5.42

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дозоры
Завултон. Антон с Завулоном дожили до счастливого будущего. Деятельность Дозоров на фоне космических кораблей и новых планет.

Comments

[Aquamarine_S]

Эх,ну где же прода? Так хочется... Автору авансом цветочки

[Anna-Mouvi]

Завулон и кофе в постель))) Шик)
Жду дальше)) И естественно, нахожусь в восторге от описания флоры планеты и развития сюжета)))

[Anna-Mouvi]

Завулон и кофе в постель))) Шик)
Жду дальше)) И естественно, нахожусь в восторге от описания флоры планеты и развития сюжета)))

[Гость]

Исполнение 1. Часть 16/?
простите, что долго - проблемы(
Сила бьет наотмашь, швыряет на спину, вдавливает в сухой песок, тащит за собой, выбивает воздух из легких. Обычно жидкий на периферии, едва формирующийся, Сумрак бурлит, отчего кажется, что он пытается что-то создать, родить.
Антоний, превозмогая давление, встает, беззвучно крича от боли. По щекам его бегут кровавые слезы, а ураганный ветер срывает одежду вперемешку с клочьями ауры. Когда Антоний устанавливается на ногах, вихрь силы немного утихает, превращаясь скорее в сильный ветер, заключая Антона в глаз бури, давая ему почувствовать себя живым.
Сумрак не просто вьется вокруг, он пропитывает собой Антона, он выжигает собой все, что есть в Антоне от человека, он впихивал силу, что питает Иных, в его тело, словно пытаясь подчинить его себе.
- Что со мной? – вдруг вырывается у Антона, - Что происходит? – шепчет он еле слышно в срывающемся шуме ветра, но ответ приходит. Приходит так, что Антон снова падает на колени, валится вперед, теряет связь с реальностью и миром, падает в темноту и кричит.
Мир замирает, словно волна, сфотографированная на пике, в секунде до падения, замирает и сам Сумрак, в надежде помочь стонущему от боли, растерянности, злости и бессилия человеку.
Мир здесь бессилен.

…а после, оборотень, назвавшийся Хеной и обладающий странной, древней, словно восставшей из мертвых силой, тайком от Завулона, в своем номере отпаивает Антона коньяком, и сам, впрочем, не брезгуя приложиться к бокалу.
Коньяк непривычный, странный, цвета темного янтаря или жженого сахара, светящийся золотыми и медовыми отблесками в свете рассеянной лампы, очень пахучий и мягкий, в отличие от обычного – черного и резкого.
Хена ничего не спрашивает, только смотрит с холодным научным интересом в неясных, блеклых глазах. А Антоний кривит улыбку, прячет непривычно-яркие эмоции под опущенными ресницами, в сжатых чуть сильнее на стекле бокала пальцах, в сомкнутых губах.
- Ты не Городецкий, - вдруг говорит Хена, словно почувствовав, что Антоний немного успокаивается.
Антон давится, откашливается и смотрит выпученными глазами на оборотня.
- Ты похож, - поясняет Хена, - но и не он.
- Ты знал Городецкого? – восклицает Антоний. Лента тут же подсказывает, что Хена мог бы и на своих собратьев-смилодонов охотиться, будь у него такое желание.
- Знал. Но ты лучше, чем он, - говорит Хена и, потеряв интерес, возвращается к бокалу.
Антон усмехается, пряча лицо в тени.
- Это уже не важно.
- Что-то случилось? – спрашивает оборотень, интересуясь скорее содержимым тарелки с мясной нарезкой, чем разговором.
- Я умер, - говорит Антоний, - в смысле, почувствовал… - он молчит, подбирая слово, - познал свою смерть. Не очень-то приятное чувство.
Хена, вздохнув и отставив тарелку, поднимает голову и долго смотрит на Антона.
- Когда восстал Баал, - говорит он тихо и устало, - мы рассчитывали, что Светлый Абсолют Надежда столкнется с ним, и полюса уничтожат друг друга. Но Городецкий повернул все по-другому, - Хена отводит взгляд, хмурится, ища что-то взглядом в тени, - Мне иногда кажется, что он был гением. Не слишком-то добрым гением. Силы Баала обрушились на Городецкого, он испил и из источника Света*. Ты, наверное, знаешь, что это Городецкий создал Сияние и Мрак, - Хена шипит, и Антон понимает, что оборотень смеется, - Нам удалось обмануть всех – Инквизицию, Дозоры, Патриархов… но не тебя, Городецкий.
Они долго молчат. Антоний не собирается отпираться – нет смысла доказывать что-то оборотню. Он думает, и заполошенные мысли так непривычно ярко окрашиваются эмоциями и чувствами.
- Мы знали, догадывались, что Городецкий не может так просто развоплотиться в Сумраке. Когда ты попал в поле зрения Серого центра, ты был только заготовкой, образом. Пережив сумрачную кому, ты попал под влияние Завулона. В этом новом мире, где царят другие правила, он набрал слишком много силы и влияния – мы позволили ему тебя забрать. Не удивительно, что ты стал его любовником, я не верю в то, что ты смог бы сопротивляться его желаниям.
- И вот теперь память вернулась к тебе, - Хена потер свою ленту, словно она обожгла предплечье. – Но ты не он… странное чувство… я думал, это ревоплощение в заранее созданное тело.
- В этом теле есть душа, - задумчиво сказал Антоний и засмеялся. - Нет, Хена, ко мне вернулась память, но я не Городецкий.
- Нет? – оборотень выглядел разочарованным и обиженным.
Антоний почувствовал дрожь вдоль позвоночника – древняя, сильная тварь, кажущаяся невзрачным человеком, лишь самым краешком выглянула из глаз Хены, но и это было страшно.
- Нет.
- Ты не Городецкий, и это интересно, - кивнул Хена.
Антоний почувствовал себя зверушкой в зоопарке. Или дураком в лечебнице, который ничего не может доказать психиатру.
*Источник Света – Светлый Абсолютный маг.

