12.3

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дозоры
АУ, в котором у всех Иных есть деймоны, как в Золотом компасе. Описание деймонов, у кого какие и как себя ведут. И ещё хотелось бы Завултон, чтобы парочка свои чувства скрывала, но деймоны их запалили перед всеми.

---

12.2

[Миры Лукьяненко. Фест]

Дозоры
Лас/Медведь. Случайное знакомство до инициации Ласа, облегчение Медведя, когда увидел Антона, приведшего Ласа в офис Ночного Дозора.

---

12.1

[Миры Лукьяненко. Фест]

Рыцари сорока островов
Крис/Инга. Рита и Димка погибли.

---

Прием заявок, XII тур

[Миры Лукьяненко. Фест]

Приём заявок на двенадцатый тур феста объявляется открытым!

Здесь можно оставить свою заявку.
Пост будет открыт с 00.00 по 23.59 4.03.2017

Уважаемые заказчики! Пожалуйста, следуйте правилам, изложенным в этом посте!
Перед текстом заявки необходимо указать название произведения/серии, к которому/которым она относится

- Разрешается оставлять заявки по любым произведениям Сергея Лукьяненко.
- Заявка должна содержать описание ситуации или ключевую фразу, героев и т.п.
- Рейтинг, персонажи, жанры - любые но помните о правилах @дневников
- Заявки подаются анонимно.
- Модераторы оставляют за собой право отклонить заявки, полностью дублирующие заявки предыдущих туров.
- Поданные заявки будут выложены в общем посте и каждая отдельно.
- Форма исполнения - текст не менее 99 слов, арт, клип, коллаж. Верхние пределы текста правилами не ограничены. Форму исполнения заявки в праве выбирать только автор исполнения.
- Исполнения заявок выкладываются анонимно.

Код для распространения баннера

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/" target="_blank"><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/f4.1465676464.png" /></a></div>

---

Тур XII

[Миры Лукьяненко. Фест]

Зима подходит к концу, а весна - это время новых свершений!

Приём заявок на тур будет открыт 4 марта (суббота) с 00.00 по 23.59 по московскому времени.

1. Приём заявок на XII тур феста состоится в специальном посте.
2. Пост для заявок будет открыт 4 марта 2017 г. в 00.00 МСК.
3. Разрешается оставлять заявки по любым произведениям Сергея Лукьяненко.
4. Заявка должна содержать название произведения/серии, к которому/которым относится, описание ситуации или ключевую фразу, героев и т.п.
5. Рейтинг, персонажи, жанры - любые. Модераторы оставляют за собой право отклонить заявки, полностью дублирующие заявки предыдущих туров.
6. Заявки подаются анонимно.
7. Приём заявок продлится весь день, пост закроется в 23.59 4.03.2017
8. Поданные заявки будут выложены в общем посте и каждая отдельно.
9. Форма исполнения заявки - текст не менее 99 слов, арт, коллаж или клип. Верхние пределы текста правилами не ограничены. Форму исполнения заявки в праве выбирать только автор исполнения.
10. Тур закрывается после исполнения 1/4 заявок или через 2 месяца после открытия, если заявки не будут исполнены.
11. Исполнения заявок выкладываются анонимно.

<div align="center"><a href="http://festmirylukyanenko.diary.ru/" target="_blank"><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/f4.1465676464.png" /></a></div>

---

10 тур. Общий список

[Миры Лукьяненко. Фест]

Исполнено:
NEW!!! 10.19 Дозоры. Немагическое АУ. Антон со Светланой счастливы в гражданском браке, сидят на героине, кокаине, марихауане, короче на всём подряд. Их обоих вполне устраивает жизнь в тумане наркотического угара. Завулон - старший родственник Антона. Иногда навещает, помогает деньгами, сам очень обеспеченный и влиятельный человек. Пытается убедить непутёвого родственничка отказаться от пагубных привычек, но Антон его игнорирует. Артур любит Антона, только по этому ещё пытается наставить того на путь истинный.

Выполнено ранее

Видео! 10.5 Дозоры. Альтернативная концовка Шестого Дозора. После того как Дозор Шести принес Антона Городецкого в жертву, он просыпается в реанимации. Удивленные врачи сообщают ему, что до сего дня, вот уж двадцать лет как, после аварии, он находился в коме. По настоянию близких, его не отключили от аппаратов жизнеобеспечения, хотя врачи не верили, что больной когда-нибудь придет в себя. Противостояние Света и Тьмы, Сумрак, работа в Ночном Дозоре, жена и дочь, коллеги, друзья и враги - что это было? Реальность или бред? Кто, кроме стареньких родителей, приезжавших из Саратова раз в несколько месяцев навестить находящегося между жизнью и смертью сына, приходил к больному? Признанный совершенно здоровым Антон Городецкий пытается устроиться в новой для него жизни,а заодно найти ответы на эти вопросы.

Невыполненные заявки

10.1 Дозоры. Ретеллинг Инсепшн. Кобб - Гесер, Ариадна - Светлана, Мол - Ольга. Остальные герои на усмотрение автора.
10.2 Дозоры. Зарисовки из прошлого старых и циничных Великих.
10.3 Дозоры. Эдгар примеряет на себя балахон Инквизитора. Мысли, чувства, эмоции. Что же все-таки заставило его окончательно решиться перейти на сторону серых?
10.4 Дозоры. Тавискарон. Куда пропал шеф Дневного Дозора города Киева?

10.6 Дозоры. Гесер и Завулон, устав от вечных интриг, решили выбраться на выходные на рыбалку. Удастся ли Великим спокойно отдохнуть?
10.7 Дозоры. Завултон. Завулон - похитивший царевну Светлану Змей Горыныч, Антон - богатырь, спешащий на помощь.
10.8 Дозоры. До Шестой. Антон влюбился в Завулона. Светлана грустит, но отпускает мужа, а Надя действует. В обиде она стирает отцу память о Завулоне. При этом не учитывает, что чувства памятью не являются. Теперь Антон оказывается в положении, когда любит, но не знает, насколько этот Иной опасен и как с ним правильно общаться, не знает как реагировать на странные реплики и действия, не знает, что собирался свое чувство скрывать. Светлана в панике от действий дочери. Инквизиция заводит дело на Надю. Гесер пытается регулировать ситуацию. Ольга наблюдает и помогает Гесеру.
10.9 Танцы на снегу. Сашка/Лион. Долгий юст и отрицание чувств, особенно со стороны Сашки ("Фаги не влюбляются"). Во время одной операции Лион перестает выходить на связь. Сашка пытается действовать, как настоящий фаг. Развязка любая.
10.10 Дозоры. Постшестой. Светлана/Завулон. В меру отдалённое и относительно светлое будущее. Антон дожил человеческую жизнь и, вздохнув с облегчением, скоропостижно скончался. Ночной дозор с извечного попустительства Инквизиции закрутил интригу по превращению Абсолютной в мессию. Светлана, вынужденная после смерти мужа вновь выйти на работу, спешно бросает дядю Колю с его никого не волнующим гастритом и устраивает Гесеру грандиозный разнос, который, увы, не производит на того никакого впечатления. А тут глава Дневного дозора, по старой памяти, заявляется без приглашения с предложением, от которого невозможно отказаться. + К крутым новым технологиям, Завулоновым многочисленным тараканам и радостям совместного сотрудничества.
10.11 Дозоры. Завултон. Зомбиапокалипсис!AU. Либо Антон, либо Завулон, либо оба становятся зомби. Романтика совместного поедания человечины. Отдавать ему лучшие кусочки с трудом добытой пищи. Или можно сделать банальный сюжет совместного выживания в постапокалиптическом мире. Особых требований, кроме наличия зомби, нет.
10.12 Дозоры. Завултон (по желанию). Что мог бы увидеть Завулон в зеркале из Гарри Поттера (например Антона в подвенечном платье).
10.13 Дозоры. Завултон. Ау, где Завулон в сумеречном виде кентавр. Пять раз, когда во время секса что-то пошло не так, и один раз, когда все получилось.
10.14 Дозоры. Завултон. Кто-то из пары грустит, а второй комфортит, заворачивает в одеялко, кормит вкусняшками, обнимает крепко, целует. В общем, много-много флафа.
10.15 Дозоры. Гесер/кто-нибудь из молодых темных. Каждая история любви имеет конец, вот и между Ольгой и Гесером пробежала кошка. Во время очередной кризисной ситуации в офис Ночного Дозора присылают молодого/ю сотрудника/цу Дозора Дневного. Легкое презрение к темной мелочи в какой-то момент сменяется совершенно другим чувством и Пресветлый понимает, что снова влюблен. Развитие отношений на усмотрение автора.
10.16 Дозоры. Гесер/Рустам. Осознание последствий применения Белого Марева.
10.17 Дозоры. Завулон/Лас/кто понадобится. Выучив то само заклинание, которым Афанди в свое время наградил Эдгара, шутник Лас решает поэксперементировать. После долгих раздумий, в качестве объекта приложения своих сил, он выбирает Завулона. Заклинание срабатывает как нельзя лучше. Ведьмочки тихо хихикают, Завулон злиться, Лас... ну это же Лас - он делает вид, что все получилось совершенно случайно. В один прекрасный момент Завулон вылавливает непутевого Светлого в темном переулки и сообщает, что до тех пор, пока с женщинами у него не получается, развлекаться он будет с виновником данного торжества. Дальнейшее на усмотрение автора. Хотелось бы увидеть толику здорового юморе.
10.18 Дозоры. Завултон. На Землю вторглись пришельцы. Люди и Иные пытаются сражаться. Антон - предатель, шпион или вообще один из Них.

10.20 Дозоры. Антон превратился в чибика. Юмора побольше.
10.21 Дозоры. Односторонний Завултон. Кто будет влюблённым на всю голову, не важно, главное, чтобы это было абсолютно не взаимно. Море Ангста безо всяких там ХЭ.
10.22 Дозоры. Завултон. Сонгфик на "Ужас и страх" Арии.
Я с тобой на яву и во снах,
Я в твоих отражаюсь глазах,
Я сильнее любви
И хитрее судьбы,
Поцелуй мой как лёд на губах
И я твой ужас и страх.
10.23 Дозоры. Завултон. Секс по принуждению или сомнительное согласие, совсем сомнительное, а ни как обычно: " Ах, нет, я не хочу! Почему ноги раздвигаю? Так это, кхм, жарковато что-то. А почему не сопротивляюсь? Это меня страх парализовал, вот! Ты там делать что-нибудь собираешься? Нет, не хочу. Давай уже!"- вот так не надо. По возможности более правдоподобно.
10.24 Дозоры. Завултон. Антон понимает, что влюблён в Завулона. Вместо того, чтобы паниковать, заниматься самоудовлетворением самокопанием и рефлексировать по этому поводу, он начинает активно ухаживать за предметом своего обожания. Цветы, конфеты, шарики, плюшевые игрушки постепенно погребают под собой главу Дневного Дозора, и игнорировать это дальше он становится не в силах... to be contined
10.25 Дозоры. Завулон/Светлана. Темным таки удалось перетащить потенциальную Великую на свою сторону и Завулон решил лично заняться ее обучением.
10.26 Дозоры. Завулон/Светлана. После трибунала, где Светлана пожелала Темнейшему, чтобы его никто и никогда не полюбил, он как на зло очень часто начал появляться на ее пути. То на улице встретится, то окажется за соседним столиком в кафе, то очень вовремя будет проезжать мимо аккурат в тот момент, когда у Светы машина сломалась и, конечно же, очень благородно поможет решить проблему. В какой-то момент девушка осознает, что она влюбилась и не просто так, а по настоящему. Света в смятении и изо всех сил пытается цепляться за Антона, но сердцу не прикажешь.
10.27 Дозоры. Случился магический апокалипсис <объяснение не важно>, светлые работают кто где придется, Антона взяли бордель для темных, где он зарабатывает деньги на благо семьи. Зарисовки как к нему приходит Завулон, Арина, Костя и всякие и как он их обслуживает. НЦ, конечно, гет, слэш, группа - все, что возгорит автора.
10.28 Дозоры. До Шестой. Завултон. Антон - фетишист. Фетиш на вещи, тайно украденные у Завулона. Началось все с какой-нибудь безделушки, типа ручки, которой писал Завулон во время совместных переговоров. А потом пошло-поехало. Антон стыдится, чувствует сильное возбуждение от этих вещей, ругает себя, но остановиться не может. Завулон подозревает неладное и решает ради эксперимента снять в присутствии Антона один из своих перстней, якобы забыв потом о нем. Закономерно, перстень пропадает. Кинк на Антона, который дрочит с этим перстнем на пальце.
+ если Завулон начнет ленивое расследование, будет спрашивать Гесера, не видел ли он этого перстня, Гесер потом спросит об этом Антона, а тот стыдливо ответит, что знает, где перстень, и заявит: "Не отдам".
10.29 Дозоры. В один прекрасный день Гесер и Завулон решают, что Абсолюты - это зло и вечная опасность, и пытаются с помощью Инквизиции избавиться каждый от своего (ну, или бартер). Не обязательно убийство - возможно, простая блокировка Силы. В итоге Надя и Костя захватывают власть каждый в своем Дозоре и отправляют Великих на пенсию. В идеале Костя/Надя, но не обязательно.
10.30 Дозоры. ПостШестой. Гесер/Светлана. Антон инициирован Костей, стал вампиром и не может себя контролировать. При этом понимает, что происходит, и пытается бороться с собой. Сорвавшись, случайно убивает Ольгу. Гесер пытается остановить (возможно, убить) Антона, но тому покровительствует дедушка Завулон. На фоне всех событий - сближение Гесера и Светланы. Удастся ли Антону остановиться - на усмотрение автора.
10.31 Дозоры. АУ финала "Последнего Дозора". Пытаясь спасти отца, Надя инициируется как Темная.
10.32 Дозоры. Шестой не учитывается. Драма. Надя нужна Дозорам, ей почти все позволяется. Настал подростковый период, бушуют гормоны, хочется гулять, веселиться, общаться с мальчиками, приходить поздно и принимать решения исключительно самостоятельно. Надя заигралась и в итоге убила собственного отца. Ужас от содеянного. Остальное на откуп автора.
10.33 Дозоры. Пост Шестой. Антон стал человеком. Но через некоторое время выясняется, что он - энергетический вампир. Причем, не такой, о каких судачат, а вполне натуральный - если ему уделять внимание, то он высасывает энергию. У людей - жизненную, у Иных - магическую. Никак это не может контролировать и испытывает голод, сравнимый с вампирским.
10.34 Дозоры. Слэш. Антон любит заниматься сексом в наручниках. Не прикованным к кровати, а с одетыми на его руках наручниками.
10.35 Дозоры. Завултон. У иных очень редко рождаются дети-иные, поэтому когда случайно становится известно, что ребенок Антона (не важно родят от него, или он сам "залетит") будет сильным иным, на Городецкого начинается охота. Светлые, Темные и даже Инквизиторы, ведьмы и маги все хотят заполучить себе дозорного. Артуру необычный светлый понравился задолго до шумихи, а уж теперь Антон, точно не отвертится. Властный, но не жестокий Завулон и шокированный Городецкий.
10.36 Недотепа. Гавар/Трикс. От ненависти до любви тысячи и тысячи шагов. Приключения или драма.
10.37 Дозоры. Завултон. кроссовер с мангой Дьявольский Эрос. Амамия - Городецкий, дьявол -Завулон. Антон обычный человек (но умный как в каноне), в отчаянье или в шутку просит высшие силы помочь ему, на призыв откликается темный маг Завулон который давно наблюдает за странным смертным и заключает договор.

NC-17

хочется секса в кабинете начальника ДН, Артур спокойно изучает бумаги сидя на стуле, а на нем скрытый чарами невидимости сидит Антон и со стыдом опускается на его ***. Ревность Алисы: "я хочу так же ."
10.38 Дозоры. Без учета Шестого. Слэш. Завултон. "Мужчины не плачут" - с этим убеждением всю жизнь жил Антон Городецкий. Когда по нелепой случайности погибают его жена и дочь, он находится от них на расстоянии многих километров, на заседании Инквизиции. О происшествии ему сразу становится известно из-за Сумеречной связи с родными. Антон не уходит в сумрак из-за потрясения этой потерей только потому, что находится в зале, в котором выход в Сумрак невозможен. Единственное, что он может - заплакать. После этого происшествия он не может сдерживаться, любое потрясение, даже самое маленькое, доводит его до слез.

запись создана: 26.06.2016 в 13:57

---

Новогодний календарь. День 12. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название Сегодня, завтра и всегда
Автор:  ticklish
Бета: Анонимный доброжелатель
Канон: Дозоры
Размер: мини, 1820 слов
Пейринг: Завулон, Антон
Категория: то ли джен, то ли преслэш.
Жанр: драма
Рейтинг: G
Примечание/Предупреждения: послешестой постканон. Хотя насчет каноничности не уверена.

…По дому опять кто-то ходил. Кошки у него не водилось, да и кошки не умеют так шумно вздыхать, а, тем более, кашлять. Антон не сделал попытки встать и посмотреть — он сам был в этом доме гостем, как и тот, кто сейчас скрипел половицами на втором этаже. Да, это совершенно точно не его дом — он не поклеил бы такие обои в розочках, он бы по-другому поставил мебель, и от фотографий, стоящих на комоде в рамочках, внутри вообще ничего не ёкало.

Он помнил, как сошел с электрички — что-то словно подпихнуло его в спину, заставило подняться с нагретого сиденья и в последний момент выскочить на платформу. Его взгляд уперся в щит с надписью «пл. Дачная-4». Антон пожал плечами, название ничего ему не говорило. И почему «4»? Есть еще три другие?

Он застыл на месте, не имея представления, куда дальше. Мимо него прошли две женщины, одна бросила на него опасливо-внимательный взгляд и нахмурилась. Антон провел ладонью по подбородку. Так и есть — щетина. Кто-то там, в прежней жизни, тоже не любил его небритость. Попытка вспомнить конкретнее, как обычно, отозвалась острым спазмом в районе правого виска.

Поежившись от порыва ветра, он поднял воротник пальто и побрел вслед за женщинами. Они-то уж знают, куда здесь надо идти, что бы куда-нибудь попасть. Других критериев для выбора пути у него все равно не было.

Но, увы, сойдя с платформы, женщины быстренько юркнули в крохотный привокзальный магазинчик (хлеб, пиво, сникерсы, орбит-без-сахара, сигареты и кошка под прилавком) — то ли погреться, то ли спрятаться. Антон огорченно вздохнул и пошел вперед по улице. Смеркалось, было как-то зябко и неуютно. Модельное пальтишко продувало насквозь, начищенные туфли на тонкой подошве среди подгнившей, прихваченной заморозками влажной листвы смотрелись неуместно.

Из-под ближайшей калитки его облаяла собака, и он пошел быстрее. Заборы, заборы… Некоторые — глухие, сквозь другие виднелись участки разной степени ухоженности. В окнах домов уже зажегся свет.

Улица вдруг резко закончилась любительским футбольным полем с соснами вместо трибун. Антон в нерешительности остановился. Холодало, в рукава пальто пробирался стылый воздух. На другой стороне поляны кто-то запустил китайский фонарик. Светящийся цилиндр проплыл в нескольких метрах у Антона над головой и, благополучно избегнув кончины в ветвях близстоящего дерева, стал опускаться на забор какого-то участка.

Антон вдруг забеспокоился — судя по темным окнам, хозяев дома нет, вдруг загорится, и потушить будет некому.

Он поспешил туда. Фонарик уже скрылся за забором, сквозь промежутки между деревянных реек было видно, что он медленно снижается.

Не задумываясь, Антон толкнул калитку. Она оказалась не заперта, но изрядно перекосилась, цепляя углом по земле. К дому вела дорожка, обсаженная высокими голыми кустами с кое-где сохранившимися темно-красными ягодами. Фонарик приземлился на пустой площадке перед домом, огонек внутри еле теплился, но Антон на всякий случай затоптал остатки пламени. Он огляделся. Слева виднелось несколько кривых деревьев и кусты, похожие на смородину — оттуда сладко тянуло гниющими яблоками. Справа, у забора, рядом с березой, темнел осевший на одну сторону сарай с покатой крышей, покрытой толем. Все вместе производило впечатление легкой заброшенности.

Внезапно пошел мелкий противный дождь, к нему добавились порывы ветра, и Антон инстинктивно прыгнул под козырек крыльца. Он наступил на синтетический коврик и подошвой почувствовал, что под ним что-то лежит. Антон неверяще покачал головой. Надо же, кто-то еще так делает — прячет ключи под половик…

Он ожидал, что в доме будет сыро, но на него повеяло теплом. Он скинул промокшие ботинки и в одних носках пошел обживаться.

И худо-бедно обжился. Тут было тихо, спокойно. Никто не интересовался его спонтанным заселением, соседние участки пустовали — видимо хозяева с началом осени перебрались в город.

***
Дни проходили однообразно. Промучившись полночи от муторного полуcна-полуяви, где Антон постоянно кого-то догонял, куда-то не успевал, мучительно искал неизвестно что, под утро он засыпал, а утром его будил голод. Днем и вечером он забывал поесть, с пяти уже смеркалось, и он всё пялился в окно, гипнотизируя взглядом калитку. Ждал что ли кого… Через четыре дня он уже смутно помнил, как попал в этот дом. Кажется, пришел с железнодорожной станции. Но как она называлась? Словно какие-то зубастые ненасытные лангольеры резво подъедали его воспоминания, и на расстоянии нескольких дней назад уже устрашающе чернел провал забвения.

Он пробовал вести дневник. «Проснулся, вскипятил чайник, погрыз баранок, найденных в шкафу, выпил чаю, пытался починить крыльцо, жег листья, долго смотрел в небо. Промок». Записи держал на виду, на обеденном столе. Но через пару дней попытавшись их перечитать, он не смог понять, что написано. Буквы разбегались и в слова не складывались.

На какой-то по счету день закончились баранки, а последняя банка тушенки оказалось испорченной. Антон пообещал себе разобраться с этим утром и лег спать. Сквозь сон снова слышал скрип половиц и вздохи, но вставать и что-то делать было лень — его уже сладко качало в колыбели дремы. «Пусть ходит, если хочет. Я вот все баранки чужие съел, а он только ходит, вреда дому никакого». Антону нравилось думать, что он тут сторож, что у его присутствия в этом доме есть какая-то причина. Это придавало его существованию хоть какую-то осмысленность.

***
Утром очень требовательно напомнил о себе пустой желудок. Антон пошарил в карманах своего пальто, во всяком случае, он надеялся, что своего (он смутно помнил такие детали), и нашел там две пятитысячные купюры. Одевшись, он отправился искать магазин, забрел на какой-то пустырь с ржавым остовом жигулей, вернулся к развилке и остановился, задумавшись. Где-то вдалеке прогудела электричка, и он пошел на звук.

На пороге привокзального магазина сидела кошка с раздутыми беременностью боками. Антон осторожно обошел ее и остановился у прилавка. К счастью, ему не нужно было мучится с выбором: ржаной, один сорт колбасы, печенье-курабье, тушенка, заварка, банка с солеными помидорами, молоко и яблоки. Гречневый продел и бутылка «Посольской». Продавщица с большим сомнением посмотрела на хрусткую пятитысячную банкноту. Антон зачем-то, глядя ей в глаза, стал повторять про себя: «Бери-бери, вполне нормальная купюра» — словно это могло помочь...

— Вы тут недавно? Что-то я вас здесь раньше не видела, — пробормотала продавщица, рассматривая деньги.

— Я дом сторожу, — веско сказал Антон.

— Ааа, ну понятно тогда. Не скучно одному? — игриво спросила она, отсчитывая сдачу.

— Нет, — отрезал Антон.

То, что он испытывал, было больше и обширней, чем скука. И безнадежней. К тому же нельзя сказать, что в доме он жил совсем один.

— Ну если вдруг всё же заскучаете, заходите, — ничуть не смутившись, сказала продавщица. — Я живу здесь, в поселке, на Полевой, тридцать два. Тем более что скоро Новый год…

— При чем здесь новый год? — хмуро спросил Антон.

— Праздники лучше встречать в компании, — кокетливо улыбнулась она.

Антон что-то буркнул и поскорее убрался из магазина.

***
Сегодня тот-кто-ходит-наверху пришел засветло. Антон как раз вернулся из магазина и поставил чайник. Он сидел за столом, смотрел на облысевшую к зиме березу за окном и привычно прислушивался к тому, что происходит на втором этаже. Сам он ни разу туда не поднимался. А зачем? Всё, что ему надо, было внизу. К тому же второй квартирант тоже имел право на личное пространство.

