пренебрегших дресс-кодом не было. Ему казалось, что выбор костюмов для Иного на редкость ограничен: вампиром или оборотнем не оденешься, рясы тоже лучше отложить, дабы не походить на Инквизитора, комиксовые герои, типа Бэтмена или Женщины кошки, отпадали, так как не вписывались в концепцию бала. Впрочем, на деле множество различных образов и героев поражало воображение.
Сразу же Городецкий, несмотря на маску, опознал только Гесера, который был одет как турецкий султан. Недалеко от него обнаружилась Ольга в костюме королевы Эльзы. Игнат, что и неудивительно, выбрал костюм Казановы и уже флиртовал с кем-то в образе Зорро. Семен, выглядевший как Остап Бендер, стоял в сторонке с бокалом вина и без сомнения вел какую-то философскую беседу с дамой-Золушкой. Лас в костюме Элвиса подпирал стену, что-то обсуждая с Медведем, выглядевшем как корсар.
Компания девушек, состоявшая из феи Динь-Динь, Снежной Королевы, Белль, Покахонтас, Белоснежки и Красной шапочки, могла оказаться как ведьмами Дневного Дозора, так и девочками из бухгалтерии Ночного. Антон не удивился бы, если Светлые и Темные перемешались в этой новогодней суете: маски и отсутствие доступа в Сумрак делали их на этот вечер практически обычными людьми, а атмосфера бал-маскарада была донельзя благодатной почвой для преодоления предрассудков, интриг, сплетен и запретной любви.
К нему направился Шерлок Холмс, взяв два бокала с подноса официанта.
- С Новым годом, - поприветствовал Шерлок, в интонациях которого Антон не без труда узнал Илью.
- С Новым счастьем, - в тон ему ответил Городецкий, забирая бокал, и сам удивился звуку своего голоса.
- Специальные чары от Инквизиции, - пояснил Илья, - они хорошо постарались, чтобы Иные друг друга не узнали.
- Мероприятия, направленные на устранение непонимания между Темными и Светлыми? – с усмешкой произнес Городецкий.
- Типа того. Вот попробуй отгадать, кто тут из Дневного, а кто из нашего отдела обеспечения.
Антон огляделся по сторонам, пригубив шампанское.
- Ну, могу предположить, что вон тот Кощей - кто-то из Темных, - сказал он.
- Завулон? – со смешком спросил Илья.
Антон покачал головой, несмотря на похожий типаж: высокий и очень худой, этот Иной точно не был Главой Дневного Дозора. За последние пару месяцев он настолько изучил все его жесты, привычки и повадки, что, кажется, узнал бы Завулона, даже если тот пришел в парандже. Это казалось наваждением, он и сам не мог сказать, когда его злейший враг и противник превратился в предмет интереса. Осознание собственного влечения стало для Антона настолько неожиданным, что он даже проверился на предмет наложенных на него заклятий приворота и действий любовного зелья. Только вот все проверки показали отрицательный результат, да и в этом не было ничего удивительного; не зря о любовных похождениях Завулона ходили легенды среди дозорных. Он умел поддержать разговор, кажется, на любую тему, был достаточно остроумным, галантным и обходительным. Все это могло бы привлечь кого угодно, если забыть о том, насколько эгоистичным он мог быть, сколько крови невинных и виноватых было на его руках, какого размаха интриги он проворачивал.
Антон с Ильей обсудили еще нескольких подозрительных персонажей и последние сплетни дозорной жизни, прежде чем к ним присоединились Алишер и Семен.
- Вы уже выбрали себе партнеров для танцев? – спросил Семен.
- Я не по этой части, - сказал Антон, - постою в сторонке.
- А я заказал вон ту эльфийку и девушку-павлина, - похвастался Илья.
- Звучит, как в Макдональдсе, - усмехнулся Антон, - мне чизбургер и большую картошку фри. В чем вообще идея-то?
Алишер пожал плечами, показывая, что его танцы тоже не особо интересуют.
- Сейчас официант раздаст танцевальные карточки, на которых будет список тех, кого выбрал ты и кто выбрал тебя,- пояснил Семен. - Так что не расслабляйтесь, ребята, в наш век победившего феминизма девушки уже не боятся приглашать первыми.