[Ksie-il]

Все страньше и страньше. Если Антоний - "не совсем Городецкий", тогда каким образом? Микс из двух душ, или душа Антония с наведенными воспоминаниями Антона? Интересно.

[Aquamarine_S]

Ого. Раз не ревоплощение, тогда что же? И подробнее про сияние и мрак. Это ж так интересно! Антон их создал? а что за суть? ЦыфрА? что за альтернативная среда?
Эх, автор, всё загадочнее и интереснее. Так ведь и от любопытства лопнуть можно! *шипит как тот Хена*
Кстати, за Хену спасибо. Он милашка ))

[Гость]

Aquamarine_S, всегда пожалуйста)
Ksie-il, а вы не думали, что Антонможет врать? Они, конечно, оба, как сотрудники Серого центра, умеют отслеживать эмоции, да оборотень еще и слухом хорошим обладает, но... что это вы Антона в абсолютную святость возводите?
А

[Ksie-il]

что это вы Антона в абсолютную святость возводите?

По привычке)))
Ну может, и врет... Не зря же там про непривычно яркие эмоции говорилось...

[Anna-Mouvi]

Я не буду это комментировать. Я просто подожду продолжения) Не хочу даже предполагать) Так интересно все закрутилось, так здорово, так интригующе, так сильно, что не хочу портить ожидание своими наивными догадками))
Спасибо!!! ЖДУ)

[Anna-Mouvi]

что это вы Антона в абсолютную святость возводите?
По привычке)))
Ну может, и врет... Не зря же там про непривычно яркие эмоции говорилось...

Не зря ему Мрак больше по душе) (и Завулон)))

[Гость]

Заказчик, а можно не светлое будущее и дозоры оставить в далеком прошлом, но оставить космические корабли, будущее и завултон?
Потенциальный автор 2

[Гость]

Исполнение 1. Часть 17/?
а Автор почти дописал, хе-хе
- Мы должны передать Светлую карателям! – жарко говорит Генри, едва Серые собрались кулуарно, чтобы обменяться информацией.
Оперативники выглядят по-другому: более расслабленно, более свободно. И Антон запоздало понимает, что пятерка оперативников вместо стандартной двойки была послана из-за него. Чтобы устранить, если откроется непредвиденное.
- Тут совсем неподалеку их патруль, – не унимается Генри.
Видимо ему сильно не по душе пришлось длительное ночное бдение у полной артефактной ловушки с Великой внутри.
- Мы не моем передать Ольгу карателям, - говорит Светлая, вальяжно валяясь в кресле, – она замешана в наших дела.
Генри резко замолкает, но продолжает коситься на панель, скрывающую за собой небольшую комнату, превращенную в артефактную ловушку для Высших.
Антон кривит губы в усмешке, ядовито – не иначе заразился от Завулона - думая о том, что Генри слишком уж сильно верит в закон для Темного.
Вообще, ситуация с законами и организациями довольно странна – пока люди осваивали космос, Иные играли в Дозоры и пытались нащупать пути использования еще двух, помимо Сумрака. Основополагающих Сил – Мрака и Сияния. Этаких полюсов, уравновешивающих, оттягивающих на себя слишком уж возросшую силу.
Пространство космоса не входило в Договор, так что часть Иных – слабых или изгоев, остальные предпочитали оставаться на безопасной Земле – основало свои организации, компании, группы и даже секты. Как совеяне.
А позже, когда старые Иные опомнились стало поздно. Космос был уже поделен между враждующими и союзными полубандитскими группировками. И дело осложнялось тем, что Старшие не верили в космос, боялись его.
Пришлось создавать множественные разветвления, подорганизации, чтобы впихнуть под Договор новые образования.
Каратели были одним из таких новообразований. Наемниками, перешедшими в наддозорную организацию, в Инквизицию. Они ловили тех осужденных на заключения, кто сбежал.
Ольга оступилась века два назад, что, конечно, значительно усложнило ее работу с совеянами в будущем. И вот она сбежала, что вкупе с остальными событиями, ложилось в стройную и настораживающую картину.
Серый Центр, конечно же, не имел прав на удержание Иных. Официально он был исключительно научным – свои полномочия серым отдала и Инквизиция и Дозоры. Аналитики, научники, пороки и предсказатели, вероятники… - они надлежащим образом помогали и Темным, и Светлым, и Инквизиции, и еще парочке организаций.
Кончено, о силовом подразделении Центра не знал никто, хотя, возможно, некоторые Великие и догадывались.
Проводящих ритуал, кстати, не поймали. Не смотря на то, что и аурные отпечатки снять успели, и на хвост одному из них сели… но нет.