Но сегодня гость (а гость ли?) вздыхал как-то особенно громко и печально, будя в Антоне сочувствие. На плите засвистел чайник. Антон встал из-за стола и пошел к лестнице.

Когда он поднялся на второй этаж, шаги прекратились. Он открыл дверь в большую комнату и увидел средних лет высокого худощавого человека, стоящего у зеркала, в котором отражалась какая-то муть, напоминающая голову с рогами. Должно быть, в зеркало попала влага, и серебряная амальгама почернела, искажая изображение.

— Не хотите чайку? — спросил он незнакомца. — Как раз вскипел.

Человек наклонил голову и испытующе посмотрел на Антона, словно ожидая какого-то подвоха.

— Но к чаю только печенье. Баранки закончились, — Антон развел руками.

— Отлично. Я как раз люблю… — незнакомец сделал паузу и задумался, — …курабье.

Антон просиял: разговор худо-бедно складывался.

— О, как раз сегодня такое купил — как знал!

Человек кривовато улыбнулся и кивнул.

Они сошли вниз. Антон от души сыпанул заварки в чайничек, нашел вазочку — положить печенье, выставил на стол сахарницу. Незнакомец молча следил за его приготовлениями.

— Давайте, что ли, познакомимся, — предложил Антон. — Меня зовут… — он вдруг завис; нужное слово вертелось на языке, но ускользало, не желая быть произнесенным. Он в панике взглянул на тетрадь, в которой вел дневник, и к огромному облегчению прочитал сверху «АНТОН ГОРОДЕЦКИЙ», выведенное печатными буквами. Он мысленно похвалил себя за предусмотрительность. — Антон Городецкий. А вас?

Человек смотрел на него с болью в глазах.

— Ты, правда, совсем-совсем меня не помнишь? — тихо спросил он.

Антон понял, что рано радовался: его попытка изобразить здорового человека провалилась.

— Нет. А должен? — резко спросил он. Но резкость эта проистекала от злости на самого себя.

— Мы уже знакомы, — мягко пояснил человек. — Я — Артур.

Антон перекатил имя на языке:

— Ар-тур. Артур.

Этот набор звуков совершенно точно не рождал в Антоне никаких даже отблесков чувства. Он пожал плечами.

— Может, я тебя раньше называл как-то по-другому? По фамилии, прозвищем или как-нибудь еще? — предположил он. — Или… — он прикинул возраст этого Артура, — «дядя»? «Отец»?

— Издеваешься? — обиженно протянул Артур, но потом вскочил и принялся шагами мерить кухню. — Если издеваешься, значит, тебе стало лучше, — быстро заговорил он. — Всё-таки я не зря отправил тебя в этот дом. Уникальное место!

Антон нахмурился. Он мало что понял из сказанного, но, похоже, он дал этому человеку ложную надежду.

— Дело в том, что я помню только то, что было вчера. А завтра буду помнить только сегодня, — признался он. — В лучшем случае… — почти неслышно выдохнул он. Произнесенное вслух, это казалось страшнее, чем мысленные прогнозы.

У Артура вытянулось лицо.

— Вот, видишь, — Антон показал ему свой дневник. — Это я писал, чтобы не забывать. Но первые записи уже не могу прочитать. В общем, живу одним днем, о будущем не думаю, прошлого не ведаю, — грустно усмехнулся он.

— Значит, не помогло, — пробормотал Артур, запуская пальцы в волосы. — Может, еще мало времени прошло? — спросил он сам себя.

— Рассказывай, — потребовал Антон.

— Как бы это получше объяснить… В общем, у тебя была опасная работа. В правоохранительных органах, скажем так. И во время одной облавы в тебя угодило… ну, в общем, ты получил по голове. Но последствий не было — здоровый организм иного… я хотел сказать, молодой здоровый организм не дал заболеванию развиваться. Но потом ты был уволен из… органов по причине несоответствия занимаемой должности, и на почве стресса от потери любимой работы тот удар по голове дал о себе знать — ты начал терять память. Поэтому я направил тебя сюда. Этот дом построен в середине прошлого века после того, как старый дом сгорел, а тот был возведен на месте снесенного древнего капища. Всегда считалось, что в таких местах легче происходит исцеление. Вот как-то так…

— Почему за «несоответствие»? Я что, взятки брал или преступников прикрывал? — обиделся Антон, хотя ничего из рассказанного Артуром не помнил.

— Нет-нет, ничего такого! Просто не прошел медкомиссию. У вас там строго, — Артур неодобрительно покачал головой.

— Ты сказал, что направил меня сюда. Мы с тобой родственники?

— Нет, — поспешно сказал Артур, и Антон понял, что он соврал. Но Антон был не в том положении, чтобы кого-то уличать во лжи, тем более Артура. Кем бы Артур ни был, именно он пришел сюда.

— Ладно, — поставил точку Антон. — Давай чай пить. Уже должен был завариться.

Артур с облегчением сел за стол. Во всяком случае, Антону показалось, что с облегчением.

— Хорошо тут у тебя… — проговорил Артур, размешивая сахар в чашке. — Спокойно.

— Ты… ты, знаешь что, если хочешь, живи здесь, — выпалил Антон. — Ты же всё равно каждый вечер приходишь, я слышал. Тем более что скоро Новый год, — добавил он для убедительности.

Артур улыбнулся и кивнул.

---

Новогодний календарь. День 11. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Нить судьбы
Авторы:  Aquamarine_S,  Incognit@,

идея сюжета

принадлежит ей же,
Канон: Дозоры
Герои: Антон Городецкий, Завулон и другие дозорные
Размер: миди, 10 518 слов
Рейтинг: PG-13
Категория: преслэш, но только намеками, а желающие спокойно могут воспринимать бромансом
Жанр: экшн, кейс, обмен телами
Предупреждение: без учета Шестого Дозора, таймлайн после «Сумеречного Дозора»
Примечание: было написано на фразу: «Выхода нет. Скоро рассвет» и

Cкачать Сплин Выхода нет бесплатно на pleer.com
Ещё мы подумали, что раз в каждом фандоме должна быть история с обменом телами, почему бы не побаловать тем же в «Дозорах»

От авторов: С Новогодними праздниками!

Солнце клонилось к закату, скоро его уже не разглядеть, а общих усилий только и хватит, чтобы прикрыться щитом от мощного, вот-вот детонирующего артефакта.

— Хрень какая-то, — несдержанно высказался Антон, пнув грязный полуистаявший сугроб поблизости. Ему нестерпимо хотелось проклясть сегодняшний день, да и Завулона в придачу. Именно он позвонил Гесеру и потребовал наблюдателя со стороны Светлых, якобы по пустяковому делу. А оказалось, что найденный Темными артефакт не так безобиден, как хотелось бы. Пришлось вмешаться. Тем более, когда после неудачной попытки Завулона его обезвредить, тот «присосался» к магическому фону и блокировал часть возможностей главы Дневного Дозора. Сам Антон, как ни старался, тоже вляпался: подобравшись к артефакту на втором слое, угодил в поле воздействия, и хотя по касательной, но его тоже зацепило. Теперь они оба пытались усмирить артефакт, в сумраке и в реальности предпринимая всевозможные хитрости, но явно проигрывали старинной штуковине, заряженной еще в бытность Охоты на ведьм.

— Если не успеем до темноты, нам крышка, — Завулон весело, будто забавляясь, подтвердил опасения Антона. Глава Дневного Дозора был бледным, его мелко трясло, но язвить и издеваться так и не перестал, зараза.

Антон обессилено вытер пот со лба рукавом куртки и сел на покосившуюся лавку. Они находились в дальней части Бабушкинского парка, и Завулон наотрез отказывался вызывать подмогу. За свою репутацию он радел, что ли, сволочь Темная, или еще что. Впрочем, вызвать бы и не получилось: сумрак в окрестности был нестабилен, а телефоны переклинило, не пробивался никакой сигнал. Да и заряд батарей телефонов за пару минут стал равен нулю, как подозревал Антон – не без «помощи» чертова артефакта.

Отойти от артефакта тоже не получалось. С каждой минутой утекало всё больше силы.

— Выход один, — сказал вдруг Завулон. — Распылить артефакт. Если слить наши силы воедино и общим потоком долбануть — должно сработать.

— Угу, а то, что и нас самих может при этом распылить — ты в расчет не берешь, как понимаю?

— Риск — благородное дело, — окрысился Завулон. Терпения и снисходительности в нем почти не осталось. И это пугало больше долбанутого артефакта. Высший Темный, разозленный до предела — малоприятное соседство. Тем более, когда отодвинуться-то толком нельзя, полметра — максимальное расстояние удаления, что от артефакта, что от… «партнера» по несчастью. — Разве Светлые не хвастают направо и налево, что риск ради других — их извечный выбор?

— Смешно, — Антон даже изобразил подобие улыбки.

— Городецкий, как только край солнца исчезнет, артефакт перейдет в стадию питания. А что за этим последует, думаю, тебе повторно объяснять не нужно?

— Ладно, — решил Антон. — Умирать, так с музыкой. Ты только подальше отодвинься, когда меня разнесет в пыль, не хотелось бы… слиться с тобой. Ну, ты понимаешь. Предпочитаю, чтобы мой прах развеяло на неподконтрольной тебе территории.

— Вот еще. Мне заклинание активировать проще, опираясь на твою руку, ты магией делишься весьма неохотно. Помню прошлогодний случай, когда без телесного контакта ты даже слепок ауры мне перебросить не смог.

Антон сконфуженно кашлянул, вспоминая. Тогда Завулон, как коршун, кружил возле него целую неделю, все не мог смириться, что Ночной Дозор отказался делиться ценной информацией. В итоге вырвал-таки нужное воспоминание, подловив задумавшегося Антона в коридоре офиса и притиснув к стенке, облапав. Пока Антон ошалело отбывался от его вероломных поглаживаний, проворонил считку мыслей, и в итоге слепок ауры ушел к Темным. Завулон еще и посмеивался месяц, довольно скалился при встрече, хотя и получил под ребра тогда так, что к нему вызывали целителя. Об этом Антон узнал позже, но извиняться, ясное дело, не стал.

Не дождавшись от Антона ответа, Завулон вцепился в него мертвой хваткой и саданул по артефакту всей их совместной мощью как раз в тот момент, когда в парке резко потемнело.

Или это не в парке потемнело, а у Антона в глазах? Проморгавшись, он осознал, что уже стоит, а не сидит на лавке. Солнце еще алело у горизонта кровавой полосой, а Завулон… Завулона не было. Антон вскрикнул и отшатнулся от… собственной копии.

Было очень странно рассматривать себя, сидящего на лавке и ошалело моргающего.

— Ну, хоть артефакту крышка. И то радость, — сказал тот, кто прикидывался копией.

— Я реплицировался, — тихо проговорил Антон, хватаясь за голову. Короткие жесткие волосы кололись под ладонью, массивные перстни оттягивали пальцы, а многочисленные цепочки на шее позвякивали в такт каждого движения.

Копия разглядывала Антона в упор и поганенько скалилась.

— Нет! Не может быть… Ты ведь… ты… — Антону никак не удавалось озвучить, что Завулон теперь в его теле, а он сам, получается, что… того, наоборот. Перекочевал в… тушку Темного мага. — Ты специально это подстроил?! Убью.

— М-да, — Завулон досадливо одернул на себе куртку, — выходит, не только я не могу вслух сформулировать результат распада артефакта. Занятно. Хотя… еще непонятно, что лучше: «слиться», как ты выразился, в общем прахе, или вот так… — он безуспешно пытался пояснить, что они действительно обменялись телами. Значит, сбой в магическом поле не только поспособствовал этому, но еще и не позволяет до конца проанализировать произошедшее, сделать какие-то выводы. Зато теперь Антон мог отойти подальше, специально проверил, магическая преграда ни в чем не ограничивала, как это было до исчезновения артефакта. — Городецкий, тебя наставник не учил быть осторожным в твоих желаниях? Вот чего ты боялся перед воздействием? Зачем? Теперь твои страхи приобрели… — он опять не смог выдавить ни слова и просто возмущенно развел руками, очертив воздух и ткнув пальцем в грудь Антону.

— Надо вызвать Гесера.

— А что это изменит? Если мы даже друг перед другом не можем все назвать своими словами, то уж при свидетелях… Да и артефакта теперь — фьють! — нет ведь. Следов даже не осталось. Кто нам поверит?

— Так, я в офис, — сказал Антон, разворачиваясь и тут же неуклюже оступившись. — Как в этих сапогах вообще ходить можно? И пальто это… выпендрежное. В нем ведь холодно!

— Все лучше, чем стоптанные кроссовки. Что, Городецкий, любовь не греет? — Завулон усмехнулся, и Антон удивленно моргнул: на своем лице было очень… непривычно наблюдать довольный оскал. — Так иди сюда, обниму, согрею, по головке поглажу. Истеричка.

Антон дернулся от несуразности обвинения, но только сейчас осознал, что раздраженно срывает все те обереги и амулеты, которые непривычно оттягивали шею и колыхались, шевелились, будто живые. Усилием воли взяв себя в руки и задвинув шок подальше в глубь сознания, благо, что чужой разум, вышколенный столетиями, легко это позволил, Антон невозмутимо застыл напротив. Затем медленно протянул руку и коснулся волос на макушке. Своих волос. Ощущение было странным. Под пальцами будто искрило.

— Эксперимент удался, — театрально захлопал в ладоши Завулон. — Что дальше?

Тогда Антон, доведенный до предела, со всей дури саданул кулаком ему в челюсть. Благо, что сейчас его бывшее тело хотя и ощущало боль, но это испытывал не он сам, а Завулон. И ради яростного взгляда, почему-то вдруг сделавшегося еще и обиженным, сорваться стоило.

— Ты всё подстроил. Ты вызвал именно меня. Ты знал, что всё так и будет. Зачем?

Завулон, стирая кровь с лица, вскинул на него очень цепкий взгляд.

— Как догадался?

— Ты заклинание использовал так, будто месяц перед этим тренировался. Какого хрена?

Повисла пауза. Завулон размышлял, какую часть информации выдать, а какую придержать.

— Мне нужно подобраться поближе к Гесеру. Не волнуйся, никаких опасных и далеко идущих планов в свою пользу я не устраиваю. У твоего шефа есть одна вещица, принадлежащая мне, а куда он ее припрятал — не сознается. И отдавать не хочет. Так что теперь, Городецкий, ты пока побегаешь в моей тушке, считай, у тебя такой внезапный отпуск. Но учти, отдыхать будешь под моим тотальным контролем. И рассказать о произошедшем никому не сможешь, меня выдать — тем более. Даже намекнуть Гесеру, как обстоит дело, и то не в твоих силах. Ну, чего хмуришься? Не веришь мне на слово? Так готов поклясться, что мое присутствие в вашем офисе не причинит какого-либо вреда и ущерба вашей ненаглядной организации.

— И Гесеру тоже, — настоял Антон.

Завулон печально вздохнул, демонстрируя всем видом, что его напрасно подозревают в каких-то несусветных гадостях, и поднялся с лавки. На его раскрытой ладони проявился и завертелся шарик из…. вовсе не из тьмы. Из света.

— Мне клясться официально, Городецкий?

— Почему… Почему у тебя свет в свидетелях? — Антон никак не ожидал подобного.

— Так магия сейчас течет в этом теле светлая, ясное дело. И отвечать за нарушение клятвы, соответственно, будет твоя тушка, не моя. И каково твое решение? Мне клясться, или так, на слово поверишь?

Антон поспешно затряс головой, не желая давать Завулону подобный козырь в предстоящей игре, он еще рассчитывал отыграть всё назад и вернуть контроль над своей жизнью.

— Угробишь мое тело, я твоё — развоплощу, — пригрозил он, чтобы Завулон не смел расслабляться и праздновать победу раньше времени.

— Как скажешь, красавчик.

Городецкий удивленно моргнул и передернул плечами, амулеты при этом противно звякнули. Завулон сейчас про самого себя сказал, что ли? А ведь нарциссизм в нем процветает и кустится. Забавное открытие, однако.


***

Антон все еще пытался осознать глубину задницы, в которой оказался, а Завулон, ничтоже сумняшеся, уже тащил его к выходу из парка, крепко подхватив под руку. Перебирая ногами то по газону, то по дорожкам, — Завулон тащил его напрямик, — Антон пытался вслушиваться в то, что ему негромко твердили при этом.

— Запоминай с первого раза, шпион-недоучка, если тебе — ну, и мне — повезет, то вторая наша встреча состоится лишь для обратного обмена. Итак, за поворотом тебя, то есть, меня, ждет машина. Черный БМВ седан, номер 032. Водителя зовут Клаус. У него ребенок маленький — дочка, часто болеет. Можешь вскользь поинтересоваться здоровьем. С Клаусом, как и с остальными, держишься отстраненно, но достаточно вежливо. Что бы обо мне ни сочиняли Светлые — я не тираню своих служащих почем зря. Подробностями проведенных операций я обычно не делюсь, в машине не разговариваю почти. Клаус отвезет тебя домой. Двенадцатый этаж, защиту пройдешь – я все настроил, холодильник полон, постелил я тебе на диване, а вот в моих вещах копаться не советую. Меры я принял.

Они как раз подошли к центральному входу в парк, щедро освещенному фонарями, потому Антон легко разглядел препакостную ухмылку на бывшем своем лице. Кажется, Завулону удалось найти у него какие-то новые мимические мышцы.

— Эй, не отвлекайся! С утра поедешь в офис — ну, ты там был уже, сориентируешься. Да, мой кабинет на шестнадцатом этаже, если ты забыл. Секретаршу зовут Мила. Обязательно попроси сделать кофе – черный без сахара. На ее трескотню внимания не обращай. Скажись крайне занятым и запрись в кабинете. И расслабься — среди Темных не родился еще тот сумасшедший, что будет в чем-то подозревать главу Дневного Дозора.

Не то чтобы Антон от этих слов окончательно расслабился, но от сердца немного отлегло. Да и мандраж отпустил.

— Ладно, Темный, я все понял. Пока играем по твоим правилам. Но поверь — я тоже буду следить за тобой.

— Уймись, герой. Я всего лишь хочу забрать свое. И разойдемся, как в море корабли!

К машине подошли в молчании. И только открывая дверь «бэхи», Антон вдруг вспомнил, что про свою квартиру и дозорные привычки Завулону ничего сказать не успел.

— Э-э-э-э, Светлый, я…

— Не старайся, Завулон, у тебя нет власти надо мной! — и он растворился в тенях, поигрывая брелоком с ключами от его, Антона, квартиры.

— Вот ведь сволочь пафосная, — выругался Антон себе под нос, понимая, что Завулон его переиграл по всем статьям и отлично подготовился к авантюре.

«Еще не факт, что и треклятый артефакт не сам же и активировал», — подумал Антон.

Но делать было нечего, и Антон предпочел просто разглядывать привычные московские пейзажи, проплывающие за стеклом автомобиля.

Магом водитель был слабеньким, а вот профессионалом, как говорится, от бога. А может Завулон просто зачаровал свое шикарное авто? Как бы там ни было, но в пробках, несмотря на все еще длящийся час пик, они не стояли и доехали весьма быстро.

Антон кивнул на Клаусово: «Завтра как всегда в восемь, шеф?» — сухо попрощался и вошел в подъезд. И вот уже зеркальный лифт плавно нес его на двенадцатый этаж.

«Странно, — запоздало подумал Антон, — а квартира-то какая?»

Но все разрешилось просто — квартира на двенадцатом этаже оказалась одна. Антон немного помялся на пороге, оценил сквозь сумрак плотную сеть заклинаний, щедро сдобренных амулетами, которые, похоже, взяли в своеобразное кольцо защиты весь этаж, и решительно распахнул дверь, шагая через второй слой.

Мог бы, впрочем, и не напрягаться — защита квартиры приняла его как родного. Антон стащил вконец осточертевшие сапоги, приткнул пижонское пальто на вешалку, оставив на полочке у зеркала непривычные ему перстни, браслеты и цепочки, которые, однако, вполне вписывались в имидж Завулона, и прошел дальше по коридору, ища открытую дверь. В закрытые он благоразумно решил не соваться. По крайней мере — пока.

Коридор попетлял немного и вывел его на кухню. Или для набитого хай-тековской техникой чудовища с барной стойкой в углу есть какое-то иное название? Думать над этим Антону было не с руки — холодильник действительно был полон, а желудок предсказуемо пуст – на встречу с Завулоном Антона сдернули как раз из-за плиты с готовящимся ужином. Ну, то есть, это его желудок был пуст и сейчас, видимо, донимал голодными трелями Завулона. Антон прислушался к доставшемуся телу, судя по ощущениям, его хозяин тоже не успел как следует подкрепиться. По крайней мере, против парочки бутербродов и этот желудок не возражал. Антону оставалось лишь подчиниться «зову плоти».

«Ну, вот, — усмехнулся про себя Антон, — даже думать начал пафосно и как Темный. Бытие определяет сознание, что бы там ни говорили философы…»

Утолив голод и подчинив себе строптивую кофе-машину, Антон уселся на кухонном диванчике, лениво переключая каналы и потягивая капучино.

И поймал себя на неожиданной мысли, что ему, оказывается, здесь очень даже неплохо!

Антон чертыхнулся, отставил чашку и наложил на себя пару диагностических заклинаний, вполне ожидаемо ничего не выявив.

«Либо это вторая стадия шока, либо меня и правда все устраивает», — подумал Антон, рассматривая руки Завулона, на которых обнаружился аккуратный маникюр. Избавленные от перстней они уже не казались такими хищными — обычные мужские руки с длинными пальцами и сильной, но не разлапистой ладонью. Симпатичные, можно сказать.

Одним глотком допив кофе, Антон поздравил себя с явными признаками сумасшествия, но решил, что утро вечера мудренее. И отправился искать тот самый обещанный Завулоном диван.

Диван оказался широким и в меру жестким, как раз таким, какие нравились Антону, что еще больше укрепило его в мыслях о собственном помешательстве. Впрочем, засыпал он, уже твердо зная, что абсолютно нормален. В этом его убедило то, что он так и не смог принять душ перед сном — вся ванная комната была отделана зеркальным покрытием, а видеть в каждой грани голого Завулона оказалось выше его сил. Пока это было слишком.

Однако посмотреть ему все же пришлось. Ведь утром, привычно отключив будильник на телефоне и даже не задумавшись о странном выборе мелодии, — ну кто ставит Вагнера для легкого пробуждения? — Антон, зевая и почти не открывая глаз, на полном автомате залез в душевую кабину. А сменив пару-тройку раз горячие струи бодрящим холодным душем, Антон проснулся окончательно и увидел себя в отражении. Ну, не себя, а Завулона.

Надо сказать, что увиденное ему противным не показалось.

Подтянутое, в меру мускулистое мужское тело средних лет, а скорее даже — без возраста. Легкая проседь в коротких волосах, безволосая грудь с темными сосками, отличный пресс и… И все стальное тоже. При взгляде сквозь сумрак картина поменялась не сильно, добавились лишь инквизиторские печати «Карающего огня» на груди и спине, которые словно придавали телу дополнительную мощь, а не сковывали обетами. И эта мощь была почти что осязаемой. Смотрелось непривычно, экзотически и… возбуждающе.

Антон решительно зажмурился и попытался выйти из душа наощупь, но автоматическая навигация дала сбой, и он чуть не растянулся на полу, запнувшись о порог кабины. И тут же развеял небольшую воронку над своей же головой.

«М-да, с проклятиями стоит поосторожнее. А вообще, с чего это я нервничаю? Ну, что я там не видел в завулоновой анатомии? Так, поглядим… Ну-у-у-у… Г-хм. Все на месте, и размерчик средний. Так, а если в руку взять?.. Ну да, средний размер, прямо как у меня. Все нормально, и чего это я беспокоился?»

Антон еще немного похмыкал, покрутился перед зеркалом и опомнился только, когда осознал, что и правда хочет пойти поискать в завулоновых хоромах линейку.

С видимым усилием подавив порыв опять проклясть Завулона, — воронка-то тут и останется! — Антон сдернул с крючка пушистое банное полотенце и, завернувшись в него, поплелся на кухню.

Стоило порадовать себя хотя бы завтраком.

Ну и подумать над перспективами предстоящего визита на вражескую территорию — сидеть весь день, запершись в кабинете, Антон точно не собирался.

Ровно в восемь, приветственно кивая Клаусу, Антон изо всех сил старался не улыбаться и мурлыкал еле слышно арию Тореадора. Кажется, вместе с телом ему передалась и страсть Завулона к опере. Впрочем, все к лучшему, заодно и горизонты расширит.

