3.25

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дозоры
Антон/Костя по мотивам песни группы Зимовье Зверей "Снова в космос"

Прослушать или скачать Зимовье Зверей Снова в космос бесплатно на Простоплеер

текст

Снова в космос

Когда придёт конец календарям,
Когда гонец мне принесёт худую весть,
Когда открытия останутся дверям,
Я докажу, что порох сух, а повод есть -

Уйти, растаять, раствориться, проскользнуть поверх голов,
Погибнуть в правильном бою без всяких модных ныне ран,
Пустить разнузданных коней в неуправляемый галоп
И, уперевшись лбом об лоб, смотреть в тускнеющий экран, -

А там - пружины посторонних бед,
А там - вершины призрачных преград...
Ничто - ничто не стоило побед,
Ничто - ничто не стоило утрат.

Прости меня, но я уже не однолюб,
Пусти меня - я ухожу к другой судьбе.
Мне не вписать воздушный шар в тщедушный куб,
И мне с тобой уже не по себе.

Уж лучше в космос, в преисподню, в чёрт-те что и чёрт-те как,
Сменив изящный поводок на цепь осмысленных причин,
Пустить попеременный ток и течь в божественный кабак,
Где много долгожданных вдов и преждевременных мужчин.

Смотри, уходят к звёздам корабли
Со дна, где тиной правит мутный бес...
Ничто - ничто не стоило земли,
Ничто - ничто не стоит и небес.

Мой первый долг - не возвращаться никогда,
И ты, мой друг, не возвращайся, уходя.
Пойми: все то, что пел я раньше - ерунда,
Все песни - вздор, и жить лишь рифмами - нельзя!

Стезя открыта, вместо плуга - зуб дарёного коня,
Дожить до завтрашнего дня трудней, чем стать самим собой.
Мы удостоили друг друга - без огнива и кремня.
Лишь лихом поминай меня - и всё окупится с лихвой.

Я был всегда с Великими на "ты",
И мне обещан с Главным визави...
Ничто - ничто не стоило мечты,
Но что?! - но что-то стоило Любви!

Comments

[Гость]

Дорогой заказчик, написалось черте что и черте как, а все, что могло хотя бы теоретически соответствовать заявке, улетело снова в космос. В общем, можете и пинать, и бить Плетью Шааба. Автор полностью в вашей власти.
АУ, флафф с вкраплениями непримиримой драмы, рейтинг даже не R.

Исполнение 1, ~ 5000 слов.

Все песни вздор

14.
Антон знает этих людей: семья из трех человек, живут на один этаж выше. Они идеальные соседи: никогда не включают громкую музыку, никогда не устраивают ремонт, здороваются, желают хорошего дня и не навязывают свою дружбу. Он считает их милыми, благополучными и скучноватыми.
Он узнает их заново после инициации.
Он узнает, что Геннадий едва ли не фанатично предан своей жене. Неудивительно, учитывая то, что она приняла его суть, когда еще была человеком.
Он узнает, что Полина очень сдержанная и немного чопорная. У нее мягкие руки и настороженная улыбка. Для женщины, которая в силу своей природы не может ощущать вкус еды, готовит она восхитительно.
А Костя больше похож на мать. Теперь, присмотревшись, Антон замечает, что из них троих он контролирует себя хуже всех: иногда забывает дышать, изредка не справляется с клыками.
Все это ничего, абсолютно ничего страшного — убеждает себя Антон и дает себе слово, что если когда-нибудь кому-то из Саушкиных понадобится его помощь, он поможет.

14.
В первый раз Костя оказывается у Антона в гостях, когда забывает ключи от дома. Он ждет на лестнице, потерянный и серьезный, и времени до восьми, когда его родители вернутся с работы, еще достаточно. Другой мальчишка на его месте давно бы пожал плечами и убежал к кому-нибудь из школьных друзей — но по одному его хмурому виду понятно, что такой альтернативы у Кости нет. У Антона сегодня заслуженный выходной (ладно, всеми правдами и неправдами выпрошенный отгул), и они с Костей сталкиваются, когда Антон выходит выбросить мусор. И так и стоят: Костя — с портфелем в руках, молния на одном отделении не застегнута, и из него торчит уголок учебника по биологии, а Антон — с мусорным мешком.
Антон оценивает ситуацию.
— Здравствуйте.
— Ты можешь побыть пока у меня, не торчать же тут целый день, — говорит он одновременно с Костей и, натолкнувшись на недоверчивый взгляд, добавляет: — И тебе привет. Я пришел с миром. У меня дома есть горячий чай, февраль все-таки.
Он разворачивается и спускается обратно к своей квартире, и через секунду слышит шаги за своей спиной. На пороге Костя снова задерживается — но уже не из-за стеснительности.
— Проходи, — говорит Антон, сообразив, что без приглашения не получится. Нечисть, нежить, свои запреты. — И на будущее: я разрешаю тебе переступать мой порог в любое время, когда тебе вздумается.
Как и все поспешные, это решение опрометчивое, но Антон почему-то уверен, что не пожалеет.
— Спасибо.
Он выглядит по-настоящему польщенным, явно не ожидал такого скорого доверия, и Антон думает, как он справляется в школе. Как они все — вампиры — справляются? Ходят же на работу, к друзьям, которые не в курсе их тайны — неужели каждый раз спрашивают дозволения? Если так, их, наверное, считают лучшими образцами вежливости.
— Я надеюсь, ваши ограничения распространяются только на вход, а не на каждый порог?
Костя хмыкает и уверенно проходит в сторону кухни.
Его портфель так и стоит у двери рядом с мусором. До самого вечера.

16.
Наверное, это был всего-навсего вопрос времени — когда Костя обнаглеет настолько, чтобы забраться к нему в постель. Родители уехали на выходные, и теперь он считает своим главным долгом испортить Антону субботний сон. Спасибо, что хоть ложится поверх одеяла, а не под него.
— Может быть, я соскучился, — неловко оправдывается он и тут же притворяется спящим. Антон не ведется на этот трюк.
— Может быть, я хочу выспаться? — Молчание. — Костя?
— Высыпайся.
Но когда Антон делает слабую попытку его оттолкнуть, он бурчит:
— Отстань. Мне так нравится, — и приходится капитулировать.