- Что с тобой случилось? – спрашивает Завулон холодно, отстраненно, едва Антон тихо прикрывает дверь в их комнату. – Тебя будто кошки драли.
На часах – ночь, Темный раздражен и не скрывает это, а Антон так устал, что валится в кресло с блаженным вздохом и пытается «почесать» магию. Последствия от истощения, сумеречной бури и неприятного разговора чувствуются в тянущем, голодном, зовущем колыхании его ауры.
- Я работал, нашей группе переправили заказ, - поясняет он, потягиваясь и чуть провисая над полом.
- Ваша группа отдана под мое руководство в поездку, - голос Завулона промораживает, пускает мурашки вдоль позвоночника.
- От стандартных заказов меня не освободили, - машет рукой Антон и закрывает глаза, - Но, возможно, тебе будет интересно… это совеяне.
Завулон отзывается не сразу. Он медленно – по звукам, Антон не стал открывать глаза – встает, подходит сзади и запускает руку в довольно длинные, по земной моде, волосы любовника.
- Что-то для меня? – низкий голос вибрирует, а теплое дыхание касается виска.
- Угу. Они готовят ритуал.
- Ты думаешь, что убийства…
- Не-е-ет, - тянет Антоний в полусне, - они слишком слабые, чтобы вызвать такое возмущение Полюсов и Сумрака. Скорее, я представляю, что они станут линками, по которым станет течь сила… а вот тот, кому понадобится сила, скорее всего, связан с убийствами.
- Как в двухсотых в Англии, - как-то обречено шепчет Завулон и дышит Антону в ухо – тепло, жарко, возбуждающе.
Антон расслабляется и, ощущая на себе скользящие ладони, проваливается в сон. Пока спасительная Тьма укутывает его сознание, Завулон что-то тихо и напевно говорит на странном, фыркающем и шипящем языке…

[Anna-Mouvi]

Антон меняется) И это чувствуется, хоть и слабо)
Мне нравится)))
Что-то новенькое) И длинные волосы Антона, мммм) Что же такого Завулон над ним ворожит?
Спасибо за продолжение! Жду следующего кусочка)))

[Гость]

Потенциальный автор 2, я не заказчик, я только записала его мысли и принесла на фест. Но, думаю, настоящий заказчик вряд ли объявится, так что отвечу за него я. Конечно, можно и не счастливое будущее. Там суть заявки именно в космических кораблях и Иных на этом фоне. А все остальное - издержки моей формулировки.

[Гость]