Спустя полчаса глава Дневного Дозора прибыл на службу.

***
Много внимания квартире Городецкого Завулон уделять не стал: не первый раз тут, да и ненадолго. А вот с рабочим столом повозиться пришлось, сгрести в отдельную коробку блокноты, записные книжки, клочки бумаги с какими-то почеркушками, обломанные карандаши и мятые принтерные распечатки, в ноутбуке покопаться, магией залипшие клавиши прочистить, иначе работать было бы вообще невозможно. Доступ к базе данных Ночного Дозора имелся, хотя и среднего уровня. Но Завулону этого хватило: просмотрел видеозаписи с камер коридоров, внимательно изучил, какое крыло в этом году на ремонте, в какие кабинеты переселили администраторов, куда приписали стажеров, и как часто к Городецкому, нынче старшему аналитику, шастают коллеги в рабочее время.
Пустой желудок несколько раз напомнил, что жизненно необходимо поужинать. Завулон досадно поморщился и опасливо сунул нос в низенький холодильник. Зря брезговал, там оказались котлеты и бутерброды, хотя и приготовленные, по всей видимости, в спешке, но вполне съедобные. Расхаживая по коридору туда-сюда и жуя на ходу, Завулон бросил пару взглядов в зеркало на стене, высокое, но подвешенное абы как, чуть ли ни на одном гвозде. Задница, обтянутая узкими джинсами, была весьма недурна. И как это раньше Завулон не замечал подобного за Городецким? Сразу захотелось отыскать повод пуститься во все тяжкие. Ну а что? Пассивная роль еще никого не утомляла, телу — без разницы, партнеру-на-час стереть память не проблема, а Городецкий сам и не вспомнит, как и с кем развлекалась его тушка и какие при этом испытывала радости. Если, конечно, им потом вообще удастся обменяться назад телами без особых осложнений.
Извлекая из кармана заранее заготовленное письмо, написанное еще его, Завулона, рукой, он позвонил в службу доставки и распорядился передать послание по адресу. Щедрые чаевые заставят студента держать рот на замке получше любого заклинания.
Спал Завулон безмятежно и почти не ворочаясь — главное достоинство молодого организма в его легкой приспособляемости и адаптации. Вон, в тушку со светлым наполнением утрамбовали тысячелетний агонизирующий темный боекомплект, и ничего, колдуй, сколько влезет, даже не шатало в первые часы, не тошнило, не выворачивало. Эх, не понимает Городецкий своего возраста, не ценит. Завулон сладко потянулся — даже застарелый ревматизм привычным заклинанием нет необходимости выправлять, отслеживать. Словно заново народился, когда личину сменил.

***
Утром в офисе Ночного Дозора народа было много, как никогда. Завулон на все приветствия добродушно кивал, понятливо щурился на шутки «коллег», как это должен был делать Городецкий, благо, что наблюдать подобную картину приходилось не раз, когда хаживал сюда с позволения Гесера. Ольга пронеслась метеором мимо, все уважительно расступились и сразу притихли. Что стряслось, знал пока лишь Завулон. Да и то потому, что сам инициировал такое развитие событий. Самый простой способ заполучить нужную ему Мерлинову вещицу — оказаться в кабинете Гесера. А как это сделать в отсутствии хозяина? Правильно, занять его место, и для этого заставить Инквизиторов вызвать Гесера в Прагу хотя бы на неделю. Видать, Борис как раз сейчас сообщает сие неприятное известие своей благоверной. Осталось только вовремя попасться на глаза и сказать нужные слова, остальное пойдет как по накатанной. По крайней мере, если Гесера не подменили за последние сутки. Что маловероятно, ведь обмен телами невозможно продублировать в одной временной ветке, таково ограничение континуума.
Но равновесие в континууме – штука хрупкая, и если в Ночном Дозоре все шло по плану, то в Дневном ситуация выруливала совсем не туда, куда хотел Завулон.

***
Антон прекрасно запомнил проникновенный монолог Завулона в парке и, поборов нелюбовь к черному кофе, заказал секретарше именно его. В этом Антону помогла упаковка одноразовых сливок, позаимствованная в холодильнике Завулона и перекочевавшая из кармана все того же пижонского пальто на стол.
Антон благоразумно прикрыл упаковку бумагами, потому как даже мимолетного взгляда через сумрак хватило, чтобы отбить напрочь охоту пошарить по ящикам стола, а светить такой уликой он точно не собирался.
Кофе оказался очень крепким, в ход пошла почти вся упаковка сливок. Секретарше Антон сообщил о своей чрезвычайной занятости, махнул рукой на принесенную папку с документами, уселся удобнее в широком кресле и начал неспешно разглядывать кабинет, потягивая кофе.
«М-да, скромненько, но со вкусом», — думал Антон, разглядывая основательную, но весьма функциональную офисную мебель: мягкие кожаные кресла вокруг стеклянного столика с настоящей зеленой травой, растущей прямо посередине столешницы, стеллажи с папками и книгами, застекленную витрину-этажерку, фонящую силой на все слои сумрака, и сам стол — массивный, с матовым покрытием, строго упорядоченными стопками и ячейками с бумагами, ручками и другой канцелярской мелочевкой.
Все дорогое, но не кричащее, нужное, а не лишнее, да и просто удобное. Антон глотнул еще кофе и поймал себя на мысли, что и здесь, в сдержанной роскоши завулоновского кабинета, он чувствует себя просто отлично.
Да что там говорить, он бы сам не отказался от такого офиса! Антон поерзал в кресле и решил, что ничего плохого в подобном сибаритстве нет и быть не может, наоборот — атмосфера настраивала на рабочий лад. Сразу захотелось пройтись по вражескому Дозору и, пользуясь личиной Завулона, слегка подпортить жизнь его подчиненным.
И Антон уже даже привстал с удобного кресла, как вдруг расслышал какие-то звуки из приемной. Странно, кто это такой смелый, что шумит под кабинетом самого Завулона? На всякий случай подвесив почти готовый фриз, — ну, а вдруг его раскусили, и берут кабинет штурмом? — Антон распахнул дверь и растеряно замер.
Впрочем, растеряться было от чего. Прямо перед ним бойко вырывалась из захвата секретарши Милы натуральная преподавательница прорицаний Трелони из «Гарри Поттера». Такие же стрекозиные очки, балахон невнятного цвета, множество бус, цепочек, браслетов и фенечек. И эта дамочка визжала как резаная про то, что ей звезды подсказали именно сегодня встретиться с самим Завулоном. А уж она ему раскроет глаза на подлые замыслы коварных врагов, которые в ее видениях так и жаждали подменить и связать самого могучего Темного Москвы.
При слове «подменить» Антон малодушно попятился обратно в кабинет.
«Трелони», почуяв слабину, усилила напор и вырвалась из цепких рук секретарши. Антон, недолго думая, колданул фриз. И уже когда заклинание почти сорвалось с пальцев, понял, что получилось оно непривычно мощным, и сейчас истеричную предсказательницу не просто заморозит, а разорвет в ледяную крошку. И послал вдогонку волну силы, надеясь хоть как-то нейтрализовать фриз.
Получилось именно что «хоть как-то» — «Трелони» превратилась в ледяную скульптуру ровнехонько по шею. Этакая статуя с говорящей головой. И Антон тут же пожалел, что она не целиком замерзла.
Онемев буквально на минуту, «Трелони» воспользовалась замешательством Антона и секретарши и принялась вещать. Делала она это вполне профессионально — заунывным голосом, четко, но таинственно до жути. Антон кривился от пассажей про «захватчика плоти», «личины под личиной» и «двойника — разрушителя устоев», с которым его свяжет «неразрывными нитями судьбы». А от того, что все это в равной степени относилось и к Завулону в теле Антона, становилось еще хуже.
Наконец Антон вспомнил, что он все-таки тут главный и с суровой миной заткнул фонтан красноречия новоявленной предсказательницы.
— Что тебе нужно от меня?
— Выслушай, только выслушай, Великий!
Антон поморщился. Угу, не тиранит он их, как же!
— Я слышал достаточно. Благодарю, что сообщили. Балаган устраивать не обязательно. Следующий раз просто изложите в докладной и передайте через секретаря. Все ясно?
— Ваш темный гений как всегда победил, Великий! Коварный враг не смог побороть ваш дух! Вижу, вижу! Сегодня сама изначальная тьма благоприятствует вам! Любому Темному сегодня вы даруете милость тьмы и свою милость! Да будет так!
— Не понял, это что — у меня сегодня внеплановый личный прием?
Зря он это сказал. Зря он даже подумал об этом. Ведь в коридоре возле приемной столпилась половина офиса, и все слышали о благословении тьмы через главу Дневного Дозора. И именно сегодня.
— Мила! Кофе мне! Быстро! — Антону вдруг стало не до церемоний. Он последовательно прожег взглядом секретаршу, «Трелони» и стремительно рассасывающихся по рабочим местам сотрудников. Затем взял из подрагивающих рук секретарши чашку кофе (наколдовала она ее так быстро, что ли?) и грозно захлопнул за собой дверь кабинета.
И стек по ней на пол. Но кофе не пролил.
«Вот я влип…»

***
Шел третий час осадного положения.
В приемной терпеливо дожидались темных милостей трое самых бесстрашных и, видимо, безмозглых Темных дозорных. Большинство разумно посчитали, что милость милостью, а соваться по собственной воле на ковер к начальству — вредное для здоровья занятие. Решивших разведать обстановку профессионально отпугивала Мила. Антон за это был готов ей выдать ту самую милость тьмы в любом количестве.
Оставались самые… безбашенные. Две молоденьких ведьмочки пятого уровня и маг средних лет, едва переваливший за шестой уровень силы. Мелочь. Клерки. Файлы с личными делами, пересланные заботливой Милой, были практически пусты — ничего интересного.
Антон смирился и уже тренировался вызывать изначальную Силу и «благословлять» ею, а еще час назад он чуть не сдох, пытаясь провесить портал из кабинета хоть куда-нибудь.
Странно было ощущать, когда сила вроде бы и бурлила в каждой клеточке тела, но в этот раз напрочь отказывалась подчиняться, ускользая водой меж пальцев. Даже плечи заныли от напряжения, а поясница ответила зловещим похрустыванием. М-да, а тушка-то ему досталась потрепанная. Антон помучался и пришел к выводу, что Завулон специально зачаровал кабинет от самого себя. Чтобы уж точно ничего Антон не смог сотворить ни с защитой, ни с наполнением. Умно, что тут скажешь. И не оставляет другого выхода. Придется принимать эту троицу.
Ну, что ж, дамы вперед!
С ведьмочками все прошло быстро и на удивление безболезненно. Первая призналась в неземной любви к нему, то есть — к Завулону, и тут же сообщила, что будет куда лучшей секретаршей, чем Мила, а вторая оказалась беременной и затребовала милости тьмы будущему ребенку. Антон даже не собирался спорить с ними: покивал, прервал словоизлияния в самом начале, кинул шариком тьмы и выставил вон.
С магом было сложнее. Мужчина чуть за сорок прошел в кабинет и, дождавшись приглашения, уселся в кресло. И просто молча уставился на Антона.
Игра в гляделки Антону надоела быстро. Но лишь только он хотел поторопить этого странного мага, как тот сам начал быстро и отрывисто говорить.
— Мне сон был. Я должен это сказать. Не спеши судить. Не спеши отрицать. И просто не спеши. Если ты обыграешь его — останешься с ним связан, если проиграешь — свяжешь его с собой. То, что кажется проблемой, может стать подарком судьбы. Не спеши. Связь должна настроиться. Мне все это приснилось. И я должен был сказать. Спасибо, что выслушал, Завулон.
Протараторил и рванул прочь из кабинета.
О закрывшуюся за магом дверь ударилась кофейная чашка, разлетаясь вдребезги.
— Развелось предсказателей! Почувствуй себя Гарри Поттером, Мерлин его за ногу!
Если бы Гарри Поттер действительно существовал, воронка проклятия над его головой заняла бы весь Хогвартс.

***

Завулону тоже пришлось поднапрячься, ибо нестабильность континуума давала понять, что дело на волоске, и придется поднапрячься, чтобы довести его до победного конца.
Пока никто из Светлых, вроде, не заподозрил подмену, и Завулону надо было бы радоваться, но отчего-то сделалось странно муторно, и на мгновение создалось впечатление, будто это не он ведет игру, а, наоборот, кто-то невидимый стоит за спиной, сверлит взглядом затылок, выслеживает, устрашает. Завулон обернулся — и предсказуемо рядом ни души, померещилось. Он тряхнул головой, и ощущение тут же пропало. Лишь почудился отзвук странной вибрации. Что за бред? Нервы расшалились? Или вместе с новым телом передалась и странная паранойя? Завулон не помнил, чтобы слышал, будто Городецкий страдает подобным чудачеством. Тогда в чем дело? Вроде и удача на его стороне, Завулон словно кот в мышиной норе, ходи да жмурься от удовольствия, но в то же время разительно отличается отношение к его персоне, вернее, к тому, кого здесь все считают Антоном Городецким. Завулон не привык к обеспокоенным внимательным взглядам, дружеским похлопываниям по плечу, неуловимому добродушному покровительству со стороны оперативников «с опытом». Не удивительно, что Городецкий считает себя кем-то особенным при таком окружении. И ведь не притворяются, реально опекают и беспокоятся. Что б их всех тут… вывернуло и заворотило от собственной приторности, как сейчас его самого, подумал было Завулон, но внутри что-то опасно заворочалось, странно напомнило совестливость. И в следующее мгновение светлая магия прошлась волной от плеч к ногам, абсолютно уничтожая все негативные пожелания в адрес «коллег». Завулону даже пришлось ухватиться за стену, до того его сильно встряхнуло, и перед глазами всё поплыло. Занятненько. Так вот, значит, на каком уровне подсознания адептам этой организации втемяшивают следить за негативным настроем своих мыслей и пожеланий. Ладно, урок усвоен: в этой тушке никаких пакостных воздействий, только бело-пушистость, только альтруизм и больше ни-ни.
Завулон благополучно миновал холл и лишь на входе на служебные этажи, у лестницы, его придирчиво осмотрели дежурные, сравнили магические показатели, сдержанно кивнули, признавая и позволяя подниматься. Завулон уже было сделал шаг вперед, но невесть откуда взявшийся оперативник Илья хлопнул по плечу, сострил, что Антон совсем зазнался под протекторатом Гесера, «петушка» облапать забыл. Завулон обернулся и разулыбался во все тридцать два зуба: он любую проверку пройдет, не проблема, не родился еще тот выскочка, чью защиту не получится пробить, даже если сам Пресветлый плел блокирующую сеть, накачивал её силой.
На решетке, над головным проемом, висела странная витая фигурка, магией фонила — обзавидуешься. Завулон собрал побольше на кончиках пальцев не своей — светлой — силы и провел ими, как требовалось. В этот момент его толкнули в спину, но извинились. Оказалось, патруль Светлых под конец смены выловил правонарушителя, теперь вел в допросную к дежурному стрелочнику. Именно это и спасло Завулона, потому как «петушок» заверещал, как придавленная сапогом курица, хоть уши затыкай да беги к выходу.
— Не любит этих шавок, — усмехнулся Игнат, кивая на уводимого вверх по лестнице оборотня. Завулон отмер, моргнул, причем на автомате проделал это так же, как должен бы Городецкий, то есть дважды подряд, будто в глаз что попало, и лишь затем кивнул, поспешил наверх. Стабильность континуума давала трещины, теперь придется выкручиваться, придумывать, как по утрам обставлять эту проклятую сигнализацию. Хоть всех ведьм-самоучек сдавай Светлым каждое дежурство, вот ей же слово. Но думать об этом надо будет после, может повезет и завтра сюда уже не придется наведываться.

***

— Вызывали? — Завулон бочком протиснулся в негостеприимно распахнутую дверь кабинета шефа. Гесер был не в духе — и это еще слабо сказано.
— Ты когда мне обещал отчет сдать? А статистику по неперспективным потенциальным Иным?
— Так почти готово уже. Час, и будет лежать у вас на столе… шеф.
Гесер перевел тяжелый взгляд со своего телефона на Завулона. Долго вглядывался в лицо. Завулон старательно изображал наивную готовность броситься исполнять любой приказ, хотя знал, что вряд ли подобное последует, Гесеру сейчас не до того. Но похлопать ресницами, как это свойственно Городецкому в минуты особо обостряющегося уважения к своему начальству или же в противовес ему — удовольствие из редких, упускать которое не хотелось. Да и заодно можно проверить дотошность Гесера, тот всегда ловит на мелочах, сам подставляется на них же, потому стало делом престижа не сдать именно эту партию.
— Или мне прямо сейчас смонтировать копии отчетов Гарика, подмахнуть подписью и мы оба сделаем вид, что мною проделана колоссальная работа, и я заслуживаю шефского одобрения? — Завулон уселся на стул, скрестил руки на груди и вскинул голову, чуть прищурившись. Из всех манер Городецкого скопировать подобное было сложнее всего. Но сейчас можно было себя поздравить: сыграно блестяще, даже Гесера проняло, любил, видать, подобную черту в своем ученичке. Пестовал, можно сказать.
— Издеваешься? — буркнул Гесер и вроде как оттаял. — Проверяющие на пороге, а ты мне зубы заговариваешь.
— О чем речь?
— Уведомление прислали из местного бюро. Через два дня заявятся проверяющие, никак Темные их науськали, а меня в Прагу не вовремя вызывают.
— Ольга быстро порядок наведет, разве нет?
— Само собой. Только чего вдруг у тебя сразу сделался тоскливый вид? Ни в какую командировку сейчас тебя не отпущу, даже не рассчитывай.
Завулон душераздирающе вздохнул.
— Я вообще хотел в отставку попроситься. Насовсем. Чувствую себя лишним. Как-то всё это… — он неопределенно развел руками. Не забыл плеснуть во взгляд затаившейся, заскорузлой вины.
Гесер даже ошарашено крякнул.
— Нашел время. Что стряслось?
Завулон потупился, застыл тоскливой статуей.
— В отпуск тебя отправлять сейчас тоже не к месту. Через месяц. Может быть. Но… не обещаю.
— Не по мне всё это. Каждодневная рутина. Мы же что должны? Оберегать и противостоять. А на самом деле мышиная возня какая-то. Бесперспективная волокита.
— Та-а-ак. Последняя фразочка-то мне знакома. Успел опять с Завулоном пообщаться? Умеет он на больные точки давить.
ПсевдоГородецкий вскинул глаза, полные глухого отчаянья. И раздражения. Завулон даже не поскупился на бунтарство — театрально-разгоряченное, сдавливающее горло от осознания своей непозволительной смелости. Молодо-зелено, все сопляки поначалу одну и ту же песню поют, даже слушать надоедает. Гесеру наверняка тоже.
Гесер сделал вид, что глубоко и тяжко задумался. Придвинул к подопечному стакан и бутылку минералки. Завулон брезгливо сморщился — нашел что предлагать в утешенье. Но быстро спохватился, перед шефом не принято зубоскалить. Кажется, Гесер списал эту выходку на тяжелое душевное состояние и сделал вид, что не заметил. Завулон подобрался. Не хватало еще подставиться из-за элементарных рефлексов. Пока начальство с кем-то созванивалось, Завулон незаметно стрельнул глазами в сторону стеллажей с артефактами и заряженными боевыми жезлами. Если Гесер где и припрятал под защитой вещицу, то только здесь, больше негде.
— Вот что, рановато тебе на покой, Антон. Не заслужил пока, должен понимать. Тебе чего-то стоящего захотелось? Не бессмысленного? Давай пока так: если в мое отсутствие справишься с организацией предпроверочного руководства, то отпуск тебе выделю. Но только, чтобы проверяющие отбыли без каких-либо претензий и нареканий в наш адрес. Договорились?
— А как же Ольга? — по идее, подобная перспектива должна была не просто озадачить, но и испугать Городецкого. Что Завулон с успехом и разыграл. Не забыл даже полезть в карман и рассеянно извлечь сигарету, чтобы потом, якобы вспомнив о запрете от начальства, сконфуженно упрятать ее обратно.
— У неё будут другие дела.
Оставалось только обреченно пожать плечами. И постараться, чтобы внутренне ликование не пробилось сквозь сумеречные щиты, а то с Гесера станется просечь главную мотивацию, потом докажи, что ты Светлый, а не наоборот.

***
С довольным видом выпроводив, то есть, проводив Гесера в командировку и убедившись, что Ольга тоже упорхнула в неизвестном направлении, Завулон со смаком расположился в кабинете, положенном по рангу И.О. главы Ночного Дозора.
Секретарша Верочка, сунувшаяся было принести «кофе-или-чай», быстро оказалась отосланной заниматься бумажной работой. У Завулона от нетерпения чесались руки: необходимо побыстрее добраться до шкафа с артефактами, убедиться, что заветная вещица именно там. Покружив по прибежищу Гесера, осторожно оценив нововведения в защитной магии, Завулон немного приуныл — завязано на имена и пароли, возможно даже на тактильность. Впрочем, Гесер позволил Городецкому не только временно занять кабинет, но и оставил доступ к сейфу с магическим барахлом и документами особой секретности. Если верно просчитать степень воздействия, то должно получиться сдублировать открытый доступ и к шкафу. На месте ли сфера Мерлина, так и не удалось разглядеть.
Чтобы немного успокоиться, Завулон уселся изучать, что за засекреченная документация в сейфе. Где-то в районе солнечного сплетения царапнуло напоминанием, что он обещал Городецкому не использовать во вред свое положение. Завулон хмыкнул и лениво отмахнулся: так он и не использует. Знать или извлекать из этих знаний выгоду — есть разница, верно? Про выгоду пока думать рано, а любая информация не будет лишней. Завулон послюнявил палец и перевернул лист в папке. И… его долбануло сильным разрядом. Магический импульс прошил от кожи на пальце прямо под лопатку. Хорошо, что правой руки. Завулон осторожно выдохнул, медленно отодвинулся от папки. Ну что опять? Он же заранее всё проверил, доступ был полный, Городецкому вреда не должно быть причинено. Или?..
Завулон карандашом осторожно перелистал на титульный лист вложений: так и есть, вначале предупреждение об Инквизиторских тавро на шкуре любого мага, которому выносится предупреждение о неразглашении. Это что же получается? За то, что информация из папки уходит к Темным, расплачивается тело Городецкого? Забавно. Рискнуть читать дальше или не стоит? Завулон помялся пару мгновений и с досадой отложил папку. Вечно у этого Гесера-перестраховщика по сто защитных слоев на пустяковом документе. И не лень ему?
Ладно. Пора забирать то, ради чего, собственно, Завулон сюда внедрился. Размяв старательно пальцы, — ведь никогда не знаешь, какой магический пасс придется использовать, — он подошел к шкафу.
Всё оказалось даже хуже, чем Завулон предполагал. Веерная сеть защиты, распознающая чужака за метр. Это уже ни в какие рамки! И паранойей какой-то попахивает. Как? Вот как Гесер догадался, что у Завулона хватит смелости заявиться сюда и попытаться отобрать, хотя нет, формально именно что вернуть, вещь, принадлежащую когда-то ему?
В дверь осторожно постучали. Завулон в сердцах запустил в дверь первым, подвернувшимся под руку, то есть, ежедневником Пресветлого. Чем там занята секретарша? Почему позволяет кому-то соваться к шефу без особого на то позволения?!
Постучали еще настойчивее.
— Антоха? Ты там?
Кажется, это то самое недоразумение, недавно приобретенное Ночным Дозором после истории с Фуараном. Ласом его зовут, что ли?
— Заходи.
— Я подумал, что могу быть полезным. Ну, ты же понимаешь, что вся эта суета с проверкой, вся эта подчистка отчетов и прочего. У меня к такому талант, сам знаешь. Ты уже набросал краткий список распоряжений: кто, что, где и как?
— Исключено, — Завулон старался отвечать по существу, хотя все его мысли были заняты сферой. Как же обмануть защитную сетку? Как доказать бездушному шкафу, что Завулон свой, очень даже свой, и мог бы хоть столетиями просиживать штаны в этом самом кабинете. Если бы, конечно, мистер Случай снизошел до того, чтобы Светлые наконец проиграли подчистую и сбежали в дальние края.
— Мне давно не поручали стоящих дел. Лишь что-то по части хозяйственных нужд. Я способен на большее.
Завулон рассеяно кивнул.
— Тебя словно подменили, — внезапно выдал тот, у кого уровень магии был смехотворно низкий, от силы пятый, и потому абсурдность происходящего рассмешила Завулона до нервных колик. Пока он, держась за край стола, пытался выпрямиться и перестать смеяться, Лас обиженно хмурился. — Извлекли что-то важное, а вернуть забыли. Не к добру это.
— Вот что, наблюдательный ты наш, иди и занимайся своими обычным обязанностями. Как только я пойму, что без тебя не справлюсь, сразу вызову.
Лас поднялся и молча пошел к выходу.
— Хотя… подожди-ка, — остановил его Завулон. — Подай из того шкафа зеленую сферу. — Когда просьба не возымела действия, пришлось добавить:
— Пожалуйста.
А потом еще и обосновать причину:
— У меня куча папок на коленях, только рассортировал всё, не могу встать.
Завулон с замиранием сердца ждал, сможет ли Лас пройти сквозь защиту Гесера. По идее, он не чужак, вряд ли сделает это из корыстных побуждений, так что сработать должно бы.
— Нет тут такой, — заявил Лас, брямкнув дверцами. — Старые фигурки какие-то, шахматы, салфетки…
— Понятно, — вздохнул Завулон. — Можешь не надрываться, догадываюсь, что ты там видишь. Всё, свободен.
Перед тем, как закрыть за собой дверь, Лас обернулся и долго вглядывался, прищурившись.
— Как подменили, — повторил он и ушел.
Завулон от злости пнул стул, находившийся поблизости. Ну что за невезение? Еще и всякая мелочевка видит его насквозь. Дожили. Хоть на пенсию уходи.
Что ж, придется сегодня сделать хоть что-то полезное для этого сборища Гесеровских выкормышей. Иначе от скуки умом двинуться можно.
Завулон вызвал секретаршу и велел прислать Алишера. Вот кто посчитает делом чести надорваться, но работу выполнить. Стоит лишь намекнуть, что этого хотел бы Гесер — и всё, сын девоны расшибется, но сделает.
И Завулон оказался прав: поручив ему прямо с ходу составить список должностных обязанностей всем отделам на ближайшие два дня, Завулон через пятнадцать минут уже имел на руках стопку листков с внятными и логичными записями. Быстро пробежался глазами, внес несколько правок, удовлетворенно кивнул.
— От нас с тобой зависит, не придется ли в итоге краснеть Гесеру, — доверительно поведал он Алишеру.
Тот с готовностью кивнул. Хотя и держался отстраненно и с достоинством, но в порученное ему дело вцепился, словно от этого зависела его собственная жизнь.
«Вот и славно, — решил Завулон, когда тот вышел из кабинета, — теперь можно не отвлекаться на пустяки, этот простачок всё уладит, даже проверять не придется, контролировать. И завтра… точно уже завтра, так или иначе, можно будет вынести амулет из офиса. Сделал я их всех. Вчистую сделал. Гесера удар хватит, готов поклясться. Надо будет не забыть прислать ему открытку в утешение. С видами Эдинбурга. Точно. Именно такую».