15.
Еще Косте нравится плеер, и иногда Антон специально «забывает» его в прихожей, чтобы, если Косте захочется вдруг (захочется обязательно) пробраться в квартиру этажом ниже, ему было чем заняться. Сами песни Костя редко дослушивает до конца, редко даже — до середины, иногда с первых аккордов хмурится и тянется к кнопке «перелистнуть».
— Не подумай, что я считаю, что у тебя плохой вкус, — говорит он как-то, наушники свисают с его худой шеи, и слышно, как Владимир Семенович перечисляет, что именно он не любит. Антон, например, не любит, когда настырные подростки начинают считать себя гуру в музыке и с умудренным видом давать советы: — Но репертуар можно обновлять хотя бы время от времени. Неужели не надоело слушать одно и то же?
На самом деле, немного.
— Мне некогда, — признается Антон неохотно, — руки не доходят.
— Просто тебе лень.
— Просто немного убавь осуждение в голосе, — и Костя смотрит так выразительно, что мысль о настырных подростках заходит в голове Антона на пятый круг. Потом на шестой. Потом он сдается. — Ладно, ладно. Можешь этим заняться. Только без фанатизма, договорились?
Костя расплывается в улыбке.
— Договорились! На выходных сделаю. А теперь… — он вскакивает с дивана, чтобы тут же усесться перед компьютером, и приподнимает клавиатуру, выуживая оттуда листок с паролем. Антон понимает, что даже не удивлен. Настырные подростки, разве можно ждать от них хоть какого-то уважения к чужой частной жизни (вообще-то да, но Костя считает, что Антон доверяет ему достаточно, чтобы можно было не спрашивать разрешения, и Антон не хочет разрушать эту веру, слишком дорожит ею).
— Никуда, кроме игр, я не залезал, — говорит его Костя и добавляет, подумав: — Это же ничего? Можно? Я подумал, что ты не будешь… если что, прости, я больше…
— Это ничего, — говорит Антон, и Костя успокаивается. Чтобы окончательно загладить свою вину, он поддается Антону в первых «Героях». Дважды.

18.
— Хотел спросить у тебя одну вещь, — Костя лежит, прислонившись боком к Антону, его тело расслабленное и теплое. Он гладит Антона по шее, то и дело задерживая ладонь там, где быстро, но уже успокаиваясь, бьется пульс.
— Если ты насчет второго раунда, то не сейчас, — вяло бормочет Антон, закрывая глаза, и благодарно стонет, когда Костя начинает бережно массировать его веки. В такие беззащитные минуты, как эта, Антону хочется рассказать, что Костя, наверное, лучший любовник из тех, с кем ему доводилось быть, самый ласковый, заботливый, нежный и замечательный, что он полжизни мечтал о таком — Антон бы сказал все это, но очень лень говорить. И потом, на «нежном и замечательном» словарный запас Антона по части комплиментов обычно иссякает.
— Да нет, я вообще о другом, — и Антон ждет привычной подначки про старые кости и про то, что годы уже не те, чтобы соответствовать молодежи, но ее не следует. — Мне в универе задали последить за кое-какими растениями, ну, знаешь, семестровый научный проект, а я не могу принести их домой, они для нас вредные. Некоторые из них, не все.
Когда Костя учился в школе, он занимался живым уголком, и Антон день изо дня надеялся, что до притаскивания зверей в его неприбранный, но уютный дом не дойдет и он не обнаружит однажды в своей раковине живую жабу. Или, что хуже, мертвую. Домой Костя не осмелился бы принести, но к Антону — пожалуйста. Так было всегда, сколько Антон с ним знаком (а говорят еще, что это человеческая наглость не знает пределов — врут, вампиры куда несноснее).
— Антон, можно? — спрашивает Костя, и Антон расслабленно думает, что озеленить квартиру не помешает. Он кивает рассеянно и послушно подставляет горло, когда Костя тянется прикусить его за кадык.
Он еще не знает, на что себя обрек.

Не 24.
В Планетарий его не пускают, невысокая женщина преграждает путь: «Молодой человек, реставрация. Еще в прошлом году началась, газеты читайте больше». Антон думает сначала отвести ей глаза и пройти, но секунду спустя решает, что не судьба. Может быть, так даже лучше. Действительно, не самый дальновидный шаг: идти любоваться звездами и кометами, когда тот, кем ты по-настоящему дорожил, погиб в космосе — не без твоего непосредственного участия.
— С вами все хорошо? Молодой человек, вы в порядке? — Антон рассеянно качает головой, но потом, спохватившись, кивает. — Если вам так необходимо, можете проходить, только ненадолго…
— Нет. Нет, спасибо большое, — отмахивается Антон и, видя, что она тянется к телефону, останавливает ее: — И «Скорую» тоже не надо. Я просто вспомнил кое-что неприятное, и меня повело.
Если честно, об этом «неприятном» он помнит каждую секунду, просто старается не заострять внимание. В Планетарий ему и правда пока что противопоказано.

[Гость]