Исполнение 1. Часть 18/?
Автор смутно надеется, что его не изобьют от выпадения за рамки канона. Сильного выпадения...
…Таким образом, мы можем смело предположить, что Сумрак Первородный есть неделимый субстрат, первовещество, materia prima. В широком смысле мы можем сказать о нем, как об основе всего сущего, как о первостихии, породившей наш мир. И, в рамках такой концепции, явления Сияния и Мрака есть лишь временный выверт основополагающей Силы, такое явление, как болезнь или порождение новой сущности для дальнейшего ее пожирания (автор статьи скромно надеется, что его читатель ознакомлен с теоретическими выкладками древних классиков по такой простейшей форме жизненного цикла, как круг).
Приведенные выше выкладки с уверенностью позволяют нам по-новому взглянуть на появление этих Сил, этих полюсов. Не итог работы расчетливого Иного, готового на все, чтобы получить больше силы, больше возможности влиять на наш мир, а решение самого Сумрака Бессознательного.
Антоний закрывает визуал и откидывается на спинку стула. Ему нравится этот зал, нравится ненапряженная, очень тихая и мирная атмосфера, нравится игра людей на ретроградном фортепиано, но сейчас в нем бурлит недовольство. Мало того, что напыщенный Светлый понаписал такую правдоподобную, доказанную чушь, в которую поверят многие молодые Иные, мало того, что он сам в нее верит, так еще и оболгал не только Городецкого, но и его дочь, пожертвовавшую своей жизнью, чтобы стабилизировать Мрак.
История, конечно, весьма запутанная и слишком старая, чтобы знать все подробности, но Антоний работеобладает определенными возможностями, позволяющими получать больше информации.
Во-первых, конечно, миллионы и миллионы досье Заулона. Тот собирает досье на листах бумаги, в таких смешных картонных папочках с завязками из целлюлозной нити, на которые так удобно накладывать защитки, с тех пор, наверное, как стал главой Дозора. А, может, и раньше. На себя-то самого он досье не ведет. В его древнем архиве, находящемся глубоко под землей, в каком-то довольно мрачном капище, служат две обезличенные Тени. Антон всегда подозревал, что это – неудачные охотники за информацией.
В дела, складируемые самим Светлым Дозором, который еще называется Ночным или «Мусорным», заглянуть Антонию ни разу не удалось. Впрочем, у него были друзья, которые вполне могли позволить себе сделать выписку по запросу из Серого Центра в этом самом архиве, в обход общих правил. Конечно, много так не узнаешь, но основные вехи…
Конечно, у него был доступа в архивы Дневного Дозора, называемого так же «Гандонным» (странное название, Антония всегда интересовала морфология этого слова). И Антоний почти без зазрения совести пользовался своим положением любовника короля. Это же не лицензия на убийство вне очереди, в конце концов.
В-четвертых, были еще и архивы Инквизиции, перешедшие, в основном, под руку Серого Центра. Это Дозоры капризничают и до сих пор не передали львиную долю досье на своих прошлых и настоящих сотрудников в СЦ, а Инквизиция и рада сгрузить на «подотчетный» отдел часть своих обязанностей.
И вот так, по крупицам, архивам и слухам, Антонию удалось собрать нужную картину.
Когда-то почти на заре веков, лет так с тысячу назад (для Иного, не прожившего еще и трехсот, это и в самом деле слишком давно), жил-был Городецкий. Сумеречное Имя которого было странное и непривычное среди тогдашних Ольг, Эдуардов, Надежд, Светлан и Валентинов. Амадей. Амадео. Любимец бога. Подумать только – лю-би-мец бо-га.
И была у него любимая жена, Светлана, светлая в переводе. И дочка, Надежда. Ну это имя до сих пор понятно и без переводчика ленты – от слова надеяться.* И была это просто зашкаливающая по силе светлая семейка. Ну просто – захоти они и мир бы полетел в тартарары.
И вот этому Амадею попала случайно во владение темная сила Абсолюта (а тогда Абсолюты были редкостью, это сейчас установлено, что средний Абсолют не доживает до двадцати, и, если его не инициировать, он не успевает натворить ужасов). Кстати, последние детали Антоний узнал из разговора с Хеной, что оказалось очень вовремя – многое объясняло.
И, чтобы не натворить масштабных ужасов, он грохнул эту противоречащую его полярности силу и сотворил еще одну структуру, дублирующую Сумрак. И Сумрак стал сползать, схлопываться. Вот тут-то на арену и вышла Надежда, Абсолютная Светлая. Она слил свою силу папочке, тот создал еще одну структуру, которая поляризовала Мрак, попутно сам развоплотившись и утянув за собой лишенную не только сил, но и желания жить дочку.
Вообще, очень тонко рассчитанный момент вышел – чуть раньше, чуть позже, чуть меньше или больше окажись силы у самого Амадея, и мир превратился в одну большую черную дыру. А так получилось то, что получилось – сошедший с ума Абсолютный Темный получил успокоение во Мраке, Надежда ушла куда-то в рай для Нулевых, Амадео развоплотился в обозленном Сумраке, сорвав все планы хотевших использовать его, Светлана, мать Надежды, сошла с ума и была то ли убита, то ли развоплощена…
Вот тут-то они и подошли к настоящим событиям. И не зря Антоний с таким упорством выкапывал всю подноготную этой семейки вот уже несколько месяцев – предчувствие, верещавшее о грядущем большом обломе, наконец успокоилось. К событиям, в которые его затянул пышущий неуместным энтузиазмом Завулон и собственная схожесть с прежним фигурантом дела, стоило подходить вооруженным если не силой, то информацией. А что? Тоже эффективное оружие в умелых руках.
*здесь я прошу учесть, что за тысячу лет всемирной глобализации, интернационализма и всякой прочей ереси язык просто обречен претерпеть ужасающие искажения и изменения.