*продолжение в комментариях*

---

Новогодний календарь. День 10. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Оракул
Автор:  Svanilda
Канон: Дозоры
Размер: мини, 1658 слов
Пейринг: в перспективе завултон
Категория: то ли джен, то ли преслэш.
Жанр: зарисовка
Рейтинг: G
Примечание/Предупреждения: АУ, без учета не только Шестого Дозора, но и большинства книг.

В комнате горели десятки, сотни свечей, но при этом диковинным образом света едва хватало на то, чтобы разогнать самые плотные жмущиеся по углам тени. Назойливо пахло жасмином и лотосом, застоявшимся воздухом, пылью и едва уловимо — плавленым парафином. Глухую тишину лишь изредка нарушал шелест одежды или чей-нибудь неуместно громкий здесь вдох.

И то ли от тяжелого сладкого запаха, то ли от пляски неровных язычков пламени, начинала кружиться голова, а реальность словно бы расширяла свои границы. Я знал, что рядом со мной стоят коллеги-дозорные, а в паре метров правее сгрудились Темные, но при этом казалось, будто вокруг нет никого живого, и лишь тени древних, давным-давно развоплощенных душ медленно покачиваются на ветру, веющем исключительно в Сумраке.

Признаться, всего каких-нибудь полчаса назад (или с тех пор прошли века?.. Здесь и сейчас абсолютно терялось ощущение времени) я был весьма скептически настроен к этому мероприятию. Подумаешь, предновогодний поход всем офисом к оракулу! Подобные забавы были слишком хорошо мне знакомы еще с тех пор, когда я работал простым программистом и даже не подозревал о существовании Иных и Сумрака. Тогда вот точно так же наше начальство перед новым годом придумывало всевозможные концерты и конкурсы. Бывали там и гадалки, и выдающие себя за великих магов фокусники…

Хотя, конечно, меня должно было заставить задуматься то, насколько серьезно к этому Оракулу относились Гесер, Ольга и другие Иные постарше. Но я был слишком занят, расследую серию загадочных убийств. А потому, даже услышав, как Илья и Семен обсуждали кого-то древнего, впервые проснувшегося за последние пятьсот лет, не обратил на этот разговор никакого внимания. Мало ли где и кто просыпается… я тогда не мог и предположить, что этот некто — хороший знакомый нашего Гесера, что он — истинный Оракул, способный увидеть судьбу человека или Иного, лишь один раз взглянув на его ауру.

А когда я, наконец, понял, что и как, было уже слишком поздно проситься на предпраздничное дежурство. Гесер каким-то чудом уговорил своего друга приехать в Москву, и в этом году вместо новогодней премии нас всех ждала встреча с Оракулом.

Хорошенькое поощрение! Честно говоря, я не понимал оживления и радости своих коллег. Что вообще хорошего в том, чтобы знать свою судьбу? Тем более что на самом деле Оракулы могут лишь заранее обозначить для тебя основные жизненные перекрестки и объяснить, к чему приведет тот или иной путь. Не знаю, наверное, я все еще слишком многого не понимаю, но предпочитаю не просто свои решение принимать сам, но делать это вслепую, без чьих бы то ни было подсказок.

Должно быть, тут свою роль сыграла история со Светланой. Ведь если бы Гесер сразу не объяснил нам, что мы предназначены друг другу судьбой, то у нас все могло бы сложиться. А так мы оба чувствовали себя загоняемой дичью, и сопротивлялись навязанным чувствам изо всех сил. В итоге Светлана вышла замуж за Игоря Теплова, а я… я тогда неожиданно для всех с головой погрузился в роман с Игнатом.

С тех пор прошло уже много лет, после взаимодействия с Фуараном я стал высшим магом, повзрослел, надеюсь, что помудрел, а предубеждение против любой предопределенности у меня так и осталось.

И вот теперь, тридцатого декабря, я стоял в душной полутемной комнате и лениво обдумывал, не содержится ли в горящих здесь свечах чего-нибудь галлюциногенного. Вряд ли, конечно, ведь и Гесер, и Ольга, и Светлана с маленькой дочкой поначалу также присутствовали тут. А потом к ожидающим приема у Оракула присоединились и Темные… ну да, конечно, у нас же все должно находиться в равновесии. И если Светлые нашли подход к пусть и неприятной мне, но Силе, то и Завулон со своей братией не может остаться в стороне.

И вот наступил мой черед предстать перед Оракулом. Не знаю, как именно я это понял, ведь никакой очереди у нас не было. Просто кто-то один вдруг нарушал всеобщую неподвижность, подходил к скрытой за тяжелой и темной портьерой дверью, и исчезал за ней, чтобы затем вновь появиться с глубокой задумчивостью, я бы даже сказал — озадаченностью — на лице. Что-то никакой радости от предсказанного я ни у кого не заметил…

Комната, в которой принимал Оракул, была совсем небольшой, заставленной какой-то громоздкой мебелью. В царившем там полумраке я сумел различить лишь смутные очертания рояля, каких-то шкафов и то ли комодов, то ли сундуков. Но здесь хотя бы был относительно свежий воздух.

Оракул сидел на простом деревянном стуле возле окна, и свет с улицы падал на него таким образом, что виден был лишь силуэт. Да и то — как-то зябко, совсем не отчетливо, так что я даже не смог бы сказать, взрослый передом мной, старик или ребенок, женщина или мужчина.

— Здравствуй, Антон Городецкий, — прозвучал самый странный голос изо всех, что я когда-либо слышал. Он был словно бы соткан одновременно из голосов десятков, сотен людей, но при этом и однозначно не являлся хором. — Подойди, дай мне на тебя взглянуть.

Я приблизился, во мне и в самом вдруг проснулось жгучее любопытство. Ведь все, что я слышал об этом Оракуле, хотя и было наполнено уважением и восторгом, но звучало вполне обычно. По рассказам я представлял себе пожилого или средних лет азиата, худого, почти высохшего, но полного энергии… на деле же я вообще не мог сказать, что передо мной за… существо.

Поначалу мне показалось, что это — старая женщина, вьетнамка или китаянка, но стоило мне моргнуть, как передо мной предстала маленькая светловолосая девочка. Еще миг — и это прекрасная женщина, тоненький юноша, глубокий старик…

Я сглотнул мгновенно пересохшим горлом, моя рука непроизвольно потянулась в карман, в котором я всегда носил боевые посохи и амулеты.

— Кто… кто ты? — сорвавшимся голосом прокаркал я. — Ведь ты — не Оракул.

— И да, и нет, — существо рассмеялось беззубым старческим ртом. — Оракул — это я, но я — не Оракул. Неужели ты меня не узнаешь, Антоша? — ко мне протянулась тонкая и изящная девическая рука. С юного лица посмотрели глаза, так похожие на мои собственные.

— Ты… ты… — я активировал один из амулетов, набросил на себя сеть, защищающую от мороков. Но существо лишь рассмеялось и за пару секунд поменяло еще несколько обликов. Я же стоял и судорожно пытался вспомнить, читал ли когда-нибудь о таком. Вроде бы, да. Но вот где и в каком контексте?..

Понимал я лишь одно — существо было опасно и настроено ко мне отнюдь не дружелюбно. Хотя, наверное, и не враждебно. Оно играло, как маленький ребенок, как девушка-подросток, впервые пробующая свои силы. Как жестокая разочаровавшаяся в жизни женщина…

— Да? — красотка игриво склонила голову набок. — Ну же, скажи, кто я. Ты ведь знаешь, Антон. Антоша… Антошенька… я ведь всегда рядом. И всегда была перед тобою слаба.

— Понятия не имею, — я с показным равнодушием пожал плечами. Вот уж чего я терпеть не мог, так это подобных игр! Сам же мысленно перебирал варианты, кем может оказаться существо. И все ли мои коллеги имели дело именно с ним или остальные разговаривали с настоящим Оракулом.

— А я и есть настоящий, — хихикнул в ответ на мои мысли упитанный мальчик лет десяти. — Но ты же в меня не веришь. Не принимаешь моих подарков. Твердишь, что все сам да сам.

— Спасибо за подарки, конечно, — я, наконец, понял, кто передо мной. Хотя, если честно, то даже разговаривая с ней, все еще не до конца верил в ее существование. — Но если ты, действительно, все время рядом, то должна знать: я не ищу легких путей.

— Знаю, — она улыбнулась мне с материнской нежностью. — И поэтому на этот раз я приготовила для тебя совершенно особый подарок. Драгоценный Дар, от которого ты при всем желании не сможешь отказаться. Можешь пока не благодарить, сразу ты не оценишь, я знаю. Но потом… о, потом ты, вы оба, будете мне благодарны.

— Мы оба? Если ты о… нет! Мы уже сделали свой выбор, и даже если порой жалеем о нем… не смей… пожалуйста, никогда не решай за меня.

— О вас? Хихи, а причем здесь Светлана? Нет уж, Антошенька, мой хороший, от простой, но счастливой жизни ты уже один раз отказался. А одни и те же дары я не преподношу дважды. На этот раз мой подарок будет сложным, тяжелым, но тебе непременно понравится. Да-да! Я давно уже думаю, чем наградить его. И вот тут ты… — пожилая леди, казалось бы, больше не обращая на меня внимания, что-то забормотала себе под нос. Затем вскинула на меня абсолютно ясный взгляд голубых глаз и приказала:

— Я выяснила все, что хотела, а теперь ступай. И помни, что от того, что я дарю искренне, со всей любовью и симпатией, не отказываются. А то я ведь дама обидчивая…

— Не угрожай — не боюсь, — зачем-то ответил я, хотя на самом деле вовсе не был уверен, что так уж хотел бы испытать на себе ее гнев и разочарование.

— Конечно, — снисходительно улыбнулась она. — Я знаю. Но от моих даров все равно не отказывайся. А теперь иди.

Я развернулся и почти уже вышел из комнаты, как вдруг осознал, что предсказания так и не получил. Что это за «он», с которым она хотела меня связать? Какой такой тяжелый дар мне должен понравиться?

Я обернулся, и тут же понял, что ее в комнате больше нет. На стуле дремал азиат лет пятидесяти, чем-то неуловимо похожий на Гесера. Я разочарованно вздохнул и вновь повернулся к выходу. Однако Оракул остановил меня, сквозь сон пробормотав:

— Ушло время Тьмы, ушло время Света, и выбор теперь: Пустота или Жизнь. Смирись: тебе в этот раз не уйти от ответа, и с парой своей на века обручись.

Я в голос чертыхнулся, нисколько не боясь быть услышанным. Ведь она и так знает, что я думаю по этому поводу. И все равно лезет со своими «подарками», в очередной раз подсовывает мне без меня выбранную пару. Сводит, как племенных животных, ей Богу! А я вот возьму и уйду от этой пары… да хоть к Завулону!

Он меня, хотя бы, за подобное предложение быстро и безболезненно убьет, а не женит на ком-нибудь совершенно не подходящем.

Знать бы вот только еще, кого на этот раз сватает мне Судьба.

Время Тьмы, время Света… Кого-то из Темных, похоже. И это мужчина. Так-так…

В задумчивости я открыл дверь и вышел в ту комнату, где все еще ждали своей встречи с Оракулом дозорные Москвы. Я остановился и окинул присутствующих изучающим взглядом. Насколько я знаю Судьбу, ее избранник находится здесь. И она не удержится, подаст мне знак. Главное его вовремя заметить, ни с чем не перепутать и…

Нет-нет! Не может быть! Это слишком даже для нее!

Мне навстречу шел Завулон.

---

Новогодний календарь. День 9. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Я этого не желал
Автор:  Любава21
Канон: Линия грез, Императоры иллюзий
Размер: мини, 1260 слов
Пейринг/Персонажи: Вячеслав Шегал|Кей Дач
Категория: джен, упоминается гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: насилие, смерти второстепенных персонажей, ООС
Краткое содержание: Шегал не знает, как это работает, зато уверен, что в этом мире есть то, чего он точно не хотел

— Почему у меня нет трона? — спрашивает Дач, глядя Шегалу в глаза.

— Можно организовать прямо сейчас. Все что пожелает Император... — начинают лепетать сразу несколько клерков, стараясь протиснуться сквозь толпу поближе к императорскому столу.

— Как я могу осознать себя Императором, если моей императорской заднице не полагается трон? — игнорируя возгласы, продолжает Дач.

— Его роспись — вот твой трон, — говорит Шегал.

Он стоит в первом ряду, Дач сам его туда поставил. За спиной проносятся шепотки — как так, наглец смеет перчить Императору! Кто-то удивлен, кто-то рассержен, но большинство довольны. «Сейчас Император его размажет», — Шегал понимает их мысли, даже не смотря на лица. Ему все равно, Император размажет его в любом случае.

— Да, верно, — тянет Дач. — Его роспись. Его и еще троих уважаемых граждан Империи. Советую не забывать об этом.

Выглядит так, будто он обращается ко всем присутствующим, но Шегал уверен: Дач говорит только с ним.

Вечер проходит так же, как и его начало. Дач ведет себя, словно богатый ребенок на празднике. Постоянно меняет гостей местами, заставляя тех гадать — проявление это симпатий нового Императора или ему просто скучно; меняет вина и закуски, едва ли не выплевывая непонравившееся блюдо обратно в тарелку; заводит разговоры, от которых слабонервные бледнеют и убегают в сторону уборной. Лишь на время чтения клятвы он становится серьезным. В эту клятву Шегал верит: и в «защищать», и в «бороться за Человечество». Правда в какой-то момент начинает казаться, что и клятва адресована только ему.

За клятвой следует свободная программа. Гости расходятся по залам: кто-то танцует, кто-то сбивается в группы и заводит дискуссии, кто-то продолжает есть, и почти все стараются обменяться хоть словом с новым Императором. Последнее безнадежно — Император остается наедине с Вячеславом Шегалом, и до конца вечера присутствующие спорят, что происходит. У нового Императора уже появился фаворит или же наоборот? Шегал точно знает, что наоборот.

— Доволен? — спрашивает Дач, когда они остаются вдвоем на балконе.

— Нет, — честно отвечает Шегал.

— Почему? — Дач снова серьезен, и Шегал уверен, сегодняшнее паясничество больше не повториться. — Ты ведь этого хотел? Все это, — он салютует звездному небу, — твое желание. Я в том числе.

— Это не так работает.

— А ты знаешь, как оно работает?

Шегал не знает, зато уверен, что в этом мире есть то, чего он точно не хотел.

***

Пси-поле — это больно. А еще страшно, грустно, непонятно, опасно. Сотни эмоций одновременно. Пси-поле — это будто из тебя вытаскивают душу. Ни один человек не смог доказать существование этой самой души, но под воздействием пси-поля в нее поверит и ярый атеист. Шегал попадает под удар вместе с остальными новобранцами. Самое смешное, что это — человеческое оружие, и применяют его люди: бунтари, решившие отколоться от Федерации.

У Шегала подкашиваются ноги, и он падает. Сначала кажется, что ничего страшного: немного тошнит, наваливается усталость, в глазах плывет. А потом начинаешь чувствовать все. Действительно все. Каждую секунду своей жизни, каждую эмоцию, каждую мысль, и все это одновременно. Шегал не понимает, где он находиться — дома за компьютером, внутри игры или в реальном, созданном по его просьбе, мире? В голове мелькают образы: цветные картинки на старом мониторе, бескрайнее синее небо, звезды, миллион звезд. «Все, что пожелаешь», — звучит в голове голос. Воспоминание или космический джинн пришел забрать свое?

— Не хочу! — кричит Шегал.

Голос перекликается с сотней других «не хочу», что когда-либо звучали в его жизни. Не хочу смерти, не хочу боли, не хочу безумия. Должны же быть правила в этой игре. Он, в конце концов, ее создал!

Попросил. Всего лишь попросил.

Шегал приходит в себя в госпитале. Голова кружится, но в остальном он чувствует себя даже лучше, чем до атаки. Ему повезло, утверждает медсестра. Только один из ста переживает пси атаку без последствий для психики. В ответ Шегал шутит, что в масштабах галактики один процент не так уж мало.

Он попадает под пси-удар еще дважды.

***

Ее зовут Анна и она не похожа ни на одну женщину, которую Шегал когда-либо встречал. Это не красивые слова. Шегал пытается понять, кем был ее прототип в его мире, и не может найти ответ. Анна это Анна, она самодостаточна и не похожа ни на бывших подружек Шегала, ни на героинь кино. Она вообще мало напоминает образ идеальной девушки, сложившийся в его голове. Наверное, поэтому он ее и любит.

Она погибает через два года после их первой встречи. Четырнадцать месяцев от первого поцелуя. Два от решения пожениться. Ее разрывает своей же бомбой — булрати не пользуются оружием. От тела остаются кровавые ошметки, но верхняя часть торса и голова целы. Шегал смотрит в мертвые глаза и не может отвести взгляд. За спиной гремят взрывы, и рычат Чужие, а Шегал стоит, как вкопанный, и не обращает внимания на бой.

— Прости, — шепчет он. — Прости, я не хотел, чтобы так вышло. Я лишь пожелал этот мир, но я не могу им управлять. Я правда не хотел...

Бессмертие изобретают через восемь лет.

***

В человеческом секторе космоса сотни обитаемых планет, а людей миллионы. Миллионы миллионов. Каждую секунду умирают тысячи, сотни тысяч. Что такое одна планета в сравнении с целой Империей?

Шегал устало откидывается в кресле катера, но не может оторвать взгляд от монитора. Там, волна за волной, тысячи, а может, миллионы людей гибнут под полем нейтронных излучателей. Он не хотел этого. Все должно быть не так. Однако первое одиночное задание заканчивается катастрофой. В микропроцессоре, вживленном Шегалу в плечо, сохранена вся нужная информация, но в последний момент, выбирая между спасением планеты и успехом миссии, Шегал выбирает последнее.

Он не хочет смотреть, как толпы людей рассыпаются на атомы: быстро, но недостаточно, так, что Шегал успевает увидеть, как растворяется кожа, и мышцы сползают с костей.

— Я не желал вам смерти, — произносит он, и горло саднит. — Таков этот мир.

«Но этот мир пожелал ты», — проносится мысль в глубине сознания.

— Я только пожелал, чтобы он стал реальным.

Шегал включает двигатели и задает курс. Запись на мониторе крутится до самой Терры. Потом Шегал удаляет все и больше не делает подобных записей.

***

— Так давай проверим, — говорит Дач, делает пару шагов и нависает на Шегалом. — Ты уволен. Разжалован. Снят со всех должностей. Лишен всех званий. Ни одна имперская организация не возьмет тебя на службу. Частным я, конечно, запретить не могу, но будем честны, кто примет на работу человека, выгнанного самим Императором?

Он зло смотрит на Шегала, будто хочет на прощание ударить, но сдерживается. Уже в дверях он замирает и напоследок добавляет:

— Кстати, право на аТан я тебе оставляю.

Шегал смотрит ему в спину и едва слышно произносит:

— Служу Империи.

Он уверен — Дач его слышит.

Его изгнание длиться четыре недели. Учитывая, что деньги и имущество остаются при нем, это больше похоже на отпуск, чем на ссылку. За ним приходят на двадцать девятый день и доставляют прямо в императорский дворец. Кабинет Дача похож на офис, а не на апартаменты Императора. Шегалу очень хочется съязвить про трон, но Дач слишком серьезен, и он решает оставить шутку на потом.

— Я был прав, — вместо приветствия говорит Дач.

Шегал понимает, о чем он, но не верит. Спорить Дач не собирается. Он нажимает на кнопку, и в воздухе появляется голографическая проекция.

— Джиенах, — объявляет Дач. Это название Шегалу известно, но то, что он видит перед собой и отдаленно не похоже на планету. — Я провел там достаточно длительное время. Не самые лучшие воспоминания, но это не имеет отношения к делу. Теперь на его месте — черная дыра. В другой ситуации я бы даже порадовался, ничего хорошего на Джиенахе не было, вот только из этой дыры лезет нечто.

Присмотревшись, Шегал и впрямь замечает точки, похожие не космические корабли, вырывающиеся из черной дыры.

— Что это? — машинально спрашивает он.

— Твоя новая цель. Дело передано спецотряду Щит.

— Я уволен, — напоминает Шегал.

— А теперь снова нанят, — пожимает плечами Дач. — Восстановлен во всех должностях, званиях и дальше по списку. Хорошо быть Императором, верно? — Он делает паузу и добавляет совсем другим тоном, вновь становясь озлобленным Кеем Дачем с Грааля: — Я же говорил, что это все — твои желания.

— Это не так работает, — упрямо повторяет Шегал.

Через минуту он полностью погружен в работу.

---

Новогодний календарь. День 8. Арт

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: В Новый Год с любовью
Автор:  Годжо и Соломенная Шляпа
Форма: арт
Канон: Мальчик и тьма
Пейринг/Персонажи: Солнечный Котёнок
Рейтинг: PG-13

---

Новогодний календарь. День 7. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Славик
Автор:  Z-I
Бета:  Xenya-m
Канон: Линия Грез
Размер: драббл, 594 слова
Пейринг: Шегал/Грей
Категория: слэш
Жанр: общий, юст
Рейтинг: PG-13

— Клинч-командор, — говорит Грей, и Шегал молча склоняет голову. Он чувствует взгляды, обращенные на него, но не шевелится, пока Император не подходит к нему. И тогда Шегал опускается на одно колено. Грей легко дотрагивается до его плеча, но Шегал не подает виду, что заметил такое непростительное отступление от протокола. Со стороны же кажется, будто Грей лишь на секунду замешкался, надевая ленту ордена на шею клинч-командора.

В зале приемов полно народа, но Шегал виртуозно уклоняется от поздравлений и разговоров. Не слишком дальновидно, ведь именно на таких мероприятиях завязывают неформальные отношения с чиновниками высшего ранга, но сегодня Шегалу все равно. Он следит только за Греем, который стоит в стороне от толпы. На секунду Шегалу кажется, что Грей улыбается — только ему одному. Но, может быть, это лишь игра света, отразившегося от пуговиц парадного мундира Императора.