16.
Никаких предпосылок, никакого предвестья грозы, самый тривиальный вторник этого месяца — ровно до того момента, когда Костя немного отодвигается от компьютера, смотрит на Антона пристально, с напряженным прищуром, кивает самому себе, так серьезно, словно решается на прыжок с парашютом, а потом тянется и целует. Прижимается губами и замирает, и когда, спустя пару мгновений, Антон отшатывается, едва не сваливаясь со стула, он инстинктивно тянется вслед. Останавливает себя на середине движения.
Антон часто встречал это в книгах, но теперь узнает на себе, каково это: очень неловкая тишина. Костя сутулит плечи, вместе складывает ладони между колен.
— Нет? — спрашивает он, хотя, в общем-то, Антон довольно ясно выразил свое отношение. Но убедиться надо. Всегда, когда не хочется признавать поражение, очень важно переспросить.
Антон качает головой, и Костя вздыхает. Он дышит, заставляет себя дышать — если раньше это бесполезное для него действие раздражало, то сейчас успокаивает. Антон обреченно думает: «Вот сейчас он решит уточнить, почему».
«Потому что я Темный?» — может спросить Костя, и Антон, конечно же, скажет, что нет. Некоторые считают подобное извращением, но Антон не из них, и пусть ему несколько раз промывали мозги на тему «по разные стороны баррикад», он не настолько категоричен.
«Потому что я вампир?» — может спросить Костя, и тогда у них будет еще одна долгая, утомительная беседа о тонкостях межвидового взаимодействия (Костя однажды назвал это именно так, и теперь Антон ничего не может поделать с ассоциациями).
«Потому что я мужчина?» — может спросить Костя, и Антону, после улыбки на «мужчину» в шестнадцать лет, придется признаться, что проблема не в этом. Опыт был. Опыт был не настолько ужасным, чтобы кривиться при одном только воспоминании, но и не настолько приятным, чтобы вставать под радужные знамена. Антон предпочитает просто умалчивать об этой детали своей биографии.
— Значит, это потому, что мне нет восемнадцати, — произносит Костя задумчиво, дергает уголком рта, это почти улыбка. — Ничего страшного. Два года — это не так уж много. Дело ведь в возрасте?
Верный ответ на его вопрос: «потому что ты — это ты», но Антон не уверен, что сможет сказать это Косте в лицо, и поэтому он просто не отвечает. Даже если Костя примет его молчание за согласие, на сегодня инцидент будет исчерпан, а за два года Костя забудет о своей глупости, у подростков дырявая голова. Да, пусть считает, что дело в возрасте. Это самое безопасное.

17.
Это только кажется безопасным.
Нет, Костя больше не напоминает о поцелуе, не пытается свернуть разговор в опасное русло, не дает ни одного намека — никак не выражает привязанность. Для семнадцатилетнего он просто отлично держит себя в руках, и только иногда Антон замечает у него этот взгляд: пристальный и голодный. Это не тот голод, что привычен вампирам, Антон научился различать. Так, как на него смотрит Костя, сам он смотрел на тех, в кого был безответно влюблен (а в его личной жизни было гораздо больше неудач, чем успехов). И Антона даже немного мучает совесть, он думает, думает, думает — а что если бы он не оттолкнул Костю в тот самый раз? Что если бы ответил? Как далеко бы это зашло?
Рассуждать о том, чего не случилось, легко. Сложно становится, когда Антон отвечает на эти вопросы.

19.
— Ты шутишь.
— Такими серьезными вещами я бы не стал шутить, — парирует Костя и протягивает ему диск. — Давай. Не придуривайся, что не ждал и не отслеживал новости. А я — я хочу разделить этот торжественный момент именно с тобой.
Из форточки дует, но это мало спасает от июньской жары. Антон вздыхает, и это уже немного смахивает на капитуляцию, но он все-таки пробует последний аргумент:
— Ничего, что мне уже четвертый десяток пошел?
— Любви все возрасты покорны.
— А то, что я теперь оперативник Ночного дозора, тебя не смущает?
— Ты, конечно, уже успел натворить много чего ужасного, но если беспокоишься, что из-за этого я брошу тебя в неравном бою против искусственного интеллекта, то не волнуйся, этого не произойдет.
Антон берет со стола обе их чашки и идет за Костей в гостиную. В гостиной — как в бане, и Костя поспешно распахивает дверь на балкон. Пододвигает к компьютеру второй стул, привычно приподнимает клавиатуру — Антон, как порядочный компьютерщик (ладно, как параноик), часто меняет пароли, но листок с комбинацией цифр и букв прячет всегда в одном месте. Процессор тихо жужжит.
— А то, что у тебя послезавтра экзамен? — вспоминает Антон, и Костя смотрит на него, как на предателя. Любой студент, желающий отвлечься, посмотрел бы на Антона вот так.
— Это все ничего, — медленно, усердно проговаривает Костя. — Антон, ради всего светлого, не порти мгновение.
Он вставляет диск и воодушевленно хлопает Антона по плечу, когда на экране появляется заставка третьих «Героев меча и магии». Некоторые вещи не меняются — но они и не должны.

15.
С Полиной они случайно (нет, не случайно, иначе она не была бы женщиной) встречаются у подъезда, вместе заходят в лифт, и когда Антон тянется нажать кнопку ее этажа, она говорит спокойно:
— Мне сегодня на один ниже. Нам надо поговорить.
Что-то подсказывает ему, что не стоит сейчас оставаться один на один с Полиной — Антон доверяет своим предчувствиям, — но портить приятельские отношения отказом не хочется. Забыв о приличиях, Антон вываливается на площадку первым и судорожно начинает искать ключи. Полина с улыбкой наблюдает, как он суматошно проверяет все четыре кармана куртки — безрезультатно, законы подлости, как всегда вовремя, — и только затем говорит:
— Могу я попросить вас об одном одолжении? — и Антон оборачивается к ней, с трудом удерживаясь от проклятия в адрес ключей и еще — изо всех сил заглушая сигнал тревоги.
— Конечно. Помогу чем смогу.
Это будет плохой разговор.
— Я знаю, вы с моим Костей очень хорошо ладите, — говорит Полина. — Он считает вас своим лучшим другом, и я благодарна вам, что вы, будучи человеком, принимаете его природу. Но последнее время я стала замечать, что с ним что-то не так.
Антон мысленно сочувствует Косте. Нет ничего страшнее, чем когда твоя мама считает, что у тебя «что-то идет не так».
— Он стал рассеянным и хмурым, молчит больше обычного. И раньше был не особенно разговорчивым, но теперь буквально не вытянешь слова. Он не поделится ни со мной, ни с отцом, и мне не к кому обратиться, кроме вас. — Полина покачивает головой, у нее в глазах появляется что-то тревожное. Переживает за сына. — Я боюсь, он влюбился. У него такой опасный возраст, и вы сами понимаете, как это бывает.
— Вы беспокоитесь, что девушка, кем бы она ни была, она… — Антон прикусывает язык, чтобы случайно не ляпнуть «она его отошьет», только не при Полине, — что она не примет его ухаживаний? И что Костя сделает что-нибудь опрометчивое?
Полина грустно улыбается.
— Я беспокоюсь, что он полюбил человека.
Антон сглатывает. Плохой, очень плохой разговор.
— Нам могут нравиться люди, но мы редко нравимся людям в ответ, — это неудачная шутка. — Когда испытываешь симпатию, очень сложно молчать о том, что ты вампир. Со временем все сложнее и сложнее. Начинаешь думать, что обманываешь, недоговаривая, и однажды решаешь раскрыться. Лучше будет, если тебе просто не поверят. Посмеются, скажут, что до апреля еще далеко. Но всегда есть другой вариант. Вариант со страхом. Вы же в курсе, некоторые до сих пор суеверны настолько, что держат дома осиновые колья.
— Но ведь осина никак не вредит вампирам.
— Смотря с какой силой ударить. Если постараться, любого можно убить. И потом, представляете, как это больно — когда тот, кто дорог тебе, вдруг бросается на тебя, как на зверя? — Она недолго молчит. — Вы спросите Костю? Спросите его, если вам несложно. Поговорите с ним.
Антон оторопело кивает.
— И, кстати, надеюсь, вы навестите нас через неделю? Ему исполняется шестнадцать.
— Я помню, спасибо.
— Тогда договорились на восемь. Мы будем вас ждать.
Ему совсем не хочется приходить: когда они с Костей вдвоем, все кажется легче, но проводить вечер с его семьей… Ладно, дань вежливости, пару часов ради друга можно и потерпеть.
— В левом кармане брюк, — говорит Полина, когда Антон снова принимается за поиски пропавших ключей, и он смущенно благодарит.