Девушку он не то, что видит, он ее чувствует, еще когда она входит в зал. Это мгновенно выбивает его из колеи размышлений, пошедших уже по второму кругу. Это только в молодости его так вело на красоток – не на вид, а на движение, запах, голос, предчувствие касания, взгляд. Сейчас он был вполне взрослым, состоявшимся мужчиной, с активной личной жизнью, и вот так, внезапно…
Она заходит плавно, неторопливо, явно наслаждаясь чужими взглядами, солнечным днем и предвкушая хороший день. И видится Антонию в ней что-то до боли, до крика знакомое, родное.
Останавливаясь у фортепиано в задумчивости, она окидывает чувственным взглядом глубоко-синих глаз сидящих за соседними столиками людей. И взгляд ее на мгновение задерживается на фигуре Антона. Она удивлена немного, но больше заинтересована.
Девушка не подходит, она даже больше не смотрит на Антона, но он знает, что играет сейчас она для него – что-то легкое, полушутливое, очень быстрое.
- Вы красиво играете, - больше никто не отваживается подойти к ней, а Антон, едва затихает мелодия, останавливается у инструмента и перехватывает тонкую ладонь, спокойно лежащую поверх клавиш.
Это ужасно неприлично, можно и в полицию загреметь, а если трогаешь так Иного, то вызов получить. Но Антон держит ее ладонь в своей и женщина не возражает.
- А вы ужасно нахальны, - говорит она и вдруг встает.
Доли секунды они смотрят друг другу в глаза. Женщина возмущена, расстроена, в предвкушении… Антоний встречает напор ее эмоций непробиваемым спокойствием – все люди немножко эмпаты. Она вырывает свою руку из аккуратного захвата и уходит, шелестя белой свободной юбкой. А Антоний смотрит ей вслед и думает, что сподвигло его на хамство.

[Aquamarine_S]

Ох ты ж, как не повезло семейке Городецких.
И что это за женщина в белой юбке? Интересненько. Темный абсолют? Зеркало против Надюхи что ли?
Ждем развязки событий. Автору вдохновения. Очень необычный текст получается. И этим сильно цепляет.

[Anna-Mouvi]

Мне очень нравится продолжение! И развитие событий, и интересное прошлое, и внимание к деталям. Все гармонично и слажено.
Вы словно везете нас по дороге темнейшей ночью) Фары выхватывают кусочек великолепия, но конечного пункта назначения не видно. И очень хочется туда добраться, и хочется подольше наслаждаться дорогой)
Спасибо! Я жду продолжение)

[Гость]

Исполнение 1. Часть 19/?
текст грязный, простите, нет сил на вычитку((
А я вас кажется куском неграфического секса обделила... упс

Завулон некрасивый. Это объективное мнение, оно вполне осознано. Отчего же тогда Антон сидит сейчас и уже вот с полчаса пялится на усталую спящую тушку любовника?
Да, Темный маг умеет завораживать своей харизмой, своей бешеной энергетикой. И, будь Антон человеком, он бы смотрел на Завулона, как на бога. Но Антон Иной. Бога из Завулона никак не выходит.
И в такие дни, как этот Антон задумывается, а что бы могло у него быть, будь он безбрежно влюблен в девушку, похожую на ту, что он встретил сегодня. Это было бы… тепло. Любовь согревала бы душу, любовь танцевала бы в сердце, заставляя его наполняться счастьем от причудливого запаха ее духов, от того, как она морщится, слыша восьмую сонату Арвидча, от легких смешливых морщинок в уголках ее глаз…
У них был бы небольшой домик в парковой зоне, дочка… все это пронеслось перед глазами так, словно уже было – в далеком и безмятежном прошлом, когда работа не преследовала его и дома, когда вымораживающая пустота старинного жилища Завулона не оставляла в его сердце страдание одиночества, когда не-любовь не связывала их с природным врагом хуже ненависти.
Антон наливает в тонко звякнувший бокал янтарно-рыжего вина и приглушает свет. Он собирается поработать с лентой, а Завулон, видимо, слишком устал, чтобы обращать на его присутствие внимания.
Пока Антон устраивается в парчовом расшитом кресле, его взгляд случайно падает на высокий стеклянный фужер с черным цветком в нем. В ленте он находит название – лилия – и пару баек о происхождении цветка.