Когда Император наконец покидает прием, Шегал выжидает еще некоторое время. Не нужно никому знать, никто не должен заметить клинч-командора, сбегающего с собственного чествования сразу же за Греем. Шегал уходит, когда разговоры становятся чуть громче, музыка, напротив, тише, а официанты уже не торопятся выносить новые блюда.

***
— Шегал? — Император умеет быть категоричным, так что Шегал даже не возражает.

— Разумеется, мой Император, — спокойно говорит Шегал, хотя готов это выкрикнуть так громко, чтобы слышали все. Все эти чиновники, ничего не понимающие ни во внешнеполитической обстановке, ни во внутренней политике Империи. Но Шегал сдерживается, он не будет спорить сейчас. Он отправится на задание — и сделает все по-своему, ведь кому, как не ему, знать, что именно будет правильным?

Он вернется и получит свою награду. Своего Императора. И Шегалу безразлично, что сегодня ему не хватило влияния. У него все еще впереди.

Шегал улетает, даже не попрощавшись. Император должен быть доволен подобным рвением, а вот Грей, конечно, обидится. Но Шегал не видит в этом проблемы, пусть Грей сам решает, что для него важнее — долг или эмоции, Вячеслав или Империя. Или все вместе, Шегалу не жалко, он вполне готов поделиться с Греем этим миром.

***
— Вячеслав, — Грей кивает на песок, и Шегал присаживается подле императора.

— Мог бы попросить кресло, — смеется Грей. — Не обязательно исполнять все приказы буквально.

— Так тоже удобно, — отвечает Шегал, лишь бы сказать хоть что-нибудь. Не стоит же объяснять Императору, что, сидя в кресле, Шегал окажется дальше от Грея. Сейчас же он может словно невзначай касаться своим плечом бедра императора.

Грей не говорит ничего, а Шегал подставляет лицо прохладному бризу. И улыбается, потому что Император так и не отодвигает свою ногу.

***
— Славик, — шепчет Грей, и Шегал чуть слышно усмехается. Пуговицы на императорском мундире поддаются легко, привычно.

— Слава, — выдыхает Грей, когда Шегал опускается перед ним на колени. Не признавая власть Грея, а, напротив, подчиняя его себе. На застежку брюк Шегал тратит не больше пары секунд, а за это время Грей уже успевает погладить его по волосам.

— Не тяни, Славик, — просит Грей, почти скулит, и Шегал сразу же слушается: кто он такой, чтобы отказывать своему Императору? Разве может он не согласиться, когда сам хочет этого ничуть не меньше?

Грей дышит тяжело, и Шегалу кажется, будто у них на двоих остались только одни легкие, горящие от нехватки кислорода. Грей стонет, и Шегал вторит ему, потому что у них одна нервная система, и Шегалу так же хорошо, а может быть, даже лучше. Это Грей переплетает свои пальцы с пальцами Шегала, но ни один из них не знает, кто первым протянул руку другому.

Шегал не спит, вглядываясь в темноту. Грей давно уже уснул, и он лежит тихонько, стараясь даже не шевелиться, чтобы не разбудить. Он охраняет сон Грея не потому, что должен, а потому что ему хочется. Но когда первый солнечный лучик проникает в комнату, Шегал все еще слышит горячный шепот Грея:

— Славик!

---

Новогодний календарь. День 6. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Маскарад
Автор:  tara_dea
Бета:  Josephine.
Канон: Дозоры
Размер: мини, около 3000 слов
Пейринг: Завулон/Антон
Категория: слэш
Жанр: бездуховное порно
Рейтинг: NC-17
Примечание/Предупреждения: без учета Шестого, автор вдохновлялся идеей из заявки 2.12, но на соответствие не претендует
Музыкальное сопровождение:

Говорят, что корпоративы в конце года специально придумали жадные руководители, чтобы не выплачивать тринадцатую зарплату. Впрочем, встречались и отдельные компании, в которых полагались и квартальная, и годовая премии, да еще и роскошный праздник в дополнение.

За окном автомобиля шел легкий снежок, подтаивавший сразу же, как достигал асфальта. От МКАДа требовалось проехать тринадцать километров, чтобы попасть на место празднования. На дворе было первое января, машин не то чтобы не было совсем, скорее, большая часть народа продолжала застолья, оставив свои автомобили по парковкам.

За время работы Антона в Дозоре это был всего второй случай, когда Инквизиция организовала коллективный новогодний фуршет. Вполне возможно, что десятилетие проходило для них словно год, и они просто не замечали этого временного промежутка. В прошлый раз ему удалось отсидеться на дежурстве, но теперь должность не позволяла отказываться от приглашения. Хотя лично Антону идея проведения бал-маскарада среди Иных казалась донельзя странной. Тяжело не понять, кто перед тобой, когда в любой момент можно посмотреть на ауру сквозь Сумрак.

Корпоратив должен был пройти в загородном клубе, расположенном в природной зоне в городе Балашиха. Несмотря на организованный сбор и доставку Иных до места проведения на автобусах, Антон решил добираться на машине. Это давало ему минимальную иллюзию контроля над ситуацией, по крайней мере, если ему станет совсем скучно, он сможет уехать, когда пожелает.

Парковка клуба «Artiland» была рассчитана приблизительно на сотню машин. К моменту, когда подъехал Антон, оставался свободным едва ли десяток мест. Его сердце резко ударилось о ребра, когда он с удивлением заметил BMW Завулона, стоявший посреди незнакомых машин. Антон неожиданно осознал, что приглашения на бал пришли не только Ночному Дозору. И вроде это было вполне логичным, но он действительно плохо представлял Темных и Светлых, мило общающихся на нейтральной территории.

Уличное освещение было довольно скудным, но Антон все же разглядел указатели, направлявшие к залу «Панорамный», где и должно было пройти торжество. Вход был через небольшой зал с барной стойкой и камином; в дверях поджидала девушка со списком гостей, на бейджике значилось: «Анита Архипова. Администратор». Он попытался посмотреть на нее сквозь Сумрак, но тот оказался закрыт. Городецкий почувствовал легкий прилив паники: за двадцать лет жизни Иного он уже отвык от этого ощущения. Спросив его имя и фамилию, девушка с профессиональной радушной улыбкой проводила его к дверям дальнего зала.

Пройдя внутрь, Антон мысленно присвистнул. Инквизиция однозначно не поскупилась на место проведения маскарада. Зал, площадью около четырехсот квадратов, с высокими потолками, большими панорамными окнами, более чем подходил для проведения бала. Столы для фуршета были расставлены по периметру, а в дальнем углу танцпола собрался небольшой оркестр, наигрывавший что-то классическое.

Иных собралось несколько сотен, они разбились на небольшие кучки, видимо, определив за масками друзей и коллег. Когда Антон получил приглашение на бал-маскарад, он вовсе не хотел заморачиваться, но Ольга недвусмысленно намекнула ему на то, что прийти без костюма будет дурным тоном. Сейчас, глядя на присутствующих, Антон понимал, что она была права – пренебрегших дресс-кодом не было. Ему казалось, что выбор костюмов для Иного на редкость ограничен: вампиром или оборотнем не оденешься, рясы тоже лучше отложить, дабы не походить на Инквизитора, комиксовые герои, типа Бэтмена или Женщины кошки, отпадали, так как не вписывались в концепцию бала. Впрочем, на деле множество различных образов и героев поражало воображение.
Сразу же Городецкий, несмотря на маску, опознал только Гесера, который был одет как турецкий султан. Недалеко от него обнаружилась Ольга в костюме королевы Эльзы. Игнат, что и неудивительно, выбрал костюм Казановы и уже флиртовал с кем-то в образе Зорро. Семен, выглядевший как Остап Бендер, стоял в сторонке с бокалом вина и без сомнения вел какую-то философскую беседу с дамой-Золушкой. Лас в костюме Элвиса подпирал стену, что-то обсуждая с Медведем, выглядевшем как корсар.

Компания девушек, состоявшая из феи Динь-Динь, Снежной Королевы, Белль, Покахонтас, Белоснежки и Красной шапочки, могла оказаться как ведьмами Дневного Дозора, так и девочками из бухгалтерии Ночного. Антон не удивился бы, если Светлые и Темные перемешались в этой новогодней суете: маски и отсутствие доступа в Сумрак делали их на этот вечер практически обычными людьми, а атмосфера бал-маскарада была донельзя благодатной почвой для преодоления предрассудков, интриг, сплетен и запретной любви.

К нему направился Шерлок Холмс, взяв два бокала с подноса официанта.

- С Новым годом, - поприветствовал Шерлок, в интонациях которого Антон не без труда узнал Илью.

- С Новым счастьем, - в тон ему ответил Городецкий, забирая бокал, и сам удивился звуку своего голоса.

- Специальные чары от Инквизиции, - пояснил Илья, - они хорошо постарались, чтобы Иные друг друга не узнали.

- Мероприятия, направленные на устранение непонимания между Темными и Светлыми? – с усмешкой произнес Городецкий.

- Типа того. Вот попробуй отгадать, кто тут из Дневного, а кто из нашего отдела обеспечения.

Антон огляделся по сторонам, пригубив шампанское.

- Ну, могу предположить, что вон тот Кощей - кто-то из Темных, - сказал он.

- Завулон? – со смешком спросил Илья.

Антон покачал головой, несмотря на похожий типаж: высокий и очень худой, этот Иной точно не был Главой Дневного Дозора. За последние пару месяцев он настолько изучил все его жесты, привычки и повадки, что, кажется, узнал бы Завулона, даже если тот пришел в парандже. Это казалось наваждением, он и сам не мог сказать, когда его злейший враг и противник превратился в предмет интереса. Осознание собственного влечения стало для Антона настолько неожиданным, что он даже проверился на предмет наложенных на него заклятий приворота и действий любовного зелья. Только вот все проверки показали отрицательный результат, да и в этом не было ничего удивительного; не зря о любовных похождениях Завулона ходили легенды среди дозорных. Он умел поддержать разговор, кажется, на любую тему, был достаточно остроумным, галантным и обходительным. Все это могло бы привлечь кого угодно, если забыть о том, насколько эгоистичным он мог быть, сколько крови невинных и виноватых было на его руках, какого размаха интриги он проворачивал.

Антон с Ильей обсудили еще нескольких подозрительных персонажей и последние сплетни дозорной жизни, прежде чем к ним присоединились Алишер и Семен.

- Вы уже выбрали себе партнеров для танцев? – спросил Семен.

- Я не по этой части, - сказал Антон, - постою в сторонке.

- А я заказал вон ту эльфийку и девушку-павлина, - похвастался Илья.

- Звучит, как в Макдональдсе, - усмехнулся Антон, - мне чизбургер и большую картошку фри. В чем вообще идея-то?

Алишер пожал плечами, показывая, что его танцы тоже не особо интересуют.

- Сейчас официант раздаст танцевальные карточки, на которых будет список тех, кого выбрал ты и кто выбрал тебя,- пояснил Семен. - Так что не расслабляйтесь, ребята, в наш век победившего феминизма девушки уже не боятся приглашать первыми.

Грянули звуки мазурки, и официанты - единственные, кто в этот вечер был без масок, –начали разносить небольшие картонные карточки по гостям. Антон прекрасно отстоялся в сторонке, попивая шампанское, пока Иные улыбались, глядя на списки. Танцевальный вечер открыл полонез, затем последовали польки и кадрили. Антон не был хорош в этом, все его умения ограничивались простейшим вальсом, который они со Светланой разучивали перед свадьбой, но вот остальные танцевали слажено, со знанием дела и явно получая от этого удовольствие. Играл падеграс, когда официант подал ему карточку.Кто-то пригласил его на танец. Брови Антона поползли вверх от удивления: «Кардинал Ришелье. Вальс».

Городецкий не знал, плакать ему или смеяться, вероятно, кто-то перепутал его с Игнатом или другим Иным, чья ориентация была известна широкой общественности. Он же в связях, его порочащих, замечен не был.

«Пока не был», - уточнил противный внутренний голос, от чего сердцебиение Антона участилось.

Впрочем, возможно, это просто было чьей-то неудачной шуткой: что может быть забавнее, чем кардинал Ришелье, танцующий с мушкетером. В его голове, затуманенной алкоголем, – стоило закусывать чем-то посерьезнее одной рафаэллки, - с трудом ворочались мысли о том, как избежать этого. Не успел он придумать хотя бы один действенный вариант, как небольшой оркестр начал играть вальс Хачатуряна к спектаклю «Маскарад».

Перед ним появился высокий мужчина в красной мантии, темные, коротко остриженные волосы были едва прикрыты кардинальской шапочкой. Он протянул ему руку в перчатке, приглашая на танец. Маска закрывала большую часть его лица, оставляя видимыми лишь тонкие губы и карие глаза, которые, к сожалению, были незнакомы Антону. Согласно этикету Антон едва заметно кивнул, принимая приглашение. По правде сказать, он плохо представлял, как полагается танцевать двум мужчинам, но его партнера это, похоже, нисколько не смущало.
Положив правую руку под лопатку Антона, кардинал чуть прижал его к себе, и Антону ничего не оставалось, кроме как положить левую руку на его плечо, принимая позицию партнерши. Темп музыки был достаточно быстрым, и нещадно кружившаяся голова Антона все норовила найти себе пристанище где-нибудь на плече кардинала. На одном из поворотов Городецкий случайно мазнул носом по его шее и уловил запах безумно знакомой туалетной воды.

«Спокойно», - мысленно сказал Антон, - «вероятность того, что еще кто-то пользуется таким же ароматом, велика». Но против всякой логики он пытался отыскать еще какой-то намек, что перед ним Завулон. Однако руки в перчатках и плотная мантия не давали не малейших зацепок, а карие глаза и вовсе говорили об обратном.

- Вам не комфортно, сударь? – низким незнакомым голосом произнес Ришелье.

- Прошу прощения, кардинал, если вам так показалось, - принимая правила игры, ответил Городецкий. Запах дурманил его голову, вызывая непрошеные фантазии, от которых кровь приливала вниз живота.

Ришелье сместил правую руку чуть ниже, прижимая Антона к себе бедрами, ощущая его нарастающее возбуждение. Он коротко облизнул губы, смотря на то, как Антон едва заметно покраснел.
Городецкий попытался отодвинуться, но крепкие руки кардинала прижимали его все ближе, от чего получалось, что он буквально потерся о выпуклость под мантией другого мужчины. Удивленный, чуть слышный вздох раздался над ухом Антона в качестве награды, и башню снесло окончательно. Хотелось срочно переместиться куда-нибудь подальше отсюда вместе с кардиналом, позволив себе хотя бы на вечер обмануться тем, что перед ним Завулон и его желание взаимно.

Танец завершился как-то неожиданно, кардинал изобразил вежливый поклон, подведя Антона к выходу из зала. Вместо реверанса Антон как-то скомкано кивнул и направился на свежий воздух. Ему срочно нужно было покурить и проветрить голову, пока он не наделал глупостей, поддавшись наваждению.

Антон отошел на приличное расстояние от бального зала и, встав под какую-то елку, с наслаждением затянулся.

- Уже уходите? – раздалось рядом с ним.

Антон повернулся на голос и буквально столкнулся нос к носу с кардиналом. Он покачал головой, его резко заштормило. Сколько раз ведь говорил себе не курить, когда пьешь, и всегда закусывать.
- Мне бы хотелось продолжить наше знакомство, - сказал он и, отодвинув от лица Антона руку с сигаретой, впился в его губы.

Антон, который хотел сначала отпрянуть, ответил на влажный жадный поцелуй.Он отбросил сигарету куда-то в снег и положил руку мужчине на затылок. Сколько раз он представлял, как будет также ерошить ежик коротких волос Завулона, покусывая его губы, и теперь стоило лишь закрыть глаза для того, чтобы ощутить это наяву. Утихнувшее было возбуждение накатывало волнами с большей силой, заставляя сминать мантию замерзшими непослушными пальцами.

Оторвавшись от губ Антона, кардинал неожиданно тихо прошептал:

- Переместимся куда-нибудь в более теплое место? – расширившийся зрачок затопил радужку, так что цвет глаз было не разобрать. Городецкий кивнул и пошел за ним к ближайшему коттеджу. Перед дверью номера, которая открывалась обычным ключом, кардинал немного помедлил, словно давая последний шанс отказаться. Он всем своим видом говорил, что если Антон пересечет этот порог, то без секса его не выпустят.

В голове Антона билась слабая паническая мысль, что он совершает ошибку, но он просто резко выдохнул, как будто собирался выпить залпом стакан водки, и переступил порог. Кардинал закрыл за ним дверь на ключ и резко впечатал его в нее, прижимая всем своим весом.

Антон потянулся снять с него маску, но он отодвинулся и просительно прошептал:

- Не надо.

В качестве извинения он опустился перед Антоном на колени, снимая белоснежные перчатки, задрал мушкетерскую накидку и стал быстро расстегивать ремень и пуговицы на штанах. Приспустив их до колен, он сжал член Антона сквозь ткань, заставляя его рефлекторно толкнуться в руку. Пару раз проведя сверху вниз, он стянул с него трусы и остановился, рассматривая открывшуюся картину. Светлые паховые волосы красиво обрамляли поджавшиеся яички; кардинал положил ладонь на полностью вставший член, поцеловал выпирающую тазобедренную косточку и на пробу лизнул мошонку. Антон отозвался судорожным вздохом, его сбитое дыхание выдавало его не меньше, чем стоящий колом член. Проведя языком по всей длине, кардинал взял в рот головку и, слегка посасывая, начал двигать головой, с каждым движением вбирая все глубже. Антон закусил костяшку пальцев, чтобы не застонать, но сдавленный всхлип все же сорвался с губ, вознаграждая кардинала за старание. Пальцами лаская яички, а другой рукой ведя по стволу, он сосредоточился на головке: дразнящими движениями он облизывал ее по кругу, скользнул языком в маленькую дырочку наверху и спустился к уздечке. Он снова сомкнул губы на члене и застонал, посылая волны дрожи и мурашек по телу Антона. Кардинал делал это так, словно для него не было ничего более желанного, чем стоять на коленях на жестком полу и отсасывать Антону.

Возбуждение Городецкого, кажется, превысило всевозможные пределы, он толкался в горячий податливый рот и представлял, как Завулонделает ему минет. Он был почти на грани, но ему все равно хотелось большего, он потянул кардинала за плечи вверх и прижался губами к его раскрасневшемуся рту. Это было настолько похоже на его ночные фантазии, что Антон окончательно потерялся в ощущении нереальности происходящего. Он целовал незнакомца так, как хотел сделать с совершенно другим человеком, Иным. На языке остался вкус собственной смазки, но это его не смущало, а наоборот подталкивало к более активным действиям.

Антон скинул мушкетерские сапоги, носки, затем окончательно снял штаны вместе с трусами и повел несопротивляющегося кардинала туда, где предположительно находилась спальня. Он помог ему снять мешающуюся мантию, быстрым движением содрал с его ног брюки и прижался к нему всем телом. Антон снова поцеловал его, ерзая сверху, каждый раз проезжаясь членом по разгоряченному стволу партнера. Оседлав его, Антон лизнул его шею, затем слегка прикусил нежную кожу за ухом, он спустился чуть ниже, к впадинке между ключицами, и замер, увидев родинку. Он был уверен, что видел такую же у Завулона во время какого-то перекура после тяжелого дела, когда тот устало стянул галстук и расстегнул две верхних пуговицы на рубашке.
Антон поцеловал родинку и окончательно отпустил себя, позволяя себе прикусывать, засасывать и облизывать нежную кожу на груди, соски, спускаясь к животу. Проведя носом по блядской дорожке волос ведущих к паху, он вдохнул терпкий мускусный запах и, зажмурившись,вобрал в рот головку. Ощущение тяжелого, налитого кровью члена во рту дурманило не хуже алкоголя, и, не смотря на непривычное растяжение мимических мышц, он с удовольствием опускался ниже, насаживаясь ртом. Возможно, он не был искусен в минете так, как Завулон, но последнего, судя по низким стонам, это нисколько не смущало. Когда рот окончательно устал, Антон выпустил член и переключился на яички, качественно вылизывая их и давая себе отдохнуть.
Завулон дернул его на себя и перевернулся вместе с ним на кровати, нависнув сверху.

- Что же ты со мной делаешь, Городецкий? – хрипло задал он риторический вопрос.

Антон же вместо ответа поймал его руку и начал ее облизывать. Сейчас не было привычных магических перстней, но это были все те же пальцы, за нервным постукиванием которых он неоднократно искоса посматривал на собраниях. Он пососал два его пальца с тем же удовольствием, с которым до этого занимался его членом, наблюдая за реакцией Завулона. Смочив их слюной, Антон выпустил их изо рта и нетерпеливо дернул бедрами.

Завулон зарычал от такого недвусмысленного приглашения и ввел в него сначала один палец, а после, не почувствовав должного сопротивления, сразу второй. Неизвестно, на какие мысли это навело Завулона, но Антон как-то даже порадовался, что не зря сегодня растягивал себя пальцами, представляя шефа Дневного дозора. В реальности все оказалось существенно ярче, возбуждающе и горячее, нежели в его смутных фантазиях. Отыскав в прикроватной тумбочке какое-то подобие масла для массажа, Завулон растер жидкость сначала по всей длине члена, а затем смазал Антона. Закинув одну ногу мужчины себе на плечо, он вошел довольно резко, вызвав у Антона невольный болезненный вскрик. Завулон остановился, посмотрев на его искаженные гримасой губы, и слизал скатившуюся из-под маски одинокую слезу. Он целовал его подбородок и шею до тех пор, пока не почувствовал, что мышцы, крепко сжимающие его член, едва заметно расслабились, облегчая доступ чуть глубже. Завулон начал медленно двигаться в жарком узком теле, пытаясь найти лучший угол, он тяжело прерывисто дышал, и контролировать себя у него получалось очень плохо.

Когда он нашел нужную точку, Антона просто выгнуло дугой от удовольствия. В этом положении отвечать было крайне неудобно, но он вцепился в плечо и спину Завулона, чтобы иметь возможность двигаться ему навстречу. Антон беспорядочно целовал губы и шею мужчины, посасывая мочки его ушей, пытаясь хоть как-то отвлечься от скручивающего жара внизу живота, пытаясь стонать не так громко. Ему безудержно хотелось кончить и прекратить эту безумную пытку и чтобы это никогда не заканчивалось. Завулон просунул руку между их телами и сжал член Антона своей ладонью, он не мог больше сдерживаться, толкаясь в Антона с усиленной амплитудой, он старался подстроить движения своей руки под тот же темп, но все время сбивался, забываясь от удовольствия. Он протяжно низко застонал, подойдя к финишной черте, его захлестнула ни с чем несравнимая волна удовольствия, которая набирала силу с каждым последующим толчком. Завулон почувствовал, как Антон, хватая ртом воздух, выгибается в его руках, забрызгивая их обоих спермой.

Завулон слизал со своих пальцев сперму Антона, заставляя того засмущаться, хотя, казалось бы, какой в этом был теперь смысл. Он нехотя вышел из теплого податливого Антона, аккуратно вытер себя и его простыней. Нужно было собираться и уходить, пока Городецкий не пришел в себя окончательно. Вместо этого хотелось перевернуть разгоряченного Антона на четвереньки и смотреть, как неспешно из его растраханного отверстия вытекает сперма Завулона, собирать ее языком и заталкивать обратно. А после хорошего римминга устроить второй полноценный раунд и, может быть, даже уснуть в обнимку.

Завулон хмыкнул и начал одеваться. Одежда была разбросана, кажется, по всему номеру. Свои мечты он может лелеять сколько угодно, но ровно до тех пор, пока Антон не поймет, кто он такой, а это вопрос нескольких минут с учетом того, как он прокололся с его фамилией.

- Далеко собрался, Завулон? – спросил Антон.Похоже, что чары, изменяющие голос, пропали. Он подошел к полуодетому Завулону и снял-таки мешающую маску. В голубых глазах была смесь различных эмоций: удивление, тоска и нежность.

- Когда понял? – ответил вопросом на вопрос Завулон.

- Сразу, - Антон улыбнулся, слегка покривив душой, и,пока Завулон раздумывал над этим ответом, он с наслаждением взъерошил его темные волосы и поцеловал в распухшие красные губы.