18.
Костя притаскивает с десяток горшков с цветами, ими теперь заставлены все подоконники, один стоит на столе на кухне, и когда в тот знаменательный день Антон приходит домой, то сначала думает, что ошибся квартирой. А секундой позже — что ошибся континентом и случайно оказался в джунглях.
— Что это? — беспомощно спрашивает он, наблюдая, как Костя подсовывает поддон под что-то зеленое и в меленьких белых бутонах.
— Бальзамин. Он безобидный, — откликается Костя и пристраивает рядом с безобидным бальзамином кактус размером с два кулака. — А вот с росянкой, которая самая крайняя слева, поосторожнее.
— Цапнет?
— И это тоже, — уклончиво отвечает Костя и продолжает представлять Антону его новых сожителей: — Шефлера, спрекелия, цикламин, кипарис, полынь.
— Полынь, — повторяет за ним Антон.
— Да.
— А поливать весь этот ботанический сад?..
— Буду я.
— Ты собрался ко мне переехать? — и Костя смеется. Конечно, нет, но у тебя, Антон, было такое испуганное лицо, что я еле сдержался. Никто не собирается посягать на твое личное пространство, успокойся, дыши ровнее. Вот так. А теперь подержи, пожалуйста, орхидею.
И Антон подчиняется. Что еще ему остается.

[Гость]

17.
— Еще парочку сенсационных признаний? Всегда хотел попробовать алкоголь. Не может быть, чтобы такое бешеное количество людей создало себе культ из какой-нибудь ерунды.
— Культ? Серьезно?
— Давай не будем вдаваться в терминологию, — отмахивается Костя. — Ты меня понял.
Антон глядит на него и думает: вырос, но так и не повзрослел. Все гонится за недоступным: на прошлой неделе его преследовала идея выкурить сигарету, сейчас он хочет напиться, а с год назад полез с поцелуем к лучшему другу. Год прошел, Костя, наверное, и думать забыл об этом нелепом случае, а Антон — Антон молодец, раскопки в самом себе завершились успешно, найден сундук, полный червонного золота, настоящий клад. Жаль только, искал слишком долго.
А вдруг не забыл?..

20.
— Ты все еще переживаешь из-за Светланы, — он не спрашивает, просто обозначает факт. — Тебя тяготит все это. Судьба, предрешенность, отсутствие свободы выбора — так?
Антон хочет сказать, что он, если ему не изменяет память, не записывался к психологу, но Костя смотрит пытливо и Антон сокрушенно вздыхает:
— Так.
— Если некуда плыть, то иди ко дну*, — напевает Костя, и видя, как Антон хмурится, узнавая песню (он не любит ее, слишком личное), говорит: — На самом деле, выбор у тебя есть. Если я правильно помню про линии вероятностей, их в любом случае больше одной. Всегда. Не может быть, чтобы совсем никакой альтернативы не было, поэтому если ты так сильно не хочешь связываться с этой женщиной, то еще можешь попробовать отстоять свое право решать за себя самому.
— В том и беда, что я не знаю, чего хочу.
— Радует уже то, что ты находишь в себе силы в этом признаться.
Антон ему не отвечает, молчит, прислушиваясь к шорохам в глубине квартиры, к собственному дыханию, к шуму машин за окнами, и тихо зовет:
— Костя, — и Костя понимает без лишних слов, подходит сзади и обнимает крепко, но бережно. Наклоняется, упираясь подбородком в плечо, а потом изворачивается и легко прикусывает за шею. Антон не вздрагивает: он знает, Костя не причинит ему никакого вреда. Ему нравится ощущать Костины губы на своей коже, и он думает: насчет вероятностей Костя прав.
У него есть выбор.

16.
Сложно опоздать в гости, когда вы живете едва ли не дверь к двери, но Антону удавались и не такие вещи. Сначала он обнаруживает, что заготовленная на торжественный вечер рубашка так и не отстиралась от соуса, и приходится искать другую, и находится только футболка. Потом он долго не может вспомнить, куда поставил пакет с подарком. Потом — ищет ключи (это его проклятье) и попутно думает, что неплохо было бы купить для Полины цветы. До ближайшей палатки десять минут быстрым шагом.
Без пятнадцати девять он стоит на пороге и жмет на звонок. Ему открывает Костя, присвистывает, увидев в руках у Антона белые розы (банально, но это были самые свежие), и шепотом обещает: «Теперь мама, может быть, даже простит тебя за опоздание».
Полина — жизнь сегодня цветет в ней так, словно она и не принимала укуса — уходит искать вазу. Геннадий приветствует его коротким кивком. Антон замечает шрам над правой ключицей и смотрит, гадая: упал в детстве? поранился на работе? получил удар осиновым колом? — но Геннадий поспешно застегивает верхнюю пуговицу.