Будят его знакомые холодные руки – одна узкая ладонь запутывается в волосах, вторая слегка сжимает плечо – Завулон предлагает лечь в постель. В длинных тенях от ламы он превращается в того древнего мага, которого так боятся и ненавидят все Светлые: проступает тщательно скрываемая жестокость в глазах, узкое, длинное лицо больше не принадлежит успешному дельцу из Москвы – делового района Российского доминиона на Земле – оно принадлежит убийце.
Антон качает головой, невольно отводя взгляд от почудившихся ему на пальцах любовника окровавленных когтей (со сна шалит ясновидение) – он давно перенял некоторые привычки Завулона, а в предрассветное время тот не любит говорить.
Антон провожает взглядом сухую фигуру Темного, который коротко разминается, и начинает по-новому рассматривать факты, вокруг которых и крутится их настоящее дело.
Итак, вот они, факты: вокруг станции и планеты сформированы сферы внимания довольно крупных фракций. Среди почтивших Кстани личным вниманием можно выделить таких мастодонтов, как Гесер, Иоскеха, Завулон (и ничего, что Антон привык воспринимать его в домашнем варианте, Всетемнейший имеет в карманах не одну колоду козырей), Судья Мертвых, Хена и Тавискарон. Расклад откровенно страшен.
Конечно, оставались под вопросом такие фигуры, как Ольга, отличный внекатегорийник боевого направления, совеяне, которые своей суммарной энергией могут, наверное, потянуть серьезный первый уровень, делегация Завулона и те, кто убивал в ритуальных целях.

… а потом они сидят в оперативном штабе, разбирая какой-то бумажный хлам, и Антон со скуки переписывается со светловолосой девочкой из музыкальной залы. Девочку зовут Сьяво, что означает «следующая путем света», она охотно отзывается на сообщения ленты, немного напоминая своей язвительностью Завулона.
Попутно они болтают Генри, и тот старательно обходит в разговоре любые темные тайны серых аналитиков – потому что за эту поездку они еще больше сдружились, а тайны скрепили фундамент дружбы крепче цементита.
Найти убийц не составило труда с самого начала, не смотря на отчаянное сопротивление даже оперативников Серого центра. Антоний просто отследил сигнал их лент. Годы и годы в аналитике центра познакомили его с далеко идущими планами начальства, поэтому Антон не стал никому говорить о своей находке, а просто… заблокировал убийц в карантинной зоне. Идеалист Генри только головой покачал на такую его самодеятельность.
Вот тут-то Антон и понял, почему так не любят нигде инициативных подчиненных – все внекатегорийники явно рассчитывали еще на пару десятков убийств, чтобы довести Сумрак до точки кипения. Не самим же Великим руки марать. А тут такая неудача.
Завулон, по крайней мере, рвал и метал. Антон только сидел в кресле, поджав ноги, и глазами преданного щенка смотрел на эти метания. Стаж его жизни с Всетемнейшим уже подходил к серьезной дате, так что держать язык за зубами он научился.
А на вечер Антон с Генри задумали серьезный демарш не только против временного начальства, но и чуть ли не против самого Антона.
Им нужна информация. Информация, представляющая из себя готовый продукт аналитической переработки. А собрать воедино такие разрозненные факты можно как? Правильно, под разгоном. А разгон сознания аналитика можно провести в Сумраке. В трансе.
Так что они собирались, собирались и собирались на вылазку на планету – чтобы колебания и завихрения Сумака вокруг Антона не были видны всем магам старше третьей категории на станции.

- Ты думаешь, вот эта завихрень подойдет? – зачем-то шепчет Генри.
Они стоят на плато, с краю, и разглядывают сумрачные флуктуации. Прямо напротив них око небольшой Сумеречной бури. Конечно, око в любой момент может уйти в сторону, но им нужно совсем немного времени. Что-то около часа.
- Подойдет, - кивает Антон и мысленно готовится к непонятному воздействию Сумрака. Ему заранее плохо.
И в этот момент звонит лента. Чертыхаясь, Антон понимает, что звонит эта девица, Сьяво, с которой они так и не познакомились вживую, но успели переброситься парой десятков остроумных фраз.
- Сьяво, - отвечает Антон на аудиал.
- Антон, - голос ее все так же посылает мурашки по телу Антона, а тихое мурлыканье где-то в тональности голоса заставляет настораживаться. – Я хотела бы тебя увидеть.
- Прости, но немного занят, Сьяво.
- Надолго? – она хмурится, но смотрит прямо. – Все же, не люблю ждать.
- Боюсь, что так.
- Давай тогда, может быть, ты сам вызовешь меня? Дай доступ к идентификату ленты? Я могу уехать с планету довольно срочно.
В пределах станции и планеты найти другую ленту можно и без идентификата. А вот в космосе или других звездных системах – только с привязкой к личным данным ленты. И Антон дает доступ, лишь бы отвязаться от девицы, прощается, отключает визуал, краем глаза заметив, что девица находится на планете, совсем близко от них и… все понимает.
Он не успевает ничего – ни инициировать Серый Всполох, сигналку для центра, а уж это было первым, что на автомате они все научились делать в Сером центре, ни позвать, потянуть, вызвать Завулона, ни вывалиться в спасительные Мрак или Сумрак, всегда готовые встать на его защиту, ни оттолкнуть с пути следования наведенного сна Генри.
Он засыпает, горько усмехаясь – провели его, как ребенка.