---

Новогодний календарь. День 5. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Своя выгода
Автор:  Aquamarine_S
Канон: Дозоры
Герои: Завулон/Городецкий
Размер: мини, 1 117 слов
Рейтинг: R
Предупреждение: без учета Шестого Дозора, не!инцест, но местами стебно и пасхалки к последней книге
Примечание1 меня попросили написать рейтинг и Снегурочка!Завулон. Получилось своеобразно, поэтому предупреждаю заранее: опасающимся сквикнуться, лучше не читать.
Примечание2 :

фото, которое вдохновило на эту шалость

От автора: Ну и всех с праздниками!

День выдался очень непростым. Антон с содроганием вспомнил произошедшее. Пару дней назад наткнулись на проблемного потенциального Иного-ребенка. По всем правилам Дозорам не разрешено инициировать детей раньше тринадцати лет, но тут просто не оставалась выбора: магия в пацане бурлила, не поддавалась контролю, он то и дело ходил по краю тени, а самоинициация не гарантировала, что он выживет. Еще и Темные шли по пятам, видите ли, им приглянулся потенциальный сильный маг, и потому подкапывали и ставили палки в колеса без зазрения совести. В итоге было решено, что мальчика срочно инициируют, тем более, что нестабильность магии все возрастала. И Гесер поручил это дело Антону, да еще как занятно — велел переодеться Дедом Морозом и улучить момент наивысшего позитивного подъема для инициируемого на праздничном утреннике девятилеток.

Сказано — сделано. И хотя на сердце скреблись кошки, причем длиннющими сумеречными когтями, Городецкий пошел. Медведь и Гарик подстраховывали.

***
— Маленькой ёлочке холодно зимой… — напевали дети, бродя по залу нестройным хороводом. Потенциальный ежился и потирал плечи, видать, то ли мысленно представлял себя на месте той самой ёлочки, то ли чуял сумеречные ветра и потому вздрагивал.

— А давайте позовем Дедушку Мороза! — предложила ведущая детям.

— Сначала Снегурочку, — выкрикнул артист, переодетый волком. И Антон вздрогнул: оборотень, самый настоящий, вот и Темные пожаловали. Сам он стоял за кулисами, красная шапка все время съезжала на лоб, мешалась.

— Сне-гу-роч-ка! — подхватили дети.

— Надо будет не забыть отправить тебе письмо с просьбой, дедушка, — ехидно раздалось за спиной.

Антон вздрогнул и обернулся. Завулон.

— Ты костюмчик не перепутал? — спросил Антон, разинув рот и разглядывая «внученьку». Снегурочка была весьма оригинальна: в серебряном сарафане, в высоких сапогах на каблуке, но явно не женского пола. Парик с длинной русой косой и кокошником Завулон зажимал под локтем.

— Мой выход раньше, Городецкий. Подвинься. Мы вас обставили, смирись.

— Мальчика нашли Светлые. Ночной Дозор в своем праве.

— Два дня никак не сдвинетесь с мертвой точки. Риск слишком велик. Не инициировать его сейчас, кто знает, какой выброс силы последует потом. Ты хочешь похоронить Москву и все её окрестности?

На этих словах Завулон отодвинул «Деда Мороза» в сторону и вышел к ёлке. Длинная коса кокетливо хлестала «Снегурочку» по бедрам при каждом шаге.

Антон ринулся следом, наплевав на сценарий утренника. Детвора радостно запрыгала, никто не ждал столь быстрого появления Деда Мороза.

— А сейчас, — перебил ведущую Завулон, — дедушка раздаст вам подарки. Ну-ка, кто первый к нему подбежит? Кто хочет самый дорогой и большой подарок?

И, понятное дело, детвора всем скопом кинулась к Городецкому, преградив ему путь и чуть не сбив с ног. Тем временем «Снегурочка» приблизилась к потенциальному, что-то тихо приговаривая.

И всё было бы совсем плохо, если бы в зал не ввалился белый мохнатый медвежонок. Он в развалку ковылял к мальчику, облизывая свой черный нос большим розовым языком. И дети мигом забыли и про подарки, и про Снегурочку, ведь живой зверь, да еще и столь забавный, куда интереснее всего прочего и даже Иного. Антон где стоял, там и сел от растерянности на пол. Кто же знал, что Медведь может вытворять подобные фокусы? Здоровенным разъяренным перевертышем-убийцей Антон видел его не раз, но чтобы так…

В итоге, выбор пацана был очевиден, и инициация, в отличие от ожиданий, прошла мирно и спокойно. И лишь раздосадованный Завулон пререкался о чем-то с Гесером, грозился санкциями, а все остальные были рады побыстрее разойтись по своим делам.

***
Вспоминая всё это, Антон медленно поднимался на двенадцатый этаж. Уже два года он считал этот дом своим. И пока, вроде, не было причин это переиначивать. Только вот после сегодняшнего Завулон точно или выставит его вон, или вытворит еще какую гадость. Несомненно, в своей неудаче он обвинит именно Антона и срывать злость тоже будет на нём. За последнее время на столь явное противостояние Дозоров он пошёл лишь сегодня, видать, цена вопроса была слишком высока. И будет безумно жаль, если этот день запомнится не сногсшибательной «Снегурочкой», а конечным разрывом. Антон морально приготовился к скандалу, глубоко вдохнул, будто перед прыжком в воду, и вошел в квартиру.

Завулон обнаружился в гостиной, на диване, нога на ногу, высокий тонкий «Снегурочкин» сапожок расстегнут наполовину. В руке бокал.

— Что-то празднуем? — удивился Антон и, пока не выгнали, расположился рядом. И всё никак не удавалось оторвать взгляд от стройной оголенной ноги: носок сапога покачивался, вторая нога отстукивала каблучком ритм. Антон с удивлением понял, что Завулон тихо напевает.

— Ты бы еще кокошник надел, — получилось сказать слишком… довольным тоном, что ли. Антон и сам не понял, что его привело в такой восторг: то ли необычный вид Завулона, который, похоже, его ничуть не смущал, то ли его хорошее настроение, в противовес опасениям Антона.

— Думаешь, стоит? — Завулон оставил бокал и посмотрел прямо в глаза.

— Судя по песенке, Гесер пошел на уступки? Чем откупился? — спросил Антон, всё больше заводясь от провоцирующих движений ногой, от вальяжной грации, с которой Завулон потянулся, ловя сползающий с груди расстегнутый серебристый сарафан.

— Он пообещал сократить количество ваших оперативников. На полгода. Троих отправляет в долгий и вполне заслуженный отпуск.
Антон приподнял брови, чувствуя, как пересохло во рту, как язык не в силах озвучить его удивление: Завулон откинулся на спинку дивана, дразняще выгнулся.

— Твою дивизию… — все-таки сдавленно выругался Антон, когда Завулон с кошачьей ловкостью резко приблизился и шепнул на ухо:

— Тебя тоже в отпуск. И в полное мое распоряжение. Это было главным пунктом договора о компенсации.

Остроносый кончик сапога провоцирующе прошелся по щиколотке Антона, вызвав потрясенный стон.

— Я же заметил, как ты там на меня глазел. Так что сюрприз. А забавно вышло, — продолжал нашептывать Завулон, — представление разыгрывалось для мальчика, но клюнул на него почем-то совсем другой… мальчик.

— Ты хоть когда-нибудь бываешь … — Антон с трудом, но все-таки проговорил, — мало-мальси предсказуем? При первой встрече ты на меня ошейник надел, потом чуть не сожрал. Теперь еще и это…

— Но тебе же нравится. Разве нет? Для тебя хоть Снегурочкой, хоть волком из «Красной шапочки». Что? Опять язык проглотил?
Все, что Антон мог, так только кивнуть, потому как руки Завулона принялись такое вытворять, что даже сапожок на каблуке в воспоминаниях потускнел.

— Ты в отпуске. С сегодняшнего дня, — продолжал нашептывать Завулон даже когда Антон, рыкнув, перехватил инициативу и мысленно порадовался, что как удачно они расположились на диване, далеко ходить не надо.

— Я думал, мне придется сегодня собирать вещички.

— Ты же знаешь, я всегда всё обращу себе на пользу. Даже твой проигрыш.

— Эй, — возмутился Антон, — я не проигрывал!

— Дед Мороз из тебя никудышный. Шарма нет. Завлекательности. Одна геройская бравада.

— Но тебе же нравится? — процитировал Антон его же слова.

— Возможно, — уклончиво ответил Завулон. — Кстати, получается, что мы с тобой теперь в близкородственных отношениях, дедушка. И как тебе?

Антон нервно хихикнул.

— Говорил же, ты костюмчик перепутал. Завулон, тебе больше подходит плащ звездочета-предсказателя.

— Нет, — отмахнулся он. — Это скучно, все время считывать линии вероятностей. Вот сейчас я точно знаю, что последует, если я сделаю вот так, — он провел пальцами по горлу Антона, заставляя откинуть голову, затем продел тот же путь губами. Антон от удовольствия застонал. — Вот видишь, я же сказал, что точно знаю каждую твою реакцию. И это…

— Скучно? Может мне тоже надо костюмчик сменить?

— Я даже готов помочь. Сегодня будешь выполнять роль ёлочки, — проворковал Завулон, будучи очень довольным.

Он задействовал чуть силы, и Антона опоясала нить гирлянды, затем она, словно змея, заскользила выше, петляя, переплетаясь, и в следующее мгновение всё его тело сверкало, словно новогодняя ёлка.

— Каждому своё удовольствие, — пояснил Завулон. — А эстетика — превыше всего. Ну-ка, ёлочка, гори!

И Антон, всё больше распаляясь под жаркими полу-поцелуями-полу-укусами, решил, что, действительно, не против отпуска. Тем более, если он будет именно таким — горячим и зажигающим.

А за окном падал снег. И всё вокруг затихало, превращаясь в уютную, славную сказку.

---

8 тур. Общий список

[Миры Лукьяненко. Фест]

Исполнено:
NEW!!! 8.1. Дозоры. Завултон. Антон постоянно чувствует разницу в возрасте и, что важнее, в опыте: ему кажется, и небезосновательно, что для Завулона любой момент с ним - это повторение уже много раз прочувствованного и пережитого. Попытки как-то с этим смириться - или, наоборот, найти способ хоть в чем-то стать первым, удивить.

выполнено ранее

8.19 Линия Грез. Встреча нового императора и лейтенанта СиБ. Совместные воспоминания.
Визуал! 8.38 Холодные берега. Постканон. АУ, Ильмар остался с Маркусом и получил свой титул. Жизнь короля воров.
8.36 Лорд с планеты Земля. Клэн/экипаж "Терры". Чтобы войти в клэнийскую семью, нужно переспать с ее членом. Клэн пытается стать частью команды. Реакция самой команды.
8.24 Дозоры. Алишер/Гесер, односторонний юст Алишера, Гесер все видит, но никак не реагирует.
8.22 Линия Грез. Кей/Томми. Джиенах. missing scenes.
Часть 3! В процессе! 8.23 Дозоры. Кроссовер с ПЛИО. Завулон, Гесер и прочие Иные в мире мартиновского средневековья. Желательно - слэш Завулона с кем-нибудь молоденьким, но не глупым.
8.35 Дозоры. Лик Чёрной Пальмиры. Лайк|фон Киссель. Hurt/comfort. Совместная операция Дневного и Ночного Дозоров приводит к тяжелейшему ранению фон Кисселя, и Лайк со смятением обнаруживает, что ему есть до этого дело.
8.54 Дозоры, постшестой завултон. Односторонние чувства и как можно меньше ооса – пожалуйста, без сиропа. Чтоб кто-то один из пары сидел и страдал, прекрасно понимая, что даже в жизни магов сказок не бывает. Ангст, драббл, не хэ, открытый финал.
8.33 Рыцари сорока островов. Януш/Марек. За два дня влюбиться так, что быть готовым навсегда остаться на островах.
8.18 Дозоры. Ласомедведь. "А в панду можешь?"

невыполненные заявки

8.2. Дозоры. Высшие Иные вне Дозоров, как они проводят досуг. Хоть с магией, хоть без магии, в паре и/или по одиночке.
8.3. Дозоры. Завулоногесер, возможно заканчивающийся олесером, но это не обязательно. Завулон, осознавая, что шансов с Гесером у него мало, умудряется похитить Ольгу, меняется с ней телами и заколдовывает, чтоб не мешала.
8.4. Дозоры. Хочу фигурку Кости. С клыками, крыльями мышки и вообще чтобы красавец. Не стеб и не гротеск. Красивого хочется, и чтобы сидеть, любоваться.
8.5. Дозоры. Олесер. Едят именинный торт. Каким образом - на усмотрение автора.
8.6 Дозоры. Завултон. Но можно и Костя/Антон, и Завулон/Костя. Желательно яркий визуал
8.7 Дозоры. Городецкий и Тигр. В любом раскладе. Джен предпочтительнее. И сюжет чтобы позаковырестее.
8.8 Дозоры. Завулон уходит на пенсию.
8.9 Дозоры. Завултон без учета шестого. Кинков больше. Связывание, повязка на глаза, угроза плетью Шааба, угроза секса на публике. Что-нибудь из этого. Не стеб и -Н.
8.10 Дозоры. Завултон. Слейвфик. В идеале сиквелы или вбоквелы к уже имеющимся на фесте и не только на фесте. Но и приквел интересен. По возможности оставить побольше выживших из НД.
8.11 Дозоры. Хочу слейвфик наоборот. Темные в меньшинстве, слабее, вынуждены идти в добровольное рабство к светлым ради магической силы и теплого местечка в новом мироустройстве. Дополнительные печеньки автору, который сделает в этом антураже завултон. Завулон добровольный раб, но с особыми претензиями.
8.12. Дозоры. Хочется просто красивого визуала или челленджа по Дозорам. Не еду.
8.13 Дозоры. Олесер. Хочу чтоб Гесера жестко прокляли, а Ольга проявляла профессионализм, спасая его. И конечно комфортинг, куда же без комфортинга!
8.14 Дозоры. Витезслав/кто угодно. Хочется няшного романса с хэппи-эндом и котятами
8.15 Дозоры. Арина/Гесер или Арина/Завулон. У Арины есть нечто, что позарез нужно её гостю. Она конечно просьбу выполнит, но при определенных условиях. Джен или рейтинг, на усмотрение исполнителя, очень хочется почитать про вкусное взаимодействие героев.
8.16 Дозоры. Завулон|(/)Ольга. С Гесером что-то случилось, и чтобы его спасти, нужна помощь Завулона, который по какой-то причине добровольно согласен помочь. Сотрудничество Завулона и Ольги, "заклятые враги", которые отлично работают вместе, и т.д. Если секс, то под влиянием момента, без надрыва и страданий потом, Ольга любит Гесера, Завулон никого не любит, у них просто перемирие, а телесные удовольствия не имеют никакого отношения к верности.
8.17 Дозоры. Завултон, рейтинг, Завулон снизу (потому что обоим так нравится, а не потому иначе мир рухнет)

8.20 Линия Грез. Кей и катер. ER, доместик блисс.
8.21 Линия Грез. Артур-центрик. Арест Кея и Томми.

8.25 Рыцари сорока островов. Димка или Инга (или АУ с любым другим выбравшимся с островов персонажем). Встреча с двойником. На песню Сплина. Если события от лица оригинала, особо расцелую автора.
8.26 Дозоры. Завултон. Отношения, которые хочется смаковать. Без учета Шестого Дозора. Завулон прожил долгую жизнь. С течением этой жизни он научился ценить недосигаемое, смаковать желанное, добиваться со всей страстью, любоваться часами, любить без остатка, без оглядки на прошлое, без мыслей о будущем. Хочу отношения этой пары. Но ооооочень медленно развивающиеся. Чтобы Завулон каждый этап смаковал, чтобы не гнался быстрее взять, а растягивал удовольствие. Чтобы готов был долго ухаживать, терпеливо давать привыкать к себе, чтобы каждый новый шаг делал медленно, аккуратно, ощущая малейшие пылинки под подошвами, смакуя каждую. Чтобы добровольно мог часами лежать рядом с Антоном, не прикасаясь к нему, лишь любуясь, общаясь, наслаждаясь каждой минутой каждого этапа их отношений. И чтобы желал его неимоверно сильно, но желание продлить удовольствие от ожидания и медленного смакования было больше. Я хочу увидеть Завулона, который любит и отдается этому редкому и ценному чувству как в последний раз.
8.27 Дозоры. Хобби Иных. Ну, вот чем может увлекаться Завулон, например, в перерывах между интригами? Или Гесер, кроме музея имени себя? Или Ольга? Или, чем бы мог заниматься Антон, если не учитывать Шестой Дозор? А если учитывать? А Света? А Лайк? А Арина? А... да кто угодно, та же Юля))
8.28 Дозоры. Завултон. Таймлайн - до Шестого Дозора. Наступило мирное время. Регулярные стычки Ночного и Дневного Дозоров Москвы становятся всё реже, Инквизиция привлекает Высших на изучение недавно открытого хранилища артефактов, где Завулон и Антон начинают обращать друг на друга внимание. Тем временем северные сектанты тайно воскрешают Фафнира, который принимается путешествовать по континенту, выискивая своих бывших учеников, чтобы в результате древнего кровавого ритуала вытянуть из них силу. Учеников набирается несколько, в их число входит и Завулон: его похищают, он оказывается в плену. Фафнир экспериментирует и обнаруживает, что силы выделяется гораздо больше, если жертва подвергается пыткам. Похищенные маги один за другим теряют рассудок. Завулон на очереди, и, кажется, он сломался, когда его наконец находят и спасают. Антон хотел бы продолжить общение с Завулоном... а Завулон уже ничего не хочет.
8.29 Дозоры. В результате нападения свихнувшегося гастролёра Антон превращается в животное. Не юмор, не стёб.
8.30 Дозоры. Антон/Семен или наоборот. Антон следует совету Семена разнообразить семейную жизнь и предлагает другу принять в этом активное участие. Можно юмор, желательно текст.
8.31 Дозоры. Завулон/Светлана глазами Городецкого. Надя остаётся с отцом, а Светлана, кажется, на этот раз действительно влюбилась.
8.32 Дозоры. Антон/Завулон или наоборот. Антон внезапно - после какого-нибудь события, наблюдения и т.п. понимает, что в его отношении к Завулону немалую роль играет сексуальная составляющая. Влечение-зависть-ревности - в общем каша. Идея становится навязчивой и Антон затевает(успешно) интригу, которая позволит в конечном итоге переспать с Завулоном. Лучше трахнуться, чем долго беспредметно хотеть - мотивация Городецкого. Реакция Завулона и финал - на усмотрение автора. Желательно текст.
8.34 Атомный сон. Драго, Рокуэлл. Какое-то время Рокуэлл живет у Драго. Юмор на тему разбросанных носков и немытой посуды. Не дословно, но в этом ключе.
8.37 Дозоры, Черновик. Кроссовер. Городецкий обнаруживает, что кто-то стирает его из жизни и из памяти людей.
8.39 Дозоры. АУ. Гесер на самом деле трансгендер, то есть женщина в мужском теле, с костяным протезом левой ноги, который он_а маскирует уникальной, ни одним иным не прощупаной, магией. с помощью этой же магии он_а маскирует Ольгу, которая одноглазая биромантичная асексуальная негритянка, подгоняя ее натуральный образ под белых цис средней полосы. Только наедине друг с другом они могут расслабиться и получить удовольствие. Флафф и настоящие равноправные отношения, в которых любовь преодолевает все преграды, будет большим плюсом.
8.40 Дозоры. Эдгар/Геннадий Саушкин. Эдгар - единственный, кто удерживает Суашкина от окончательного сноса крыши.
8.41 Линия грез. Император назначает Кея преемником и исчезает. Кертис Ван Кертис передает управление компанией сыну и отходит от дел. Кей/Артур, Император/Кертис. Следить за "детьми" и сравнивать их с собой.
8.42 Линия грез. Преканон, первые годы знакомства Шегала и Грея. Шегала во всех смыслах привлекает Грей, но у того давние и очень теплые отношения с Лемаком. Односторонний Шегал/Грей, Грей/Лемак.
8.43 Дозоры. Постшестой завултон-слэш или джен Завулон|Антон, при этом не очень тоскливо, если можно Рейтинг на усмотрение автора.
8.44 Дозоры. Односторонний завултон. Антон влюблен. Завулон узнает о его чувствах с весёлым удивлением, которое сменяется насмешкой, презрением и, наконец, жалостью.
8.45 Дозоры. Завултон. Совместная операция Дозоров, в которой участвуют и Завулон, и Антон, проходит в свободной Америке. Американские коллеги замечают юст между этими двоими и палят их перед инквизиторами Гесером, Ольгой, Светланой и прочими. H+.
8.46 Дозоры. Светесер. Однажды рядом со Светланой вываливается из сумрака измотанный и раненый Гесер. Она конечно не может оставить его умирать, но теперь у нее появляется власть над ним. Развитие событий зависит от степени испорченности исполнителя, власть ведь может быть не только над телом, это может быть просто какое-то условие, которое Гесер обязан будет выполнить. Таймлайн любой.
8.47 Дозоры. Гесер/Антон. Таймлайн любой. Антон всё еще признает авторитет шефа настолько, что не стесняется показывать ему свои слабости и переживания, просить совета и вообще плакаться в жилетку. Ну а Гесер же не кусок льда, выслушает, поймёт, утешит, чаем вкусным напоит, откомфортит как следует. Только пожалуйста, без полноценного орального секса, если исполнитель сделает рейтинг)
8.48 Дозоры. Средневековая AU. Антона, адепта тайного Светлого ордена, отправляют на Север, во владения великого Тёмного мага Завулона. Завулон обосновался в городе-крепости, который окружен глубокими рвами, а на высоких каменных стенах постоянно стоят часовые. Подступиться почти не возможно - разве что, может быть, проникнуть в крепость хитростью, спрятавшись в обозе торговцев. Завулон где-то хранит важный артефакт, который непременно нужно вернуть светлым. Подручные Завулона берут Антона в плен, но тот убеждает Завулона взять его в ученики. В это время человеческие светские власти, контролируемые Инквизицией, начинают осаду крепости Завулона. Антон оказывается меж двух огней.
8.49 Дозоры, постшестой завултон. Антон живет один, и к нему в гости приползает вдрызг пьяный Завулон, которому "очень жаль, что все так получилось". Антону одновременно и весело, и досадно, но он не поддается первому порыву отправить Завулона пинком с лестницы, а разрешает завалиться к себе и отоспаться. Броманс, преслэш или слэш, главное чтоб Завулон так или иначе снова признался в любви, пусть Антон до конца и не поймет, что именно Темному от него надо.
8.50 Дозоры. Антон и все-все-все. AU, в которой Антон потрачивает все полимеры: на первой же оперативной работе съедает Егора и становится вполне одним из вампиров. Дальше - смерть Светланы и вмешательства, приводящие к катастрофам. Вечная угроза развоплощения, но Антон в ответе не только за негаданно учиненное зло, но и за то добро, которое и не думал причинять. Канонично умершие остаются в живых, но погибают те, кто должен был выжить.
8.51 Дозоры. Рустам/Гесер. Пусть Рустам вернется в Москву и снова завоюет Гесера.
8.52 Дозоры. Кто угодно (и как угодно) + олесер, хочу, чтоб эти двое красиво умерли вместе, либо в процессе чего-то неизбежного, либо защищая друг друга. Не обязательно делать их главными героями в фике. Как один из примеров, можно поставить Гесера перед выбором, когда в результате его интриганства под ударом оказывается Ольга и кто-то еще, но светлый долг превыше всего, просто Гесер решает разделить участь Ольги. Или наоборот, сам Гесер оказывается под ударом. Или они оба защищают Дозор или простых Иных, и погибают вместе.
8.53 Дозоры. Олесер. История знакомства.

8.55 Дозоры. AU относительно первой части "Ночного Дозора". Антон не знаком ни с Завулоном, ни со Светланой, потому что он не успел. Никто не успел. Воронка привела к взрыву, который снёс половину Москвы.
8.56 Дозоры, омегаверс. Альфа!Гесер/Омега!Завулон. Можно, чтобы Ольга тоже была альфой и Завулона они с Гесером трахали на пару.
8.57 Дозоры. Пародия на завултон. Завулон - паясничающий петросян-искуситель, Антон - женоподобный красавчик, который сначала сопротивляется, но потом начинает получать удовольствие, на фоне - Гесергад, Светагад, Ольгагад.
8.58 Дозоры, олесер. БДСМ и ПВП, разухабистое бессюжетное порно с кучей кинков. Ну, к примеру, СМ – Гесер снимает напряжение от ответственности за дозор, принимая порку от любимой, или жесткое принуждение с унижениями (со стоп-словом, конечно).
8.59 Дозоры. Завулон/Светлана, что-нибудь про темную сторону Светы, но без Светагадства

запись создана: 27.09.2015 в 16:30

---

Новогодний календарь. День 4. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Чего только не найдешь под ёлкой
Автор:  Aquamarine_S
Соавтор идеи и бета:  Anna-Mouvi
Канон: Дозоры
Герои: Завулон/Городецкий
Размер: драббл, 887 слов
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: без учета Шестого Дозора
От автора: Всех с праздником! И пусть будет кому вас отогреть чаем ))
Читать под песню:
Cкачать Максим Фадеев Лети За Мной бесплатно на pleer.com

фото, которое вдохновило на эту шалость

Канун Нового года выдался на редкость снежным и морозным.