Грянули звуки мазурки, и официанты - единственные, кто в этот вечер был без масок, –начали разносить небольшие картонные карточки по гостям. Антон прекрасно отстоялся в сторонке, попивая шампанское, пока Иные улыбались, глядя на списки. Танцевальный вечер открыл полонез, затем последовали польки и кадрили. Антон не был хорош в этом, все его умения ограничивались простейшим вальсом, который они со Светланой разучивали перед свадьбой, но вот остальные танцевали слажено, со знанием дела и явно получая от этого удовольствие. Играл падеграс, когда официант подал ему карточку.Кто-то пригласил его на танец. Брови Антона поползли вверх от удивления: «Кардинал Ришелье. Вальс».
Городецкий не знал, плакать ему или смеяться, вероятно, кто-то перепутал его с Игнатом или другим Иным, чья ориентация была известна широкой общественности. Он же в связях, его порочащих, замечен не был.
«Пока не был», - уточнил противный внутренний голос, от чего сердцебиение Антона участилось.
Впрочем, возможно, это просто было чьей-то неудачной шуткой: что может быть забавнее, чем кардинал Ришелье, танцующий с мушкетером. В его голове, затуманенной алкоголем, – стоило закусывать чем-то посерьезнее одной рафаэллки, - с трудом ворочались мысли о том, как избежать этого. Не успел он придумать хотя бы один действенный вариант, как небольшой оркестр начал играть вальс Хачатуряна к спектаклю «Маскарад».
Перед ним появился высокий мужчина в красной мантии, темные, коротко остриженные волосы были едва прикрыты кардинальской шапочкой. Он протянул ему руку в перчатке, приглашая на танец. Маска закрывала большую часть его лица, оставляя видимыми лишь тонкие губы и карие глаза, которые, к сожалению, были незнакомы Антону. Согласно этикету Антон едва заметно кивнул, принимая приглашение. По правде сказать, он плохо представлял, как полагается танцевать двум мужчинам, но его партнера это, похоже, нисколько не смущало.
Положив правую руку под лопатку Антона, кардинал чуть прижал его к себе, и Антону ничего не оставалось, кроме как положить левую руку на его плечо, принимая позицию партнерши. Темп музыки был достаточно быстрым, и нещадно кружившаяся голова Антона все норовила найти себе пристанище где-нибудь на плече кардинала. На одном из поворотов Городецкий случайно мазнул носом по его шее и уловил запах безумно знакомой туалетной воды.
«Спокойно», - мысленно сказал Антон, - «вероятность того, что еще кто-то пользуется таким же ароматом, велика». Но против всякой логики он пытался отыскать еще какой-то намек, что перед ним Завулон. Однако руки в перчатках и плотная мантия не давали не малейших зацепок, а карие глаза и вовсе говорили об обратном.
- Вам не комфортно, сударь? – низким незнакомым голосом произнес Ришелье.
- Прошу прощения, кардинал, если вам так показалось, - принимая правила игры, ответил Городецкий. Запах дурманил его голову, вызывая непрошеные фантазии, от которых кровь приливала вниз живота.
Ришелье сместил правую руку чуть ниже, прижимая Антона к себе бедрами, ощущая его нарастающее возбуждение. Он коротко облизнул губы, смотря на то, как Антон едва заметно покраснел.
Городецкий попытался отодвинуться, но крепкие руки кардинала прижимали его все ближе, от чего получалось, что он буквально потерся о выпуклость под мантией другого мужчины. Удивленный, чуть слышный вздох раздался над ухом Антона в качестве награды, и башню снесло окончательно. Хотелось срочно переместиться куда-нибудь подальше отсюда вместе с кардиналом, позволив себе хотя бы на вечер обмануться тем, что перед ним Завулон и его желание взаимно.
Танец завершился как-то неожиданно, кардинал изобразил вежливый поклон, подведя Антона к выходу из зала. Вместо реверанса Антон как-то скомкано кивнул и направился на свежий воздух. Ему срочно нужно было покурить и проветрить голову, пока он не наделал глупостей, поддавшись наваждению.
Антон отошел на приличное расстояние от бального зала и, встав под какую-то елку, с наслаждением затянулся.
- Уже уходите? – раздалось рядом с ним.
Антон повернулся на голос и буквально столкнулся нос к носу с кардиналом. Он покачал головой, его резко заштормило. Сколько раз ведь говорил себе не курить, когда пьешь, и всегда закусывать.
- Мне бы хотелось продолжить наше знакомство, - сказал он и, отодвинув от лица Антона руку с сигаретой, впился в его губы.