16.
Вся квартира залита солнцем, и единственный уголок, куда не добирается свет, оккупирован Костей. У него, в своем роде, привилегия занимать место в тени, Антон с ним не спорит.
Надо купить вентилятор, а то даже мысли плавятся от такой жары. Да, завтра же, самое крайнее — через неделю (Антон обещает себе это каждый год, но всегда его что-нибудь отвлекает). Вот и теперь — Костя мычит что-то нечленораздельное, но явно очень несчастное, после чего громко захлопывает учебник и с размаху прикладывается об него лбом.
— Не могу больше. Просто вот — не могу. Хватит, пропади оно пропадом! — Костя так и сидит, прислонившись лицом к обложке, и поэтому слова звучат сдавленно. Он готовится к вступительным экзаменам, этот его золотой биофак, мечта детства, которой он прожужжал Антону все уши — еще и родителям, но на долю Антона болтовни выпало куда больше. Мечта — но никто не говорил, что с поступлением будет легко. Высокая планка — Антон уверен, Костя возьмет ее: он просто умница, а еще он упрямый, как целое стадо ослов.
— Я не могу, — повторяет Костя устало, но не выпускает учебник, пока Антон не подходит и мягко не вытягивает книгу у него из рук. Углубленный курс биологии, пособие для тех, кому срочно необходимо ощутить себя идиотом: однажды из любопытства Антон открыл на случайной странице и немедленно пожалел — некоторые слова он видел впервые в жизни. Предсказуемо и унизительно.
— Чаю? Воды? В холодильнике есть литровая.
— Расскажи мне что-нибудь. Например, о своей работе.
— Гора проблем? Шеф грозится, что через год-другой рискнет попробовать меня в оперативной работе, но надеюсь, что он забудет.
— Не прельщает идея носиться по подворотням с фонариком наперевес?
— Как-то не очень. И драки — совсем не мое.
— Мне кажется, ты бы справился.
— Может быть. Не хочу проверять, — Антон протягивает учебник обратно, и выражение лица у Кости становится совсем страдальческое. — Ладно. О чем еще тебе рассказать?
— Личный фронт? Как поживает таблица рекордов?
— Последний еще не побит, — отвечает Антон, стараясь, чтобы это звучало не очень гордо. С Еленой они встречаются уже три с половиной месяца, и она до сих пор не начала делать ему замечания. Рекорд был, когда девушка бросила его ровно через три дня, после первого же свидания.
Костя неопределенно поводит плечами. Он помнит всех их по именам, но Антон не решается уточнить, зачем Косте хранить в голове всю эту информацию. «Ревнуешь, что ли?» — как-то раз спросил у него Антон, спросил несерьезно, просто слегка подтрунивая, но Костя тогда смутился, ничего не ответил, и тему пришлось замять.
Елена говорит, что они не подходят друг другу, спустя неделю. В тот же вечер Костя влетает в его прихожую и без предупреждения бросается шею, обхватывает руками крепко-накрепко и орет ему в самое ухо:
— Сдал! Я сда-ал! — и Антон чувствует, как светлое счастье вытесняет его обиду на девушку, имя которой запомнит Костя, но не он сам.

20.
Он нависает над Антоном так низко, что его лицо превращается в расплывчатое пятно. Антон с трудом фокусирует взгляд, и Костя выдыхает ему в губы:
— Ну, хватит, я знаю этот взгляд в потолок*. Будешь и дальше мучиться совестью, это не приведет ни к чему хорошему.
Его дыхание теплое и приятное, он больше не спрашивает разрешения, чтобы поцеловать, и Антон и правда решает отложить мысли о Светлане — первом-втором-третьем так и не сделанном шаге и той злополучной ночи на даче Тигренка, которую Света провела с Игнатом — на некоторое время. Как минимум, до тех пор, пока Костя не перестанет гладить ладонью его живот — и ниже, и еще немного настойчивей. Да, он подумает об этом после, когда Костя не будет улыбаться в ответ на его сдавленный стон, когда не будет устраиваться между его разведенных коленей, не будет наклоняться, почти касаясь.
— Ты что творишь?
— То, что тебе понравится?
Антон не успевает ответить, потому что Косте надоедает его дразнить.

[Гость]

23.
Иногда Антон думает, что это была идиллия — со всей их полусерьезной руганью, с забитыми хищными растениями подоконниками, с незаконченным «Клинком Армагеддона» и разговорами до утра, с июньской-июльской-августовской жарой, с неуютными вечерами в компании старших Саушкиных, с дисками, которые брали на неделю и так и не возвращали. Когда Антон вспоминает об этом, ему становится очень тепло, светло и немного обидно — в конце концов, это он отстранился первым, это он не сумел сохранить.
Но Костя все еще не отдал обратно ключи от его квартиры, а Антон до сих пор не сменил замки. И это как маленькая надежда на лучшее — в любой дружбе, даже не такой зыбкой, как у вампира и человека, случаются трещины. Но они могут зарасти. Действительно, они могут.
Они зарастут.
Вот закончится дело в «Ассоли» — и они с Костей поговорят.
Вот разберутся с коварной ведьмой — и Антон обязательно поднимется на одиннадцатый этаж и нажмет кнопку звонка.
Он дает себе слово дважды, но выходит как с тем вентилятором. Тогда он обещает себе в третий раз: вот разрешится вся эта путаница с Фуараном — и… и все.

17.
Костя передергивает плечами, лопатки выпирают, упрямое движение, неуклюжее, но одновременно ужасно трогательное — и Антон понимает: все. Это все. Дальше молчать нельзя.
— Костя? — неуверенно зовет он и мысленно просит не перебивать. И не знает, с чего начать. Если просто попросить поделиться опытом — «Как ты справился с тем, что я… как ты в себе это заглушил?» — это будет звучать цинично. На прямые признания из трех слов он пока не готов (он и одного-то сказать не сможет). Подойти и поцеловать, отражением чужой выходки, — можно было бы, будь он моложе лет на пятнадцать, а сейчас не та смелость и не тот пыл. Чем ты старше, тем сложнее становится говорить о чувствах.
Костя смотрит на него очень внимательно, и сомнение в его взгляде не пропадает, когда он осторожно, как будто обдумывает даже не каждое слово, а каждый слог, звук, паузу — один раз уже обжегся — произносит:
— Иди сюда, — и тут же сам притягивает Антона к себе, расслабляясь, когда в этот раз Антон отвечает ему. Отстраняется, и глаза у него горят лихорадочной радостью. — Два года, конечно, еще не прошло, но это ничего. Так даже лучше.
Дорвался. Дождался.