[Aquamarine_S]

А я вас кажется куском неграфического секса обделила... упс

угу *вздыхает* Завулон же так настойчиво тянулся.
Интрига всё накаляется. Что же дальше? Дальше ЧТО?!

[Anna-Mouvi]

Ааааааа! Там же! Его же! А Завулон-то как?! А девка эта кто? Что теперь с Антоном будет?!
Мамочки, как мне хочется быстрее узнать!
Мне недостатка графичности не почувствовалось)) Иногда ее бывает перебор в организме))

Огромное спасибо за продолжение! Жду в напряженном нетерпении!

[Cassidi]

Антон выживет? Хочется продолжения. Не поняла только почему Антоний сдал Ольгу. Автор, дальше это поясните? Пишите, пжлста!

[Гость]

Cassidi, Ольгу он сдал своим, потому что она во-первых покинула место своего наказания самовольно, во-вторых в и главных, он подозревал ее в участии в какой-то интриге, а ему нужно было, чтобы на поле присутствовало как можно меньше игроков.
Aquamarine_S, Anna-Mouvi, спасибо, что не забываете)
А

[~Иньянна~]

Сьяво, что означает «следующая путем света»

- что-то мне подсказывает, что это может быть Светлана... Слишком уж явные намеки ))) И то, что Антон вспомнил - представлял жизнь с дочкой и Сьяво...
Видимо, скоро грядет развязка и еще что-то такое же интересное!
Спасибо за продолжение, Автор!

[Гость]

ух ты, здорово! Пишите еще.

[Гость]