Антон, который хотел сначала отпрянуть, ответил на влажный жадный поцелуй.Он отбросил сигарету куда-то в снег и положил руку мужчине на затылок. Сколько раз он представлял, как будет также ерошить ежик коротких волос Завулона, покусывая его губы, и теперь стоило лишь закрыть глаза для того, чтобы ощутить это наяву. Утихнувшее было возбуждение накатывало волнами с большей силой, заставляя сминать мантию замерзшими непослушными пальцами.
Оторвавшись от губ Антона, кардинал неожиданно тихо прошептал:
- Переместимся куда-нибудь в более теплое место? – расширившийся зрачок затопил радужку, так что цвет глаз было не разобрать. Городецкий кивнул и пошел за ним к ближайшему коттеджу. Перед дверью номера, которая открывалась обычным ключом, кардинал немного помедлил, словно давая последний шанс отказаться. Он всем своим видом говорил, что если Антон пересечет этот порог, то без секса его не выпустят.
В голове Антона билась слабая паническая мысль, что он совершает ошибку, но он просто резко выдохнул, как будто собирался выпить залпом стакан водки, и переступил порог. Кардинал закрыл за ним дверь на ключ и резко впечатал его в нее, прижимая всем своим весом.
Антон потянулся снять с него маску, но он отодвинулся и просительно прошептал:
- Не надо.
В качестве извинения он опустился перед Антоном на колени, снимая белоснежные перчатки, задрал мушкетерскую накидку и стал быстро расстегивать ремень и пуговицы на штанах. Приспустив их до колен, он сжал член Антона сквозь ткань, заставляя его рефлекторно толкнуться в руку. Пару раз проведя сверху вниз, он стянул с него трусы и остановился, рассматривая открывшуюся картину. Светлые паховые волосы красиво обрамляли поджавшиеся яички; кардинал положил ладонь на полностью вставший член, поцеловал выпирающую тазобедренную косточку и на пробу лизнул мошонку. Антон отозвался судорожным вздохом, его сбитое дыхание выдавало его не меньше, чем стоящий колом член. Проведя языком по всей длине, кардинал взял в рот головку и, слегка посасывая, начал двигать головой, с каждым движением вбирая все глубже. Антон закусил костяшку пальцев, чтобы не застонать, но сдавленный всхлип все же сорвался с губ, вознаграждая кардинала за старание. Пальцами лаская яички, а другой рукой ведя по стволу, он сосредоточился на головке: дразнящими движениями он облизывал ее по кругу, скользнул языком в маленькую дырочку наверху и спустился к уздечке. Он снова сомкнул губы на члене и застонал, посылая волны дрожи и мурашек по телу Антона. Кардинал делал это так, словно для него не было ничего более желанного, чем стоять на коленях на жестком полу и отсасывать Антону.
Возбуждение Городецкого, кажется, превысило всевозможные пределы, он толкался в горячий податливый рот и представлял, как Завулонделает ему минет. Он был почти на грани, но ему все равно хотелось большего, он потянул кардинала за плечи вверх и прижался губами к его раскрасневшемуся рту. Это было настолько похоже на его ночные фантазии, что Антон окончательно потерялся в ощущении нереальности происходящего. Он целовал незнакомца так, как хотел сделать с совершенно другим человеком, Иным. На языке остался вкус собственной смазки, но это его не смущало, а наоборот подталкивало к более активным действиям.
Антон скинул мушкетерские сапоги, носки, затем окончательно снял штаны вместе с трусами и повел несопротивляющегося кардинала туда, где предположительно находилась спальня. Он помог ему снять мешающуюся мантию, быстрым движением содрал с его ног брюки и прижался к нему всем телом. Антон снова поцеловал его, ерзая сверху, каждый раз проезжаясь членом по разгоряченному стволу партнера. Оседлав его, Антон лизнул его шею, затем слегка прикусил нежную кожу за ухом, он спустился чуть ниже, к впадинке между ключицами, и замер, увидев родинку. Он был уверен, что видел такую же у Завулона во время какого-то перекура после тяжелого дела, когда тот устало стянул галстук и расстегнул две верхних пуговицы на рубашке.
Антон поцеловал родинку и окончательно отпустил себя, позволяя себе прикусывать, засасывать и облизывать нежную кожу на груди, соски, спускаясь к животу. Проведя носом по блядской дорожке волос ведущих к паху, он вдохнул терпкий мускусный запах и, зажмурившись,вобрал в рот головку. Ощущение тяжелого, налитого кровью члена во рту дурманило не хуже алкоголя, и, не смотря на непривычное растяжение мимических мышц, он с удовольствием опускался ниже, насаживаясь ртом. Возможно, он не был искусен в минете так, как Завулон, но последнего, судя по низким стонам, это нисколько не смущало. Когда рот окончательно устал, Антон выпустил член и переключился на яички, качественно вылизывая их и давая себе отдохнуть.