15.
Однажды Антон возвращается к себе домой, все как обычно, скинуть обувь в прихожей, не развязывая шнурки, сполоснуть руки, поставить чайник на кухне, приоткрыть форточку, зайти в спальню переодеться в домашнее…
Он заходит в спальню, вытягивает ремень из шлеек, смотрит на кровать и застывает с этим ремнем в руках и с расстегнутыми штанами. Совсем по-дурацки, как в этих глупых комедиях, которых, наверное, в ближайшие годы наплодится целая сотня. Но не собственная нелепость волнует его. Костя лежит на кровати, лежит на спине, руки вдоль тела, не двигается, не шелохнется — и не дышит. Секунда уходит у Антона на то, чтобы вспомнить, что вампиры не дышат совсем, что это нормально (на самом деле, нет, но Антон привык) и что пугаться не стоит — но за эту секунду страх окатывает его так, что он чувствует, как холодеют ладони и ступни.
— Кость? — сдавленно зовет Антон, и когда Костя не отзывается, волна ужаса обдает его снова. — Костя!
И снова без ответа. Антон чувствует, как кровь приливает к голове. Антон выравнивает дыхание и нажимает на выключатель. Костя вздрагивает, распахивает глаза широко-широко, тут же щурится, заслоняясь от яркого света, садится на кровати и только тогда снимает наушники.
Антон считает про себя (раз, два, три), можно, конечно, наорать на паршивца, чтобы в следующий раз думал о том, как все это выглядит со стороны (четыре, пять, шесть), потому что я же испугался, я ведь правда испугался за тебя (семь, восемь, девять), я представил, что ты действительно… Десять. Костя смотрит на него и виновато съеживается. Антон трет ладонью лицо.
— Прости, — Костя опускает голову. Наблюдает исподлобья за тем, как Антон подходит и садится рядом с ним на кровати.
— Это ничего, — говорит Антон. Сжимает рукой худой локоть, и это мало похоже на поддержку, и слишком — на попытку удостовериться, что Костя и правда жив. Фигурально выражаясь, конечно. Костя придвигается ближе и кладет голову ему на плечо. Они сидят так, пока Антон действительно не успокаивается.

17.
— Подождите! — Антон забегает в лифт, и только когда двери смыкаются за его спиной, он понимает, как сильно ему не повезло с попутчиками. Весь прошедший месяц Антон старательно избегал пересекаться с кем-либо из старших Саушкиных, и, судя по хмурому виду Геннадия, он делал это не зря. Какое несчастье, что он живет на десятом. Лифт трогается.
— Добрый вечер, Антон, — говорит Полина, и вслед за ней Геннадий тоже бормочет свое приветствие. Антон напряженно кивает. — Извините за прямоту, но вы как-то растерянно выглядите. У вас все хорошо?
«Это вы мне скажите», — думает Антон, отсчитывая этажи. Быстрее, езжай быстрее. Ему не доводилось уточнять, насколько негативно вампиры относятся к однополым связям, но в любом случае вряд ли родители Кости одобрят…
— Антон?
— Да, — говорит Антон и прочищает горло. — Все хорошо. У нас все хорошо, — и прикусывает язык. Будь в кабине чуть менее тесно, он бы хлопнул себя ладонью по лбу. Кровь приливает к вискам и щекам, и неожиданно очень кстати, что лампочки в лифте не меняли, наверное, с девяностых.
Геннадий вздыхает — кажется, облегченно? — а Полина доверительно касается Антона чуть повыше локтя.
— Антон, не волнуйтесь так, — произносит она мягко и улыбается ободряюще. — С нашей стороны тоже все в порядке. Заходите, как будет время.
Антон снова неловко кивает, и в следующую секунду двери лифта разъезжаются перед ним.

Не 24.
По дороге домой Антон привычно включает плеер, и Арбенин ненавязчиво шепчет про разрушенные города, и про вселенский потоп, и про страшное табу, высвеченное фарами на гаражах*. Это первый из дисков, которые Костя записывал для него. Подборка не отличается разнообразием композиций — и этот мальчишка еще смел говорить ему что-то про музыкальный вкус.
В лифте Антон по ошибке жмет кнопку Костиного этажа, и на десятый приходится спускаться по лестнице.

14.
— Если б я мог, я бы сделал тебя самым сильным магом на свете. — Он в задумчивости закусывает губу. — Или просто таким же сильным, как стану сам.
— Для начала научись превращаться в летучую мышь, — и Костя смеется и машет руками вверх-вниз, как крыльями.

20.
— Каким же все-таки надо быть идиотом, чтобы связаться с Великой Волшебницей. Хотя нет, идиотом быть мало. Надо быть тобой.
— А если я правда ее люблю? Даже не извинишься, что задел мои самые светлые чувства?
Костя хмыкает.
— Нет. У тебя же все чувства одно светлее другого, слова не скажешь, чтобы что-нибудь не задеть, — и он улыбается, и поэтому Антон не может сердиться, только качает головой:
— В пятнадцать ты извинялся за каждую мелочь.
— То есть каждый из тех разов, когда я пугал тебя чуть ли не до смерти, ты теперь относишь в разряд мелочей?
— Только не случай с наушниками, — Антон выставляет руки в защитном жесте, пытается обратить в шутку, и почти получается. Ключевое слово — почти.

21.
Время от времени ему кажется, что он выбрал неправильно.