Городецкий сидел под елкой напротив парадного входа Дневного Дозора и раздраженно поглядывал на часы. Вернее, сидел он на лавке, но недалеко от высоченного дерева, выращенного, без сомнения, не без помощи магии.

Планы у Антона на этот вечер были совсем другие, но в конце смены позвонил шеф, сказал, что сейчас Антону передадут письменное распоряжение Инквизиторского спецотдела, и что придется следовать всем инструкциям, а подробнее сообщат на месте.

В переданном письме, отпечатанном на принтере, но на старинной бумаге значилось лишь несколько слов: "Высший Светлый наблюдатель в офис Дневного Дозора срочно, ждать на улице, там встретят. Прибудут представители Инквизиции и введут в курс дела".

Пришлось подчиниться, хотя половина одиннадцатого 31 декабря — не самое приятное время для посещения оплота Темных Москвы.


***
Завулону чуть позже пришло странное СМС: «Подарок ждет во дворе. Не стоит благодарности». Отправитель не определялся. Завулон нахмурился: чтобы ему и не получилось ухватить след магического воздействия на свой телефон? Нонсенс. Кто, интересно, вздумал в праздники поразвлечься? Но спуститься вниз и глянуть на подарочек все же стоило. Из охраны в офисе остались лишь слабенькие оперативники, которых на патрулирование улиц не отправишь, поэтому не было смысла ставить их в известность о происходящем. Защитный контур офисной территории не был нарушен, иначе Завулон уловил бы сигнал.

Выйдя на запорошенную снегом дорожку, подняв воротник пальто и сонно поморщившись на ветру, Завулон вгляделся в темноту и шокировано замер: подарочек имелся, не обманули, да еще какой. Он в сумраке светился тонкой ниткой магической гирлянды, словно праздничная ёлка: яркие огоньки бежали от шеи, по плечам и кокетливо заканчиваясь на бедрах паскудным бантиком. Завулон хватанул ртом морозный воздух и сразу закашлялся — Мерлин сохрани от подобных сюрпризов. Где Завулон прокололся? Не какого-то абстрактного Светлого отправили, а именно Городецкого. Как узнали? И как, сумрак всех подери, смогли уговорить Городецкого на такую авантюру? Очень сильно захотелось кого-нибудь прибить. Желательно, кого-то не слишком нужного. Завулон вздохнул: все-таки он староват для подобных розыгрышей, чувство юмора давно атрофировалось, так ведь ненароком можно и сожрать виновника, а потом придется сказать, что, извините, рефлексы, не специально.

Городецкий сидел под ёлкой, трясся от холода в своей тонкой куртке и пока не замечал Завулона. Пришлось подойти и кашлянуть опять.

По тому, как Антон вздрогнул при его виде, по нахмуренному виду и невинной окраске ауры стало понятно, что он ни сном, ни духом о творящемся безобразии.

— Вот, — он протянул какой-то инквизиторский бланк. — Почему так долго? Околеть тут у вас можно. На магии экономите?

Завулон поймал себя на том, что не в силах произнести хоть слово, как-то вдруг лихорадочно зашлось сердце — вспомнилось мысленное шуточное загадывание поутру на год вперед: «Чтобы невозможное-несбыточное прямо под ёлочку, чем сумрак не шутит?» Вот и дошутился. Хотя… Не то, чтобы он был против. Городецкий теперь не только в снах мерещился, манил своей недоступностью, но и начал занимать почти все мысли, становясь каким-то сладостным, одурманивающим проклятием. Теперь вот еще и… под ёлкой. Хватай тепленьким.

Завулон так молча и зашагал назад, в офис, лишь махнул рукой, мол, пошли, чего уж теперь.


***

— Где их носит? — возмущался Городецкий, постоянно поглядывая на часы. После горячего чая с коньяком он немного отогрелся, глаза азартно заблестели. — Обещали же прибыть сюда и прояснить, к чему такая спешка.

Завулон, расположившись на стуле напротив, не мог оторвать взгляда от его раскрасневшегося лица. А уж как в сумраке гирлянда разошлась, пылая, дразня, словно шальная радуга — так вообще хоть на стену лезь, руки в ход пускай, язык, зубы…

— Не приедут, — сказал Завулон. — И не собирались.

— Не понял. В смысле?

— Бланк настоящий, инквизиторский. А вот сама записка — подстава. И мне крайне интересно, кто такой смелый, что не побоялся за спиной твоего шефа так… пошутить. Есть мысли?

— Пошутить? — Городецкий еще отхлебнул чая. Затем моргнул, нахмурился. Потускнел как-то разом, видимо, дошло. Потом… потом он как-то очень обреченно потянулся за бутылкой коньяка. Поискал глазами пустой бокал, махнул рукой и отхлебнул прямо из горлышка, хмыкнул и глянул совсем не читаемо, будто замкнулся. — А я утром загадал, чтобы наконец произошло что-то стоящее. Ну, вот… чтобы не рутина эта каждодневная, тоскливая…

Завулон понимающе кивнул. Отобрал бутылку и глотнул сам. Из горлышка было самое то — так же сумасшедше, как и всё происходящее.

— Ну и? — спросил Антон и зябко поежился.

Часы на левой стене бумкнули, извещая, что уже двенадцать. И как-то всё сразу стало неважно. Всё, кроме глаз напротив. Завулон на чистых инстинктах потянулся вперед и, не смотря на слабое сопротивление, поцеловал. Теплые губы под его нажимом не сразу, но дрогнули и всё-таки капитулировали.

— Ты охренел? — через мгновение его оттолкнули и протестующее отодвинулись. Часы в последний, двенадцатый раз прогудели, будто насмехаясь.

— Говорят, Иной обречен весь год заниматься тем, чем вот так… в течение двенадцати ударов. Не сказать, что я против, вообще-то. — Завулон смог-таки, наконец, улыбнуться, слишком уж ошарашенный был вид у Антона, слишком… соблазнительный. И забавный. Особенно, когда потряс головой, не согласный с подобным раскладом.

И сразу вернулось самообладание, правильное такое настроение: хочешь — так хватай и завоевывай, не скупись на средства. И быстрее, пока не сбежал, не нагородил такого, после чего не разгрести, не исправить. Завулон вцепился в плечо Антона, не позволяя встать со стула. И для верности еще и бросил мысленную картинку, как в сумраке сверкает, манит магическая подарочная лента.

А чтобы совсем ослабить сопротивление, лизнул в губы, вдыхая в такой притягательный ему рот всю свою страсть и желание. От такого подарка судьбы под ёлкой откажется только дурак. Тем более, что подарок и сам, судя по всему, был не против…

Очень даже не против…

---

Новогодний календарь. День 3. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Как Новый год встретишь, так его и проведешь
Автор:  tara_dea
Бета:  Josephine.
Канон: Дозоры
Размер: мини, 3832 слова
Пейринг: Завулон/Антон
Категория: преслэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Примечание/Предупреждения: без учета Шестого

Всё-таки удивительно, насколько бюрократическими структурами были Дозоры вместе с Инквизицией. Антон даже затруднялся сказать, пришло ли это к Иным от людей или наоборот. В канун нового года наступал период сдачи отчетности, а тридцать первого декабря и вовсе был финальный разбор в Инквизиции по всем спорным делам Дозоров за прошедший год. Говорят, что в новый год необходимо входить без долгов, и, несмотря на то, что год для Иного – это лишь капля в вечности, тем не менее все поддерживали эту традицию.

По большей части дозорные отмечали Новый год непосредственно в офисе. Служба в Дозоре не была просто работой, которую оставляешь за порогом, приходя домой. Коллектив у них был немаленький, но все же очень сплоченный. Поначалу Иные старались вести привычный образ жизни, подумаешь, вместо перекладывания бумажек в офисе теперь ты можешь исцелять или ходишь по улицам в поисках вампиров и оборотней-нарушителей, но в остальном-то все осталось по-прежнему. Так продолжалось год, максимум два, а потом друзей из числа обычных людей становилось все меньше, так же как и тем для общения с родственниками. Проходило еще пару лет, а потом все прежнее общество: друзья, приятели и даже супруги – уходило куда-то своей дорогой, и Иному ничего не оставалось, как общаться с такими же как он. Мало кому повезло так, как Антону, чтобы и жена, и дочь были Иными; последние лет двадцать он отмечал новый год с семьей, но в этот раз ему предстояло остаться одному.

Разошлись со Светланой они как-то незаметно, плавно, по-доброму. Когда она летом уезжала вместе с Надей в Кембридж, куда дочь поступила в университет, то казалось, что между ними с Антоном ничего не изменится. Ведь что такое расстояние для Высших Иных, которые могут открыть портал в любой момент? Но работа внесла в их планы существенные коррективы. Сначала они виделись раз в неделю, потом больше созванивались, а виделись едва ли один-два раза в месяц. Затем общение и по телефону стало сходить на нет, и выяснилось, что им и друг без друга вполне комфортно. Хотя штамп в паспорте утверждал, что они все еще муж и жена, фактически они стали друзьями по переписке. Такое бывает, когда твой друг переезжает в другой город, вроде бы вот же и видитесь иногда, и общаетесь, но больше нет желания висеть по часу каждый день на телефоне, как оно бывало раньше.

С утра на рабочем столе Городецкого ждало письмо из Инквизиции. В Сумраке можно было разглядеть охранное заклинание на печати, которое лишь ему давало беспрепятственно вскрыть послание. Внутри было приглашение на официальный разбор по длинному списку дел, содержащихся в приложении, время начала – четырнадцать часов. Впрочем, самое главное – в письме указали адрес. Конечно, Антон был наслышан о том, что Инквизиторы отличались параноидальной привычкой засекречивать свое местоположение, а также регулярно переносить свои офисы. Он бегло просмотрел список дел, немногим более сотни пунктов, такой же список оставил ему и Гесер, пометив те, по которым стоит пободаться с Темными за воздействия различной степени. Антон потер виски. Честь отправиться вместо Гесера на заседание Инквизиции ему выпала впервые, правда, это сомнительное счастье больше смахивало на наказание. Сам Борис Игнатьевич мотивировал это тем, что Антону необходимо расти, как руководителю, и в этом без организационной работы не обойтись. Городецкий больше склонялся к мысли, что Гесер просто захотел себе внеплановый отгул, а может, у него появились праздничные планы, и он не захотел портить себе новогоднее настроение официальными разборками. Как бы там ни было, у Антона была еще пара часов на ознакомление с краткой версией всех помеченных Гесером дел для того, чтобы, если и падать в грязь лицом, то, по крайней мере, достаточно осведомленным.
Без четверти два навигатор довел Городецкого до восьмого дома по улице второй Кадашевский переулок. Небольшое двухэтажное сооружение не отличалось ничем особо примечательным, обычное административное здание с облупившейся краской и решетками на окнах. Городецкий прошел за серые металлические ворота и, негромко вздохнув, открыл дверь. Внутри все выглядело существенно приличнее, чем снаружи, но все равно отдавало духом советских времен. Бывает, ты заходишь в помещение и как-то подсознательно готовишься сидеть в очередях, общаться с теткой-вахтером. Именно с теткой, а не женщиной, такой дородной, приставучей, у которой главное удовольствие в жизни – это почувствовать свою мизерную власть над обычными людьми, не давая им пройти, не доложившись, куда и зачем, не вытерев ноги, не выслушав нотации.

- Далеко собрались, молодой человек? – крикливо поинтересовалась женщина из-за спины Городецкого.

- Да вот на заседание вызвали, – грустно ответил Антон, смотря на нее сквозь Сумрак. Никакого магического потенциала в ней не было, и Антон склонил голову ниже, чувствуя, что накаркал. Лучшая тактика против вахтеров – это всем своим видом показать, что ты подневольный человек и будь твоя воля, в жизни бы ты никогда не нарушил покой и уединение этого человека.

- Повестку покажите, будьте добры, – это самое «будьте добры» она произнесла так, как руководители среднего звена указывают подчиненным на промахи.

Антон протянул ей бумажку с приглашением от Инквизиции, и она удовлетворенно кивнула.

- По коридору направо, четвертый кабинет.

Антон поблагодарил и двинулся указанным путем; нужная дверь нашлась без труда, из-за нее уже раздавались приглушенные голоса.

- Что-то Гесер запаздывает, – протянул незнакомый голос.

- Вместо него сегодня Городецкий, – ответил глава Дневного Дозора. Антону казалось, что он узнает этот голос даже через пару сотен лет. Он уже собирался войти, когда услышал вопрос:

- Антон Городецкий? А это никак не повлияет на процесс? Никакой личной заинтересованности?

- О чем ты? – ответил вопросом на вопрос Завулон.

- Ну, ты же не станешь утверждать, что слухи, которые ходят про твое особое отношение к нему – это только слухи? А что имя «Антон» прекрасно подходит под твой список: Анна, Алевтина, Алиса, Алита, Алина…

- Моя бы воля – всех бы одинаково звали, – в голосе Завулона слышалась усмешка. – Вот последних пришлось подбирать, чтоб можно было до Али сокращать, так лень каждые пару лет новое имя запоминать…

Антон про себя отметил, что Завулон очень аккуратно ушел от ответа, так что можно было подумать, что между ними действительно что-то есть. Он, конечно, прекрасно знал, какие слухи ходят про них по Дозорам, и если уж быть совсем откровенным, то это самое «отношение» неоднократно выручало его, хоть и приносило при этом пользу Завулону. Он толкнул дверь и вошел в небольшое светлое помещение.

- О, Антошка, а мы как раз тебя вспоминали, – протянул Завулон с улыбкой.

Антон поморщился от этой фамильярности, дурацкая манера главы Дневного Дозора называть его так распространялась только в присутствии посторонних. Он, как и всегда, выглядел с иголочки в явно сшитом на заказ костюме. Антон попытался вспомнить, когда Завулон так озаботился своей внешностью: при первой их встрече он был одет старомодно, а теперь – и идеальный узел узкого галстука, и голливудская улыбка. Городецкий скинул с себя теплый пуховик и повесил на вешалку рядом с пижонским пальто Завулона.

- Это Дмитрий Гаврилов, – представил Инквизитора Завулон. Антон скользнул по нему взглядом сквозь Сумрак, серая аура Иного первого уровня. Он протянул руку в приветствии, но Инквизитор не стал ее пожимать и ограничился кивком. Видимо, на подобных заседаниях был какой-то свой этикет, о котором Антона, конечно же, никто не предупредил.

- Здравствуйте, Антон, – поприветствовал его Инквизитор. На вид ему было около пятидесяти, седина уже основательно тронула его виски. – Проблем с Антониной Петровной не возникло?

Антон покачал головой и сказал:

- Чудесная женщина.

Дмитрий засмеялся.

- Действительно, Антонина Петровна, долгих лет ей жизни, лучше Цербера, даже мышь без приглашения не проскользнет. Ну, что же, приступим.

Когда пятый час обсуждения подходил к концу, Антон мысленно послал лучи добра в адрес Семена, который буквально заставил его плотно пообедать перед выездом. Антон, конечно, понимал, что спорные дела не зря называют таковыми, но это выходило за все мыслимые пределы. За это время они едва ли успели разобрать две трети дел, и он уже начинал задумываться, что ему предстояло встретить новый год в этой чудесной компании.
Гаврилову позвонили, и он отгородился от них сферой тишины.

- О чем задумался, Городецкий? – поинтересовался Завулон, наклоняясь к нему через подлокотник кресла.

- Да вот думаю, как обратиться к уважаемой Антонине Петровне с предложением сгонять за водкой.

Завулон расхохотался и протянул ему извлеченную из внутреннего кармана плоскую фляжку. Антон вопросительно поднял брови.

- Не водка, конечно, извини, еще не выучил твои специфические вкусы, но вполне приличный коньяк, – в подтверждении своих слов он отпил из фляжки и слизнул оставшуюся янтарную капельку с губ.

Антон пожал плечами и забрал из его рук фляжку, на мгновение соприкоснувшись с ним пальцами. От этого мимолетного касания по спине побежали мурашки, и Антон сделал приличный глоток, стараясь не задумываться о том, как их действия выглядят со стороны Инквизитора и сколько слухов о нем будет ходить теперь.

- Спасибо, – произнес Антон, возвращая коньяк, – я как-то не ожидал, что это все так затянется.

- Ну, ты можешь просто заочно согласиться со всеми требованиям Дневного Дозора и отправляться нарезать салаты.

Выражение глаз Завулона было нечитаемым, по всей видимости, его нисколько не напрягало сидеть в душной комнате битый час и переливать из пустого в порожнее. Антон попытался представить, как и где может отмечать новый год глава Дозора, но в голову шли только самые непотребные картинки. На самом деле ему самому тоже было некуда спешить, разве что к ребятам в здание Дозора.

- Извините, – из размышлений его вырвал голос Дмитрия, – продолжим?

- А в этом спектакле предполагается антракт? – невежливо буркнул Антон.

- Чем быстрее продолжим, тем быстрее закончим, – отрезал Дмитрий.

- Раньше сядешь – раньше выйдешь, – насмешливо прошептал Завулон, наклонившись буквально к уху Антона, и тот невольно улыбнулся. Если говорить про отношения Дозоров с Инквизицией, то они с Завулоном были на одной стороне баррикад, хотя и никогда бы не пошли против них. Наверное, для Завулона подобное разбирательство являлось всего лишь досадной необходимостью на посту главы, и он сам с удовольствием бы сейчас оказался в другом месте.
Когда они все же закончили, Антон почувствовал, что огромная гора упала с плеч. Его настроение стремительно рвалось куда-то вверх, и даже десять вечера на наручных часах не могли этого омрачить. Со списком Гесера он справился даже лучше, чем ожидал, и Антон предпочитал думать, что это все же его заслуга, а вовсе не поблажки со стороны Завулона.

Они вышли на плохо освещенную улицу, было темно и как-то пусто. Редкие прохожие, мимо них проехала одинокая машина, свернув на Большую Ордынку.

- Домой? – поинтересовался Завулон, прикуривая длинную темную сигарету.

Антон неловко пожал плечами, поджигая сигарету. Он как-то ожидал, что Завулон сразу же по завершению заседания уйдет порталом, но видимо, Сумрак был закрыт для этого. Он с трудом поймал в темноте тень от ресниц и посмотрел на здание Инквизиции. Его окружало ровное белесое свечение охранных заклинаний, но больше его внимание привлекли яркие всполохи буквально в паре кварталов от них.

- Не чувствуешь выплесков? – спросил Антон.

Завулон перешел на первый уровень Сумрака и попытался разглядеть что-то сквозь дома.

- Не могу распознать, что за заклинание, – признался Завулон, возвращаясь в реальный мир, – твои развлекаются?

- Или твои? – ответил вопросом на вопросом Антон, и продолжил: – Может, проверим?

- Предлагаешь вместе сходить в Дозор? – расхохотался Завулон.

Антон сам улыбнулся абсурдности предложения, не иначе мелкий снег, падающий на него сверху, был с примесью кокаина. Урн в округе не наблюдалось, и он сжег окурок маленьким файерболом.
- А что, тебя приглашали на более оригинальные свидания?

- Ну, пойдем, если не шутишь, – усмехнулся Завулон, переходя обратно в Сумрак.

Буквально за 5 минут они дошли до памятника Репину, расположенному на Болотной площади.

Антон увидел их первыми: около десятка Иных в балахонах. Сначала он принял их за Инквизиторов, но аура их не была поддернута серой дымкой. Нет, среди них были как Светлые, так и Темные, не выше второго уровня Силы. Завулон вышел из Сумрака прямо за основание постамента, выдернув с собой Антона за рукав.

- Что ты делаешь? – возмутился Антон.

- Ты хочешь, чтобы они нас заметили раньше, чем у нас появится план? – удивленно посмотрел на него Завулон. - Ну да, я забыл, ты же у нас сначала делаешь, потом думаешь.

Городецкий с неохотой признал справедливость претензии, возможно, он был не лучшим стратегом, зато был действительно хорош в импровизации.

- Есть идеи, кто это может быть?

- Могу только предполагать, – Завулон развел руками.

- Ну, да – самый очевидный вариант, что это какие-то сектанты, по крайней мере, если судить по балахонам…

- И по тому, что Светлые и Темные работают сообща, – добавил Завулон.

- И это тоже, – неохотно признал Антон, – судя по времени, они собираются провести какой-то ритуал, а вот судя по месту – они готовят нападение на офис Инквизиции.

Антон выглянул из-за памятника и посмотрел на предполагаемое место расположения секты, но в реальном мире там не было ничего, кроме заснеженной клумбы.

- Или, может быть, просто у них тут обряд бракосочетания, а мы мешаем честным Иным, – со вздохом произнес Завулон.

- Сам-то в это веришь? – буркнул Антон.

- Городецкий, ты про презумпцию невиновности слышал?

Антон кивнул и снова посмотрел на сборище, теперь сквозь Сумрак. С одной стороны Завулон был прав, но интуиция просто кричала о том, что здесь что-то не чисто. Иные стояли рядом с забором кольцом вокруг какого-то артефакта, образовав круг Силы. Свечение было слишком сильным, и он не мог понять, пытаются ли они зарядиться от него или наоборот напитать Силой.

- Нападение на офис Инквизиции можно смело исключить, – продолжил Завулон.

Городецкий хотел было спросить почему, но понял сам, что вряд ли кто-то кроме них с Завулоном знал о новом и, вероятно, временном офисе Инквизиции. Он кивнул.

- К тому же, думаю, что они абсолютно безопасны. Древнерусские рубахи дают мне основание предполагать, что это Хорсовы послухи.

- Кто? – уточнил Антон, за мгновение до того, как в них полетел файербол.

- Беру свои слова обратно, – быстро сказал Завулон, переходя в Сумрак и принимая боевую стойку. В его руках мгновенно появилась рукоять плети. Антон среагировал так же быстро, активирую щит мага.

- Ночной Дозор – всем выйти из Сумрака, – крикнул он.

В ответ на них посыпались градом заклинания, но все они пока что разбивались о щит, давая им время подумать.

- Самое время следовать протоколу, – подчеркнуто вежливо кивнул Завулон, лишь в глазах затаились искорки смеха и предвкушения хорошей драки.

- И какой у нас план?

- Прикрой, – коротко велел Завулон и вышел из-за их импровизированного убежища.

Маги разорвали круг Силы, и Антон отметил, что артефакт бесполезным камнем остался лежать на снегу. Завулон замахнулся плетью Шааба, огненная струя опустилась точно посередине сбившихся в кучку Иных, но не задела никого, наткнувшись на щит. Среагировав на опасность, они откатились в разные стороны и начали двигаться по направлению к ним.

- Нельзя дать нас окружить, – озвучил очевидное Завулон и замахнулся еще. В этот раз плеть настигла одного из сектантов. Антон впервые видел, как работает это заклинание, и не сказать, чтоб зрелище было из приятных. Он активировал подвешенные на пальцах боевые заклинания: первым полетело тройное лезвие, разрубившее на части подошедшего слишком близко Иного. Следом отправилось белое копье, лишь слегка задевшее одного из нападавших.

Завулон кинул в подбиравшихся слева Иных путы Захви, и двое свалились как подкошенные, лишенные возможности двигаться. Чего Антон не ожидал, так это того, что их добили собственные соратники, применив Танатос. Неизвестно какой информацией они обладали и что задумали, но в плен они явно сдаваться не собирались.

Их начали закидывать банальными файерболами, которые, тем не менее, успешно подкашивали силу щита Антона. Он на пробу кинул несколько фризов, которые, сталкиваясь с огненными сгустками, просто нейтрализовали их, пока Завулон пытался обрушить поцелуй ехидны на головы несчастных. Защита слабела, а оставшиеся пять магов объединяли силы, чтобы сотворить огненную стену.