Завулон дернул его на себя и перевернулся вместе с ним на кровати, нависнув сверху.
- Что же ты со мной делаешь, Городецкий? – хрипло задал он риторический вопрос.
Антон же вместо ответа поймал его руку и начал ее облизывать. Сейчас не было привычных магических перстней, но это были все те же пальцы, за нервным постукиванием которых он неоднократно искоса посматривал на собраниях. Он пососал два его пальца с тем же удовольствием, с которым до этого занимался его членом, наблюдая за реакцией Завулона. Смочив их слюной, Антон выпустил их изо рта и нетерпеливо дернул бедрами.
Завулон зарычал от такого недвусмысленного приглашения и ввел в него сначала один палец, а после, не почувствовав должного сопротивления, сразу второй. Неизвестно, на какие мысли это навело Завулона, но Антон как-то даже порадовался, что не зря сегодня растягивал себя пальцами, представляя шефа Дневного дозора. В реальности все оказалось существенно ярче, возбуждающе и горячее, нежели в его смутных фантазиях. Отыскав в прикроватной тумбочке какое-то подобие масла для массажа, Завулон растер жидкость сначала по всей длине члена, а затем смазал Антона. Закинув одну ногу мужчины себе на плечо, он вошел довольно резко, вызвав у Антона невольный болезненный вскрик. Завулон остановился, посмотрев на его искаженные гримасой губы, и слизал скатившуюся из-под маски одинокую слезу. Он целовал его подбородок и шею до тех пор, пока не почувствовал, что мышцы, крепко сжимающие его член, едва заметно расслабились, облегчая доступ чуть глубже. Завулон начал медленно двигаться в жарком узком теле, пытаясь найти лучший угол, он тяжело прерывисто дышал, и контролировать себя у него получалось очень плохо.
Когда он нашел нужную точку, Антона просто выгнуло дугой от удовольствия. В этом положении отвечать было крайне неудобно, но он вцепился в плечо и спину Завулона, чтобы иметь возможность двигаться ему навстречу. Антон беспорядочно целовал губы и шею мужчины, посасывая мочки его ушей, пытаясь хоть как-то отвлечься от скручивающего жара внизу живота, пытаясь стонать не так громко. Ему безудержно хотелось кончить и прекратить эту безумную пытку и чтобы это никогда не заканчивалось. Завулон просунул руку между их телами и сжал член Антона своей ладонью, он не мог больше сдерживаться, толкаясь в Антона с усиленной амплитудой, он старался подстроить движения своей руки под тот же темп, но все время сбивался, забываясь от удовольствия. Он протяжно низко застонал, подойдя к финишной черте, его захлестнула ни с чем несравнимая волна удовольствия, которая набирала силу с каждым последующим толчком. Завулон почувствовал, как Антон, хватая ртом воздух, выгибается в его руках, забрызгивая их обоих спермой.
Завулон слизал со своих пальцев сперму Антона, заставляя того засмущаться, хотя, казалось бы, какой в этом был теперь смысл. Он нехотя вышел из теплого податливого Антона, аккуратно вытер себя и его простыней. Нужно было собираться и уходить, пока Городецкий не пришел в себя окончательно. Вместо этого хотелось перевернуть разгоряченного Антона на четвереньки и смотреть, как неспешно из его растраханного отверстия вытекает сперма Завулона, собирать ее языком и заталкивать обратно. А после хорошего римминга устроить второй полноценный раунд и, может быть, даже уснуть в обнимку.
Завулон хмыкнул и начал одеваться. Одежда была разбросана, кажется, по всему номеру. Свои мечты он может лелеять сколько угодно, но ровно до тех пор, пока Антон не поймет, кто он такой, а это вопрос нескольких минут с учетом того, как он прокололся с его фамилией.
- Далеко собрался, Завулон? – спросил Антон.Похоже, что чары, изменяющие голос, пропали. Он подошел к полуодетому Завулону и снял-таки мешающую маску. В голубых глазах была смесь различных эмоций: удивление, тоска и нежность.
- Когда понял? – ответил вопросом на вопрос Завулон.
- Сразу, - Антон улыбнулся, слегка покривив душой, и,пока Завулон раздумывал над этим ответом, он с наслаждением взъерошил его темные волосы и поцеловал в распухшие красные губы.