(Не) 24.
Никаких предпосылок, никакого предвестья грозы, Антон сидит в парке с ноутбуком — дома слишком жарко, чтобы работать. Зарядки хватит примерно еще на час, а в плеере шумит что-то отвлеченное, но не отвлекающее. Антон вчитывается в текст на экране и не сразу замечает, когда скамейка перестает быть в его единоличном распоряжении.
Он заторможенно поднимает взгляд — и медленно закрывает крышку ноутбука.
«Уходя — возвращайся, созвездьям назло*», — завещает Арбенин, и он прав, он был прав с самого начала. Антон выключает плеер, обрывая его на середине куплета. Не сейчас. Сейчас есть кое-что поважнее уютных уместных песен. Костя вздыхает и неловко улыбается вместо приветствия. На нем кепка, чтобы спастись от солнца и еще, наверное, от любого, кто захотел бы его узнать. Предусмотрительный.
Прежде, чем успевает остановить себя, Антон тянется и хватает его за плечо, ощупывает, убеждаясь, что все это по-настоящему. Костя не отстраняется.
— Ты можешь немедленно вызвать свое начальство, а можешь подождать и послушать меня, — он ждет, и когда Антон навешивает на них защитную сферу — никаких лишних ушей и глаз, — решительно кивает.
— В общем, если в двух словах, Фуаран может не только превратить человека в мага, но и наоборот, — и Антон напрягается, но никак не может уловить в нем хотя бы один отголосок силы Иного. Должно быть, именно поэтому Костя нашел Антона раньше, чем кто-нибудь из Дозоров или из Инквизиции нашел его самого. — А вообще долгая история, за целый день не расскажешь.
Антон вглядывается в его лицо, бледное, синяки под глазами, на шее, непонятные бурые пятна на правой щеке (как рытвины от оспы, но не они), вглядывается в глаза, усталые, темные — и придвигается ближе. Снимает с Кости его кепку и задом наперед натягивает на себя.
— Это ничего, — говорит Антон. — Рассказывай.

Конец.

примечание

В тексте использованы строчки из песен группы «Зимовье зверей». Вот сами песни

[Аквиана]

сюда отлично подойдёт эта фраза АВТОР, ВЫ КОСМОС!!!

не з.

[Айринэ]

Восхитительно.

[Гость]

Аквиана, спасибо большое, мне очень приятно

Айринэ, мимими, спасибо!

а.

[Anna-Mouvi]

Великолепно! На большее не способна - на работу опаздываю!
Дьявол, как же прекрасно!!!!
Спасибо! Спасибо! Спасибо!

[Гость]

Anna-Mouvi, вам спасибо за теплый отзыв!

[ticklish]

Автор, спасибо! Ваш текст - как бальзам на сердце, израненное "Сумеречным дозором"...
Очень интересная композиция - словно наводится резкость объектива на отношения героев...

[Гость]

Хороший текст. Костик приятно прописан. Но только вот я не пойму этого повального увлечения со скачками во времени. На мой взгляд это сильно мешает читателю и портит фф. Переходов к разному возрасту здесь излишне много, еще и в таком странном порядке, который абсолютно сюжетом не оправдан. Дорогой автор, что вам мешало сделать все в нормальной и постепенной хронологии? Я вот читал, со второй половины мне уже откровенно было лень сопоставлять, следить и сравнивать состояния юного и не очень Кости. За что вы так издеваетесь над читателем? Ведь всё остальное у вас хорошо получается!
За сам фф Вам спасибо! Не обижайтесь, текст действительно крут.
Мимокрок, пока только пытаюсь увлечься фестом

[Гость]

ticklish, как я вас понимаю насчет «Сумеречного Дозора», меня им тоже искромсало
Очень рад, что удалось хоть немного залечить израненное

Гость, что вы, я и не думал обижаться!
Мне показалось, что такая хронология будет интереснее и позволит сымитировать то, как в голове Антона утрамбовались воспоминания о Косте, поэтому написалось как написалось, здесь уж на вкус и цвет Издеваться над читателем я ни в коем случае не хотел, честно-честно Спасибо большое за отзыв!

а.

[alada]

чудесный Костик и очень приятный текст, спасибо
отдельное спасибо автору и заказчику за всколыхнувшуюся ностальгию по ЗЗ, с их песнями всё ещё лучше

[Гость]

alada, «Зимовье» очень душевное, это правда
Спасибо вам!

а.

[Гость]

деанон?

[Гость]

Гость, извините, но я очень надеюсь дождаться заказчика, а до тех пор хотел походить в невидимке

а.

[Svanilda]

Спасибо, очень приятный получился текст. Как Костя Антона добивался. И даже из космоса вернулся к нему. Здорово!

[Гость]

Svanilda, очень рад, что вам нравится Спасибо!

а.

[Danita_DEAN]

прекрасно.

[Гость]

Danita_DEAN, спасибо большое!

а.

[gloria dei]

Ы-Ы-Ы!
уже поздно писать, что вы космос, да? )))

дорогой автор, простите, пожалуйста, споупочного заказчика х_х
но я даже и подумать не могла! и не надеялась, что кто-нибудь исполнит! а тут такое! праздник какой-то!

у вас абсолютно офигенский, потрясающе настоящий костя сразу видно, кого из персонажей автор любит больше )))
структуру текста поняла не сразу, медленный газ такой медленный ._. но в целом - после трехкратного прочтения - разбивка начинает выглядеть логичной, по первости немного сумбурно.

немного цитат и восторженных криков

ДЕТАЛИ 11111
герои! клинок армагеддона! *__*
растения!
карманы! ключи!

он не обнаружит однажды в своей раковине живую жабу.
ггг, тут вспомнился ларри со скорпионами из дарреловской "моя семья и другие звери" )))

Всегда, когда не хочется признавать поражение, очень важно переспросить.

Антон обреченно думает: «Вот сейчас он решит уточнить, почему».

аввв, одним этим предложением вся пропасть между ними *_*
антон, побитый жизнью и чувствующий себя на миллион лет, и ярчайший, серьезный и искренний костя *_*
и в самом сближении уже виден разрыв *_*

Сложно становится, когда Антон отвечает на эти вопросы.

антон такой славный - додали вы ему мудрости щедро )))

Антон, ради всего светлого

отличная фраза для кости х)

— Мне сегодня на один ниже.

эта сцена!! прекрасная полина, просто и глаз-алмаз в одном флаконе х))

Сложно опоздать в гости, когда вы живете едва ли не дверь к двери, но Антону удавались и не такие вещи.

антон такой антон )))

— Да, — говорит Антон и прочищает горло. — Все хорошо. У нас все хорошо, — и прикусывает язык.

изящен!

— Антон, не волнуйтесь так, — произносит она мягко и улыбается ободряюще. — С нашей стороны тоже все в порядке.