Исполнение 1. Часть 20/?
ну как-то так
Это чей-то оперативный штаб. Таких штабов за свою работу Серым, Антон повидал немало, разве что привычны были чуть большая суета и большее количество Иных. Здесь же самый необходимый минимум для связной работы и помещения, и шума.
Он валяется на а-подушке, связный путами шерсти – забавное заклинание против рано инициированных Иных деток, чтобы они не убежали далеко.
Лента заблокирована грубо – входящий и исходящий сигнал просто не фиксируются на полосе уловителей. Был на Кстани Антоний Лебенигештадт и пропал.
На силу тоже одеты ограничители – странные оковы из какого-то звездного металла, Антон таких раньше никогда не видел, но заговорены они ясно – едва сила хотя бы всколыхнется в Антоне, оковы должны его вырубить.
Но происходит странное – Сумрак словно рядом с ним, в нем, словно часть его – Антон чувствует краем сознания все, что происходит с серединной Силой, все, что совершается вокруг, он сам стал частью этого странного образования – и в нем идут какие-то метаморфозы, Сумрак внутри него кипит, что-то строит, перестраивает, созидает… очищает душу от наносного. И на ауре нет этих преобразования – она кристально чиста и спокойна.
Мимо проходят светлые, и Антон понимает, что влип еще сильнее – здесь Ольга, та светлая из оперативников центра и Сьяво. Все три женщины безумно хороши, но Антон отчего-то уверен, что даже не взглянет на женщин в ближайшие пару лет, если выберется из этого дела. «Женский заговор», - фыркает про себя Антон, и Сумрак смеется вместе с ним.
Но то, что здесь присутствует серая, его настораживает. Это может быть и операцией центра, а может просто инициативой самой волшебницы. В случае операции центра… в случае операции центра – его опять сдали свои во имя каких-то смутных целей.
Отчего тогда, больше двадцати лет назад молодой и подающий надежды Светлый Иной оказался в середине сумеречного вихря, в месте столкновения полюсов с серединной силой? Простая акция Ночного Дозора Москвы. Акция Пресветлого Гесера. Выяснить это было сложно, Завулоновым словам веры нет, но Антон смог понять, что именно Гесер подставил его. И то, что Антон не умер, а всего лишь впал в кому – заслуга не Иных, заслуга Сумрака оберегающего.
- Нам осталось только завершить ритуал, - доносится до Антона голос серой. Он внимательно прислушивается к чужим словам, не подавая вида, что проснулся. Ему ужасно боязно за Генри, но он не хочет выдавать себя прежде, чем сможет хоть что-то узнать.
- Даже не верится, - говорит Сьяво и очень изящно опускается на еще одну а-подушку. В отличие от всех, даже временных жилищ Завулона, этот штаб наполнен современной полуразумной техникой. – Я так долго этого ждала… и уже перестала верить в ваши обещания, Ольга, - она смотрит прямо на Ольгу, и Антон ловит в ее лице отблеск хищного безумия.
Таким иногда становится лицо Завулона в моменты особо сильного напряжения или ярости – приступы безумия настораживают Антона в любовнике, но он никогда не боялся его Тьмы, словно зная, что она не посмеет причинить вреда (это странное ощущение, ведь с чего бы Тьме быть лояльной к откровенно слабому Светлому?).
Сьяво одержима идеей – это единственное объяснение тому, что Антон увидел. Светлые не могут позволить себе столь темных чувств, если не считают, что идут на Великое Дело.
- Света, я же обещала, что не брошу тебя там, - качает головой Ольга.
Открывается дверь, и входят двое – та совеянка Алина в сопровождении мужчины, от которого знакомо веет темной силой. Вампир? Внешность его ауры изменена, да так ловко, что ни одной фальшивой нотки в звучании натянутых нитей силы. Но Сумрак шепчет в затылок, что это именно вампир.
- А это наш папочка? – говорит с улыбкой в, вампир делает шаг в сторону Антона, но замирает, удерживаемый рукой Ольги.
- На нем покровы сна, не нарушь, будь любезен, - говорит она почти с отвращением. К чему это отвращение относится – не понятно, то ли к Антонию, то ли к Темноте гостя, то ли к его личности.
А покров сна Антоний совсем не чувствует, только Сумрак давит.
- Все, как пожелает Великая Светлая, – любезно кланяется вампир.
- Клоун, - ворчит Ольга уже менее озлоблено. Антон как никогда ощущает ужасающее отсутствие связи с лентой и Сетью – ни узнать, что такое клоун, ни понять из контекста, а привычка-то осталась.
Они замолкают, ненадолго обернувшись к одному из тактических экранов – вылезли результаты каких-то аналитических программ – это Антон понимает по едва слышному дребезжанию.
Ольга уходит, уводя за собой Сьяво-Свету, серая занята со своей лентой, штаб тоже не видит, как вампир выпускает какое-то свое заклинание. Заклинание вампирское, что-то и рода очарований, оно зачаровывает всех присутствующих, почему-то опять не касаясь Антона.
А вампир, легко сломав путы, подхватывает Антона за шкирку и пытается тащить к выходу. Антон выворачивается из рук изумленного комара, отталкивает его к стене, сваливая мысленным приказом все а-подушки в неопрятную кучу, надеясь, что это задержит вампира в случае атаки и незаметно подвешивает серый молебен на кончиках пальцев. Самое надежное заклинание против вампиров и оборотней – за несколько тысяч лет его существования лучше не нашли.
- Как? – выдыхает комар, выпучив глаза. – Городецкий, как ты избежал моего заклятия?
Антону хочется ругаться матом, но – вот проблема-то – крепких выражений он почти не знает, а любимые словечки Генри слишком смешны, чтобы их использовать. С другой стороны, не воспользоваться ситуацией было бы слишком расточительно.
- Какая разница? – говорит Антоний глухо и недовольно. – Что тебе нужно от меня?
- Поговорить, - вампир вдруг выпрямляется, мгновенно теряя хищную готовность нападать и защищаться, превращаясь в слишком живого, красивого юношу. Антону почему-то кажется, не будь юноша вампиром, он бы обязательно попал в поле интереса Завулона – столь порочна его красота.
- Мне нужен Генри, и мы сможем поговорить, - уже включенная Антоном лента перебирает базы данных Серых и Инквизиции, разыскивая комара, и Антон тянет время, старясь обращаться к кровососу обезличено.
- Он тут неподалеку, - соблазнительно склоняет голову вампир. – Я помогу тебе, Антон, - имя, выпущенное с изогнутых в усмешке губ, хочется слушать вечно, но Антон отгоняет наваждение. – А потом мы поговорим.
- Принято.

[Гость]

~Иньянна~, вот так пишешь, пишешь, а потом - бац! и все твои коварные планы раскрыли((
Цвяточки - в вазочку)))
А.

[Anna-Mouvi]

Ух ты! Круто! Сильно и стремительно! То, что творится с Антонием странно, непонятно и очень интересно!
Спасибо за продолжение! С нетерпением жду, что же будет дальше! Неужели это Костя?

Порочно красивый юноша? Наверняка это Брюс Рамзей. Ах, автор, неужели это фик с Гесер-гадом?

[Гость]

Ryudomira, ахахахаха *демонический смех* Не скажу, кто главгад!
Anna-Mouvi, интересное предположение, но... хм *задумалась и ушла переделывать сюжет*
А.

[Гость]

О, а вы пасхалку не заметили...
А