- Нужен отвлекающий маневр, – произнес Завулон, не поворачивая головы. Времени, чтобы обдумать серьезно этот вопрос, не было, и Антон просто сотворил простенькую иллюзию в виде новых смайликов из скайпа. Когда они сегодня переписывались с Надей, эти забавные зверушки ему очень понравились. Между ними с Завулоном и магами в балахонах пробежали по очереди обезьянка в новогодней шапочке, маленький пингвин, шлющий воздушный поцелуй и рассыпающий по пространству сердечки, а напоследок появился белый кролик, который, повернувшись к сектантам спиной, помахал хвостиком в виде розового сердечка и растворился в воздухе.

Сначала оторопевший Завулон, казалось, сам забыл, что хотел сделать, но, быстро собравшись, активировал подвешенные на кончики пальцев тайгу, спайдерфлейм и еще одно неизвестное Антону заклинание. Когда огненная сеть тайги погасла, на снегу лежал один еле дышащий Иной. Завулон кинул издали путы и опиум, а затем подошел ближе.

- Ну у тебя и фантазия, Городецкий, как у двенадцатилетней девочки, одни котики да сердечки, – абсолютно добродушно рассмеялся Завулон.

- Что первое в голову пришло, – буркнул Антон и наложил на единственного выжившего сектанта Авиценну. Ему уже самому было очень интересно допросить его.

- Вот это и пугает, – продолжил хохотать Завулон.

Дмитрий Гаврилов появился порталом со спины.

- Что тут происходит? – его голос звучал холодно и безэмоционально, – мы почувствовали выплески силы.

Антон пожал плечами, предлагая Завулону разбираться с Инквизитором самостоятельно.

- Как вовремя умеет появляться Инквизиция, – фыркнул он, – а мы вот с Антоном как раз хотели сдать вам на руки этого товарища.

Завулон кивнул в сторону обездвиженного тела в балахоне.

Инквизитор приподнял одну бровь, ожидая продолжения.

- Мы еще не успели его расспросить, – уточнил Антон, – надеялись на вашу помощь.

Поняв, что опасности нет, а прояснять ситуацию никто не намерен, Дмитрий открыл портал.

- Ожидаю завтра вашего рапорта, – сказал он, подняв сектанта и исчезая вместе с ним.

- Он может быть склонен к самоубийству, – предупредил Антон и неожиданно рассмеялся. Иногда ему казалось, что он даже за хлебом не мог сходить без последствий. Когда события вокруг начинали стремительно закручиваться, его пробивал просто неконтролируемый смех. Впрочем, у каждого был свой способ сбросить избытки адреналина.

Антон направился к выходу с площади, отсюда до станции Библиотека им. Ленина было не так уж далеко, и у него были все шансы успеть на метро добраться до офиса. Завулон с абсолютно непроницаемым лицом шел рядом с ним, личного водителя он отпустил еще около пяти вечера. Антон покосился на Завулона. С ним на удивление удобно было работать в паре, но один раз увидев, как он сражается даже не в полную силу, Антон не хотел бы встретиться с ним при открытом противостоянии. Задумавшись, он не заметил, как наступил на раскатанный лед тропинки. Ноги разъехались, и он сам банальным образом приземлился на пятую точку, нелепо взмахнув руками.

- Городецкий, ты как до своих лет дожил? – насмешливо проворчал Завулон, но руку подал.

- Спасибо, – сказал Антон и, проигнорировав вопрос, схватился за предложенную руку, попытавшись встать. Однако, выиграв стычку с сектантами, в противостоянии с силой притяжения ему победить не удалось, и он снова оказался в заснеженной клумбе, на этот раз крепко держась за Завулона.

- Городецкий, ты совсем дурной? – он посмотрел на Антона, как на умалишенного.

- У меня от тебя коленки подкашиваются, – ляпнул первое, что пришло в голову, Антон. Если все равно не оправдаться, просто доведи ситуацию до абсурда – буквально жизненный девиз.
Завулон покачал головой. Антон про себя отметил, что он с раскрасневшимися от ветра щеками и носом, пытающийся вытряхнуть остатки снега, попавшие за ворот, выглядел донельзя забавно.
Они выбрались на Болотную улицу и неспешно направились в сторону метро.

- Расскажешь мне про этих сектантов? – попросил Антон.

- Хорсовы послухи, хотя я уже не уверен, что это были они, – начал Завулон.

- Не уверен?

- Вообще, на моей памяти они ни разу не нарушили Договор, да и в принципе на удивление неагрессивные Иные-идолопоклонники.

Антон угукнул, давая понять, что внимательно его слушает. В памяти не всплывало никаких ассоциаций на это название.

- Ты знаком с древнеславянской мифологией? – спросил Завулон.

- Ну, Перун там, Сварог…

- И еще множество других богов, в том числе и Хорс, который безусловно ошибочно считался богом солнца.

- И богом чего он был на самом деле? – заинтересовался Антон.

- А на самом деле, Городецкий, богов не существует, – как для маленького пояснил Завулон.

На улице немного потеплело, и пошел снег огромными белыми хлопьями. Завулон в отличие от Антона был без шапки и в тонких кожаных перчатках, его наряд явно не предполагал долгих прогулок. Любой прохожий определил бы его как успешного бизнесмена, руководителя если и не крупного, то среднего предприятия, который привык передвигаться по Москве на автомобиле E-класса. Но, видимо, он наложил какое-то согревающее заклинание, потому что не только Завулон, но и Антон не чувствовали холода.

- И все-таки? – уточнил Антон.

- Хорс, как и Сварог, действительно существовали, правда, были они Иными и при своей жизни сотворили немало сильнейших артефактов, найти которые было пределом желаний многих честолюбивых Темных.

Завулон сделал паузу, ожидая очередного вопроса, и Антон не стал его разочаровывать. Если ему хочется театральности и внимания, Антон вполне готов пойти ему навстречу, чтобы получить хоть какую-то информацию.

- Что-то не сходится. Там, на площади, были не только Темные.

- Верно, – кивнул Завулон, – существует легенда, что после своей смерти Хорс не ушел в Сумрак, и его душа заключена в одном из артефактов, а именно в его мече. Только вот дальше легенды разнятся, что произойдет с тем, кто его найдет. Вполне возможно, что сам Хорс и придумал версии этих легенд, чтобы в случае необходимости завлечь на поиски как Темных, так и Светлых.
Разговаривать с Завулоном оказалось на удивление приятно; пройдясь по улице Большой Москворецкой мост, Антон даже свернул на Кремлевскую набережную, пытаясь продлить дорогу. Казалось, что это нисколько не напрягало Завулона. Рассказав, что знает про Хорса и посвященную ему секту, он поведал несколько историй из жизни древнеславянских Иных.

- Что ж ты, Городецкий, на свидание без цветов приходишь? – слегка улыбнулся Завулон, когда они остановились перекурить. Он задумчиво смотрел куда-то на воду, слегка поддернутую неустойчивым льдом.

- Цветы в следующий раз, – отшутился Антон, выдыхая дым, – вместе с походом в кафе-мороженое.

Ему стало обидно осознавать, что этого самого «следующего раза» и не будет вовсе. Светлые с Темными могут объединяться для победы над общим противником, могут быть друг для друга приятными собеседниками, но дружить – только до первого серьезного конфликта интересов, а он, несомненно, случится.

- Ловлю на слове.

Антон улыбнулся. Он не знал, с какого момента общение с Завулоном стало ему нравиться, но уже давно сердце замирало в предвкушении новой встречи, новой шутливой перепалки. Каждому важно, чтобы был человек, рядом с которым не требовалось показывать себя лучше, чем ты есть на самом деле.

- Пойдем обратно, – сказал Завулон, когда они докурили, – впереди проход закрыли.

- А сразу нельзя было сказать? – невежливо поинтересовался Антон, даже не проверяя его слова.

- Так вроде ж ты тут Сусанин…

Городецкий фыркнул, время его топографического кретинизма прошло буквально через пару лет после переезда в Москву, а умышленно заводить Завулона в темный переулок…

Антон покачал головой. У него слишком давно никого не было, если он думал о Завулоне в таком смысле, более того, если он совершенно беззастенчиво ходил по краю со своим топорным флиртом. Они медленно прогуливались по набережной, когда прозвучал первый удар курантов.

- Черт, Новый год же, – опомнился Антон и на всякий случай посмотрел на часы. Так же как и куранты на Спасской башне, они явственно говорили о том, что начинался новый год, – надо загадать желание.

Антон зажмурил глаза, пытаясь сосредоточиться. Раньше эту традицию они со Светланой сохраняли только ради Нади, а теперь он делал это просто по привычке. Он открыл рот, чтобы прошептать свою заветную мечту, когда почувствовал сухие губы Завулона на своих.

Он попытался оттолкнуть мужчину, но тот крепко держал его одной рукой, вторую положив на затылок Антона. Язык Завулона проскользнул между приоткрытых губ Антона осторожно, боясь спугнуть, но не встретил ожидаемого сопротивления. Завулон низко гортанно застонал, когда Городецкий притянул его ближе за ворот пальто, отвечая на поцелуй. Стон отозвался горячей волной внизу живота, заставляя Антона поддаться этому наваждению. Он отдал контроль Завулону, позволяя беззастенчиво изучать свой рот языком, лизать и кусать губы, ощущая все нарастающий жар.

- Что это было? – спросил Антон, когда они оторвались друг от друга. Дыхание было сбито, словно после долгой пробежки, он смущенно облизал и без того раскрасневшиеся влажные губы, ожидая ответа.

- А я не верю в дедушку Мороза, – усмехнулся Завулон, – предпочитаю исполнять свои желания самостоятельно.

---

Новогодний календарь. День 2. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Название: Пока не наступило завтра
Автор:  Z-I
Бета:  Xenya-m
Канон: Дозоры
Размер: драббл, 597 слов
Пейринг: Завулон/Антон
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Примечание/Предупреждения: постканон, инцест, учитываются отдельные события "Шестого Дозора", действие фика происходит в ночь, после того, как Антон стал человеком.

Антон сидит там, где Завулон никогда не будет его искать. Хотя «никогда» — это не самое подходящее слово: ведь рано или поздно, но Завулон вернется в свой собственный кабинет и обнаружит Антона, мирно сопящего в кресле.

На телефоне Антона десятки пропущенных вызовов: Надя, Света, Лас, Медведь, Семен, Гесер, Ольга, Гарик, Толик и даже почему-то Шагрон, который так и высветился на экране как «Шагрон», пусть у Антона никогда не было его номера. Антон не берет трубку, ему совершенно не хочется отвечать на вопросы. Слишком по-детски так поступать, но Антон ждет только одного звонка. Он бы сразу ответил, не колеблясь, но Завулон даже не думает звонить. Совесть намекает Антону, что он поступает неправильно, ведь друзья и родные беспокоятся о нем, но в глубине души он уверен, что все они прекрасно знают: Антон Городецкий в полном порядке. Ну, может, не все, но Надюшка уж точно.

Антон ждет, он готов ждать сколько понадобится, пока Завулону не надоест разыскивать Антона Городецкого по всей Москве или, вопреки спортивному интересу, Темный не позвонит Наде, ведь сама первой она ему звонить вряд ли станет. Антон качается в кресле, совершенно не предназначенном для этого (но так ведь интереснее и, что уж скрывать, щекочет нервы), и точит карандаши (бесконечное и успокаивающее занятие; впрочем, насчет бесконечности Антон уже готов поспорить, ведь Завулону явно понадобятся новые взамен уже сточенных).

Антон не собирается уходить, хотя другой на его месте давно бы покинул этот офис. Антон же не думает сдаваться: не теперь, не после того, как он попал сюда с таким большим трудом — спасибо Косте, как-то воздействовавшему на охранников, а иначе кто бы пустил бывшего Иного в святая святых Дневного Дозора. Антон благодарен Косте не только за это, но и за отсутствие вопросов. Может быть, тому просто не интересны ответы Антона, а может, и не нужны — ведь он, не спрашивая ничего, провел Антона в кабинет Завулона.

И теперь Антон сидит здесь, хотя еще несколько часов назад был уверен, что настанет конец света. Но он не умер сам, и живы все остальные. Антона не столько мучает потеря способностей, сколько та ложь, что ему открылась. Можно весь вечер шептать «я не хочу так», но правда от этого не перестанет быть правдой. Горькой. Тяжелой. Убивающей. Совершенно не устраивающей Антона Городецкого. Поэтому Антон прячется ото всех и ждет Завулона. Потому что кроме общих слов есть еще те, что Темный ему задолжал.

Антону не нужно многое. Он просто хочет знать, какой Завулон — настоящий. Тот, которому пришлось раскрыть семейную тайну, а потом стоять перед Двуединым (перед Двуединым, но все равно ведь за Антоном!) и отрекаться от собственного внука, отпуская его на верную смерть. Или тот, который молчал все эти годы, наплевавший на правду, но шагнувший в пропасть отношений, в которую они с Антоном, на самом деле, упали вдвоем.

Часы на стене отмеряют минуты, длинные, тягучие, нескончаемые. Телефон молчит уже давно, словно все то ли смирились с побегом Антона, понимая и принимая его право самому сначала переосмыслить свою жизнь, то ли уже успели забыть о нем, в один миг ставшем ненужным никому. Темнота за окном начинает сереть, готовясь уступить место новому дню, первому дню, в котором Антон проснется снова человеком.

Дверь открывается неслышно, будто не готовая выдать хозяина кабинета. Антон раскрывает глаза, когда Завулон подходит к креслу, в котором Антон спал. Они оба молчат, потому что первые слова станут решающими, а зачем торопиться?

— Я тебя искал, — произносит наконец Завулон, опускаясь на пол рядом с креслом и утыкаясь лицом в колени Антона.

Антон не отвечает, только совершенно машинально начинает перебирать волосы Завулона.

— Я уже думал, что потерял тебя, — продолжает Завулон, а голос у него непривычно хриплый, и Антон с каким-то веселым изумлением косится на Завулона.

— Видишь, я нашелся, — улыбается Антон.

---

Новогодний календарь. День 1. Авторский фик

[Миры Лукьяненко. Фест]

Автор:  midory09
Канон: Лорд с планеты Земля
Размер: драббл, 577 слов
Персонажи: Сергей, Редрак
Категория: преслэш
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: пить, курить, говорить.

Сегодня был долгий день. День Рождения планеты. День смерти Неса. День окончания войны…
День начала нового мира.
Сергей вдохнул наполненный ароматами летних сумерек воздух и вспомнил тот, другой - стерильный, поднял рюмку, отсалютовал ею сидящему напротив.
Выпили молча. У каждого было кого вспомнить.
Босой ступней он ощутил, как зашевелился и тяжело вздохнул под столом Трофей, облюбовавший его конечность в качестве подушки. Животное чувствовало состояние людей.
Курили потом тоже молча.
Полчаса назад Терри увела спать их маленького сына. Ланс уже привычно вызвался проводить свою императрицу. Сергей с привычной усмешкой посмотрел им вслед.
Эрнадо, окинув оставшихся понимающим взглядом, тоже попросил разрешения удалиться. И прихватил с собой непочатую бутылку, справедливо рассудив, что она будет лишней.
За праздничным столом из маленького, почти семейного круга особ, приближенных к императору, остался только Редрак.
Пили. Курили. Молчали.
Слушали то ли себя, то ли звуки опускающейся на планету ночи.
Ситуация странным образом не напрягала. С бывшим пиратом и бандитом «ностальгировать» было даже как-то уютно. Но тянуло что-то внутри, не давало покоя. Впрочем, уже тоже привычно.
Сергей решил, что тяжелое похмелье ему назавтра обеспечено. И от спиртного и от грядущего разговора, который никто не спешил начинать.
Редрак, сидевший вполоборота напротив, ссутулившись и отперевшись локтями о стол, рассматривал звезды. Небо здесь действительно было потрясающе красивым.
Сергей рассматривал его: серое уставшее лицо, острые скулы, тонкие, жесткие губы.
Редрак подарил Тар маленькому принцу при рождении. Все вернулось на круги своя, но призрак былого провел между ними черту. Оба делали вид, что не замечают ее.
Сергей не выдержал первым.
- Редрак?
- Спрашивай, капитан.
Теплая волна прошлась по сердцу, сжала виски.
- Там в Риоме… Женщина, которую ты потерял, и которую еще помнишь… Кто она?
Редрак выпрямился, откинулся на стуле, и впервые за весь вечер посмотрел ему в лицо. В свете мягко мерцавших светильников его взгляд пылал отблесками атомного взрыва. Потом ответил, сухим, ломким голосом:
- Ты ее знаешь. Мы вывезли ее с Шелти. Тала, помнишь?
- Ей же только пятнадцать было! – Сергей помнил. Взял пустую наполовину бутылку и разлил по новой.
Редрак махом опрокинул свою порцию, с жалобным звоном опустил рюмку на столешницу и добавил, уже спокойно:
- Шелти, капитан. И потом, это началось не сразу. Она долго меня приручала…
Сергей крутил в руках свою рюмку, пачкаясь проливающейся жидкостью. Вернул на стол. Пить расхотелось…
Редрак дернул углом рта, подхватил аккуратно чужую посудинку и глотнул, зажмурившись. Поставил беззвучно обратно.
А потом подался к нему через стол, распугивая резким движением и громким шепотом ночных мотыльков:
- Помнишь, я говорил, что хотел быть выше тебя, сильнее?
Его ладони сжались в кулаки в нескольких сантиметрах от запястий Сергея, гулко дрогнула многострадальная столешница, прежде чем он мягко стек на свое место. Достал сигарету, закурил. Выдыхая пряно пахнущий дым, он говорил, глухо и обреченно:
- Я заплатил…
- У меня могло быть все, что есть у тебя. Империя. Жена, Сын. Тала… Она носила моего ребенка.
- Теперь у меня есть только ты… мой капитан, мой лорд, мой друг.
Сергей слушал этот злой, полный отчаянной надежды шепот и видел, как стирается черта, зарастают шрамы прошлого. Озарение пришло внезапно.
- Синяя пыль? Редрак лишь кивнул и глубоко затянулся.
Сергей протянул руку. На миг их пальцы соприкоснулись, а потом он поднес сигарету к губам и вдохнул горячий дым.
И это было как поцелуй. И даже лучше.
Он улыбнулся. Поймал такую же полублаженную улыбку в ответ, спросил, сам не зная зачем:
- Легко по снегу босиком, если души чисты?
Но Редрак ответил, подставляя лицо небу и теплому свету звезд:
- Еще полетаем, капитан.
А потом отобрал у Сергея сигарету.

---

[Миры Лукьяненко. Фест]

NEW!!! Часть 2! 11.10. Дозоры. В будущем случился глобальный катаклизм/третья мировая/зомбиапокалипсис из-за того, что недоглядели. Планете вот-вот настанет конец, и великие, объединив последние силы, отправляют Антона в прошлое в наше время, чтобы все предотвратить. Гесер и Завулон ему поверили, но, как водится, пытаются из сложившейся ситуации выжать себе максимум плюшек (чем неимоверно бесят Антона: планета в опасности, а они одеяло на себя перетягивают). Антон, хоть уже прокаченный высший, все равно местами наивная ромашка; пьет водку, слушает депрессивные песни, размышляет о жизни. И все такой же неправильный светлый – ходит на грани, дружит с вампирами и даже дошел до романа с Темным. Завултон

Список невыполненных заявок

11.1. Дозоры. Антон все время был "оператором" Сумрака подобно Тигру и Двуединому. Знает он сам об этом или является безвольной куклой, как Зеркало, на усмотрение автора.
11.2. Линия Грез. Император и Лемак. Между ними примерно такой разговор:
-Закуривай,Карл.
- Я никогда не курил. Это Густав всегда мучал тебя табаком.
Так кто такой Густав? Хотелось бы кусочек про прошлое императора.
11.3. Дозоры. У Антона есть плюшевая игрушка в виде демона Завулона, с рожками и раздвоенным хвостиком, и он её очень любит.
11.4. Линия грез. Кей|Томми, четыре года между первой и второй книгой. Все считают, что они вместе, но это не так. Ситуация, когда им приходится претворяться парой.
11.5. Дозоры. Иные в сумраке выглядят как неко. Только представьте Завулона с кроличьими ушками))
11.6. Дозоры. Таймлайн Ночного Дозора. Когда Антон выслеживал вампиров, он пошёл не за Егором, а за Светланой, потому что сам захотел укусить её. И в итоге он бросается на Свету. Остановят его или нет, и как будут развиваться дальнейшие события решать вам.
11.7. Дозоры. Зима. Холодно. Завулон стучит зубами и кутается в тонкое пальто (по какой-то причине согреть себя магией он не может). И тут его обнимает Антон, запахивая в свою куртку. Лютый флафф. Отдельное спасибо за тихо охреневающие на заднем фоне оба Дозора.
11.8. Дозоры. Гесер/Антон/Ольга. Как они дошли до жизни такой и как это вообще выглядит на ваше усмотрение.
11.9. Линия грез. Император Грей/Кертис Ван Кертис. Сложные отношения.

11.11. Дозоры. По какой-то причине Антон перестаёт чувствовать, как бы замерзает изнутри. И вот он весь такой безэмоциональный, и Завулон очень по этому поводу переживает.
11.12 Дозоры. Омегаверс. Завулон - омега. И он течёт с альфы Антона.
11.13 Линия грез. Назову Лешкой — стреляй. Что за Лешка и что он значил для Кея. Джен или слэш на усмотрение автора.
11.14. Дозоры. Гесер/Антон. Антон уже высший, Надя уже взрослая. Без учета Шестого. Добровольные отношения, взаимность чувств.
11.15. Дозоры. Лас/Медведь. Первое задание Ласа.
11.16. Осенние визиты. Постканон. Выжившие - это на самом деле не прототипы, а визитеры. Джен, преслэш или слэш.
11.17. Атомный сон. Война на самом деле еще не случилась. А то, что происходило с героями - это симулятор реальности, используемый военными для подготовки секретныхтагентов, высококлассных специалистов и разведчиков. Узнав, что все вокруг - ложь, Драго надеется, что Майк - это не часть компьютерной программы, а такой же стажер, и он жив. Поиски Майка и борьба с системой. Хэппи-энд не обязателен.
11.18. Линия Грез. Артур и Томми. От 12 до 16. Сходство и различия.
11.19. Дозоры. Завултон без учета Шестого Дозора. Завулон и Антон - сложившаяся пара, живут вместе. И тут Антона зачем-то посылают (или его туда случайно заносит) в средние века. Там - не только замки и рыцари, но и средневековая мораль, легкое отношение к жизни, пытки, яды, интриги. Там Антон встречает Завулона, который во всей этой жестокости чувствует себя как рыба в воде. Более того он сам олицетворение беспринципности и коварства. Окружающие боятся его куда больше, чем его же в двадцатом веке. А Антон не может прекратить реагировать на него, как на своего любимого. Реакция Завулона на ненормального Высшего-Светлого. Будут ли Завулон с Антоном вместе в прошлом - на ваше усмтрение, но чтобы в конце Антона вернулся в свое время, и они бы с Завулоном обсудили те произошедшие много веком назад события. И это же - объяснение, почему Завулон сразу начал выделять Антона среди прочих светлых.
11.20. Линия грез. Вячеслав Шегал. Осознать, что Кей лучший император, чем Грей.
11.21. Дозоры. Антон/Костя. Костя злится на Антона и в гневе рассказывает о своих чувствах. ХЭ
11.22. Дозоры. Завултон, без учета Шестого. Антон тайно танцует танец живота в полном антураже, маске, скрывая ауру. Имеет огромную популярность в соответствующих кругах, но никогда не раскрывает лица. Завулон попадает на одно из таких выступлений, влюбляется в тело и грацию Антона, но не может выяснить его личность. С этого момента приходит на каждое выступление, в каком бы городе оно не происходило. В один из дней перед выступлением Антон оказывается очень замученным морально и забывает одеть амулет, скрывающий ауру.
11.23. Дозоры. Гесер и Ольга временно теряют работоспособность и ставят вместо себя Антона и Свету. Как обоснуй, если это будет необходимо - например, более менее спокойная обстановка в мире и между Дозорами. Превращение Светагада в адекват на фоне всего того, с чем приходится сталкиваться Гесеру и Ольге в рабочие будни.
11.24. Дозоры. Ольга/Светлана/Гесер. Тройничок, основанный на любви одних и ненависти других при таких обстоятельствах, где ни у кого нет возможности сбежать. ХЭ или кровь-кишки на усмотрение автора
11.25.Дозоры. Антон адреналиновый наркоман. Ему нравится ходить по грани, рисковать жизнью и в свободное от работы время он любит прокатиться на байке с трамплина и без шлема.

запись создана: 23.10.2016 в 14:02