о, женщина моей мечты *_*

и конец! да, вернулся - и новая встреча звучит как новое расставание. так у них все зыбко, хоть костя и всего себя положил и перекроил, чтобы превозмочь и добиться, хоть антон и перестал себя обманывать - кажется, одно неловкое движение и все снова рухнет. и-де-аль-но *_*

СПАСИБО за этот замечательный текст!!
(а плеть шааба я не умею и не практикую, что вы. кто ж мне такое доверит х))

откроетесь? )

заказчик.

[trees are silent]

gloria dei, ну что вы, такие лестные признания приятно слышать в любое время
Как же я рад, что вы пришли Для меня праздник — вот это.

сразу видно, кого из персонажей автор любит больше )))

Хотел попробовать оправдаться, но понял, что оправданий нет. Да, люблю, да, намного, намного больше Костя!

но в целом - после трехкратного прочтения

Да уж, мой косяк, извините.

ггг, тут вспомнился ларри со скорпионами из дарреловской "моя семья и другие звери" )))

Параллель не подразумевалась, но то, что приходят на ум такие ассоциации, очень здорово

и в самом сближении уже виден разрыв *_*

и конец! да, вернулся - и новая встреча звучит как новое расставание. так у них все зыбко, хоть костя и всего себя положил и перекроил, чтобы превозмочь и добиться, хоть антон и перестал себя обманывать - кажется, одно неловкое движение и все снова рухнет.

ДА! Как вы лаконично и точно выразили все, что я хотел сказать! Именно так и есть, именно что разрыв и встреча как новое расставание. Перекраивай не перекраивай, превозмогай не превозмогай, а все равно где-нибудь сколется, треснет — и полный вперед. Пропасть боли, океан любви. Простите, заволновался что-то

Автор изо всех сил старался не спалиться с первых же строк, но ок, не в этот раз
Спасибо вам огромное за заявку — она замечательная. И спасибо за такие слова. Уруру

[Аквиана]

Солнечный клен, дорогой автор, намедни я снова перечитала текст, и я в ещё большем восторге! Какие они у вас все замечательные! И упёртый Костя, который знает, что рано или поздно всё равно своего добьётся. И Антон, который кажется самому себе взрослым и умудрённым опытом, а на самом деле тоже ещё совсем юный (особенно по меркам Иных). И детали, детали, детали
Особенно хочется отметить то, что не бросается в глаза при первом прочтении, а именно, второй пейринг фика - Полина/Геннадий (именно в таком порядке )

она приняла его суть, когда еще была человеком.

Нам могут нравиться люди, но мы редко нравимся людям в ответ.

Вы же в курсе, некоторые до сих пор суеверны настолько, что держат дома осиновые колья. — Но ведь осина никак не вредит вампирам. — Смотря с какой силой ударить. Если постараться, любого можно убить. И потом, представляете, как это больно — когда тот, кто дорог тебе, вдруг бросается на тебя, как на зверя?

Антон замечает шрам над правой ключицей и смотрит, гадая: упал в детстве? поранился на работе? получил удар осиновым колом? — но Геннадий поспешно застегивает верхнюю пуговицу.

говорит Полина, и вслед за ней Геннадий тоже бормочет свое приветствие

Они получились у вас такими милыми и живыми, хоть и описаны всего парой штрихов Практически краткое содержание "Сумерек", если бы "Сумерки" были настоящей литературой, а не тем, что есть
Можно ли где-нибудь почитать другие ваши работы, по этому фандому или по другим?

[trees are silent]

Аквиана, ой

Особенно хочется отметить то, что не бросается в глаза при первом прочтении, а именно, второй пейринг фика - Полина/Геннадий (именно в таком порядке )

Знаете, я сейчас всеми силами удерживаю себя, чтобы не кинуться на вас с объятиями. Полина/Геннадий. Они же такие, такие! И почему про Полину так мало в каноне, ну

Спасибо вам! Я так дико рад, что с трудом подбираю слова, чтобы это выразить

[Holy Allen]

Солнечный клен, вашу ж мать, человече, вы разорвали мне сердце этим вот не-24, этим вот всем. Этими скачками, этим напряженным юстом, перемежающемся с прекрасным 17-18 и ангстовым после. Этим дивным юным вампирчиком, который всегда, даже в 15, оказывается взрослее и умнее одного взрослого светлого дозорного. И живее, что самое странное. Этот фик - то, что я в принципе хочу видеть в фиках по этому пейрингу. Спасибо. Спасибо. Спасибо. Мое сердце ваше.

[Anna-Mouvi]

Я перечитала) Последние строки - словно транс, прекрасны)
Еще раз, Спасибо!

[trees are silent]

Holy Allen, я тут в таком шоке сижу, доволен жутко, что вам понравилось))) Спасибо огромное!

Anna-Mouvi,

[Holy Allen]

Солнечный клен, давайте дружить.

[trees are silent]

Holy Allen,
лучше очень, очень поздно, чем никогда

Всегда буду рад!

[S_SienaBedlam]

Безумно прекрасная история! Присоединяюсь ко всем хвалебным одам в ваш адрес,дорогой автор,ибо это восхитительно! В первый раз читаю этот пейринг и точно уверенна не влюбиться в них невозможно. Просто замечательные,такие искренние живые герои,даже те кто только мелькают успевают раскрыться и отпечататься в подкорку не оставаясь лишь статистом. Было очень приятно открывать для себя ваше видение персонажей,в каноне родители Кости не очень понравились. А Костик,какой же он милый,еще маленький а такой уже по взрослому мудрый. Хотя чему тут удивляться,вампиры взрослеют быстро. И в то же время очень чистый и наивный. А Антон,ох уж этот Антон так и хочется спросить - И кто тут взрослый? Я не романтик но безумно люблю хэ,потому за возвращение отдельное спасибо,хоть через горечь будущих перипетий,ведь у Антона все просто не бывает, надеюсь все у них будет хорошо. Фишка с прыжками в года на первых строчках слегка путает,но если вдуматься то открывает и сам сюжет и героев на много лучше. Спасибо огромное автору,вдохновения и новых не менее успешных свершений! P.S.Прошу прощения за многословность и словоблудие но уж очень много эмоций)))